Опубликовано в журнале Урал, номер 5, 2008
Юрий Левин. Автографы. — Екатеринбург: Банк культурной информации, 2007.
“Я счастлив, что могу общаться с Еленой Евгеньевной…”, “С Василием вести разговор одно удовольствие”, “Как хочется потеплее сказать об этом удивительно добрейшем человеке и его книгах”, “Сердечно рад дружбе с Василием Ефимовичем!”, “Молодец! Пиши, друг, у тебя есть о чем и о ком рассказать…” Подобные слова и прилюдно сказанные — большая редкость, а уж напечатанные двухтысячным тиражом…
Все, кто открывал сборник “Автографы” или читал вошедшие в него главы-рассказы в “Областной газете”, уже оценили внешне такой простой и удивительно удачный прием: автор одну за другой снимает с полки книги и читает адресованные ему дарственные надписи, которые дают начало воспоминаниям — непространным, фрагментарным, очень уважительным и добросердечным. Это может быть рассказ о знакомстве, или о том, как родилось то или иное посвящение, или о давних редакционных буднях и совместной работе. Или даже просто упоминание о том, как сорок лет назад поэт вечерами приходил к автору в гостиницу и читал наизусть свои стихи и как от тех слов “хотелось жить, творить, любить…”.
Вообще, в “Автографах” много стихотворных цитат. Разумеется, для них выбраны строки, которые для автора прозвучали как самые яркие, мудрые и точные. Не каждая из них с такой же силой врезается в память читателя, тем не менее путешествие по этому обширному избранному оказывается весьма захватывающим.
И все же в центре сборника — война. Через Великую Отечественную прошло большинство друзей автора, соответственно, и рассказ о них он начинает с военных дней: “Милый Юлий, друг мой фронтовой, с которым в Сталинграде жили локоть в локоть, сердце к сердцу”. У Юрия Абрамовича много книг о войне, в “Автографах” есть лишь отдельные эпизоды, впрочем, уверенно складывающиеся воедино. (К слову, книга запросто может послужить пособием для изучения того, как создает свое полотно журналист: обращаясь к примечательным деталям, ключевым местам, рисует, как и подобает военному корреспонденту, “самое героическое и победное”.) Однажды Отечественная перекликается с Афганской — когда автор обращается к Вадиму Дулепову, которого “приметил с первого прочтения его репортажа” (“Он — офицер, я — тоже офицер, но в отставке”). Однако существенная часть героев “Автографов” — именно товарищи-фронтовики: Сергей Островой, Юлий Чепурин, Порфирий Корюков, Василий Субботин, Дмитрий Стонов, Илья Кричевский, Григорий Кац, Алекс Дебольски, Леонид Елисеев, Петр Бабоченок, Михаил Матянин, Василий Зайцев, Степан Неустроев… Одно только перечисление имен занимает несколько строк, за каждым — богатейшая жизнь, превосходящая любые романы и фильмы. “Солдат”, “фронтовик” — для Юрия Левина исчерпывающая характеристика и лучшая похвала. Неслучайно и высказывая одобрение стихам, автор отмечает, что они “словно солдаты”.
Захваченный доверительной интонацией книги, порой спотыкаешься об официальные конструкции: “Я высказал Михаилу свое восхищение подвигом солдата Майборского…”, “…он всегда говорит со знанием творческого процесса пишущих товарищей…”. Впрочем, неровный стиль становится особой характеристикой текста: все равно как устное выступление ветерана перед теми, кто пришел послушать его воспоминания. Действительно, подавляющее большинство слушателей не станут задумываться о стилевой отточенности звучащих фраз, зато будут привлечены открытостью, обаянием, искренностью выступающего, который, к примеру, не постесняется поведать, как кидается к “Энциклопедическому словарю”, чтобы посмотреть значение того или иного слова, и расскажет о словарных поисках с удивительным упоением: “Скажем, вот часто употребляемое слово “пафос”, откуда оно? Оказывается, из Греции в наш язык приплыло. Переводится так: страсть, возбуждение, воодушевление”.
Рядом со словесными портретами — фотографии: бережно собранные давние, черно-белые портреты тех, о ком идет речь в сборнике, и сегодняшние снимки, где есть как “Разговор с М.С. Горбачевым”, так и “милая родня”, и “добрые соседи”, и даже “Торт-великан и 85 свечей — чудо творения рук кондитеров ресторана “Зеркальный””. Уютная, семейная атмосфера — вот и подписи соответствующие, и разнообразие жанров вдруг оказывается вполне уместным. В конце концов, точно так же на полках у автора “Автографов” рядом стоят и стихотворные сборники, и романы-хроники, и очерки, и мемуары, и научные монографии, и альбомы рисунков, и, например, “очень вкусная” книга под названием “Оригинальная кухня” — сборник рецептов работников комбината питания завода РТИ. Конечно, можно сколько угодно рассуждать о разности значений тех и других текстов и сопоставлять масштабы личности того и другого человека, но стоит ли? Из череды лиц, в которые автор всматривается столь доброжелательно, заинтересованно и восхищенно, проступает самый настоящий портрет века — не торжественный, не высокопарный, но и не обиходный, не проходной. Умело созданный журналистом, привычным к совмещению рядового и выдающегося, к тому, что любая встреча в жизни может стать событием.
И как же здорово, когда есть рядом тот, о ком ты проникновенно и твердо можешь сказать: “Я до сих пор живу под впечатлением встречи с моим другом…”
Наталия ИВОВА