(Валерий Сосновский. В тиши полночного проспекта. — Екатеринбург: Издательство Уральского университета, 2013.)
Опубликовано в журнале Урал, номер 12, 2013
Ритмы и образы первой книги стихов
Валерия Сосновского «В тиши полночного проспекта» словно и впрямь зовут побродить
по полночным улицам и скверам Петербурга или Челябинска, Екатеринбурга или
Днепропетровска, а точнее, по внутреннему ландшафту души автора, где все так
«нестерпимо печально» и «нестерпимо красиво».
…Не придавай значенья бу
Пока мы в Екатеринбу
Сидим в парадном на ступе
Снаружи слякоть и капе
Повсюду намокают сте
Колонны университе
Там пахнет снегом и весно
И только ночь, и только но…
В этих стихах особенно интересна
языковая игра, где автор предстает искусно владеющим поэтическим словом. Тонкий
силуэт молодого человека, почти денди, вырисовывается в этих стихах. В них есть
вызов и ирония, печаль и явные жизненные предпочтения. Кажется, что в них
окутывает душу богемным призрачным флером аромат кофе и запах сирени, и тогда в
памяти всплывают образы поэтов Серебряного века от Игоря Северянина до
Александра Вертинского, от Александра Блока до Осипа Мандельштама, поскольку
они тоже пытались «уловить красоту мимолетного мира». Сосновский это делает
по-своему, едко-напряженно, с неожиданными вспышками поэтических
прозрений:
Что ты знаешь о пальцах, ласкающих струны,
Извлекающих звуки,
Что ты знаешь о холоде ночи, безумных
Скрипках вечной разлуки!
И всего твоих дел, моя бедная лира, –
В вихре праха и дыма
Уловить красоту мимолетного мира,
Промелькнувшего мимо.
Эту мысль вполне можно определить как
творческое кредо поэта. Однако порою в его стихах трудно уловить ускользающий
смысл. Только акриловое настроение, только эмоция очаровывает и уводит вас в
мир человеческой любви.
И тут-то фантазия
автора начинает качаться и пританцовывать в ритмах танго, чувственными
джазовыми вариациями отсылая к дивертисментам Бродского:
Две лодочки плывут по влажной мостовой,
Подбит каблук.
Не только для ходьбы такие ножки, мой
Нежнейший друг.
Не только для стихов такие губки, ах,
Не для молитв.
Я трещинок твоих читаю на губах
Мельчайший шрифт.
Любовь, которая в юности стучится в
каждое сердце, только через время обретает свои выстраданные и совершенные
черты. Но и путь к ней поэта интересен и уникален. Поэтому с памятью о первых
своих чувствах приходит и новый взгляд на свое собственное рождение и на любовь
своих родителей, которые, по воле их сына, вновь становятся молодыми и
влюбленными.
Ты наденешь лучшие одежды
И пойдешь гулять по мостовым.
В этот вечер будет все, как прежде,
Только воздух будет золотым.
Оглянись — любовь твоя былая
В том кафе, стройна как
кипарис,
До сих пор флиртует, исполняя
Свой финальный мстительный каприс.
Посмотри — высоко и отважно
Над сараем, клумбой, резедой
До сих пор летает твой
бумажный
Самолетик с красною звездой
И под звуки древней радиолы
До сих пор, косичку теребя,
Мать с отцом гуляет после школы,
Словно вовсе не было тебя.
Эта ретроспекция из прошлого в
настоящее заставляет задуматься о любви, о жизни и о смерти — то есть о том вечном
и невечном, что есть в этом мире, о постоянно возрождающейся на этой земле
жизни и об ускользающих хрупких мгновениях личного человеческого бытия.
Стихи Валерия Сосновского изысканны и
музыкальны, красивы, ироничны и немного печальны. Надеюсь, что для автора это
только этап в начале пути. Есть поэты, которые чувствуют боль этого мира, а
есть те, кто воспевают его красоту, — и сегодняшний В. Сосновский из их числа.
И хочется пожелать ему на будущее —
без боязни нырять глубже в поэтическую стихию слова и живую стихию человеческой
жизни, чтобы, выныривая, преломлять их в чистом зеркале будущих поэтических
прозрений.
Юлия ЗОЛОТКОВА