Опубликовано в журнале Урал, номер 9, 2007
Мария Семенова. Волкодав. — СПб.: “Азбука-классика”, 2006. Тираж (черт знает, какой по счету) 200 000.
Бес
Перед тем, как писать про этот ужас, надо, я полагаю, объяснить, почему я выбрал столь странный объект для своих (то есть дьявольских) нападок. Книжка вышла в свет в 1995 году — не ахти какой свежачок, согласитесь. Поясню: сработал тот же механизм, что и при выборе “Ночного дозора”. Вышел фильм — и, как следствие, вокруг книги создался… ну, не ажиотаж, конечно, но некоторая шумиха. По крайней мере, переиздания с кадрами из фильма появятся точно, не сомневайтесь. Так случилось и с “Волкодавом”.
Собственно про фильм говорить ничего не буду, ибо не фильм сейчас рассматривается нами, да и сказать про него особо нечего. Абсолютно никакие актёры, в корне переделанный сюжет книги и чудовищные спецэффекты — вот краткое описание этого крутого блокбастера. Лучше всего получился финальный кадр: во-первых, потому что он финальный, а во-вторых, летучая мышь, уносящая за горизонт тапок, хоть как-то повеселила бесовскую душу. После просмотра я задался закономерным вопросом: а можно ли было вообще снять по этой книге что-нибудь приличное? Впрочем, раздумьями я маялся недолго: в конце концов, гениальный режиссёр даже из топорного сюжета сможет сделать шедевр, который пополнит собой золотой фонд синематографа, а бездарность вполне в состоянии изгадить самую прекрасную книгу. От этих размышлений был только один прок: я перечитал книгу. После чего понял, что так уж сильно ругать режиссёра Николая Лебедева, пожалуй, не стоит.
Фанаты “Волкодава” в один голос кричат, что вот наконец-то появилось настоящее славянское фэнтези с оригинальным миром, без набивших оскомину эльфов, гномов и гоблинов. Позвольте, что же тут оригинального? Ну, взяла Семёнова народы северной и восточной Европы да и обозвала их по-своему: славян — сольвеннами, викингов — сегванами etc, ну и, как смогла, передала (не без некоторых надмозгов и путаницы) быт. Ну, лежит в основе славянская мифология, а не скандинавская — только и всего. Да, раньше такого никто не делал, но мегаоригинальной книга от этого не становится.
Дальше — больше. Над главным героем Семёнова не стала сильно мудрить, и в итоге получился очередной несокрушимый терминатор. Правда, тут есть небольшие оговорки: чтобы терминатор читающей публике понравился, его надо как-то оживить. Он не должен просто ходить и тупо резать плохих дядек, нет. У него должна быть трагическая судьба. Ну и Семёнова постаралась: весь род Серых Псов вырезали до последнего ребёнка, а Волкодава закатали в рудники на семь лет греметь кандалами. Это, кстати, ещё один грамотный ход автора: ведь все ушибленные жизнью дамочки полагают, что вот такие битые каторжники — это и есть реально правильные мужики. Вот как Волкодав: и силушку себе молодецкую в рудниках накачал, и все языки выучил, да ещё сохранил твёрдые моральные устои — даже кнесенку девства не лишил, хотя она сама предлагала, в общем-то. Ну, дамочки так считают, правда, ровно до тех пор, пока какой-нибудь современный, сегодняшний битый каторжник не изнасилует их в лифте или не обнесёт им квартиру, но это уже неважно. Главное — это непоколебимая вера в реальных, суровых, правильных мужиков.
Да, кстати, о мужиках. Суровые-то они у Семёновой суровые, могучие-то могучие, но вот у веннов (народ Волкодава) семьёй заправляет Большуха — старейшая женщина рода. Всем руководит, принимает решения. В чужой род при заключении брака отдают парня, а не девушку (да-да, “женить в род” — этот замечательный термин встречается в книжке, а в устной речи, учитывая оглушение финального согласного в слове “род”, он звучит вовсе как-то непристойно). Созерцанить Гармонию Мироздания (а попутно, бонусом, и ломать хребты) Волкодава обучила Мать Кендарат — добрая тихая старушка, ездившая на ослике. Вывод: мужики — они нужны дров наколоть, воды натаскать да головы ворогам рубить, а руководить ими должны, по Семёновой, бабы. Непонятно только, с какого перепугу мужики станут их слушаться, но это опять-таки неважно. Ну ладно мы, ангелы и демоны, бесполы, а вот мужская часть читательской аудитории наверняка покривится, читая подобные пассажи.
Ну и что же в итоге? Линия с кнесенкой, которую везут в жёны сыну кунса Винитария, вырезавшего род Волкодава, обрывается на полуслове, и дальше в тексте о судьбе Елень Глуздовны нет ни слова. Вот забрали её к себе дикие горцы — итигулы — и всё тут. Что с ней стало дальше? А неважно. Так исчезает со страниц один из главных персонажей. Замечательный авторский ход: типа, не знаю, как закончить — так не буду и заканчивать.
Да и собственно финал получился тоже не ахти. После бунта в городе, учинённого подручными Лучезара, Волкодав и его “семья” уходят в какое-то Белогорье — то ли параллельный мир, то ли другое измерение. А Тилорн, которого Волкодав спас в самом начале из темниц замка Винитария, оказывается чуть ли не пришельцем из космоса. Нечего сказать, нехилая концовочка для славянского фэнтэзи! Это как если бы в конце выступления симфонический оркестр после пятой симфонии Бетховена грянул бы “Калинку-малинку”. Или, учитывая специфику книжки, наоборот, сыграл бы эти произведения в обратном порядке.
В общем, если “Волкодав” и может кому-то понравиться, так только любителям “русского боя” — большим охотникам устроить стеношный бой посреди спального района на Масленицу, попрыгать с гиканьем в прорубь через костёр или ещё чего-нибудь такого же, из области айдалюлизмов. Но, учитывая появление нескольких продолжений и многих подражаний, остаётся лишь предположить, что таких персонажей у нас в стране проживает больше, чем кажется на первый взгляд.
Ангел
Да, удружил мне Бес! Вот уж воистину враг рода человеческого! Ангельского, очевидно, тоже. И эту фигню я должен хвалить? Впрочем, разве должен? Некоторые читатели ошибочно полагают, что Ангел все на свете хвалит, всех любит, меч свой огненный носит только так, для порядка. А вот и нет! Не на такого напали! Да, мне, Ангелу, всегда приятно отыскивать в человеке (и в художественном произведении) нечто доброе, хорошее, я бы даже сказал — божественное! Даже в самом безнадежном творении самого бесстыжего литератора, давно продавшего свое перо за тридцать долларов, я стремлюсь узреть печать таланта или просто добрых намерений. Я пытался найти их и в творении госпожи Семеновой. Но обо всем по порядку.
Несколько лет назад Андрей Немзер вякнул про одну книжку: мол, ее назначили в бестселлеры. Так вот, никто “Волкодава” в бестселлеры не назначал. Уже много лет “в бестселлеры” его избирает читатель. Спрос на книжку, большой тираж, огромные доходы издательства и автора — вот настоящий критерий бестселлера. В каких только издательствах не выходил “Волкодав”! А какие тиражи! Двенадцать лет спустя после первого издания — новый двухсоттысячный тираж! Чем не бестселлер? А если вспомним, как всего полгода назад народ валом валил в синематограф (или как он там у вас зовется?) на киноинсценировку посмотреть. Даже Бес посмотрел, не удержался.
“А как насчет художественных достоинств?” — спросит скептик. А причем тут художественные достоинства? Какое значение это имеет? Для бестселлера нужны вовсе не эфемерные “художественные” достоинства. Создание бестселлера — нормальный бизнес, а бизнес надо начинать с маркетинга. То есть надо выяснить, на какого читателя рассчитана книжка? Платежеспособен ли он? Грамотен ли? Насколько привередлив? Мария Семенова здесь преуспела. Ее “Волкодав” рассчитан на современного, в меру невежественного, прагматичного и в то же время безнадежно инфантильного читателя. Составим его портрет. Мне тут, на облаках, не так уж хорошо видно (очки придется заказать или линзы контактные), но если что и не разглядим — пофантазируем. Итак, читатель Марии Семеновой человек еще молодой. Наверняка — с высшим образованием, быть может, еще не оконченным (студент) или не начатым (старшеклассник). Но непременно, непременно окончит, непременно поступит… Не исключено, что работает он (хотя почему “он”, вероятно, и “она”) в какой-нибудь фирме, неплохо зарабатывает, уже купил себе подержанную иномарку. Вкус его формировался вопреки школьной программе (она пройдена и забыта). Изыски модернизма и постмодернизма ему не знакомы, хотя, по совету друзей, прочел что-то у Кастанеды, что-то у Павича и почти наверняка — у Пелевина. Он может быть очень умен, может быть непроходимо глуп. Знает наизусть добрую половину голливудских звезд. Иногда, по старой памяти, бывает на дискотеках. Его сексуальная жизнь началась лет в четырнадцать. При этом он так и остался подростком. Жизнь комфортна, но скучна: скучный офис, скучная, нелюбимая работа, скучный босс. Подростку-переростку это непереносимо. Ему хочется приключений (но не на свою голову), хочется узнать о другой, более интересной жизни. Попасть в другую, иллюзорную реальность. Из мира черно-белого в цветной, из плоского и будничного — в яркий, рельефный, праздничный. Он находит этот мир в американских блокбастерах, в компьютерных играх и в книжках, подобных “Волкодаву” или “Властелину колец”. Вот тогда жизнь и становится продолжением литературы. Пусть ненадолго, на пару-тройку недель или даже на уик-энд. Заработав денег в своих скучных офисах, читатели отправляются на ролевые игры. Уж кого они там разыгрывают — хоббитов и гномов или варягов и витязей — не важно. Главное — это лучшая часть их жизни, самая интересная, яркая, увлекательная.
Собственно говоря, “Волкодав” и есть “наш ответ Толкиену”. Все там есть! Волшебный мир, где красивые и широкоплечие мужчины насмерть бьются друг с другом на двуручных мечах. Главный герой, конечно, самый сильный, самый благородный. Защитник слабых. Гроза разбойников и злодеев. У него самый большой и красивый меч. Во всех поединках он неизменно побеждает.
Вообще-то героев в романе Марии Семеновой много, но все они (и положительные, и отрицательные) сливаются в один образ: бородатый, длинноволосый блондин крепкого телосложения. Волкодав — длинноволосый блондин, его соратники (и его враги) в большинстве своем также блондины. Их длинные волосы перетянуты кожаными ремешками.
Во всех толкиенообразных книжках меч — основное оружие воина. Здесь Семенова не оригинальна. Казалось бы, та же сабля или тем более шашка куда сподручнее в бою. Но длинный прямой меч имеет особую мифологию. Вообще оружие оказывает непонятное, почти мистическое воздействие на людей. “Я любила не его, а его пистолет”, — восклицает героиня фильма “Макаров”. Обладание оружием меняет и сознание, и статус героя. Если уж пистолет Макарова оказывает на людей такое воздействие, то что уж там говорить о длинном и прямом двуручном мече. Здесь Семенова ориентируется не столько на своих читателей, сколько на читательниц. Если читателей вполне бы устроила сабля, то читательницам необходим именно меч…
Впрочем, “Волкодав” — книжка почти пуританская. Герой Семеновой стерильно положителен, аскетичен и асексуален. Волкодав спешит накинуть покрывало на плечи голой пятнадцатилетней девчонке, только что спасенной им от Людоеда. Кнесенка (так здесь, отчего-то на чешский манер, называют княжну), выражаясь языком футбольных комментаторов, предлагает себя Волкодаву, но тот не поддается, в священном трепете застегивает на госпоже плащ. Воительница Эртан для Волкодава просто боевой товарищ (не боевая подруга даже). Волкодав слишком “правилен”, чтобы размениваться на любовную интрижку.
Герой борется со злом, которое представлено… Боже, да кем только не представлено: тут вам и людоед, и коварный, завистливый боярин Лучезар, и бойцы какой-то тайной террористической организации, убивающие во имя богини смерти, и призраки, и просто разбойники. Все вооружены до зубов, все превосходно владеют холодным оружием, но Волкодав играючи расправляется даже с самыми отпетыми головорезами. Мария Семенова написала свою книжку в начале девяностых, когда бешеным успехом пользовались восточные боевые искусства, популяризированные Брюсом Ли. “Волкодав” стал ответом не только “Властелину колец”, но и голливудским блокбастерам о китайских и японских каратистах, дзюдоистах, ушиистах, айкидошниках и им подобных. Герой Марии Семеновой владеет каким-то удивительным боевым искусством, которое позволяет ему мочить разбойников, витязей и призраков десятками. Лепота!
Образ благородного головореза несколько смягчает и усложняет любовь к животным: Волкодав происходит из рода Серого Пса, а потому собаки в нем души не чают. Но еще интересней и трогательней привязанность Волкодава к Нелетучему Мышу — верному и преданному (почище любой собаки!) другу. Это хотя бы не тривиально.
Есть в романе Марии Семеновой и необычный герой. Некто Тилорн: мозгляк-ученый, которого Волкодав вызволяет из неволи. Этот Тилорн разговаривает на языке современного российского интеллигента, употребляя словечки, вроде “продезинфицировать”, “технически” и т. п. Даже Солженицына цитирует: “Волкодав прав, а людоед — нет”. Привет от дворника Спиридона из романа “В круге первом”. Тилорн выглядит какой-то странной насмешкой писателя. Впрочем, поклонники “Волкодава” в большинстве своем Солженицына не читали, и авторской насмешки не поняли.
Однако что это я? Не пристало Ангелу насмехаться над романом и тем более над его читателями. Пусть уж Бес порезвится, не мое это дело — охаивать малохудожественное произведение. В конце концов, не так уж “Волкодав” и плох. Пусть отечественная версия “Властелина колец” получилась и подешевле, и поплоше импортного оригинала (Семенова не Толкиен, “Лада” не “Мерседес”), но и откровенной халтурой я бы этот роман не назвал. Написано добротно, стилистических и речевых ошибок немного. Благоглупости если и встречаются (лексика Тилорна), то они, очевидно, остаются частью игры. Свой мир (эдакое отечественное Средиземье) автор кое-как смастерил. В ход пошли книжки по истории и этнографии восточных славян, импортное фэнтези и компьютерные игры. Суп со многими ингредиентами. Но вполне себе съедобный суп.