Опубликовано в журнале Урал, номер 11, 2008
***
Ты разъята природой на сотни причин
Избегать меня днём —
Своих глаз опасаться
И светиться печалью вчерашних мужчин,
Когда полночь течет сквозь тебя,
как сквозь пальцы,
Поцелуем свернувшись на каждом из них,
Обходя безымянный словами своими… —
И во сне очутиться
одной — за двоих,
Подыскав с удивлением
этому имя…
Расщепленность
(опыт грустной самоиронии)
Губы вырвав из дрожи огня,
поцелуй разметав по дороге,
ты ушла половиной меня…
Не пошли за хозяйкою ноги,
а остались стоять до любви,
до звезды,
что повалится наземь.
Видно, правда в ногах,
а свои
ноги
воткнуты в правду, как в вазу.
Облетают с них листья,
болит
пустота где-то там сверху, слева…
Где вы, блудные души мои,
с кем вы?!
Ладно, пусть их…
Дорога все шает.
Раздаряюсь, как пешим лужа.
Вон судьба моя мимо шагает
в босоножке на босую
душу…
***
На губах, овдовев, отцвели поцелуи,
Как застывшие бабочки канули в прах.
И святится в слезе,
На ресницах танцуя,
Твое долгое имя на звонких ногах.
Остальное лишь тлеет и в памяти тонет.
И глаза наливаются небом седым.
Лишь, за воздух хватаясь,
Упрямо ладони
Вспоминают родное и близкое им.
И я слышу твой голос в тюремном оконце,
Сбереженный, как ржавого хлеба ломоть.
И сквозь щели в душе незнакомое солнце
Наполняет печалью притихшую плоть.
И становится странно легко,
И немая
Песнь о волюшке с губ отлетает, как дым.
И друг к другу мы рвемся,
Судьбу принимая,
Всё как есть понимаем
И в стену глядим.
***
Девочка,
забывшись в правоте
тела,
побывавшего в объятиях,
учится не спать на животе,
чтобы в будущем не сделать вмятины…
***
Человек уходил из себя,
словно слезы
этих женщин,
растерянно глядя вокруг.
В переулке, споткнувшись о запах мимозы,
выронил сердце из рук.
И оно разбежалось стучаться и плакать
в наступившую память.
Забыв о толпе,
он случайную женщину,
взявши за локоть,
посадил вместо сердца, оторопев…
И, припомнив их всех, с кем расстался так
странно,
потянулся губами в пропавшую юность.
Женщин всех называл с грустной нежностью —
Анной…
Удивился и вздрогнул,
когда сердце вернулось.
И совсем не почувствовал боли вчерашней.
Подгоняемые сквозняком, ветерком,
в переулке звенели шаги уходящие…
Он любил этих женщин потом.
***
По-над прокуренной постелью
крадутся губы по лицу,
чтоб выразить на сонном теле
к словам способный
поцелуй.
Крадутся руки в день вчерашний —
украсть твой одинокий сон.
Я тоже сплю,
мне тоже страшно.
Я быть собою обречен.
Ты плачешь…
Ты меня узнала.
И, вспыхнув,
ночь из дому гонишь.
Сижу, спеленат, как детеныш,
ладоней маленьких узлами.
Ты — мой проваленный экзамен.
Не тот я…
Снова засыпаю.
Все повторяется.
Глазами
на лицах губы проступают…