Орхан Памук. Мои странные мысли
Опубликовано в журнале Урал, номер 11, 2016
Орхан Памук. Мои странные мысли. / Пер. А.
Аврутиной. — М.: «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2016.
Всемирно известный турецкий писатель, лауреат Нобелевской премии, Орхан Памук шесть лет работал над новой книгой «Мои странные мысли». По собственному признанию, ему было интересно написать роман от лица простого жителя Стамбула — не обеспеченного представителя среднего класса, а человека, вынужденного каждый день зарабатывать себе на жизнь уличной торговлей. Только так, считает Памук, можно по-настоящему понять, чем живет простой человек. Главный герой этой книги, Мевлют Караташ, конечно, беден. Его дети успеют вырасти прежде, чем он получит клочок собственной жилплощади в Стамбуле. Однако он совершенно не подвержен депрессии. Любовь к городу позволяет ему стойко переносить все неурядицы. Начав торговать на улицах подростком, он и в пожилом возрасте слышит зов улиц. Много профессий он перепробовал, но лишь уличная торговля оказалась его призванием. Учитывая давнюю любовь российской аудитории к турецкому автору, неудивительно, что эта книга была довольно быстро переведена на русский.
Рассказ о семье Мевлюта Караташа начинается с 1960-х годов, когда отец Мевлюта отправился в Стамбул торговать йогуртом. Через несколько лет Мевлют присоединился к отцу. Отец построил на одном из пригородных холмов лачугу гедже-конду, какие строили все переселенцы, массово прибывшие из Анатолии. Это были однокомнатные постройки, в лучшем случае из дешевого саманного кирпича. Мевлют в Стамбуле посещал лицей имени Ататюрка, но доучиться и тем более поступить в университет ему было не суждено. Вместо этого уже с юности ему пришлось работать с отцом уличным разносчиком сначала йогурта, потом плова с нутом, а также бузы — очень легкого алкогольного напитка. Однажды на свадьбе двоюродного брата он увидел девушку и влюбился в нее. Он начал писать ей письма, а потом решил украсть ее — так часто поступали в провинциальной Турции. Мевлют осуществил задуманное, однако похищенная невеста оказалась сестрой той девушки, которую он видел. Значит, все это время он писал другой? Тем не менее Мевлют нашел счастье с ней. Он женился (жену звали Райиха), а потом, некоторое время спустя, получил благословление тестя. У них родилось две дочери.
Фоном к событиям в личной жизни являются события государственного масштаба. На пригородных холмах, облюбованных курдами-алевитами и выходцами из Анатолии, разгорается война. Курды, симпатизирующие левым идеям, проигрывают националистам. Случаются самые настоящие погромы, а потом еще и военный переворот. Курдам приходится уйти. Тем временем сестра жены Мевлюта по имени Самиха выходит замуж за друга детства Мевлюта Ферхата, который некогда пытался привить ему левые идеалы. Ферхат бедствует, однако потом получает заочно университетский диплом и устраивается контролером счетчиков в электрическую компанию. Как ни странно, эта должность приносит хороший доход. Мевлют же мечется — кем бы он ни начинал работать, он всегда возвращается к уличной торговле. Работал он и в ресторане, и в электрической компании, как Ферхат, имел должность в клубе иммигрантов, и все равно истинным призванием его осталась уличная торговля. Он пережил жену, пережил Ферхата, женился на Самихе, в которую некогда был влюблен, получил наконец-то хоть какое-то собственное жилье — и все равно сохранил привычку к вечерней работе на улицах Стамбула, где он криком «Бу-уза!» каждый вечер зазывал покупателей.
Для Мевлюта хождение по улицам — это что-то вроде религиозного ритуала. Воздухом Стамбула пропитана вся его жизнь. Да и бузу он считает священной. Хотя даже родственники Мевлюта считают, что буза — просто способ узаконить алкоголизм в мусульманском мире, сам он тоже считает, что алкоголя в бузе нет. Это, конечно, уловка, в каком-то смысле даже попытка обмануть бога, запрещающего пьянство, впрочем, довольно миролюбивая. В общем, буза — это особое изобретение восточного гения, пытающегося примирить религиозный закон и человеческие слабости.
Мевлют любит столицу потому, что «в ней совершались многие события, наблюдать за которыми было одно удовольствие». Конечно, с годами город меняется, и в конце книги Памук уже пишет о том, что добраться из одной точки города в другую можно, только потратив целый день. Для Мевлюта все эти изменения — личная трагедия. Он привык проводить на ногах все вечерние часы. На плече коромысло, к которому прикреплены бидоны с йогуртом или бузой. Вес немаленький — под тридцать килограммов. Он ходит по кварталам, где его давно знают. Так было еще во времена 1960-х, когда уличным торговцам даже не позволялось пользоваться лифтом. Со временем все изменилось. Сначала торговлю йогуртом убили супермаркеты. Люди стали покупать консервированный продукт в магазинах. Мевлют решил торговать пловом с нутом, но потом и плов перестали покупать. Тогда ему пришлось вернуться к продаже бузы, чей низкий процент алкоголя, как уже говорилось, позволял покупателям тешить себя мыслью, что напиток вообще безалкогольный. Бузу, может быть, как дань традициям, у него продолжали покупать даже в 2000-х. К этому времени старых кварталов почти не осталось. Кругом выросли многоэтажки, автострады, вдобавок еще и полиция боролась с уличной торговлей. Но Мевлют счастлив, даже несмотря на то, что дети вышли замуж и уехали, а первую жену он давно похоронил.
История переселенцев из Анатолии, к коим принадлежит и Мевлют, полна драматических эпизодов. Многим в 1960-е и 1970-е удалось подняться, начав с обычной бакалейной лавки, но многие остались ни с чем, как Мевлют. Переселенцы приезжали в Стамбул, не имея за душой ни гроша, и обосновывались на пригородных холмах, которые через сорок лет станут частью Стамбула. Все их постройки были незаконны. Местный чиновник-мухтар выдавал бумаги на землю, но они не имели государственной силы. Однако позже, когда кое-кому удалось подняться, начался процесс узаконивания земель и недвижимости. Бесполезные бумаги мухтара, выданные десять—двадцать лет назад, превращались в официальные документы. Так Мевлют, получив права собственности, продал за солидную компенсацию однокомнатную лачугу отца, когда на холмах стали строить высотки. Он впервые получил собственную крышу над головой. Как видно, не торговля бузой принесла ему капитал на жилье, а, по сути, наследство.
Жизнь Мевлюта — это архетип рая в шалаше. Несмотря на то, что денег никогда не хватало вдоволь, он был счастлив с женой Райихой и дочерями. Возможно, Мевлюту легко было переносить бедность из-за природного простодушия. Например, в молодости, поддаваясь левому влиянию друга Ферхата, Мевлют искренне удивлялся: «Коммунистов я люблю за то, что они защищают бедняков. Но вот почему они не верят в Аллаха?» Мевлют почти наивен, и ключевые идеологии XX века, будь то коммунизм или национализм, понимает наивно. Он почти не замечает темной стороны жизни, того, что все вокруг используют ближних, чтобы подняться на ступень выше на социальной лестнице. Даже когда Мевлют работал в ресторане — а его взяли туда надзирать за поварами, которых хозяин подозревал в мошенничестве, — он не сумел виденный собственными глазами обман донести до хозяйского сведения. В итоге он из-за своей мягкотелости не только потерял работу (недоносительство, естественно, расценили как соучастие), но еще и отвратил от себя друзей и родных, запятнав репутацию семьи.
В молодые годы мечтой Мевлюта и его друга Ферхата было открыть собственное дело. В училище они уже пытались заниматься «бизнесом» и продавали игру-лотерию. Но со временем Мевлют отчетливо почувствовал, как уходит время. Дело они так и не открыли, не было ни капитала, ни знаний. После военного переворота 1980 года жизнь для Мевлюта стала трудней — торговать на улицах стало сложно. Однако, например, его двоюродный брат, наоборот, был только рад этому: «военные порядок навели; публичные дома закрыли; всех проституток, коммунистов, торговцев контрабандным «Мальборо», спекулянтов, всю мафию, всех контрабандистов, сутенеров и торгашей на улицах прижали». В общем, Мевлют так и не смог развить в себе широкого предпринимательского видения. Он жертва экономического развития, однако не тратит времени на погружение в свои страдания.
Мевлют во всех отношениях простой человек, и именно таким хотел сделать его автор. Дальше своих улиц Мевлют увидеть не способен. Он честен, добр, способен испугаться уличных собак и полюбить проповеди старика, к которому когда-то забрел с бидоном бузы. На более чем пятистах страницах предстает вся жизнь Мевлюта — опыт юношеского одиночества в большом городе, опыт семейной жизни, опыт старости. Про него можно было бы сказать, что он всю жизнь пытался выжить, но слишком уж мало он задумывается о материальном гнете. Родственники богатеют на глазах, а Мевлют отказывается даже тихо и безопасно сжульничать с отцовской лачугой, чтобы получить больше. Он — положительно прекрасный человек по Достоевскому, только лишенный душевных метаний. Поэтому «Мои странные мысли» странных мыслей, в общем-то, лишены. Странная мысль у Мевлюта только одна — ему кажется, что город Стамбул, по которому он ходит из года в год, существует в его собственной голове. То есть фактически путешествует не по городу, а по своей голове, своему разуму и мыслям. Но какого-либо философского оперения эта мысль не получает. Мевлют — не интеллектуал, он даже свой внутренний мир не умеет исследовать так, как это делают, скажем, ипохондрики или невротики, которые тоже редко бывают прирожденными философами. Отсюда и вывод — Мевлют совершенно здоров телом и духом. Он любит Стамбул, и это для него главное. Суровых испытаний вроде голода или войны он не переживал, но потери преследовали его постоянно. Когда-то он потерял тележку для уличной торговли, и это было для него трагедией. Позже он потерял жену и друга. И все же он никогда не унывал и не поддавался малодушию. Так что можно сказать, что, взявшись написать книгу от лица простого человека, Орхан Памук фактически защитил теряющую популярность точку зрения о том, что и в нищете можно жить достойно.