Павел Кодочигов. Их помнят улицы Тюмени
Опубликовано в журнале Урал, номер 9, 2014
Павел Кодочигов. Их помнят улицы Тюмени. — Тюмень, 2014.
Эта небольшая книжка очерков, подготовленная вдовой автора Н.А. Полозковой и превосходно оформленная художником А.В. Богдановым, появилась на свет без участия каких-либо областных и городских властей, скажем, Министерства культуры и образования Тюменской области, Совета ветеранов и др. Получается, что на сбережения пенсионеров при бескорыстной помощи тех людей, которые свято хранят память о тюменском писателе-фронтовике Павле Ефимовиче Кодочигове (1923–2008). Со стороны кажется, что столица нефтяного края щедра на память воинам-сибирякам, в том числе, разумеется, тюменцам, о стойкости которых ходили легенды уже от сражения под Москвой в конце 1941 г. Ан нет.
Попробуем разобраться. Современный читатель (либо зритель) в большинстве своем получает сведения о Великой Отечественной войне из вторых, третьих, четвертых рук. Ветераны уходят из жизни, соответственно с каждым годом возрастает временная дистанция, отделяющая нас от событий военных лет. Процесс неизбежный, но тем значительнее переиздание очерков Павла Кодочигова (впервые они публиковались журналом «Урал» в 2000 г.), приобретающих значение первоисточника. К тому же, в отличие от множества публиковавшихся материалов о Великой Отечественной, Павел Кодочигов пишет не «о времени и о себе», но о своем поколении. О военнообязанных 1922–1923 гг. рождения, которые, не дожидаясь повестки, сами шли в военкоматы. Получали направления в то или иное военное училище и после непродолжительной подготовки отправлялись в действующую армию. С началом 1942 г. тем же путем проходили парни 1924 г. р., в 1943-м призывался 1925 г. Непризывным считался 1926-й год, однако многие, особенно рослые молодые люди, сами набавляли себе год и вместе с другими уходили на фронт.
О себе Павел Кодочигов расскажет в автобиографии, написанной по просьбе составителей сборника «Автограф. Екатеринбургские писатели о себе» (2000). На тяжелейшем Волховском фронте, организованном тотчас же после битвы под Москвой, Павел Кодочигов провоевал полтора года (!) в должности командира минометного отделения. Потерял ногу во время боев по снятию блокады Ленинграда 18 января 1944-го. В это время ему шел двадцать первый год.
Очерки о сверстниках-тюменцах пишутся не новичком, но автором нескольких «военных» повестей 1970–1980-х годов. Трудности, однако, были. Опытные журналисты знают, как нелегко дается, казалось бы, простейший документальный очерк. Вот биография — садись и пиши. Однако сохраняется опасение что-то важное упустить, а что-то домыслить ради «красного словца». Самым трудоемким оказывается процесс «первоначального накопления». Материал добывается от бывших одноклассников, из бесед с родными и близкими, из газет и официальных документов. В поисках истины журналист Павел Кодочигов не жалеет ни сил, ни времени.
В особенности когда восстанавливается доброе имя погибшего на войне человека, как это было в работе над очерком «Без вести пропавший… Подвиг летчика Береснева». Молодой летчик из авиачастей 4-го Украинского фронта младший лейтенант Анатолий Береснев долгое время считался пропавшим без вести. «Не вернулся с боевого задания». — Как это понимать? Погиб? Пропал без вести? Понимали это по-разному, разные были и последствия: за погибшего родителям назначалась пенсия, а пропавший без вести считался чуть ли не «изменником Родины», да и семью, воспитавшую его, относили к той же категории».
Лишь через тридцать два года после гибели его родные получили сообщение из Тюменского облвоенкомата: «…Как установлено в настоящее время, младший лейтенант Береснев А.А. не пропал без вести, а 17.04.1944 г. при штурмовке войск противника в районе мыса Херсонес (г. Севастополь) был сбит зенитной артиллерией противника, вместе с горящим самолетом упал в море и погиб».
В книжке Павла Кодочигова нет двух одинаковых очерков. Они разные, как разными были жизненные пути героев. Однако каждый очерк по-своему драматичен и рассказывает о фронтовых эпизодах, которые придумать нельзя.
При всем том разговор о художественности очерковой книжки П. Кодочигова выходит за рамки журнальной рецензии. Возможно, однако, акцентировать главное: по структуре многие очерки, собранные в книгу «Их помнят улицы Тюмени», близки к добротной русской прозе. Автор свободно владеет манерой повествования, когда передоверяет слово участнику событий, как в очерке «Невоенный человек». В стилистике очерка «Шестой комбат» одним из ключевых приемов становится диалог-сценка, где рельефно выступают действующие лица и мотивируются обстоятельства, породившие диалог.
В год сорокапятилетия Победы (1990 г.) группа ветеранов из Тюмени по зову сердца едет в места, где когда-то пришлось воевать. Ветераны едут в Михайловское, встречаются с директором Пушкинского музея-заповедника Семеном Степановичем Гейченко. Директор музея поначалу принял делегацию сдержанно, но оживился, пригласил к столу, когда узнал, что это те самые сибиряки, которые в марте сорок четвертого освобождали Михайловское. Любопытные подробности боев сообщает бывший комбат-сибиряк Герасимов. Фрагмент из книги Павла Кодочигова длинноват, но его протяженность с лихвой перекрывается значительностью самих событий.
«30 марта сорок четвертого года Герасимов с одной пушкой находился на небольшой высотке напротив Михайловского. К нему прибежал начальник артиллерии полка майор Филатов и приказал разбить выстрелами домик, из которого строчили пулеметы, препятствуя продвижению пехоты.
— И разбили? — вмешался в рассказ Герасимова Гейченко.
— Конечно…
— А вы знали, по какому домику стреляли?
— Да небольшой какой-то…
— Подождите минутку. — Гейченко вскочил, куда-то сходил и сказал: — Это план освобождения Михайловского. Покажите, пожалуйста, где стояла ваша пушка и по какому домику вы стреляли. Герасимов показал. Гейченко тряхнул головой:
— Так я и думал — вы расстреливали домик няни Пушкина…
Тут уже вскочил Герасимов:
— Но я же не знал… не знал…
— Не сомневаюсь, но, если б и знал, стрелять все равно пришлось бы — вой-на все-таки, пехотинцев надо было спасать. Не расстраивайтесь, пожалуйста, тут нет вины ни вашей, ни вашего начарта.
— Он погиб. Пробирался к другой пушке и попал под минометный обстрел, — хмуро отозвался Герасимов».
Хотелось бы увидеть очерки «Их помнят улицы Тюмени» в массовом издании. Они необходимы каждому «тюменскому мальчишке». И не только тюменскому. Россия рискует потерять молодое поколение, если современная молодежь не будет знать героических страниц отечественной истории.