Павел Нерлер. Осип Мандельштам и его солагерники
Опубликовано в журнале Урал, номер 1, 2016
Павел Нерлер. Осип Мандельштам и его солагерники. М.: «АСТ», 2015.
Новая книга Павла Нерлера — очередной шаг писателя и историка, много лет занятого изучением трагической судьбы поэта.
На сей раз биограф поставил перед собой задачу подробно рассказать о последних полутора годах жизни Мандельштама. Получилась захватывающая историческая реконструкция, или, по образной параллели Нерлера, восстановление по кирпичикам (многие из которых были покрыты слоями строительного мусора, а то и казались безвозвратно утерянными) уничтоженного прекрасного особняка.
Исследователь, «собирая по крупицам любые и всякие сведения и слухи», невероятно внимателен к каждому факту, связанному с именем поэта. Для автора важна любая, пусть и самая малозаметная деталь. Из книги мы можем узнать даже номера квитанций на вещи, отобранные у Мандельштама при аресте, и точную сумму в рублях и копейках, что в тот момент имелась у него при себе. Цитаты из писем и прочих документов обнаруживаются в каждой главе. Главными же свидетелями становятся люди, окружавшие поэта в роковые месяцы. Нерлер придает значение в том числе и мимолетным встречам и знакомствам. Вот, к примеру, образ случайной двенадцатилетней девочки, однажды разговорившейся с Мандельштамом и запомнившей это на всю жизнь, или семьи Травниковых, сдававших Осипу Эмильевичу и его супруге Надежде Яковлевне угол в доме.
«Воспоминания» Надежды Мандельштам закономерно стали одним из главных источников. И все же книга не просто так названа «Осип Мандельштам и его солагерники» — именно свидетельства солагерников поэта становятся тут ведущими.
Изначальная задача Нерлера в процессе работы над книгой значительно расширилась, ведь у всех товарищей Осипа Эмильевича по Владивостокскому пересыльному лагерю были свои не менее трагические судьбы. И автор посчитал невозможным оставить их за скобками. Так, в книге появились развернутые реконструкции жизней «неистребимо веселого поэта с совершенно невеселой судьбой» Юрия Казарновского, биолога Василия Меркулова, физика-загадки Константина Хитрова и других. Нерлер пытается воссоздать биографию каждого из них с рождения и до смерти, не останавливаясь только на точках соприкосновения с Мандельштамом, а выходя далеко за обозначенные рамки. Иногда жест кажется сполна оправданным. Неспроста исследователь в главке о солагернике поэта Дмитрии Маторине приводит полные сведения о его многочисленной родне. Дело в том, что «все младшие братья Маторины — Роман, Михаил и Дмитрий — прошли один и тот же путь: арест — «Шпалерка» — транзитка — колымские лагеря». Однако в иных случаях такая избыточность кажется лишней. Зачем приводить биографию тех, чьи свидетельства показались и Надежде Мандельштам, и Павлу Нерлеру не вызывающими доверия или, говоря проще, были выдумкой? Единственное логичное объяснение — доказать читателю и будущим поколениям исследователей жизни поэта, на каких основаниях слова свидетеля можно считать ничтожными.
Относительная избыточность есть и в цитатах воспоминаний солагерников Мандельштама. Если в одной из главок о последних неделях жизни поэта рассказываются интересные моменты об общении Мандельштама с Василием Меркуловым, то в главке, посвященной Меркулову, приводятся все те же интересные моменты его контактов с Мандельштамом. От перемены мест слагаемых, как известно, сумма не меняется. Так зачем нужно было повторять одно и то же два раза? Может, изначально Павел Нерлер планировал выпустить две отдельные книги: первую — о финальном этапе судьбы Мандельштама, а вторую — о солагерниках поэта? Тогда ход был бы оправданным.
Кредо автора — точность во всем. Чтобы у читателя не оставалось никаких вопросов, исследователь обращается к страницам советской истории, долгое время считавшимся закрытыми. Какова была технология допросов арестованных по «политическим» статьям? Как в СССР перевозили заключенных на дальние расстояния? Как были устроены советские лагеря? Об этом и не только об этом рассказывает Нерлер, подкрепляя свои тезисы обширными документальными описаниями и статистическими данными.
Желая не допустить фальсификаций истории, Нерлер вводит в книгу большой раздел «Мифотворцы и мистификаторы», а также главки «Аберрации памяти…» и «Валерий Марков: пена на губах». «Некоторых свидетелей подводила память или, скорее, их информаторы, когда они сообщали о третьих лицах: мол, те сидели с Мандельштамом в одно время и в одном месте», кто-то просто любил прихвастнуть, кто-то по жизни «был вполне расположен» к мистификациям, а кто-то при наличии былых заслуг вдруг ни с того ни с сего начал искажать реальность. «Осип Мандельштам и его солагерники» — книга-расследование: в поисках улик и доказательств Нерлер то и дело натыкается на тех, кто пытается пустить его по неверному следу. Одних он готов простить, с другими решительно борется. Потянув за случайно найденную ниточку, автор не успокаивается, пока не смотает ее обратно в клубок. Например, Нерлер выяснил, что создателем чрезмерно «романтического» образа Мандельштама, читавшего сонеты Петрарки у лагерного костра (а это вряд ли представлялось возможным, учитывая то физическое и психологическое состояние, в котором находился поэт), был Илья Эренбург. Но образ ушел в народ, и к песне Юза Алешковского «Товарищ Сталин, вы большой ученый…» намертво «прилепились» народные строки: «А нам читает у костра Петрарку / Фартовый парень — Оська Мандельштам».
Проводя свое расследование, Нерлер определяет «палачей» поэта. Это «стукач» Костарев, желавший окончательно освободить московскую квартиру Мандельштама для себя, генеральный секретарь Союза писателей СССР Владимир Ставский, попросивший Николая Ежова «решить этот вопрос об Осипе Мандельштаме», и «любознательный прозаик, талантливый провокатор и, по совместительству, убийца поэта» Петр Павленко, написавший нужный для «коллективного доноса» отзыв о стихах Мандельштама.
Среди методов, использованных Нерлером при подготовке издания, не только работа с документами и свидетелями. В некоторых ключевых аспектах автору чудесным образом помог Интернет. «Эка невидаль!» — фыркнете вы. И зря! Во времена Надежды Мандельштам глобальной паутины не было — многие пропавшие «кирпичики» так и остались ненайденными. Нерлер с помощью сети сумел сделать серию без преувеличения ценных открытий. Положим, вычислил имя так называемого «физика Л.» — солагерника Осипа Эмильевича, тщательно «зашифрованного» его вдовой из соображений безопасности. Благодаря Интернету автор отыскал и другие данные, «ощутимо расширяющие или уточняющие наши знания».
Отдельно хочется сказать о богатейшем справочном аппарате издания. Кстати, в роли его научного редактора выступил известный литературовед Олег Лекманов — автор биографии поэта в серии «Жизнь замечательных людей». Каждая главка «Осипа Мандельштама и его солагерников» завершается примечаниями с источниками и авторскими комментариями к тексту книги. В иных книгах сноски часто кажутся чем-то необязательным, здесь же они — неотъемлемая часть рассказа, и читать примечания — весьма увлекательное и полезное занятие. Помимо списка принятых сокращений, именного и географического указателей замыкают книгу два серьезных приложения: заметки о непростой истории памятника поэту во Владивостоке и поименные списки мандельштамовского эшелона. Перечень солагерников Осипа Эмильевича публикуется не впервые и — уверен, не в последний раз. Во-первых, «мертвецов голоса» должны слышаться постоянно, чтобы память о мучениках, прошедших советские лагеря, не стиралась. Во-вторых, автор не теряет надежды, что после очередной публикации потомки, друзья, близкие люди найдут в списках знакомые имена, и тогда уже известное дополнится новыми подробностями. И это происходит! Три странички занимает постскриптум: «вдогонку рукописи» Нерлер сообщает, что «пока шла работа над версткой этой книги, в моем распоряжении оказались некоторые новые материалы…».
Можно быть уверенным, что и на этом этапе автор не остановится, а, значит, нас ждут новые исследования и открытия.