Композиционным центром новой книги екатеринбургского поэта мне видится грациозное восьмистишие, посвященное дню осеннего равноденствия, когда

Природный мир и зрел, и молод,

Душа — и вспыхнет, и мудра.

Уже не жар, еще не холод.

Что за прекрасная пора!

Равноденствие. Время хрупкого равновесия сил и возможностей, понимания — и предчувствия. И время воспоминаний: нежных или горьких, благодарных или тревожных — но главное, живых. И бередящих — и необходимых…

Вступление в осеннюю пору жизни и связанное с этим стремление припомнить и прояснить истоки и первопричины — эти мотивы уже присутствовали в двух предыдущих книгах А. Кузина “Возвращение к брату” и “Цветы и ветер”. И вот — “Воспоминание”. Непосредственное обращение к памяти, причем, не только личной, но и к памяти семьи, памяти народа, страны. “Любую руку взять из темноты //Способна память” — она приводит к тебе умерших близких и друзей, давних возлюбленных, и еще дальше, глубже — неведомых, но кровно связанных с тобою предков… Помнит не только человек — помнят земля и небо, грезят о прошлом расселенные и брошенные деревни, помнят вещи, помнит, наконец, сам язык… Воспоминания иногда тяжелы, но боль их оказывается — светла, а речь — мелодична:

Далекой незабвенною весной

— Едва — весна, едва лишь снег растаял —

Заговорила девушка со мной.

А я, признаться, в ней души не чаял…

Воспоминания воспитывают сердце и спасают живую душу. Помогают увидеть и оценить настоящее через со-чувствие и со-участие в общей судьбе:

Клены тонкие горькой кожи

На сгоревших дотла дворах.

Так вступившее в мир не может

Не пройти через чей-то прах.

Так под розовой кожей шрамы

Не являются красотой,

Так религии новой храмы

Источают не дух святой…

Осознанно или подспудно — родовая память, живущая глубинной, подлинной этикой жизни и сосуществования, — эта память помогает сквозь “ходы неведомые, ткани //Материй явственных и не-” ясно увидеть “диалектическую мерзость //любых спасительных шагов”. Не купиться — и не продаться. Остаться собой, насколько это сегодня возможно. Одно из лучших стихотворений в книге — “Точка”: блестящая метафора самообретения человека во времени и на месте, во всеоружии как памяти, так и надежды:

…И выхожу, спокоен, деловит,

Не потому, что это мне в охотку,

А больше потому, что местный вид

Предполагает на просторе лодку.

……………………………………….

Какие здесь ходили имена!

В какие дали и водовороты!..

А у меня стезя теперь одна —

Утюжить пруд на случай взгляда, фото…

Вот ближний план: расхристанны кусточки.

За ним — вода. Небесные края

Разведены… И все пришито к точке.

И это — я, пока что это я.

Память в первую очередь — долг, служение. Воспоминание — спасенное время. Так же и каждое отдельное стихотворение: спасенное время, нареченное имя. К сожалению, не все стихи в данной книге стилистически безупречны, встречаются речевые погрешности. Но отметить хочется — музыкальность звучания, красивые и точные образы, сочетание лирики, повествования и философских раздумий. Да и как же иначе? — таковы свойства памяти, ее законы…