Опубликовано в журнале Урал, номер 8, 2013
Я пишу эти строки в двадцатых числах июня. На
днях в Перми завершился грандиозный фестиваль «Белые ночи» (больше трех недель
спектаклей, концертов, шоу, выставок, дискуссий, мастер-классов, тринадцать
тысяч участников), и вот ровно сейчас мои друзья, делавшие этот фестиваль,
стирают с лица эспланады (так называется очень большой пустырь в центре Перми)
фестивальный городок — павильоны, сцены, бассейн, кинозал, кабаки, объекты
искусства, казахскую юрту… Очень строго было сказано,
что городок должен исчезнуть за сто часов чистого времени. Иначе организаторов
фестиваля ждут серьезные штрафы.
«Белые ночи» проходили в третий раз, и в этом
году с самого начала сопровождались скандалами. Сначала была закрыта выставка
красноярца Василия Слонова, нелицеприятно
трактовавшая символы грядущей сочинской олимпиады. Потом запретили лагерь «Оккупай», к организации которого и я имел отношение: мы
предполагали дать на этой площадке возможность выступить тем, кто не вписался в
официальную программу фестиваля. Потом ком покатил с горки. Закрыли выставку
художниц, заступившихся за Слонова, закрыли
фотовыставку, связанную с Болотной площадью. Запретили участие в фестивале
Артема Лоскутова, изобретателя знаменитых новосибирских «монстраций»
(на неформальные первомайские шествия с абсурдными лозунгами вроде «Долой
позорный закон Гей-Люссака!» выходит последние годы по три тысячи энтузиастов).
В разгар фестиваля сняли с должности Марата Гельмана,
директора Музея современного искусства, идеолога «Белых ночей» и всего нового
пермского культурного проекта. Ничего странного в происходящем нет, на фоне
нынешнего буйства мракобесных стихий (вот сегодня интернет
принес новую идею Мособлдумы: установить с 13
до 15-ти тихий час, запретить в это время лаять собаками и гудеть
сигнализациями) наезд на картинку, на которой олимпийский чебурашка
оборачивается примерно вампиром, можно считать даже и естественным…
Я не буду оплакивать сейчас «пермскую культурную
революцию». Во-первых, в принципе неинтересно ныть, во-вторых — какие-то плоды
она в городе на Каме так или иначе оставит. Речь идет,
конечно, прежде всего о прямых «инвестициях» в души
пермяков: какие-то зерна уже не выкорчевать, пусть прорастут они медленно,
пусть и «спасут» они не социальную ситуацию в городе (на что культурреволюция претендовала), а десяток конкретных
мальчишек и девчонок. Речь идет и о том, что понаоткрытые
за 4 года институции закроются не все. И «Белые ночи» будут, и Музей очень
может быть, что сохранится, и центр развития дизайна, и театр «Сцена-Молот»
глупо закрывать, если уж открыли, проще ведь отдать
все это в руки «своим». И не исключено даже, что в каких-то отдельных случаях
«свои» сработают не хуже варягов. Хотя общая атмосфера креатива
и новизны исчезнет, конечно, или изрядно поумерится.
И все же: чем оплакивать, лучше вспомнить, что
удалось успеть. Чуть ниже вы прочтете тексты участников акции «Пермский текст в движении», которую мне довелось курировать (в рамках
программы «Культурный альянс») на «Белых ночах» в этом июне. Литераторы из
Каменска-Уральского, Воткинска, Челябинска, Сарапула, Екатеринбурга,
Новосибирска, Уфы приехали в Пермь, ознакомились — о чем подробнее уже в
текстах — с некоторыми ее неформальными достопримечательностями и написали по
рассказу. По «рассказу», точнее, в кавычках, ибо сие жанровое определение
использовалось скорее для простоты, как инфинитив литературности: можно было
представить и стихи, и прозу, и нон-фикшн. Кое-кто из участников акции слегка смухлевал, начал сочинять заранее… любопытно, заметит ли
сторонний зритель эти «домашние заготовки» (я их насчитал две). Двое из
намеченных участников (петербуржец и саратовец) приехать в Пермь не смогли, мы
попросили прийти им на замену пермских мастеров, супругов и соавторов Вячеслава
Букура и Нину Горланову.
После экскурсии сочинители имели два дня на работу, затем их творения оценивало
два жюри. Одно — «профессиональное», состоявшее из куратора акции, двух
пермских библиотекарей и представителя журнала «Урал» (журнал был партнером этой
акции) — читало тексты глазами: победителем мы объявили Наталию Санникову.
Второе — «любительское» — воспринимало сочинения со слуха, во время чтений в
Фестивальном городке, и выбрало лучшим Дмитрия Бавильского.
«Любительским», впрочем,
это второе жюри именовалось лишь формально, поскольку слушать рассказы (и
голосовать) пришли заметные в пермской литературной среде люди, в том числе
филолог Владимир Абашев, глава фонда «Юрятин». Именно
он ровно двадцать лет назад организовал конференцию «Пермская
поэтосфера», давшую — на фоне появления в городе
целой плеяды бодрых современных поэтов — новый толчок к изучению «пермского
текста». Нашу акцию Владимир Васильевич тоже — не откажу себе в кавычках,
которые не отменят сути нижеследующего глагола, но несколько снизят пафос —
«благословил». То, что вы прочтете ниже, вписалось, таким образом, в прекрасный
контекст, под бок Пастернаку и Осоргину, Решетову и Кальпиди…
Тут самое место предсказать появление в самое
ближайшее время исследования (как минимум — университетской дипломной работы) о
том, какие многочисленные и разнобразные новые
«пермские тексты» породил культурный гельмановский
проект. В прошлом году, в рамках того же «Культурного альянса», я и Андрей
Родионов составили «Поэтический путеводитель» (продюсировала
его Лена Олейникова, картинки нарисовал Александр Шубуров), для которого больше восьмидесяти поэтов не только
дали стихи (это дело нехитрое), но и написали по прозаическому отрывку о «месте
силы». Озеро, храм, овраг, кладбище, лесная поляна: личные магические места.
Уральские (в том числе пермские) тексты из этого проекта публиковались год
назад в «Урале» (№6, 2012).
Упомянутый Андрей Родионов, московский поэт,
работал на пермском проекте два года и, вернувшись недавно в столицу, выпустил
сборник «Звериный стиль», который отнюдь не стал лишним в «пермской
поэтосфере».
Название
другого сборника — «Черный Гельман» — звучит
несколько юмористически, но в интернет-конкурсе,
посвященном стишкам о пребывании в Прикамье шебутного галериста, приняли
участие и весьма серьезные авторы: скажем, поэт Всеволод Емелин
или один из лучших российских публицистов Иван Давыдов (перу которого
принадлежит вдохновенная строфа «Старики говорят — сила Гельмана
велика. Стрела его смазана спермою Кулика»).
Александр Проханов
выпустил роман «Человек звезды» — о «демоническом оборотне», приехавшем в
провинциальный город П. с командой деревянных красных человечков. Алексей
Бессонов, местный политик левого толка (один из тех, кто встретил появление
«актуального искусства» в городе в штыки, а потом стал его поклонником), роман,
полный узнаваемых персонажей из московского десанта, только еще сочинил, не
опубликовал, но все впереди…
И есть, я думаю, и иные примеры, о которых мне
неизвестно.
А это самое любопытное — то, что неизвестно.
Ростки и всходы, которые дадут знать о себе —
когда-то потом.