Опубликовано в журнале Урал, номер 2, 2011
1
В данной рубрике письма читателей, посвященные нашим публикациям, печатаются в сокращении и, за редкими исключениями, в авторской редакции.
Обратная связь
Жалко бедняг!
1
Мне: “Пишите, Коньков, пишите! <…> Ваши прошлогодние выступления в нашем журнале были замечены и вызвали оживлённую дискуссию в интернетовской среде, а кое-кто назвал Ваши слова золотыми и посоветовал всем писателям внести их в свои записные книжки”.
Очень приятно слышать такое. Спасибо! Хотя, вообще-то, я и без интернетовской публики знаю, что я имею обыкновение изрекать абсолютные истины, которые поначалу всем или очень многим кажутся совершенно безумными, но затем
— часто по прошествии изрядного количества времени — мои хулители обнаруживают, что я всегда, абсолютно всегда оказываюсь прав.Очень часто за свои прогнозы и пророчества я подвергался различным (и весьма жестоким) репрессиям. Вроде пора бы мне если не поумнеть, то хотя бы выработать привычку держать рот на замке, а я легко покупаюсь на доброе слово и вновь и вновь выдаю очередное никем не ожидаемое “непотребство”, которое сбывается с абсолютной точностью.
Вряд ли мне и на сей раз дадут высказаться полностью и нелицеприятно. Не хочу я прослыть старым ворчуном, а тем более
— шутом гороховым, пляшущим по заказу на задворках провинциального литературного процесса, но ради общественной пользы попытаюсь выступить ещё раз, переступив через собственную гордость, с воззванием к редакторам, писателям и читателям.<…>
Критерий настоящей литературы прост
: читатель по прочтении произведения должен чувствовать себя духовно и нравственно обогатившимся. Если этого нет, то это не высокая литература, а обыкновенная развлекаловка, сколь бы “высокохудожественно” она ни была написана.Повторяю: не хочу прослыть старым ворчуном, а тем более — шутом гороховым на задворках литературного процесса, за перо меня подвигло взяться чётко выраженное стремление некоторых граждан переложить вину с больных голов на здоровые, а именно: с голов редакторов и никчемушных писателей на головы читателей. Не могу пройти мимо нападок некоторых литераторов и литературных критиков на читателей вообще, и на их интеллектуальный уровень — в частности. Вот в шестом номере “Урала” за 2010 год приведена беседа двух интеллектуалов (не интеллигентов, заметьте!) — весьма популярного “критика вне формата” В. Ширяева и профессионального критика и поэта Б. Кутенкова (раньше я о нём ни разу не слышал). Выводы сих господ таковы: русский читатель — болван, и всегда-то он был болваном, не понимающим высокой литературы. В доказательство (на стр. 247) приводится ссылка на некую каталогизацию излюбленных сюжетов, якобы проведённую ещё в девятнадцатом веке среди русской читающей публики. Честно признаюсь: не слышал я о таком исследовании, да и здорово сомневаюсь, что таковое имело место, ведь бездельников, занимающихся за казённый счёт разными социологическими опросами, в те годы не было.
Короче, мелют языками юные критики, сами не зная о чём. Согласно этому мифическому исследованию, цикл “рассказов для народа” Л. Толстого “провалился”, не выдержав конкуренции с лубком. (Далее в тексте следует многоточие, которое должно означать паузу для размышлений, — оцените, дескать, господа, уровень олигофрении русских крестьян: самого Льва Толстого, великого русского классика, поставили, болваны этакие, ниже лубка!)
Но ведь у классиков (как и у прочих авторов, кстати) произведения бывают очень разного качества. <…> Что до Л. Толстого, то его книжку “для чтения народного” тысячу восемьсот какого-то года издания я читал — была такая в личной библиотеке моего отца. В ней Толстой выступает в роли, как бы теперь сказали, автора-составителя, ибо многие сюжеты в ней позаимствованы им у других авторов. Например, у Лафонтена. Сразу скажу: правильно и сделали крестьяне, что забраковали эту книжечку. Ведь лубок, фэнтэзи, сказка хорошо народом воспринимается именно как заранее заданная условность, игра, и читатель с готовностью эту условность, эту неправду принимает и в эту игру охотно вступает. Даже маленькие дети прекрасно знают, что нет на свете ни Змея Горыныча, ни Соловья-разбойника, ни Бабы Яги, которая любит закусывать непослушными младенцами, однако с наступлением вечера они с замиранием сердца в предвкушении сладкого ужаса просят старую бабку: “Расскажи сказку”.
А в тех толстовских рассказиках для народа действуют реальные персонажи, которые — как знает сызмала каждый крестьянский пацанёнок — так вести себя никогда не будут. Отсюда и реакция отторжения этих рассказиков как господской дури, безмозглой лжи, блажи какого-то графа, который, наверное, и коровы-то живой никогда не видел. Я лично очень высоко ценю Льва Толстого как великого писателя и как великого мыслителя, но за эти рассказики обозвал его болваном. Среди них был, помнится, такой: “Досталась собаке большая кость. Она побежала с нею по мостику через речку, а там увидела свою тень с костью в зубах. Зарычала, бросилась на эту тень и утонула”. Мораль: не жадничай. Для городских болванов такая сказка, может быть, и хороша, но крестьянский ребёнок, повторяю, сызмала знает, что таких глупых собак в природе не существует. А второе: язык-то каков у великого классика, а? Сказанул: тень. Да не тень в воде можно увидеть, а отражение своё, отражение! И таких ляпов у Л. Толстого много в том сборнике. Посюсюкать захотелось графу с народом, словно с детьми-несмышлёнышами, вот и получил он вполне закономерно полный отлуп. <…>
Многие считают так, что раньше сорока лет человеку, сколь бы он талантлив ни был, за перо браться не следует. Если человек не сидел в тюрьме, не воевал, не балансировал на грани жизни и смерти в тяжёлой болезни, не совершил никаких боевых, трудовых и научных подвигов, то ничего нового, интересного и запоминающегося он сказать читателю не в состоянии.
Один из самых величайших гениев человечества А.И. Солженицын прошёл всё. Поэтому истины, высказанные им, абсолютны, а его произведения будут жить вечно, точнее — будут жить, пока живо человечество. Другие подлинно великие писатели (более того — величайшие, титаны!) тоже немало пережили и повидали, прежде чем взяться за перо: Гомер, Данте Алигьери, Сервантес, Ф.М. Достоевский… Тот же Лев Толстой начал писать лишь после того, как прошёл через мясорубку войны. В Отечественной войне 1812 года он не участвовал, но, познав на собственной, как говорится, шкуре тяготы и ужасы другой войны, он и сумел создать великое произведение о великой войне 1812 года, а именно — роман “Война и мир”.
Однако вышеназванные критики выдали такой перл, от которого я чуть не свалился со стула: “Писателю не обязательно быть талантливым — главное, чтобы нашёлся талантливый читатель” (“Урал”, № 6/10, стр. 255).
А мы гадаем: откуда и по какой причине развелось столько бездарей среди писателей, точнее — среди пишущей братии. Оказывается, писателям талант иметь не обязательно. Глядишь, так критики вскоре договорятся до того, что, дескать, и какой-либо алфавит писателям знать совсем не обязательно. При таких “властителях дум” человечество вполне закономерно вскоре совсем позабудет членораздельную речь, встанет на четвереньки и будет выть на Луну. <…>
В том же № 6 “Урала” моё внимание привлекла повесть Игоря Одинокова “Осточертевший”. Нельзя сказать, что она читается легко, нет, это скорее очень тяжёлая для чтения, очень занудливая вещь. Такое впечатление создаётся, должно быть, из-за мрачного, мизантропического характера главного героя. Однако есть в ней нечто (это, кажется, называется саспенс), что притягивает и удерживает внимание читателя. Возможно, то, что написана она в духе Дж. Оруэлла или даже О. Хаксли. Одним словом, всё та же мрачная фантазия на тему “Этот безумный новый мир”. Однако это не есть примитивное подражательство классикам жанра. Игорь Одиноков выходит на новый уровень: человеческая цивилизация у него — это уже не альфа и омега всего сущего, как у прежних социальных фантастов, а всего лишь объект игры некой Мировой Воли, которая через посредство земных правителей планомерно уничтожает человеческий род как досадную ошибку Природы.
Заявка, что и говорить, глобальная и архиактуальная. О человечестве, как о тупиковой ветви эволюции на Древе Жизни, величайшие мыслители и учёные говорят давно. Ещё в начале девятнадцатого века Жан Батист Ламарк и Томас Мальтус предостерегали о губительности следования по пути безудержного развития потребительской цивилизации. Однако этот путь губителен не только для самого человека как биологического вида, но и вообще для всего живого на Земле. Миллиарды тонн ядовитейших отходов, заваливших сушу и Мировой океан, прямое уничтожение растительного и животного мира планеты, безудержный рост населения и рост его потребностей давно превратили человечество не просто в тупиковую ветвь эволюции, а в раковую опухоль на теле Земли, которая с неизбежностью должна вызвать её гибель. Надо эту опухоль как-то лечить. (Об этом, кстати говоря, у меня в соавторстве с академиком В. Хачиным в издательстве АМБ в прошлом году вышла книга “Выживет ли Земля?”, а в № 8/09 “Урала” дан небольшой очерк).
В повести И. Одинокова есть множество моментов, словно бы взятых из реальной жизни теперешней России: банды одичавших подростков, навязчивое телевидение с его рекламой и мыльными телесериалами, широкая доступность очень дешёвого алкоголя и наркотиков, обезлюдевшие окраины Города, многолетняя война с Югом (аналог — с Чечней) и кое-что ещё по мелочи. Есть и отличия. В Городе нет болезней и нет голода, покойников там не закапывают в землю и не сжигают в крематории, а утилизируют на мясо. Преступников там не дёржат в тюрьмах и ИТК, а отправляют трудиться на некие плантации, особо опасных же продают в рабство. Хозяин раба волен делать с ним всё — от немедленного освобождения с возвращением всех прав гражданина до убийства любым способом…
Не знаю, в каком прекрасном далёке (в Австралии, в Аргентине, в Израиле?) пребывает теперь бывший выпускник УрГУ Игорь Одиноков, но его безумный новый мир значительно уступает в безумии, жестокости и фантасмагоричности реальной жизни в современной России. Психоз героя повести обусловлен скорее его врождёнными личностными качествами, а не ужасами внешнего мира. Да и никаких особых ужасов там, в повести, повторяю, нет. Психоз же миллионов наших сограждан обусловлен причинами внешними, например: пенсиями ниже прожиточного минимума, задержками с выплатами даже этих мизерных, позорных для любой страны пенсий…
Вот где настоящий-то ужас, господа молодые литераторы! Найдётся ли среди вас гений, способный художественно осмыслить наше недавнее прошлое и настоящее и описать этот жуткий, небывалый в мировой истории кошмар? В мире Оруэлла мне лично жить не хотелось бы, а вот героям Одинокова я даже позавидовал и не прочь был бы перебраться в его вымышленный Город на постоянное место жительства. На протяжении всего повествования он нагнетает страсти, а читателю не страшно. Так же как и главный герой повести не поверил в самделишность ядерного удара, так и читатель не втягивается в сопереживание ужасов, нагнетаемых автором на протяжении семидесяти журнальных страниц. А всё, думается, оттого, что не знает автор реальной жизни в современной России. Идея-то повести хороша, а в натуре-то получился пшик. Как говорится, замах был на рубль, а удар — на ломаный грош.
Не надо думать, что Юрий Коньков — это какой-то монструозный старикашка, у которого идиосинкразия на творчество молодых и аллергия на всё новое и прогрессивное. Нет, господа! Раньше я уже говорил о своём восхищении творчеством некоторых молодых авторов “Урала” (см., например, № 6/09 г.), а теперь скажу так: то, что в настоящее время считается новым, я открыл уже много лет назад. Не выходя за границы обсуждения литературного процесса, в качестве примера скажу о спектакле “Кошка”, который нынче в течение многих дней идёт с большим успехом в Екатеринбургском театре музкомедии и который поставили очень молодые люди (художник-постановщик Сергей Александров, режиссёр-постановщик Кирилл Стрежнев). Содержание спектакля вкратце таково: на Земле царили дикие нравы, бал правили подлость, жестокость и эгоизм. В один прекрасный момент на Землю явилась из Космоса Кошка (её играет актриса Татьяна Мокроусова), которая установила на Земле новый порядок, приучив её обитателей жить в согласии с соседями и в гармонии с Матерью-Природой. В финале Кошка улетает в космическую даль, восстанавливать мир на других планетах, но в качестве гаранта благополучия она оставляет на Земле Котёнка (играет натуральный живой котёнок). Туш. Занавес.
Гениальный спектакль! Духовная и нравственная ценность его неизмеримо выше всего, что было поставлено на всех сценах России за последние 20 лет. Я считаю, что его создателей и артистов, в нём играющих, следует выдвинуть на Государственную премию России.
Но есть у меня, у меня лично, и некоторый горький осадок от этого спектакля. Его создатели уверяют, что поставили спектакль по мотивам сказки Р. Киплинга “Кошка, которая гуляет сама по себе”. Что ж, Киплинг — очень крупный, очень известный писатель, сослаться на него престижно, но где, скажите на милость, у Киплинга речь идёт о кошке-инопланетянке? Может, кто-то знает? Я же — к стыду своему — кроме “Маугли”, ничего у него не читал. Тем не менее я убеждён, что ни о каких кошках-инопланетянках ни у Киплинга, ни у других-прочих авторов речи нигде нет. А вот у препротивного старикашки Юрия Конькова как раз есть множество философских басен на эту тему, в том числе очень хороший рассказ о кошках-инопланетянках, которые давным-давно прибыли на Землю, чтобы своим ласковым мурлыканьем смягчить нравы её обитателей, научить их жить в согласии между собой и в гармонии с Матерью-Природой. Рассказ этот называется “Встреча с НЛО”. Написан он был лет 15 назад и тогда же опубликован в газете “Екатеринбургская неделя”. В последующие 3—4 года он переиздавался множество раз в разных изданиях, но везде его сильно (в 2—4 раза) сокращали: в одном издании выдерут из текста одни фрагменты, в другом — другие и т.д. Были у меня и другие опубликованные и неопубликованные рассказы, очерки, сказки, притчи и эссе на эту тему… Ровно пять лет назад я написал эссе с названием, говорящим само за себя: “Кошки спасут Россию”. <…>
Очень жаль, что мои идеи с огромным опозданием доходят до заскорузлых мозгов различных начальников!
Думается, было бы справедливо, если бы на афишах данного спектакля было обозначено, что он поставлен по мотивам произведений Юрия Конькова. На Госпремию я не претендую. У меня есть ряд других произведений, которые, если их опубликовать во всей полноте, потянут на добрый десяток Нобелевских премий и над которыми по прочтении их в три ручья зарыдали бы Софокл, Данте, Шекспир и Достоевский…
Вижу словно вживе такую картину: стоят рядышком четыре этих старика, хлюпают носами и большими клетчатыми платками вытирают обильно текущие слёзы… Жалко бедняг!
Очевидно, редакторам некоторых толстых журналов тоже их жалко, вот они и “пинают” вашего покорного слугу, напяливают на него шутовской колпак и взашей выталкивают его на задворки литературного процесса, приговаривая при этом: “Пляши, такой-сякой! Пляши!”
Пляшу. А что ещё тут поделаешь?
Юрий КОНЬКОВ, г. Екатеринбург