Опубликовано в журнале Урал, номер 3, 2007
Виктор Пелевин. Ампир В: Роман. — М.: “Эксмо” 2006.
Ангел
Ну что ж, очередная буддийско-даосская сказочка Виктора Олеговича (в извечном стиле “тебе кажется, что тебе кажется…”) увидела свет. Мне вроде бы как бы полагается ее похвалить. Не будем кривляться: похвалить есть за что. Как, впрочем, и поругать, но этим уж займется Бес: не преминет вылить на голову Пелевину ведро помоев. Я же, как всегда, постараюсь кратко рассказать о всех плюсах сего бестселлера, которых, замечу, немало.
На чем строится все творчество Пелевина? Во-первых, на перестебывании чего-нибудь всем известного и давно приевшегося. В “Чапаеве и Пустоте”, к примеру, жертвой автора пали анекдоты про Петьку и Василия Ивановича. В основу же “Empire V” (почти что “Generation P”) легли всевозможные мифы и легенды о вампирах. Согласитесь, для того, чтобы нашпиговать новым смыслом избитый сюжет — да еще так, чтобы получилось хотя бы забавно, — талант нужен. Вот и в “Empire V” читатель узнает столько нового и интересного из жизни кровососов (про которую, казалось бы, уже давно все написано и снято), что голова кругом. К примеру, про некий язык, который является главным органом вампира и переходит от одного упыря к другому после гибели. Или про Великую Мышь — праматерь всех вурдалаков… Короче, перечислять, а, долго, бэ, бесполезно, ибо, будучи выдранными из контекста, эти детали теряют свое очарование. Оригинальной версией упыриного этногенеза надо наслаждаться в процессе чтения самостоятельно.
Кстати, в связи с вышесказанным следует отметить очередной реверанс Пелевина в сторону концепции, очень модной в последнее время в российском обществе. Вернее, даже не концепции, а лженауки под названием конспирология. Для тех, кто не знает, вкратце расскажу: наука эта, если процитировать братьев Стругацких, дает уникальную возможность все понять, абсолютно ничего не узнавая. А заодно попугать соседей и друзей в выходной за рюмочкой чая. Конспирологи вроде Юрия Мухина, Григория Климова и Александра Дугина уже давно рассказали людям о клонах президента Ельцина и о засилии расы дегенератов. Так отчего бы и Пелевину не постебаться, по своему обыкновению, над господами конспирологами и не объяснить в доступной форме, что людей себе, как дойных коров, вывели вампиры? По крайней мере, это веселее, чем “научно доказанные” побасенки про Гиперборею и Арктогею (это вовсе не страна арктических геев, это такой древний континент, будто бы — родина белой расы).
Следующий плюс: книгу читать просто интересно. При всей кажущейся дикости текста привыкаешь к нему буквально со второй страницы. Даже читатель, отродясь не видевший в глаза ничего написанного Пелевиным ранее, и тот подумает что-нибудь вроде: господи, вот хрень-то мужик понаписал, а… Как сам-то выберется из того, что нагородил? А вот выберется. Да еще настолько логично и красиво, что читатель обалдеет.
Ну, и последнее. Подавляющее большинство любителей Пелевина ценит его не за головокружительный новаторский сюжет, а за отдельные замечательные фразочки, периодически попадающиеся в его текстах. В этом плане “Empire V” не подкачал. Довольно тут и метких жизненных замечаний (правда, все больше матерных), и лирических пассажей. Из последних стоит отметить хотя бы стон измученного городом москвича: “…Летняя Москва хороша не своими домами и улицами, а намеком на те таинственные невозможные места, куда из нее можно уехать” (фраза, думается, понятная всякому, кто пожил в столице летом хоть какое-то время). Ну, а из первых — мегафразу о перспективах молодого специалиста в России: “…единственная перспектива у продвинутого парня в этой стране — работать клоуном у пидарасов… Кто не хочет работать клоуном у пидарасов — будет работать пидарасом у клоунов”. Грубое, но удивительно верное замечание.
Подводя итог, хочу сказать следующее. Книга — стопроцентный хит. Фанаты Пелевина просто схавают ее без вопросов, а менеджеры среднего звена, прочитав, скажут: “Тупость страшная, но очень смешно” — и будут абсолютно правы.
Бес
— Понимаешь?
— Нет.
— И правильно. Смирись, Рама.
Из рецензируемой книги
Как-то раз мне стало скучно. Новые писатели что-то давненько не поступали в Преисподнюю, книжки надоели, коллеги-черти обсуждали очередной провал российской футбольной сборной, прикидывая, сколько потребуется уголька, смолы и серы, чтобы по заслугам воздать и хвастливому тренеру, и ленивым игрокам. И решил я найти себе собеседника. Подошел к одному из котлов и с помощью щипцов да большой поварешки выудил одного некогда знаменитого литературного критика. Дал ему прийти в себя, пригласил за дружеский стол. Мы долго обсуждали с ним новинки литературы. Я рассказывал ему о Людмиле Улицкой и ее новом романе “Даниэль Штайн, переводчик”, он взялся пересказывать мне свое “Письмо к Гоголю”. Рассуждали мы и о судьбе литературного критика, о том, кому и зачем эта самая критика нужна. Я, помнится, спросил его: “А нужна ли критика простому обывателю, филистеру, говоря вашим языком? Для чего ему все наши мудрствования?” И знаменитый некогда критик мне ответил: “Ну как же? Критик может сэкономить деньги и время читателя. Кто как не критик должен, обязан это сделать”.
Памятуя о недавнем разговоре, я взялся отрецензировать новый шедевр Виктора Пелевина. Только чувство долга заставляет меня взяться за этот неблагодарный труд. Впрочем, тому, кто заглянет на последнюю страницу романа, и объяснять, наверное, ничего не придется. Вот последняя фраза этой бессмертной книги:
“Писал Рама Второй, друг Иштар, начальник гламура и дискурса, комаринский мужик и бог денег с дубовыми крыльями”.
После этой фразы любой нормальный человек поднимет вверх руку, выставит указательный палец и несколько раз выразительно покрутит им около виска. Те, кто так и сделал, могут дальше не читать, а для остальных продолжаю.
Новое произведение г-на Пелевина ничуть не лучше и не хуже предыдущих. Сначала немного музейной антисоветчины, затем долгий процесс инициации героя, в ходе которого ему открывается истинный (неизменно буддийский) смысл происходящего. Ну и финальный побег, конечно, как без него обойтись. Все это напоминает плохой ресторан, где клиентам на ужин, на завтрак и на обед подают одно и то же блюдо под разными соусами и с разными названиями. Думаете, в такой ресторан никто не пойдет? Не скажите. Все зависит от маркетинга и выбранной в соответствии с ним стратегии. Пелевин прекрасно знает своего читателя, в расчете на него и пишет. Как-то в начале девяностых ему хорошенько подфартило: он сумел занять одно-единственное местечко во втором классе, или, как выражается Сергей Чупринин, в классе миддл-литературы. Есть, знаете ли, категория людей, для которых читать Пикуля или Леонова, как в начале девяностых, или Донцову и Маринину, как в наше время, как-то неприлично. Они бы, может, и рады, да только прекрасно знают, что Маринина (Донцова, Дашкова, Пикуль, Бушков) — это пошло, читать их — стыдно, да и не удовлетворяют они духовную жажду. Книжки ведь не только ради развлечения читают. Из книжек стремятся узнать нечто умное и важное, но в то же время понятное и близкое. Серьезная литература таким читателям не по зубам. Рассматривать чтение как труд им не хочется. Идеальная книга для них та, что “цепляет, но не грузит” (см. по этому поводу идеи С.И. Чупринина).
Вот Пелевин первым и занял место такого писателя. В его книгах всегда найдется полный короб псевдомудрых мыслей и какая-никакая эрзац-философия, вполне доступная пониманию. Философия и в самом деле проста: мир — это тюрьма, а если вдуматься — то его, мира, вообще нет. Выражаясь словами одного из пелевинских героев: “все в мире лажа, и сам мир — лажа”.
Правда, времена меняются. В девяностые годы Пелевин был единственным властителем дум, теперь же на поле миддл-литературы у него появилось немало конкурентов, тут вам и г-н Б. Акунин, и Гришковец, и даже Робски. Но книжки “буддиста всея Руси” продаются по-прежнему хорошо, а потому он ничего и не меняет в своей схеме.
“Ампир В” (то есть Вампир) более всего напомнил мне ранний рассказ Пелевина “Затворник и Шестипалый”. В “Затворнике” люди откармливали кур, чтобы питаться их мясом. В новом романе вампиры придумали людей, чтобы питаться их энергией, превращенной Великой Мышью (она же богиня Иштар — привет из “Generation П”) в “баблос” (от слов “бабло” и “Бабили” — Вавилон). Подробно вампирово животноводство и технологию получения баблоса я описать не в силах. Если кому-то охота потратить драгоценное время на этот бред — прочтите сами.
На Земле царит режим “анонимной диктатуры”, вампиры с помощью халдеев (представителей человеческих элит) правят миром. Не случайно вампиры носят имена языческих богов — тут есть и персидский Митра, и шумерский Энлиль (Энлиль Маратович), и вавилонский Мардук (Мардук Семенович), и египетский Озирис. Бывший рядовой балбес Рома после укуса вампира становится Рамой. Но и для вампиров, и для самой Великой Мыши мир — тюрьма: “Не забывай, что мы дети сосланной мыши”, — говорит Озирис Раме. Мышь сослана в “тюрьму” не понятно когда и не понятно кем. Видимо, не Богом, потому что Бог — это не более чем “побочный продукт” или даже “отход производства баблоса”. “Бог и баблос — это как бензин и мазут” (и куда ты, Ангел, смотрел?). Кстати, думает Мышь (Иштар Борисовна) не головой (головы у нее съемные), а спинным мозгом. Мышь создала мир, но уже давно забыла, как, когда и зачем она его создала. Замечательное существо, правда?
В принципе, ничего нового. “Мир — это анекдот, который господь Бог рассказал самому себе”, — говорится в “Чапаеве”. Вселенная в “Ампир В” столь же иллюзорна. Но из мира иллюзии можно спастись: два бройлера бегут с птицефабрики, герой “Желтой стрелы” спрыгивает с поезда, банкир Степа (“ДПП (НН)”) покидает Россию, Чапаев, Петька Пустота и Анка растворяются в УРАЛЕ (Условной Реке Абсолютной Любви), а вампир Рама получает неограниченный доступ к галлюциногенному баблосу, который, оказывается, дает уникальную возможность избавиться от оков мира. У Великой Мыши баблоса пруд пруди, Рама же стал ее другом, а значит, избавиться от мира (или впасть в иллюзию по этому поводу, что, в принципе, одно и то же) ему теперь легко.
Вот и вся мудрость. Читать ради этого четыреста страниц не стоит, платить за это сомнительное удовольствие рублей двести — не стоит подавно.
Что до мудрых пелевинских мыслей, столь любезных Ангелу, то вот вам парочка: “Деньги, выраженные через секс, можно представить как деньги, выраженные через секс, то есть деньги, выраженные через деньги”. Мудро! Аж страшно! Или вот немного английского:
My sister, do you still recall
The blue Hasan and Khalkhin-Gol?
Это вообще о чем и к чему? Остается вернуться к эпиграфу.