Мнение читателя
Опубликовано в журнале Урал, номер 6, 2009
В № 4/09 журнала “Урал” опубликованы полемические заметки о современной литературе известных деятелей культуры: М. Немченко, С. Белякова и В. Лукьянина.
В трех статьях этих авторов дан вроде бы исчерпывающий анализ состояния современной литературы и ее роли в нашем обществе. Сразу скажу, что со всеми этими уважаемыми авторами я знаком лично, увлекаюсь их творчеством и очень высоко его ценю, поэтому прошу мое письмо ни в коей степени не считать грубым полемическим выпадом против мнения этих мэтров. Взялся же я за написание этой заметки по той простой причине, что все эти авторы — редакторы с многолетним стажем, а поэтому взгляд их на литературу не может не быть довольно односторонним. Думается, что в целях объективности картины не мешало бы поинтересоваться и мнением рядовых читателей — заядлых книгочеев.
Ну, а поскольку более заядлого книгочея, чем ваш покорный слуга, я не знаю, то, думается, мне и карты (то бишь — перо) в руки. Читать я выучился совершенно самостоятельно в двухлетнем возрасте. С той поры читал и читаю все, везде и в любом положении, даже на операционном столе вместо наркоза просил держать у меня перед глазами книгу — и так полностью отключался от боли, уходил в иную реальность. Короче, я не просто любитель литературы, а — если можно так выразиться — книгоман. В моей личной библиотеке, среди многих тысяч томов, которыми полностью забита одна комната и наполовину вторая, наряду с сочинениями мировых классиков, древних и современных корифеев мысли (от Гомера, Платона, Цицерона, Конфуция и др. до А. Тойнби, Л. Гумилева, И. Шафаревича, П. Бьюкенена и др.) имеется также и десятка три книг Дарьи Донцовой…
Я во всем согласен с уважаемыми мэтрами, я лишь не понимаю, какими критериями талантливости они руководствуются. Я также не понимаю и того, как такое может быть, чтобы талантливая книга и — “не раскупится”?
Спрашивается, а тех ли писателей “возводят” в таланты и даже в гении московские и местные литературные критики? Давно известно, что в России поэт — всегда больше, чем просто поэт. В писателях народ видит духовных наставников, а книги рассматривает как учебники жизни. “Инженеры человеческих душ” — сказано “по-совковски”, но тем не менее это верно по сути, а иначе на кой ляд такая литература, от которой никакой пользы ни уму, ни сердцу?! Теперь везде засилье юных (а порой и не очень юных) “гениев”, творчество которых никому не интересно, кроме них самих, а также их родственников и друзей. Издавать их тиражами даже в сто экземпляров — непозволительное мотовство. Они сами это прекрасно понимают, поэтому и прибегают к разного рода мошенническим трюкам.
Приведу лишь один пример подобного трюкачества. У всех на слуху имя Виктора Ерофеева. Этот “гений” однажды (лет 12 назад) сделал так: взял и собрал под одной обложкой произведения трех десятков авторов, в том числе очень хороших — Венедикта Ерофеева, Татьяны Толстой и др., и на получившемся весьма солидном томе под общим названием “Русские цветы зла” поставил имя одного автора — свое собственное… Ведь это не просто пакость, это, по моему дилетантскому разумению, самая натуральная уголовщина, тем более что его собственное произведение, представляющее собой одну матерщину вперемешку с бредом пьяного шизофреника, занимает в этой книге ничтожную долю объема. На лесоповал бы такого “гения” определить лет на пятнадцать — самое было бы то!
И таких творчески абсолютно несостоятельных “гениев” теперь много, а окружающая их “свита”, подобно свите голого короля из сказки великого Андерсена, не только облекает их в сияющие одежды гениальности, но и всех окружающих заставляет поверить в наличие оных. Разве не так? Думается, что дискуссию на эту тему вследствие ее значимости следует вести не только в узких рамках литературного кружка, т.е. на страницах малотиражного журнала, но обязательно вынести ее на страницы многотиражных изданий, например, “Областной газеты”.
Я прекрасно понимаю, что такое “высокохудожественные произведения”. Беда только в том, что большинство авторов оных плетет словесные кружева, как говорится, “ни о чем”. Особенно этим грешат пишущие дамы. Их бабушки в оные времена плели натуральные кружева, вышивали, вязали и т.п., а они обзавелись вузовскими дипломами и принялись плести кружева словесные, ибо натуральные кружева им теперь зазорно плести. За этим, как правило, не кроется ничего, кроме душевной пустоты и духовного убожества, да, еще быть, может неудовлетворенного либидо. Но и такое творчество имеет право на существование, равно как и творчество Дарьи Донцовой. Другое дело, что этим “кружевницам” до тиражей Донцовой — как реактивному лаптю до Солнца. Не элементарной ли завистью продиктованы все эти нападки на Донцову и обвинения ее в бездарности? Ну сами посудите: как может быть совершенно бездарным человек (если только это один человек, а не бригада литературных “негров”), который ежегодно выдает по десятку объемистых и вполне удобочитаемых романов?! А как тогда оценить Александра Дюма, сюжеты которого, мягко говоря, не блещут разнообразием и оригинальностью?
Настоящим талантливым писателям я могу посоветовать писать о том, что будет интересно и полезно прочесть подавляющему большинству народа. И пишите в легком, разговорном жанре, без высокоученой зауми, чтоб усталый человек внимал вашему тексту, как любимой с детства песне. Тогда будет и спрос на ваши книги.
Тут я тоже могу привести один пример для иллюстрации своей мысли. Вот в том же четвертом номере “Урала” опубликованы две повести. Первая — “Техника раздвоения” Елены Забелиной, а вторая — “Капитализм” Олега Лукошина.
На мой субъективный взгляд старого книголюба, первая повесть — очень талантливая, а вторая — гениальная! (Жажду познакомиться с их авторами и пожать каждому из них руку!) Так вот, если каждую из этих повестей издать миллионным тиражом, то — поверьте мне — они будут быстро и с благодарностью раскуплены российскими читателями. Жанр второго произведения определен как повесть-комикс, но это очень серьезная, глубокомысленная вещь, которую можно смело, без всякой натяжки поставить в один ряд с “Восстанием ангелов” французского классика Анатоля Франса, а генеалогия этого произведения легко прослеживается до “Мастера и Маргариты” Михаила Булгакова и — далее — до “Братьев Карамазовых” Федора Достоевского.
Юрий КОНЬКОВ