Опубликовано в журнале Урал, номер 1, 2006
Кирилл Шишов. Опыты в стихах и в прозе. — Челябинск, Цицеро. 2005 г. — 348 с.
Кирилл Шишов — имя среди уральских писателей известное. Родился в Челябинске, в коем живет и поныне. По образованию — инженер-строитель, по призванию — литератор. Учился в московской аспирантуре, защитил диссертацию, много лет работал по специальности: строил и спасал от разрушения; был депутатом, сейчас — председатель Челябинского фонда культуры. Вехи вполне обычной биографии, довольно успешной, к слову сказать, если сравнивать со многими его одногодками (Кирилл Шишов 1940 года рождения). Однако есть одна особенность, которая отличает Шишова, прозаика и поэта, от многих людей своего поколения. Вот как об этом пишет он сам: “Так уж случилось, что я родился и живу всю жизнь в одном городе. Немногим это удалось в напряженный двадцатый век… То, что написано мною… — труд оседлого человека, родившегося не случайно, а по воле Провидения в глубине Евразии, на грани континентов, и постепенно, с годами, раскрывающего для самого себя ценность постоянства места проживания в эпоху перемен”.
Вот это постоянство — места жительства ли, трудов ли, дней — лейтмотив всего творчества Кирилла Шишова. Постоянство в сохранении архитектурных, краеведческих артефактов, постоянство в пристальном внимании к своей родословной, постоянство в следовании классическим образцам. Даже название его новой книги — “Опыты в стихах и в прозе” отсылает к батюшковским “Опытам…”. Возможно, это та самая “память сердца”, о которой героический и несчастный Константин Николаевич знал не понаслышке…
Конечно, стихи и проза Шишова — это далеко не золотой век отечественной словесности. Нет в ней ни изящных философических рассуждений, ни нежной страсти умудренной античным “опытом” юности, нет светлой грусти и прощения близким их малых или больших слабостей. Челябинский автор, что называется, простой писатель со всеми присущими ему особенностями.
Вот и герои его рассказов — простые люди, с завидным постоянством “бьющиеся” с жизнью, отвоевывающие у нее хотя бы крохотный кусочек спокойствия и благополучия, — близки, понятны и дороги автору. Он сам — такой же работник, трудолюбец, — не может не сочувствовать их попыткам вырваться из нищеты, из вечной проверки на прочность.
Шишов демонстрирует полное пренебрежение конъюнктурностью, сиюминутностью, игрой со словами и заигрыванием с кем бы то ни было — будь то читатель, спонсор или власти. И пробивается у него — вневременное: “На сотни верст — российский стон // Века идут. Владыки хилы…” Несмотря на это горестное замечание, автор размышляет: “То, что я знал в юности (Ресовский, Оболенский, Кербель, Кузин), — это прокаленные лагерями и чекистами люди старой формации, донесшие свою неукротимость через барьеры и через временщиков… Нам сегодня не удается сыграть такую же роль: все изменилось, все растерялось в наследии былого, все разорвалось в связях… Но эту роль надо вести до конца — если не ты, то кто другой…” Это не наигранное фрондерство, а мироощущение человека, сознательно отказавшегося от политической или, точнее, политиканской, борьбы, и выбравшего взамен ей тихое провинциальное пребывание. Провинциальное не в смысле узости и ограниченности тем и впечатлений, а в смысле понимания своего предназначения, своей присущести Южному Уралу и его “столице”. “Нет, — размышляет Кирилл Шишов, — назвать этот город человечным… большинство моих широко мыслящих друзей не рисковало… Они покидали его с легким сердцем, даже не устраивая гласных отъездов, словно считая ошибкой свое временное пребывание в нем. С каждым таким событием и у меня как будто отмирала какая-то часть тела, души, окружающего мира, и я долго-долго потом видел их во сне, ибо даже писем они не желали слать в покинутый и измучивший их город. Где-то вдали делали они карьеры, получали известность, звания, валюту или славу… Но я никогда не завидовал им: с годами верность родному краю открыла мне такие секреты и душевные тайны, что я и думать не смел ни о каких иных пространствах и городах…”
По сути, критическое здравомыслие, выражающееся в отсутствии иллюзий, равно как и авторское постоянство, — признаки отменного душевного здоровья; хотя эти качества не слишком востребованы в нынешней легковесной словесности. Однако простой и лаконичный реализм Кирилла Шишова подтвердил свою состоятельность и востребованность: в 2005 году ему присуждена литературная премия имени Мамина-Сибиряка.
Лариса СОНИНА