Опубликовано в журнале Урал, номер 9, 2008
Елена Миронова — закончила филологический факультет Нижне-Тагильского педагогического института. Работает литературным сотрудником в газете “Машиностроитель” (Нижний Тагил). Печаталась в журнале “Урал” под псевдонимом Пилипец.
Музыка шагов
Звезды ворочались в жестких постелях,
белую пыль из перин выбивая.
С клавиш небесных давно облетели
северных птиц неподкупные стаи.
От прикасаний их крыльев трезвея,
в накипь проспектов вплывали трамваи.
Сны, натянув на себя бумазею
инея, люльку пространства качали:
Баюшки-баю, волчицы-метели,
лихо бездомное, баюшки-баю.
Словом нашептанным вдетая в тело
ныла душа, из него вырастая
музыкой…
Колыбельная
Может, я. А может, ты…
Колос медленный иссушен.
Спрячь, дружок, рояль в кусты,
колыбельную послушай.
Будешь мне почти что брат,
засыпай, мой Авель, крепко.
Виноват — не виноват,
А землица держит цепко.
Над тобой и надо мной
пролетают птицы-люди
и вращают голубой
шар, как голову на блюде.
Ты лежишь там или я —
им по-прежнему нет дела.
И кровавая стерня
зарастает чистотелом…
* * *
втянуть тебя за пятку в этот полдень,
смешавшись с тополиною ватагой,
перебирать с листвой по буквам вторник
на полысевшей маковке оврага;
перевирать историй погремушки,
придумывая каждой обереги;
в последний миг срываться с чьей-то мушки
и уходить в упрямые побеги —
все выше, в синеву макая челку,
листая буквари чужих везений,
удерживая небо (как же долго!)
на самой кромке гаснущего зренья,
не чувствуя,
как бережно
рубашкой
твои лохмотья тополя укроют…
как кто-то сплюнет кислое — “бродяжка!”,
брезгливо оттерев рукав от крови;
как бросят в пыль не нужный больше камень:
“сама подохнет, маленькая сучка!”…
и, вздрагивая черными боками,
на город ночь навалится беззвучно.
* * *
Вот и кончилась наша война…
Б. Бельский
Море острит плавник свой рыбий.
Гибель
несут ненасытные волны —
больно
терять тебя снова и снова,
крово-
точить, застегнувшись на все застежки,
кошкой
гулять самой по себе, лакать синеву из блюдца…
Бьются
рыбы в пернатой воде, сбиваются в стаи…
врас-т-а-ю-т
медленно так… и так неумело в прохладу,
взглядом
солнце срывают на дно-
темно…
Закрыть глаза. Дотянуться с тобой до лета —
к свету!
Но т-а-к-н-е-б-ы-в-а-е-т!
Трамваи
увозят: тебя — домой, меня — в тридевятую сторону,
к городу N,
где каждый третий безумен — забыт меж вещей, не нашедших ни в ком ночлега.
Снега
там на улицах столько, что можно,
встав на цыпочки, клен целовать в макушку,
слушать,
как душам тесно в сетях рыболова.
Слово
выходит на сушу. Меняет обличье —
на птичье.
Про-ступает. Становится речью :
— Здравствуй! — говорю тебе.
С каждой встречей
погружаясь все глубже… приближаясь все ближе и ближе…
пока море меж нами
последнюю
точку
не слижет