Сказка
Опубликовано в журнале Урал, номер 7, 2018
Елена Нестерина — писатель и драматург, автор более двадцати книг для подростков,
романов «Женщина-трансформер» и «Разноцветные педали», пьес «Шоколад Южного
полюса», «Раненый герой», а также сказки «Нахлебничек».
Лауреат конкурса «Евразия-2005» и премии «Долг. Честь. Достоинство» журнала
«Современная драматургия» за 2007 г. Живёт в Киеве.
За горами, за долами, за дремучими лесами жили-были кубаськи: Аська-кубаська, Васька-кубаська, Маська-кубаська, Гераська-кубаська и другие.
Кто они были такие? Весёлые кубики. На фабрике игрушек их сделали много-много, погрузили на машину и отправили развозить по магазинам. Шла машина сначала тёмным лесом, потом по горам — по долам, кубики тряслись-тряслись в её кузове да и растряслись. Там один кубик выпадет, здесь три, где-то целая коробка. И когда машина подпрыгнула на большой кочке, вылетели из неё последние два кубика. Ударились о землю — и стали живыми. Захлопали глазками, открыли ротики — да и заговорили. Теми словами, которые слышали там, где появились, — на игрушечной фабрике.
— Вась! — крикнул один кубик, зелёный.
— Ась? — откликнулся другой, жёлтый.
— Мы кубась? — разглядывая местность за горами, за долами и за тёмными лесами, спросил первый кубик.
— Не кубась — а кудась, — поправил его второй.
— Тогда не кудась — а куда, — уточнил первый.
— Не куда — а где! — снова поправил второй.
Кубики посмотрели по сторонам, друг на друга и спросили одновременно:
— Мы где?
Никто из них не знал ответа на вопрос.
— А кубась тогда идтись? — вздохнул зелёный.
— Кубась-кубась! — передразнил его жёлтый. — Эх ты, кубаська!
— Сам ты кубаська! — фыркнул зелёный.
— Нет — ты кубаська! — налетел на него жёлтый.
— Почему я? — удивился зелёный.
— А почему нет? И как тогда тебя зовут?
Зелёный кубик пробормотал что-то… Жёлтый не расслышал его и переспросил:
— Ась?
— Чего — «ась»? Раз ты всё ась да ась — вот и будешь Аськой! — заявил зелёный.
— А ты Васькой!
Васькой звали рабочего, который упаковывал кубики, — и как только он промахивался кубиком мимо коробки, ему тут же кричали «Вась!» — «Ась?» — отвечал Вася, тут же находил кубик и клал его на место. Сто раз или даже больше слышали кубики это имя — ну как не запомнить?
— Аська-кубаська! — с хохотом покатился по дороге Васька.
— Васька-кубаська! Ха-ха-ха! — засмеялся и жёлтый, который Аська.
Так они и катились. Их весёлые глазки и ротики перемещались по всем сторонам кубика, как хотели. Такая уж у кубасек особенность — удобная! А ручек-ножек у них не было. Ведь кубаськи не куколки — а кубики.
Катились они, катились — а тут и ночь настала. Прижались друг к другу кубаськи — Аська к Ваське, Васька к Аське. Закрыли глазки — да и уснули. Спокойной ночи!
***
А есть кубаськам совсем было не надо. Ведь они хоть и живые, но всё равно игрушечные.
Так что ложки-плошки кубаськам ни к чему. Глазки им нужны, чтобы смотреть. Ротики — чтобы разговаривать. А питались кубаськи детской любовью к игрушкам, которая разлита в воздухе. Чем больше вокруг детей — тем больше любви. И тем сытнее и веселее жизнь у кубасек. И ещё у них было любимое блюдо — они питались энергией движения. Как так? Очень просто — чем шустрее двигаются, тем сильнее становятся.
Вот и сейчас: прыгали кубаськи, перекатывались, забирались друг на друга — хотелось посмотреть, что там, далеко-далеко.
— Эх, Васька! — сказал Аська. — Если бы нас было больше, мы бы такие пирамиды выстраивали — чтобы далеко-далеко видеть…
— Нас было много — я помню! — заявил Васька. — На фабрике кубиков — видимо-невидимо!
— Точно!
«Надо найти остальных кубасек!» — решили Аська и Васька. Да и раскатились в разные стороны.
Катались-катались, но никого не нашли. Вернулись, оглянулись и снова покатились вместе — всё вперёд и вперёд. По той дороге, где по горам, по долам и тёмным лесом шла машина да всех кубасек и растеряла.
А тут раз — что-то чёрное! Квадратное.
Кубаськи остановились. А это кубик! Маленький, чёрный.
Свои!
— Здравствуй, маленький! — обрадовались Аська и Васька.
— Я не маленький, — нахмурил чёрную мордочку кубик. — Я такой же, как вы.
— Ты такой же, как мы, кубаська! — воскликнул Аська. — А раз маленький, назовём тебя Маська.
— Да не маленький!
— Масенький. Малю-ю-сенький.
— Одинаковый я! — Маська-кубаська подскочил к Ваське и Аське, протиснулся между ними. — Сравните!
Рядом они и правда оказались одинаковыми. Васька и Аська хмыкнули. Кубаськи не знали, что вещи чёрного цвета иногда кажутся меньше. Но про это свойство запомнили. Они были смышлёные.
— Маська… Хороший, — улыбнулся Аська.
Вслед за ним улыбнулся Васька. Маська тоже улыбнулся. И согласился — Маська он. Так и быть.
Поскакали-покатились кубаськи дальше. Кап-кап, кап-кап-кап! — закапало тут с неба. Дождь пошёл. Кубаськам-то ничего, чёрный, жёлтый и зелёный кубики прыгают себе по лужам, плюх-плюх, брызги в разные стороны. А по дороге бегает кто-то — серенький, хвостатенький, шёрстка намокла, дыбом стоит. Дрожит спинка, мёрзнут лапочки. Негде укрыться от дождя на широкой дороге.
Мышонок это — совсем ещё малыш, крошечка. Растерялся, вовремя с дороги не сбежал и в норку не закопался.
— А вот мы тебе домик сейчас сделаем! — решили кубаськи. И прижали мышонка с двух сторон боками — зелёный слева, жёлтый справа. Тут Маська-кубаська прыг! — и взгромоздился сверху. Получилась пирамидка. Сидит мышонок, как под крышей, и ни капельки на него не капает. Красота!
А как дождик перестал, выглянуло солнце. Потихоньку-потихоньку начала подсыхать дорога. Мышонок высунул нос. Обнюхал лужу. Потрогал её берег лапкой. И — краешком-краешком — побежал восвояси. Останавливался, махал кубаськам, благодарно подмигивал. И бежал, бежал. Очень ему куда-то было надо.
А путь кубасек лежал в противоположную сторону. Других кубасек искать — по дороге, где когда-то шла машина.
И запрыгали они по лужам. Вперёд!
***
— Не хочу-у! — падает на пол тарелка с кашей.
— Не бу-дуу! — разлетаются по стенам брызги компота.
— Не то-о! — пронеслись в разные стороны тапки.
— Не та-ак!..
Гневается мальчик Костя. Еда не та. Питьё не то. Подают не так. Уговаривают не эдак.
Поэтому он выскочил из-за стола, пронёсся по своей комнате: зайца пнул, машинку на шкаф зашвырнул, модель парусника растоптал, деталями конструктора кактус обсыпал. Увидел, что форточка открыта, — и давай туда мелкие игрушки бросать. Редко попадал, пыхтел и злился.
Ну и пусть злится, капризка. Неинтересно с такими.
А вот за полётом оранжевого кубика, который он бросил в форточку, можно и понаблюдать. Летит-летит-летит кубик, на дорогу падает. Катится-катится, останавливается. И что видит? Правильно, кубасек!
— Привет, рыжок! — закричали кубаськи, сразу же признав своего.
Кубик этот взял Костя у девочки Марины. Вернее, как взял — отобрал. Вчера вечером во дворе. Всё у Кости было, а вот именно такого кубика не было. Кубик прыгал, вертелся, с боку на бок перекатывался. Хорош!
— Да-а-ай! — закричал Костя на весь двор и бросился к кубику, который держала в руках Марина.
Но оранжевый кубик выскочил у неё из рук, упал на землю, покатился. Его подобрал Саша, Костя побежал к Саше, кубик перекатился к Вале, от Вали к Тане. А когда кубик снова покатился к Марине, Костя прыгнул на него рыбкой, прижал животом к земле — поймал!
Убежал с ним домой. Бросал его на пол, бил об стены, кричал на него — но кубик не прыгал. И вообще никак Костю не веселил. Пришлось веселить его доброй старой бабушке. Уж она его отвлекала, конфеты давала, книжки читала, мультфильмы включала. Так что скоро Костя забыл про прыгучий кубик. И затерялся он в горах Костиных игрушек.
Если бы сегодня не каша (невкусная), если бы не компот (несладкий), если бы не новые тапки (неудобные) и не новая няня (не такая, как бабушка) — света белого не увидел бы больше оранжевый кубаська. Так и зачах бы в Костиных игрушках, заскучал… С капризными и вредными детьми кубаськи не играют.
А теперь — свобода! Окружили кубаську кубаськи, назвали Гераськой.
И только собрались упрыгать отсюда подальше, как услышали: во дворе кто-то плачет.
Заглянули во двор — а там девочки играют. Куколки у них маленькие-маленькие, у кукол праздник — день рождения пупсика. Пупсик с бантом, в костюмчике. Угощения, стульчики, стол — всё очень хорошенькое. Только никак праздник не начнётся. Угощения падают — одна ножка у стола отломлена.
Три куколки и пупс — четверо гостей на стульчиках сидят.
А девочки плачут. Плачет Таня, плачет Марина. А сами виноваты — почему вчера сразу Косте оранжевый кубик не дали? Бегал-бегал за ним Костя, на столик-то и наступил. Ножка тоненькая — хрясь!
Так что какой теперь праздник.
Вот и плачьте, девочки…
Переглянулись кубаськи.
И — прыг, прыг. Вот они уже возле куколок. Раз, два, три, четыре — встали кубаськи, друг к дружке прижались: получился квадрат. Чем не столик?
Обрадовались Таня и Марина, рассадили кукол вокруг стола, пупсика устроили. В центре стола кукольный торт, у гостей кукольный чайник, чашки, ложечки.
С днём рожденья пупсика!
***
…Далеко остался тот двор; вот и край города показался.
Прыгают кубаськи, катятся, кубасек высматривают. Не так-то это просто: по дороге машины туда-сюда, туда-сюда; по тротуару люди — взрослые, дети, пешком, на роликах, с сумками, костылями, чемоданами. А с ними собаки, котики, хорьки на верёвочках. И даже ручной поросёнок копытцами по асфальту простучал. Есть невнимательные — того и гляди наступят. А есть любопытные: зазевается кубаська — они схватят поиграть. Вот что кубаськам делать? И играть они любят, и расставаться не хочется!
Проблема.
Так что катились теперь кубаськи по клумбам, по газонам — медленно, с оглядкой. Осторожные.
Ого, какая большая лужа! У берегов плавает мусор. И ходит мальчик в резиновых сапогах и с пультом. Посреди лужи плавает его корабль, мальчик с пульта им управляет. Корабль-то, корабль — а вот что это такое синее на волнах качается? Не тина, не листик, не фантик, не коробочка. Такое кубикообразное, очень знакомое.
Остановились кубаськи. Присмотрелись.
Ну конечно. Синий кубаська в луже плавает.
— Кубаська! Водоплавающий! Эй! — закричали кубаськи на берегу.
Кубик в луже тоже на волнах запрыгал, увидев их.
— Ты там живёшь? — крикнул ему Аська.
— Нет! — ответил из воды синий кубаська.
— А чего делаешь?
— Занесло.
— Плыви к нам! — закричали кубаськи.
— Не могу! — сообщил синий. — Давно плыву. Не получается…
А потому что лёгкий кубик, никак его не прибьёт к берегу, ветром на середину относит. Держится на воде кубаська, а плыть не может. Ручек-ножек нет, грести нечем.
Как быть?
Мальчика просить! Того, который с кораблём.
— Подвези, мальчик, нашего братца!
— Погрузи на свой корабль.
— Пожалуйста!
Запрыгали кубаськи вокруг мальчика с пультом. Оживился его корабль: вот так задание! Взял курс на кубик.
Начать спасение утопающего!
Поплыл-поплыл игрушечный корабль, набирая скорость. Приблизился к кубику.
— Разворот на правый борт!
Слушается корабль, исполняет команду. Разворот. Стоп!
А в волнах, которые гонит ветер, прыгает кубаська.
— Выше прыгай, выше! — кричат ему кубаськи с берега.
— Ещё выше!
— Забирайся на корабль!
А как кубику забраться? Ни руками, ни ногами, ни зубами не схватиться. И даже хвоста у кубаськи нет.
Но мальчик попался умный. Он пощёлкал пультом, переключил программы. Пум! — корабль аккуратно носом подтолкнул кубаську в сторону берега. Пум! — ещё подтолкнул.
Пум! — и кубаська к берегу плывёт.
Пум! — и плывёт.
Пум! — плывёт.
Пум! — плывёт.
Пум.
Так они и доплыли. До самого берега доплыли!
Пум! — выскочил на песок мокрый синий кубик.
Запрыгали вокруг него кубаськи. Мальчика благодарят, корабль хвалят.
Как начал тут мальчик кубасек на своём корабле катать! Вот они, все кубаськи, на борту: Аська, Васька, Маська, Гераська. И Пумпаська — спасённый утопающий. Выстроились от кормы до киля, прижались друг к другу боками.
И вдоль лужи проплыли, и поперёк. А когда корабль причалил к противоположному берегу лужи, выскочили кубаськи — и направились дальше.
Пятеро их уже. Разноцветных таких, симпатичненьких.
***
Шестой кубаська им попался на рассвете. Выскочили они из леса, где ночевали под дубом. А солнце только встало, его лучи легли на дорогу — нежные, не жаркие, розовые. И по одному из них прыгает, переворачивается в воздухе, пищит радостно. Да, кубаська! Розовенький, радостный.
— Хорошо! Эх, хорошо! — кричит он на весь лес.
Поскакали вслед за ним по солнечному лучу и другие кубаськи.
Вот так дорога!
— Раз! — командует розовый кубик. Подпрыгивает. Остальные за ним повторяют. Весело! — Раз! Раз!
Раська! Бойкий розовый кубаська.
Скакали-скакали, устали. К детям уже хочется, поиграть, радостью заправиться. Да что-то не видно никаких детей…
Солнце поднялось высоко.
А дорога идёт вдоль леса. С другой стороны дороги поле.
— Потерялись мы, кубаськи? — спросил Васька.
— Ась? — переспросил Аська.
— Потерялись! — согласился Гераська.
— Растерялись, — добавил Пумпаська.
— Не по той дороге поскакали… — вздохнул Маська. — Не ехала по ней машина, не теряла кубасек. Не найдём мы больше своих…
— Дороги всегда к домам ведут! А в домах люди и дети! — крикнул Раська, самый бодрый из всех. — Они нам помогут. Вперёд же, кубаськи!
Покатились кубики. Поверили Раське.
Катятся и катятся.
Реже и реже становится лес вдоль дороги. Вот уже только кусты растут.
***
А дороге нет конца. Давно тёмный лес сменился на поле — золотой стеной стоят высокие колоски. Шуршат тихонько на ветру, даже постукивают. Скучно кубаськам. Куда ни посмотри, ничего не видно, только колосья, дорога и небо.
Небо-то небо, только кто же это по небу летит? Крыльями машет, орёт. Замерли кубаськи, стали смотреть в небо, считать. Ворон считать — вон их сколько над полем пронеслось. Карр! Карр! — и кричат вороны так пронзительно.
Все кричат, а одна не кричит. Потому что в клюве у неё что-то зажато. Яркое, красное, и очень его вороне держать неудобно. Устал клюв, вот-вот добычу выронит.
— Кубасечка! — догадались тут Аська, Васька, Гераська, Пумпаська и Маська с Раськой. — Красненький! Отдавай его, ворона!
Запрыгали кубаськи, закричали громкими голосами. А красный кубаська услышал это — завертелся-закрутился у вороны в клюве да ка-ак крикнет: «ка-а-ар!»
От неожиданности ворона тоже как каркнет. Кубаська из клюва-то у неё и выпал.
Шлёп! — упал на дорогу.
Ворона ах! — нет добычи. Заметалась, крыльями замахала, головой закрутила. Вон он, красный кубик, на дороге хорошо виден! Только хотела ворона подобрать, снизилась. Налетели на неё кубаськи, оттолкнули. Щёлк ворона клювом, щёлк. Ну а чего теперь щёлкать — проворонила. Что упало, то пропало.
— Откуда ты? — окружили кубаськи красненького.
Ну конечно же, оттуда же, откуда и они сами, — с игрушечной фабрики, из машины выпал, вороне на дороге приглянулся. Кар!
— Будешь ты Каррраська! — предложили одни кубаськи.
— Почему? — удивились другие.
— Потому что он каркает.
— Каркает… — фыркнул Гераська-кубаська. — Это потому, что он с воронами жил. А с нами заговорит.
— Заговорит, заговорит! — согласился с ним Раська.
— Давай ты будешь Краськой — потому что красненький! — предложил Аська.
— Нет, Караськой! — крикнул Маська.
— Краськой!
— Караськой!
— Краськой!
— Караськой.
Ой, ой, кубаськи, что же они творят… Кричат, прыгают, вот-вот подерутся. Как же так? Что делать, когда игрушки так разбушевались?
— Кар-р-рашо! — крикнул тут красный кубаська.
Замолчали кубаськи. Смотрят на него. Что хорошо-то? Кто он — Краська или Караська?
Красный молчит, глазами хлопает. Улыбается.
Успокоились кубаськи. Назвали ему все свои имена.
А он всё-таки себе Караську выбрал. Вот что значит, сила привычки. Кар…
***
Весело семерым кубаськам на дороге. Семеро — это уже ого-го! Столько можно фигур выстроить, столько игр придумать. Остановятся кубаськи, поиграют — и дальше скачут по дороге. Вот уже поле вдоль дороги сменилось лугом…
— Смотрите, смотрите! — закричал тут Пумпаська, который скакал самым первым. — Что это там такое жёлтое виднеется. Кубаська?
Правда, что ли, кубаська? Опять жёлтый?
Допрыгали до него кубаськи. Но нет. Оно не квадратное, а больше на шарик похожее.
— Я цыплёнок. Потерялся, — сообщил шарик. — Где мама-курица, где браты-цыпляты — не видно. Высокая трава, а я ни-и-зенький…
Низенький, конечно, — ростом с кубаську. А вот если семь кубасек — такая колбаска из кубасек в семь раз выше над землёй окажется, чем один.
— А мы сейчас посмотрим, где бродит твоя мама-курица, где цыплята бродят! — пообещали кубаськи.
И давай прыгать: Аська на Ваську, Гераська на Аську, Маська на Гераську, Караська на Маську, Пумпаська на Караську, Раська на Пумпаську. Очень прыгучий Раська, ему выше всех прыгать пришлось.
— Что видишь? Что там справа, что слева? Смотри-и-и! — крикнул Васька, который стоял на дороге и держал всех остальных.
Посмотрел Раська направо, посмотрел налево, оглянулся, перевернулся. Там колышется трава, здесь цветы головками качают. А вот ещё одна голова — с красным гребешком, белая, носатая. Курица!
— Вон где твоя мама! — закричал Раська цыплёнку. — Во-он туда тебе!
— Впи-пи-пи-пирёд! — пискнул цыплёнок. Бросился вперёд, остановился, оглядел кубасек: красивая композиция получилась — столбик. Пропищал: «Спи-пи-пи-пи-па-сибо!» Сбежал с дороги и начал пробираться в траве — туда, где ждала его мама-курица и братушки-цыплятушки. Как кудахчет мама и пищат цыплятки, даже кубаськам было слышно.
Соскочили на дорогу кубаськи.
Весело им стало — с высоты своей семиэтажной башни они увидели дома. Придорожная деревенька, из которой курица и цыплята родом.
Интересно.
— Ну, что, и мы вперёд? — спросил Васька.
— Вперёд, — согласились разноцветные братья.
Но только если для цыплёнка вперёд — это значит, в заросли травы, то кубаськам вперёд — это именно вперёд, по дороге.
И покатились они вперёд.
***
Но детей в деревне не оказалось. Жили там одни трудолюбивые взрослые, которые работали, работали, работали. Только и заметили, как пропрыгали мимо их домов яркие кубики. Да и то наверняка не поверили, что такое может быть.
Никто за весь день с кубаськами не поиграл. Уставшие, сбились они в кучку на обочине дороги. Закрыли глазки.
И открыли только утром. Когда промчался по дороге рычащий трактор, прошелестели велосипеды, прогрохотал мотоцикл с коляской. Движутся куда-то люди.
И кубаськам надо.
…А вот и другая деревня. Тоже никого не видно. Но это просто потому, что очень жарко. Все по домам попрятались.
Запрыгнули и кубаськи в тенёк под высокое дерево. Красота, прохладно…
А там котёнок. И что делает? С кубиком играет! А кубик не простой, прыгучий. Не даётся котёнку в лапы, подманивает его, отскакивает, уворачивается. И опять подбирается.
— Кубаська! — бросились к нему весёлые кубики.
Кубик замер. Хорош, красив кубик. Фиолетовый! Схватил его котёнок всеми четырьмя лапами — поймал!
А тут как запрыгали вокруг него такие же кубики — и красный, и зелёный, и синий, и оранжевый. Всякие-превсякие, много.
Вот так игра началась! Одного котёнок поймает, другого отпустит, третий и четвёртый от него укатываются — кис-кис, догоняй!
Быстренько назвали кубаськи фиолетового брата Фаськой, пригласили в своё путешествие. Фаська согласился — но только как уйдёшь от такого игручего котёнка?
То выстроятся кубаськи в высокий столбик — и котёнок его лапой сбивает; то окружат разноцветным кольцом — у котика глаза разбегаются, кого первого хватать. А потом придумали: соорудили ему препятствие. Четыре кубика выстроились в ряд на земле, а ещё четыре на них сверху уселись. Прыгай, котёнок, учись брать барьеры!
Скакал-скакал котёнок через барьер, как маленький конь.
И увидела это бедная девочка. Очень бедная. Шла она от бабушки, которая дала ей муки для пирожков, бутылочку маслица и велела отнести маме.
А игрушек у девочки не было. Есть ещё на свете такие дети.
Несколько дней назад девочка подобрала на дороге коричневый кубик. И такой он был новенький, гладкий, что девочка его облизывала и представляла, что это не кубик, а шоколадка.
И вдруг такая радость — и котёнок, и кубики! Вот розовый, как зефир, оранжевый, как апельсин, жёлтый, как лимончик! И красный — цвета петушка на палочке, и синий — как обёртка от мятной жевачки…
Поставила девочка корзинку на землю — и стала играть с котёнком и кубиками.
Вспомнила о голодной мамочке, только когда издалека донеслось: «Кис-кис-кис-кис!» Это хозяева котёнка поесть звали. Котёнок убежал.
Схватила девочка свою корзинку. Жалко с кубиками расставаться. Но что делать — это же не её кубики. Подобрала девочка только один — коричневый, положила в корзинку.
Идёт, а кубики вслед за ней скачут! Чудеса, да и только!
Девочка идёт — кубаськи скачут.
Уже даже люди это заметили, смотрят, удивляются, подбегают поближе.
Высунулся из корзинки коричневый кубаська, позвал остальных.
Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь! — запрыгнули кубаськи в корзинку. Девять! Вот сколько кубасек решили остаться с девочкой. Такой радости, как у неё, они ещё ни у одного ребёнка не видели.
Счастливая девочка принесла кубасек домой. И пока мама пекла пирожки, нашла девочка коробку. Все кубаськи там поместились. Да так ровненько — три ряда по три кубика.
Как захотят поиграть — они сами из коробки выскакивают. Другие дети теперь приходят к девочке поиграть. И девочка, и кубаськи только рады.