Опубликовано в журнале Урал, номер 11, 2018
У поэта есть всё:
мир, душа, разум, язык и просодия. И у поэта нет, как и у любого мыслящего и
страдающего (по Пушкину) человека, «второй половины» Главного. Предикативная односоставность бытия (по Блоку, см. «Ночь, улица, фонарь,
аптека…») отражена и закреплена не только в русском синтаксисе, но и в самом
существовании художника: всегда в сознании человека или в его языковой картине
мира преобладают и доминируют то быт (сегодня этот компонент экзистенциальности — в эпоху постмодернизма — явно
актуализируется), то бытие (грубо говоря, «поиски» метафизики), — и совсем
редко быт и бытие синтезируются (Тютчев, Рильке, Мандельштам, Целан, Седакова и немногие другие). Односоставность
«предикативной» основы онтологических потоков в сознание и из него усиливается
тоской «по мировой культуре», по обладанию ею и внедрению в неё (О. Э.
Мандельштам). Именно Осип Мандельштам первый (и пока единственный) в культуре
поэзии констатировал, во-первых, наличие «чудовищной невежественности»
читателя, прозябающего преимущественно на околицах и подлесках сферы поэзии и
довольствующегося в лучшем случае образцами сверхэмоционального
и талантливого стихотворчества; а во-вторых, необходимость создания науки о
поэзии. Не стиховедения, литературоведения и теории литературного стиха, а науки
— с объектом и предметами иследования феномена,
состояния, текста и проч. собственно поэзии (до сих пор на планете нашей нет ни
одного труда, посвященного изучению таких поэтических категорий, как
вдохновение, всеведение, предвосхищение (антиципация, по Гёте), предназначение
(миссия), озарение, пророчество etc, — категорий,
которые проще назвать чудом. Гармония, например, — есть чудо. Всё. Точка.
Любая наука имеет
такие системно-структурные разделы, как теория, методология, анализ и синтез,
материал, обусловливающий выработку тех или иных практик, «опытов»,
экспериментов и моделей исследования. Наблюдается такое движение (логически и
онтологически определенное изучаемым и изучателем):
от фундаментального (теория и методология) к материалу и к анализу/синтезу его.
Существует и другая операциональная парадигма: от
частного (материал) — к общему, фундаментальному (теория и методология). Именно
таким путём идёт Виталий Кальпиди с середины 90-х
годов прошлого века (первая антология «Современная уральская поэзия» вышла в
свет в 1996 г.).
Выход четвертого
тома антологии уральской поэзии — это, несомненно, крупное событие в сфере
современной литературы, и в сфере актуального стихотворчества, и в сфере
поэзии. Эта антология — четвёртая, — а всего В. Кальпиди
выпустил добрую дюжину поэтико-научных изданий, которые составляют парадигму
научного, антропологического и поэтико-энциклопедического характера. Я знаю
поэзию и труды Виталия Олеговича более тридцати лет — и начинаю понимать, что
этот крупный — один из самых талантливых и своеобычных — поэт обладает даром
учёного-эксперименталиста, или — точнее — учёного-феноменолога. В. Кальпиди не
только демонстрирует поэзию и поэтов Урала, но и энциклопедирует,
лексикографирует (поэтикографирует),
анализирует и синтезирует основные сферы и персоналии феномена «Уральской
поэтической школы». Вот эти сферы:
текстоведческая;
антропопоэтическая;
поэтико-культурологическая;
психолого-историческая
(поэтическая генетика и генезис);
социально-поэтическая;
этико-эстетическая
(школа, группы, направления etc);
литературно-культурологическая
(культуртрегерство, систематизация и структуризация литературно-поэтической
жизни на Урале etc);
литературно-энциклопедическая;
поэтологическая;
поэзиеведческая;
антологическая;
монографическая;
лексикографическая
(в широком смысле);
антропографическая;
научная (в целом
филологическая: литературоведческая, социологическая, психологическая,
биографическая, библиографическая, поэтологическая
[история индивидуального творчества], хронотопическая
[время и место существования поэта и текста]);
транслатологическая
(переводческая: переводы и вариации переводов);
межязыковая (лингвопереводческая);
межтекстовая (лингвотекстовая, поэтико-переводческая);
межкультурная
(переводы и вариации переводов поэтических текстов);
этнокультурологическая (в узком смысле: этнология Урала; в широком
смысле: сравнительная этнология поэзии Урала, России, Европы, Азии, Америки и
др.);
концептологическая и некоторые другие.
Учёт, фиксация и
изучение данных сфер текстоведения и поэтологии вполне соответствуют основным научным парадигмам
современной филологии (литературоведения, лингвистики и текстоведения),
таким как системно-структурная, структурно-семантическая, сравнительная,
идеографическая и когнитологическая парадигмы. Таким
образом, наблюдается формирование нового жанра антологии. Если антология 1996
г. — это вариант классической антологии регионального образца поэзии, антология
2003 г. — это усложненный (аспектуально) вид
традиционной антологии (с добавлением иконографии, автографии [представление
автографов стихотворений], персонографии [которая
была и в антологии 1996 г.]), то антология 2011 г. уже содержит в себе
материалы исследовательского характера (аналитические тексты с элементами
рецензионного типа и тексты расширенной персонографии).
Именно этот выпуск антологии содержит в себе черты нового жанра собраний
подобного рода: В. Кальпиди «шагнул вперед» и
предложил научное издание антологии; антология 2011 г. подготовила рождение
нового жанра: назовём его так — «Антология-монография».
Антология 2018 г.
— это антология-монография. Почему? Во-первых, эта антология есть итог (и
продолжение) ряда изданных В. Кальпиди антологий, в
промежутках между которыми автор-составитель выпускал в свет историко-поэтические
и экспериментальные исследования (от книги об аутсайдерах-маргиналах до
Энциклопедии Уральской поэтической школы (2013 г.), а также антологии
«промежуточного», экспериментального и презентационного характера «Паровозъ» (2017 г.) и двухтомника «Русская поэтическая
речь» (2016, 2017 гг.), который представлял в первом томе анонимные
стихотворные тексты, а во втором — исследовательские материалы
идентификационного и тестового характера. Во-вторых, антология 2018 г. — есть
результат и знак перемены жанра антологии, обновления его и наращения.
Антология-монография
«Современная уральская поэзия» (Антология современной уральской поэзии.
2012–2018 гг. — Челябинск: Издательство Марины Волковой, 2018. — 760 с.) имеет
огромную коннотативно-коммуникативную силу: она обросла информацией — и
движется к сознанию и в сознание читателя как светящийся шар, наполненный
содержанием, выраженным вербально, и семантикой когнитивного, эвристического,
экспериментального, фактологического, этико-эстетического и поэтологического
характера. Антология (новая, монографическая) тянет за собой огромное облако
этико-эстетической и в целом культурологической информации. Одним словом, В. Кальпиди создал одну огромную книгу полипарадигмальной
и многотомной природы. Количество и качество здесь синтезируются, как
объединяются в нашем сознании пространство/а и время/времена. Это и есть хронотоп (хронос и топос / время, место и художники) Урала. Заслуга /
достижение В. Кальпиди также выражается и в высокой
степени пересекаемости всех изданий, входящих в парадигму антологии-монографии.
Антология 2018 г.
— это очень красивая книга (редакция, составление, дизайн, вёрстка — В. Кальпиди; дизайн обложки и суперобложки — П. Писклаков, издатель — М. Волкова). Книга структурирована
как научное издание (серьёзный словарь, монография etc).
Она, с одной стороны, — поэтический и поэтологический
словарь, который представляет не только стихотворения, но и авторов — как
личность текстовую, поэтическую и личность культуры. За основным корпусом
текстов следует раздел переводов, вариаций и мотивных переложений уральскими
авторами поэтических текстов из 20 стран. Далее расположен отдел аналитики,
истории, библиографии и культурологии, где в двух подразделах представлены персонологические материалы (биобиблиография авторов;
культурная история поэтов и культуртрегерство [литературно-организаторская
работа] авторов). Открывает книгу Вступление, которое создано в жанре введения
в научный текст. В антологии представлено 74 автора, а следовательно, и 74
личности (минус 2: «Братья Бажовы и их сестра Варвара», а также «Я_Анóним», которые, возможно, манифестируют две
коллективные поэтические [стихотворные] личности) — личности языковые,
поэтические и личности культуры (в данном случае не только литературы, но и
музыки, кинематографии и живописи). Антология В. Кальпиди
— энциклопедична: она производит монографическое описание поэзии и поэтов Урала
в нескольких аспектах: в литературном, поэтическом, антропологическом и
культурологическом аспектах.
Не стану
обсуждать и оценивать имена и тексты, отобранные в антологию, во-первых,
потому, что доверяю опытнейшему В. Кальпиди, а
во-вторых, потому, что антология — это портрет прежде всего коллективного
автора — сочинителя, стихотворца, познающего, несмотря ни на что, триединый
объект, или трёхпредметный объект — жизньсмертьлюбовь, который втягивает в себя
функционально-денотативные (и — концептуальные) поля времени / пространства /
души / духа / Бога / отдельно жизни / любви/ смерти [и персональной, и
онтологической].
Виталий
Кальпиди
Пыль во рту
летящей птицы.
Круглый лёд в зобу леща.
Прошуршали наши
лица,
как тряпички
трепеща.
То сама себя
капризней
(слаще лытки мотылька),
то, в отличие от
жизни,
смерть
по-прежнему легка,
но не так
великолепна,
как над нею
облака…
Слеплен хлеб. Судьба
ослепла.
И смола — из
молока.
И, пока под куст
капустный
наших деток
прячем мы,
«Это вкусно, это
вкусно», —
воют волки тёплой
тьмы.
Поэзия —
субстанция астрономическая, способная быть феноменом культуры и человека.
Смерть втягивает не только жизнь и любовь, но и выдыхает любовь и жизнь. В этом
вдохе-выдохе — вечность. Вечность в пределах нашей цивилизации.
Кей
Райан (Kay Ryan)
Альбом
Смерть живёт
своей жизнью.
Смотри,
как её альбом
вырос за год, как
её резкие пятна
смягчились
до вероятности
принять их за
тени
цветущих вишен
на этом снимке.
И вправду, ты
не докажешь,
что это — не
цветы.
Завидую читателю,
особенно молодому, который возьмёт в руки эту книгу-антологию. Антологию —
энциклопедический словарь. Антологию-учебник. Учебник поэзии, то бишь ужаса и
красоты.