Опубликовано в журнале Урал, номер 1, 2008
В этих стихах не ищите поэтических изысков, зато есть в них серьезные мысли о жизни и неподдельная гражданская страсть. Ветеран Великой Отечественной войны и выпускник филологического факультета УрГУ 1950 года, Валерий Никифорович Черных всю жизнь отдал журналистике и редактуре. Практически четверть века, с августа 1968 по август 1992 года, он заведовал отделом публицистики в редакции журнала “Урал”, и на протяжении этого большого периода глубокая, острая, яркая публицистика выгодно выделяла “Урал” среди всех “толстых” журналов российской провинции. Но о том, что какие-то сокровенные часы своей жизни он посвящает стихосложению, Валерий Никифорович не признавался даже ближайшими сотрудниками. Опубликовать свои поэтические опыты он впервые решился, уже перешагнув рубеж восьмидесятилетия, а в минувшем ноябре ему исполнилось 85. В прошлом году маленьким тиражом вышла первая книга стихов В.Н.Черных — “Урал” откликнулся на нее рецензией в 3-м номере прошлого года. Предлагаем читателю несколько стихотворений, написанных Валерием Никифоровичем в самое последнее время.
Еще раз о памяти
Былое
____потерять лицо
______________не хочет —
Дарует память,
_____не щадя людей,
_______________не льстя:
В ней
_____совесть дальних лет
_______________грозой грохочет
И песни юности
__________ликуют и грустят.
Высокое и низкое —
__________все с нами.
Казня и милуя,
__________судьба на суд зовет.
А это значит,
_____что мучитель-память
Все наши беды,
_____нас самих переживет.
Джоконда
В ее улыбке было что-то напоминающее коварное самодовольство мудрой Моны Лизы.
Джек Лондон
В твореньях гениев —
особенная стать.
И, мнится нам,
их мир безукоризнен…
Сердца
веками заставляет трепетать
иконная улыбка Моны Лизы.
Кому-то грезится она всегда
святой,
в сиянье нимба
над челом небесным,
иные видят
отражение земной
все побеждающей любовной песни.
А может, этот облик —
дерзкая мечта
владеть
мирским и даже божьим
царством —
и вот-вот выдадут
прекрасные уста
когда-то утаенное коварство?!..
Но что ей —
слава,
власть богов,
триумф войны!
Что — люди,
мельтешащие у трона!
Они давно
и навсегда
покорены
усмешкой королевской благосклонной.
Святое единство
И дружбе истинной
грозит горнило бед —
у Зла
высокие бывают ставки.
Но у нее
предельных сроков нет,
не может быть
отставки.
Зато есть прошлое
и будущее есть —
в святом единстве
память, верность, честь!
Возвращение
Меня, как встарь,
заветный сад встречает —
те дни
я в сердце
нежно берегу.
Все так же
мир зеленый
в дымке тает
и та же самая скамья
на берегу.
Я этот рай
увидеть вновь
не чаял:
чуть плещет пруд
и парк в закате дня,
скамейка одинокая
скучает —
кого-то ждет…
Но только не меня.
Властители
Властители
порой
не знают меры:
Макиавелли
попирал
мораль, закон,
пылали
римских пап костры
“за веру”,
пороками прославился
Нерон…
Терзали Русь
междоусобиц нравы,
самодержавья и церковных распрей
бред,
и путь Ивана Грозного
кровавый,
еще страшней —
творца Гулага след.
Кто не слыхал
такие были-сказки,
где чудом власть дается
дураку,
который мог
за грош
отдать Аляску
иль Крым —
ни за понюшку табаку?!
Что ж —
вывода смиренного
не ждите,
отвергнет Истина
случайный поворот:
годами был терпим
дурной правитель,
а это значит —
заслужи его народ!
Память дорог
III
Коль призовет труба к походу —
Не спотыкайся у двери!
Возьми решительность в дорогу,
Сомненье только не бери.
Пусть дома втуне остается,
Наедине с самим собой.
Как в песне странников поется —
Не спорь и не шути с судьбой.
Хочу, чтоб за порогом с нами
Шагал по новому пути
Лишь тот, кого отметит память,
Кто раньше помогал идти.
Когда душа рванет к свободе,
Предательства не сотвори:
Не зарекайся от походов,
Не спотыкайся у двери!