Стихи
Опубликовано в журнале Урал, номер 6, 2011
Валерий Сосновский — родился в Свердловске, окончил Уральский государственный университет. Сменил много профессий и в каждом деле оставался поэтом. Публиковался в журнале “Звезда”, альманахе “Связь времен”. Живет в Екатеринбурге.
Валерий Сосновский
Нестерпимо печально…
***
Нестерпимо красиво, нестерпимо печально
Облака проплывают над рощею дальней,
Над летящею птицей, над дрожащею сливой
Облака проплывают нестерпимо красиво.
Нестерпимо печально небо в мареве тает,
Там, где сосен верхушки в синеве проплывают,
Над твоей головою, над улыбкой прощальной
Поднимается ветер нестерпимо печально.
Словно роща, и птица, и небо, и листья
Безмятежно растают в пустоте золотистой,
Как пейзаж акварельный за городом летом,
Нанесенный на воздух поднявшимся ветром.
Где мгновением раньше ты стояла с улыбкой,
Проплывает рябина в летнем воздухе зыбком,
И купается в солнце, и трепещет счастливо,
И плывет над землею нестерпимо красиво.
Словно связаны нити и развязаны нити
Непонятных, ненужных, прекрасных событий,
Заплетающих косы струистого дыма,
Проплывающих мимо, и жаль нестерпимо.
Словно соткано счастье паутиною
Из светящихся нитей сонным вздохом ребенка,
И плывет паутина над рощею дальней
Нестерпимо красиво, нестерпимо печально.
***
Две лодочки плывут по влажной мостовой,
Подбит каблук.
Не только для ходьбы такие ножки, мой
Нежнейший друг.
Не только для стихов такие губки, ах,
Не для молитв.
Я трещинок твоих читаю на губах
Мельчайший шрифт.
Туманные сады качаются вокруг,
Пьянит коньяк.
Что это, кстати, за?.. Челябинск? Петербург?
Пустяк, пустяк!
Лежит моя рука на талии, слегка
Спускаясь вниз.
Не смейся,
С твоих ресниц.
СИНИЦА
Ветер вдали, как на флейте, играет тростинкой.
Неба опал потемнел и подернулся дымкой.
Память моя одинокой снежинкой кружится.
Жизнь моя длится, покуда щебечет синица.
Что я изведал
Вечность как воздух стоит, распахнувши объятья.
Чаша полна, ничего от нее не убудет,
Век не голубит, паскуда, а вечность не судит.
Осени крест да рябиновый привкус обмана,
Шепот роскошный и клекот стишков Мандельштама,
Милой глаза, словно небо над Аустерлицем;
То — не запомнил, а это — навряд ли сгодится.
Ах, не успеть на реснице снежинке растаять.
Ах, не суметь ни строки, ни судьбы переправить.
Тенькай, синица моя, благо нет с тебя спроса,
Как день за днем ты склевала, что зернышки проса.
***
Не придавай значенья про
Уедем жить в Днепропетро
Пожалуй, лучше в Петербу
На кухне сядем на табу
Адмиралтейство будем ви
Глотая кофе из серви
И, воздухом дыша Балти
Мы станем строги и практи
Не придавай значенья бу
Пока мы в Екатеринбу
Сидим в парадном на ступе
Снаружи слякоть и капе
Повсюду намокают сте
Колонны университе
Там пахнет снегом и весно
И только ночь, и только но
А здесь всего лишь настоя
Откуда мы летим, смея
Туда, туда, где в самом де
Не существует дней неде
Часов, минут и прочей дря
Где воздух чист и запах пря
Где на неведомых доро
Все первозданно и хоро
***
Апельсиновая долька
На блюдечке синем,
Безалаберная полька
Маэстро Россини,
Капли мартовской капели,
Лесное эхо,
Рассыпающее трели
Звонкого смеха,
Распускающая почки
Веточка вербы,
Платья, кофточки, носочки,
Слезинки, нервы,
Незатейливые прятки,
Лукавые глазки,
Ангелочки-ангелятки,
Страшные сказки,
На заре, когда жар-птица
Рождается в небе,
Сладко спится; что вам снится,
Бесценная леди?
Напрасно мы, Дельвиг, мечтаем найти
В сей жизни блаженство прямое.
Напрасно, Быстров, ищем в жизни земной
Блаженство прямое.
Напрасно стремимся озябшей душой
К теплу и покою.
Среди захолустья, в кругу суеты
Огни золотые
Зачем увлекали нас наши мечты,
Пустые, пустые?
Пока мы ловили свои поезда
В районе вокзала,
Нам вечность смотрела в немые глаза
И разум терзала.
На что мне хранимые небом седым
Развалины Рима?
На что тебе камни, и смоквы, и дым
Иерусалима?
В сиянии дня и в ненастную ночь;
В мелькании строчек,
В разлитой воде, убегающей прочь, —
Дух дышит где хочет!
И в центре ли мира, в забытом ль углу,
Где скучно и глухо,
Равно пробуждает наш дремлющий слух
Томление духа.
***
Полоска зари догорает над лесом
И сводит с ума.
На горные склоны печальной завесой
Спускается тьма.
Костер догорает, и шепчутся угли,
Змеится зола.
За темными елями лодочкой утлой
Луна поплыла.
И я засыпаю, мечтая о славе,
О новой весне,
Но кто-то приходит в мой сон величавый
И шепчет во сне:
“Зачем тебе слава, мой странный приятель,
Мой призрачный друг,
Зачем тебе патока сладких объятий,
Предательских рук?
Не дольше секунды ты мчишься над бездной,
Твой короток сон…”
Сверкнуть — и растаять, сверкнуть — и исчезнуть
В тумане времен!
Какой нынче август! Глаза открываю —
Змеится зола,
И падают звезды, сверкают и тают,
И нет им числа!