[Александр Терехов. Немцы. — М., «Астрель», 2012.]
Опубликовано в журнале Урал, номер 7, 2013
С
чувством глубокого удовлетворения констатирую: русский читатель, слава Богу,
повзрослел и мало-помалу выясняет, что прежние кумиры ни к черту не годны. За
истекший год просвещенная публика успела разочароваться в Пелевине (аж дважды), Лимонове и Елизарове. Не стал исключением и
Терехов. Но разочаровал, вестимо, не всех:
подтверждением тому «Нацбест-2012».
Исполнительный
директор «Национального бестселлера» В. Левенталь
назвал тереховских «Немцев» книгой, от которой
переворачивается сердце. Я, к великому своему удивлению, обнаружил, что впервые
солидарен с г-ном Левенталем. При виде
600-страничного фолианта ретивое и впрямь перевернулось: этакий шлакоблок на
ногу упадет — наверняка отдавит. После десятка страниц сердце кувыркнулось во
второй раз: выяснилось, что беречь тут надо не конечности, а мозги. Милости
прошу, образчик для дегустации:
«Незадолго,
в августе, Эбергард расчетливо опоздал на встречу
мэра с населением Восточно-Южного округа — мертвоглазые
охранники мэра с бледными щеками, как и мечтал, сомкнули и опечатали двери
актового зала пединститута прямо перед его носом, замуровав восемьсот пятьдесят
отборных жителей — служащих двенадцати управ округа, полсотни проверенных
и ухоженных ветеранов — в первые ряды (по окончании их ждали бутерброды с сыром,
водка и автобус), задние ряды закрыли несчастными учителями и воспитателями детских
садов — их для выполнения жестокосердной программы городского правительства
«Зритель» гоняли каждую неделю: то заполнять (дудеть, подпрыгивая в дурацких колпаках) трибуны чемпионата мира по конькобежному
спорту в Птичьем, то приплясывать под неутихающим студеным дождиком в толпе
фольклорного фестиваля «Вятка — Москва: столбовая дорога мировой цивилизации»,
а то и подавно два часа махать флажками и визжать, сцепившись живой
изгородью вдоль пути следования возненавиденного всеми олимпийского огня —
пусть видит мир ликование России!»
Ставлю
коньяк тому, кто добрался до конца фразы, не забыв при этом начала. Но учтите:
из чистого человеколюбия мне пришлось процитировать не самое длинное
предложение романа — всего-то 136 слов. Страницы «Немцев» до отказа забиты
громоздкими конструкциями в три, а то и в четыре раза больше этой. Да кабы проблема была в одном лишь количестве!
Судя
по всему, А.Т. взялся всерьез и надолго озадачить читателя и явился к нему с
мешком открытий чудных. Вот, не угодно ли: «слезы вдруг вытекали из
прохудившихся глаз». Надо же, а я-то наивно полагал, что из прохудившихся глаз
вытекает стекловидное тело. Еще любопытнее: «зубастый потравщик кур». Ожегов,
Ушаков и Ефремова в один голос утверждают: потрава есть порча или истребление
посевов. Вот ведь, не знали маститые лексикологи, что куры у нас на полях
растут… Спасибо лавровенчанному беллетристу, вразумил. Кино и немцы, что тут
еще скажешь.
Однако
и это еще цветочки. Истинным украшением «Немцев» стали
дивные, рабкоровской выделки, псевдостилистические
потуги: «мелкоживотные когти», «мелкозубые мысли»,
«закричавшие глаза», «березовые струны», «по-старообрядчески
двупалые свиные ноги» и прочий сюрреализм. О друг мой, Александр Михайлович! об одном прошу: не говори
красиво!
А
лучше бы совсем не говорил. Изъясняться на родном языке для Терехова —
непосильный труд. Опять-таки несколько цитат навскидку. «Сплюнул горечь меж
туфлей», — как вам это понравится? А вот и того краше: «страдающе за префекта»,
«возненавиденного всеми». Право слово, за такие образцы красноречия надо
премировать не «Нацбестом» ($10 000, если кто не в
курсе), а полным комплектом учебников русского языка для средней школы. Срочно
за парту — грамматику учить!
Прошу
прощения, господа, я непозволительно увлекся филологическими изысканиями. А
надо бы выяснить, о чем, собственно, книжка.
С
Тереховым, надо заметить, это всегда непросто. Ибо не про него писано правило
Шиллера — Некрасова «Чтоб словам было тесно, а мыслям просторно». Несколько лет
назад г-н сочинитель изуверски протащил публику через 800-страничную трясину
«Каменного моста», чтобы напоследок доверительно сообщить девственной свежести
истину: «Цените жизнь… Цените любовь. Цените друг друга!»
Д. Быков в сердцах обозвал «Немцев» не шагом, а прыжком назад — и напрасно.
Позволю себе возразить — это самый натуральный прорыв, ибо здесь налицо аж целых две идеи: а) чиновник — паразит на теле нации; б)
мужику после развода приходится несладко. Что есть, то есть, — хоть и небогато
для пухлого тома. Автор внушает читателю обе эти максимы навязчиво, как
репетитор второгоднику, повторяя их на все лады (126 496 слов!). Роман с
арийским названием явно воспитывался в незабвенной школе Соломона Кляра, поскольку
рахитичный сюжет движется по тамошней фирменной траектории: две шаги налево,
две шаги направо. Эпизоды повествования неотличимы друг от друга: откаты и
распилы сменяются страданиями не слишком юного Эбергарда,
и наоборот. Но там, где галстук, — там перед, таки да…
Вот
по нему-то, по галстуку муниципального служащего, и сориентируемся. Фабула,
очищенная от шелухи патологического резонерства, такова: в канун выборов
столичный мэр назначает префектом своего ставленника, способного обеспечить
нужный процент голосов Медведеву и «Единой России». Новый префект, разумеется,
формирует свою команду, а главный герой Эбергард,
руководитель пресс-службы, изо всех сил стремится не попасть под раздачу.
Впрочем, безрезультатно.
Античиновничий пафос
романа вызвал всеобщий восторг, — но, ежели
разобраться, об этом в России только ленивый не писал. Гоголь, Салтыков-Щедрин,
Чехов, Платонов, Маяковский, — не считая писемских и засодимских, имя коим легион. Что нового добавил Терехов к
портрету явления? Чиновники берут взятки? Чиновники заняты бесплодной имитацией
деятельности и аппаратными играми? Но чтоб до этих истин доискаться, не надо в
преисподнюю спускаться. Загляните на досуге в «Ревизора» или «Город Градов»,
там тема изложена много короче, а главное — лучше.
Новым
словом критика признала название романа и немецкие имена героев — Эбергард, Хериберт, Хассо, Фриц. Мол, немец в нашем национальном сознании —
оккупант, и тем самым А.Т. лишний раз подчеркнул чужеродность чиновничества в
России, браво! По-моему, утверждение весьма сомнительного свойства. Еще в 1939
году Троцкий писал о том, что пролетарская революция провалилась: рабочий класс
по доброй воле сдал власть бюрократии. Ровно ту же картину мы с вами наблюдали
в начале 90-х. В полном соответствии со статьей 3 Конституции РФ: «Единственным
источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ».
Вот,
собственно, и все. Не пришлось пока закрыть вопрос о «Нацбесте»,
но это дело поправимое. «Мне это отделение известно! Там кому попало выдают паспорта!»
— сказал еще один прозаик. В отличие от Терехова, не получивший
ни единой литературной премии…
Ах
да, совсем забыл еще один любопытный факт. По непроверенным данным, Александр
Михайлович сейчас трудится над сценарием сериала по своей тевтонской саге. Кино
и немцы нашли друг друга.