Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 3, 2015
Феликс
Чечик —
родился в Пинске (Беларусь). Окончил Литературный институт им. А.М. Горького.
Автор нескольких поэтических книг и многочисленных журнальных публикаций.
Лауреат «Русской премии» за 2011 год. С 1997 года живет в Израиле.
***
Не зрелищ ради — ради хлеба,
закладывая виражи,
заретушировали небо
пикирующие стрижи.
И сразу потемнело как-то,
и все преобразилось вдруг
от предвкушения заката
и от безмолвия вокруг.
***
Гаэтано Доницетти —
это музыка без нот,
это пойманная в сети
птица плачет и поет.
Предпочел бергамским вязам
паутинную тюрьму,
или реквием заказан
не кому-то, а ему?
Обреченная попытка —
жить в раю, забыть про ад
и любовного напитка
выдыхающийся яд.
***
В ус не дую, и пока
отрастает ус —
зафрахтую облака
под осенний груз.
Загружу их, как суда,
золотом листвы,
чтоб ни в чём и никогда
не нуждались вы.
***
Вода точила камень
и превратила в нож,
что голыми руками
не очень-то возьмешь.
С восторгом страстотерпца
его пригрею я
за пазухой у сердца,
как сирое дитя.
***
Жуки и муравьи —
земляне и собратья,
придите же в мои
раскрытые объятья.
Нам с вами по плечу
заоблачные дали!
Топчу, топчу, топчу,
пока не растоптали.
***
Изменилось место встречи.
Хоть в лепешку, но верни:
не смородины вдоль речки
ярко-красные огни,
не росинку на рассвете
и не запах чабреца,
а плывущего по Лете
по-над речкою отца.
***
От слов кружится голова —
родных, как иностранных.
У Константина — кружева,
а у Бориса — пряник.
Они украсят нашу жизнь
и подсластят пилюлю,
и мы, на воздух опершись,
в кармане спрячем дулю.
Потом печаль с лица сотрём
и станем полнолуньем.
А Тула — бредит декабрём,
а Вологда — июнем.
***
Время само, между прочим,
медленное, как во сне,
категорически против
существования вне
времени. Словно попытка
с вечностью стрелку забить.
Но улетела улитка,
и обрывается нить.
***
«Верь не белому свету, но мраку —
мрак не предал ещё никого», —
Говорил Одиссей Телемаху.
Сын заснул и не слышал его.
«Потому что мы вышли из мрака
и вернёмся обратно туда».
Крепко спит Телемах. Телемаха
освещает звезда.
Однокласснице
Ты, в облегающем трико,
после урока физкультуры
разводишь «химика» легко
на тройку в четверти; амуры
кружат по кабинету, и
один из них — залётный, кстати, —
бубнит о неземной любви
и неминуемой расплате.
***
Покуда в городской пыли
дышал, как рыба, я,
прогнулось небо до земли
под тяжестью шмеля.
И от гудения его
июльский день оглох.
И ничего. И никого.
И шмель летит, как Бог.
***
Не веришь в загробную —
веришь в любовь после смерти,
при жизни — подобную
птице, попавшейся в сети.
И, глядя из осени
в синее небо разлуки,
о том, чтоб подбросили,
просишь поймавшие руки.
***
И ни слова о России,
эмиграции, тоске…
Мёртвых крабов красно-синий
перламутр на песке.
Мы с тобой большие дети,
нам чужбина — отчий дом,
мы в расставленные сети,
словно крабы, попадём,
чтоб лежать на побережье,
где прибой и берег крут,
и, дыша как можно реже,
превращаться в перламутр.
***
Очарованием — раз!
И безнадёжностью — два! —
стали с годами для нас,
ты не поверишь — слова.
Ты не поверишь — они
обезголосели вдруг,
стали бескрылыми и
есть разучились из рук.
И поселились в груди,
не умолкая, пока
целая жизнь впереди
у старика.
***
Из тех, кто остался в живых, —
не выжил никто,
по средам бываю у них
в небесном лито.
Мы хлебное пьем, и вино
течет по усам,
и нам наплевать, что давно
закрылся сезам.
Нам так хорошо в тишине,
что нам не до слов,
и вдов нам не жалко и не-
увиденных снов.
Мы столько их видели за
короткую смерть,
чтоб снова друг другу в глаза
с любовью смотреть.
Мультик
тили-тили
трали-вали
пропустили
все трамваи
желтый красный
голубой
мы напрасно
ждем с тобой
льют дожди
гниет картошка
и неделя до зимы
подожди
еще немножко
отдохнем и мы
антошкаантошка
***
Дождь прекратился — криво
бежит ручей, звеня,
не требуя долива,
не глядя на меня.
По кочкам, буеракам…
Куда бежит? На кой?
Гонимый только страхом —
не встретиться с рекой.