Опубликовано в журнале Урал, номер 11, 2006
Башня. 2005: Альманах / Ред. В. Моисеев. — Оренбург: Оренбургское регион. отд-е СРП, Союз литераторов Оренбуржья, б. г. — 208 с.
Вообще-то альманаху полагается быть мозаичным. И оренбургской “Башне”, издаваемой местными союзами писателей и литераторов (хороший, кстати, повод задуматься о разнице значений этих двух слов!), мозаичность, конечно, присуща. В то же время “Башня—2005” имеет ключевую сквозную ноту. Чем и отличается от предыдущего одноименного сборника и чем дополнительно привлекает.
Примечательно построение издания, открывающегося решительным лозунгом: “Дорогу — молодым”. “Молодые” — это студенты местных университетов, государственного и педагогического. Произведения двадцатилетних (или около того) авторов не просто открывают сборник, но занимают в нем значительное место. И уже после того, во втором разделе, слово предоставляется Ивану Юлаеву, Виктору Арефьеву, Олегу Маслову, Алексею Хальзунову, Вячеславу Моисееву и другим оренбургским литераторам (или все-таки писателям?), давно пришедшим в литературу и печатаемым с завидной регулярностью.
Вслед за составителями “Башни” (традиционно вместе с главным редактором Вячеславом Моисеевым в редколлегию вошли Лев Бураков, Иван Малов и Иван Юлаев) прежде всего обратим внимание на новые имена и мы.
Что бросается в глаза? И “Тень” Марины Рукавицыной, и рассказ Лидии Дрофы с длинным “киношным” названием “Мэри Рид и Анна Бонни, пираты невидимого мира”, и повесть Сергея Сотникова “Дым” стилистически поразительно близки. При обилии вполне конкретных бытовых черт они создают тягучее ощущение “ирреальной реальности”. Мир “на грани” существования и небытия. Призрачность его, пожалуй, наиболее точно передает С. Сотников, притом что из перечисленных авторов он всех осторожнее обращается с “вторичной условностью”. В том числе и на речевом уровне, предельно сдержанном, суховатом, как и положено повести о человеке, “который верит в магию дыма”.
Из авторов стихов (поостережемся пока говорить “поэтов”) стоит выделить, пожалуй, Дмитрия Кима. С оговоркой. Конечно, речь не идет о строках типа: “Один литератор / Продемонстрировал мне / Зонтик, как орудие убийства (здесь нужна запятая? — Н. И.). / Его наигранное витийство… (зонтика? — Н. И.)”. Но наряду с подобными “экзерсисами” (это все из той же процитированной “Прогулки”) есть у Кима и тонкие, изящные, цельные по настроению миниатюры, где даже обилие шипящих, даже тяжелые сочетания согласных не отменяют заявленную мелодику. (Кстати, подчеркнуть песенное кружение, удачно переданное конструкцией стиха, где предложения дробятся, перетекают друг в друга, можно было графикой — не начиная все строки с прописных букв.)
Пой мне еще.
Твой голос дрожащий,
Как одинокий лист на ветру.
Камень, в траве у дороги лежащий,
Ворон усталый, над ними летящий,
Внемлют тебе.
Пой мне еще.
Пой мне о зимнем искрящемся утре,
Пой мне о перебирающем струны
Ветре. И древние руны
Вдруг оживут.
Пой мне еще.
Это стихотворение стоит выделить еще и как противовес “упрекам судьбе”, сетованиям об “утраченных мечтах” и “призрачных надеждах”, об одиночестве “в мире тесном”. К сожалению, именно эти образы нещадно эксплуатируют юные авторы “Башни—2005”:
Сдохни, счастье, я в тебя не верю…
На свете жить несладко… (Татьяна Ражева)
…И облаком растают
Мечты о счастье близком… (Наиля Бердигулова)
В общем-то, темы традиционные для юношеской поэзии. Да, каждый человек индивидуально проживает их в определенном возрасте. Однако для публикации выражение подобных переживаний должно обладать как минимум — искренностью интонации, возможно — оригинальностью формы.
И вновь, как и в “Башне—2004”, очевиден контраст между стихами двадцатилетних и мироощущением тех, кто уже преодолел “юношескую меланхолию”. Заглянем во второй раздел альманаха, имеющий громкое название “Бывает миг безумного восторга”:
Спасибо, Господи, за каждый жизни миг… (Зоя Музыка)
…Течет река, что названа Уралом,
и слава Богу, что она течет. (Александр Аверьянов)
…Побелела голова,
А надежды сердце греют… (Виктор Арефьев)
Ну и так далее. Кстати, ту же умиротворенность мы слышим в рассказах Александра Климова “Опрометчивое заявление” и Ивана Юлаева “Гулянка”. Герой одного — “крепкий старик”, герой другого — мальчик, но оба произведения, повествующие о деревенских буднях, имеют общую интонацию и сходный неторопливый сюжет. В том же ряду назовем и повесть Александра Гвозденко “Память”, написанную от лица солдата, что лежит в госпитале и вспоминает свое военное прошлое.
Опять-таки в новой “Башне”, как и в предыдущей, есть произведение, составившее разительный контраст созерцательной тишине. Теперь это “ужасающие сексуальные истории для желтой прессы” Николая Струздюмова, имеющие соответственное название — “Совратитель”. Впрочем, ничего “ужасающего” в этих историях нет. Разве что чувство недоумения, которым сопровождается чтение довольно-таки пространного опуса о “глюках” “товарища, работающего в сфере творчества и культуры”.
И наконец, еще одна фантазия “Башни” — рассказ “Крушение” Олега Маслова, безусловно, талантливого, интересного писателя, чьих произведений всегда ждешь со вниманием. “Крушение” созвучно повестям из первого, “молодежного раздела” — оно поддерживает, продолжает взятую ими ноту, точно попадая в заданную тональность.
В одном купе поезда Вена—Мюнхен едут доктор Фрейд, Франц Кафка, Адольф Шикльгрубер и… Владимир Ленин. Они беседуют о призвании художника, марксизме, категориях свободы, патриотизма, случайности, необходимости… В промежутках между беседой каждый читает свою книгу или газету, прибыв же “до места назначения”, все прощаются и расходятся по своим делам, так и не услышав по-настоящему друг друга, “поскольку единственная цель всех разговоров между пассажирами — сделать перемещение в пространстве не слишком тягостным и утомительным”.
Последнее от этого не перестает быть все таким же призрачным. Впрочем, напоследок редакторы уверенно дарят нам положенную (и такую предсказуемую) долю оптимизма:
…А вот весной — другое дело.
Весной творить аж невтерпеж,
Слова растают очумело,
И по полям такой галдеж! (Наталья Резник)
И тут же — некролог: “14 марта на 91-м году жизни скончался старейший оренбургский литератор… Анатолий Гаврилович Рыбин…”
Балансировка “на грани” продолжается.
Наталия ИВОВА