Опубликовано в журнале Урал, номер 7, 2005
Анатолий Станиславович Гагарин — родился в 1958 году в г. Анадыре. Окончил философский факультет УрГУ им. А.М. Горького. Доктор философских наук. Работает в администрации губернатора Свердловской области. Директор школы публичной политики. Стихи печатались в альманахе “Дискурс пи”, в коллективных сборниках.
***
Вот ведь здорово, очень здорово
От мороза как медь звенеть,
В горло олово, в ноздри олово,
И от олова соловеть.
Соловьем, разрывая мороки,
Обмороженным — с ветки вниз.
И, зарывшись в снежастые ворохи,
Отыскать там свой льдистый приз.
Високосье
Усталая рука выводит на листке:
“Хочу простить, проститься, быть прощенным”…
И стать в покой навеки обращенным,
И дать земле возможность опустеть.
Скупая уже мысль приходит налегке,
В свече коптящей слишком мало проку.
Зрачок застыл. И бьется в огоньке,
Как мотылек фитиль. И к лунному порогу
Ползет немая тень. И немощь так светла,
И скука на сносях. Отчаянье бездонно.
И ночь поит отваром белладонны.
В окно постукивает пальцами ветла,
Зовет ли, будит… Ожидание несносно
Огонь уснул, свеча уже — дотла,
Год високосный бьет в висок откосно
Под звоны крошащегося стекла…
Из Киприана
Смерть — только узкая межа.
Не обойти, не перепрыгнуть.
Вот так во ржи вскипает ржа,
Нет времени постичь-постигнуть,
Что смерть проходит как гроза
Сквозь душу молнией игольной,
И вьется белая лоза,
Пытаясь сжать простор нагольный.
И расползаются края,
Расхристанные синим хрипом,
И силюсь удержать поля,
Когда земля ползет со скрипом…
Смурь
Луна на черных половицах
Печет скрипучие блины,
Я загадал тебе присниться —
Да только смурь вползает в сны.
Течет ночной чифир тягучий,
Сквозь сон мне чудятся глотки,
И льнет к окну маньяк ласкучий,
Пластая стекла на куски.
С неотвратимостью немою
Из мрака тянется рука,
Но я от страха не завою,
Ведь я всего лишь сплю пока.
И ненасытно до рассвета,
Среди кромешной тишины,
Царь смури через сон поэта
Тягает лунные блины…
***
Добрым быть надоело,
Ну а злым — не хочу.
Время где-то заело,
Только я не ропщу…
Стрелки, что ли, сцепились,
Или маятник встал?
Мы попали в немилость?
Или Хронос устал?
И не хочется спорить,
Если Время сломалось.
Ведь ничтожная малость —
Путь от счастья до горя…
Эта малость — как милость,
Чтоб былое забылось.
Время паузу держит
В ожиданье надежды…
Нягань—Березово
Марине
Здесь ящерицы рек таежных
Залиты сумрачной смолой,
Здесь ель растет сквозь хлам валёжный
От ветра согнутой иглой.
Тут баржи дремлют на причале,
Вповалку замерли во льду.
Ночь не напьется спитым чаем,
И дни шагают в поводу.
Морозный воздух густ и вязок,
В нем застываешь на века.
Взрывают тишь лишь хруст да лязог,
Когда сквозь лес бредет тоска.
Прикосновение чревато:
Здесь током бьет любой предмет,
Сминаю время, словно вату,
Конца и края только нет.
Здесь в холод город весь в тумане,
И свет бессилен в белой мгле.
И сердце тянет, душу манит
К тебе — к моей Большой Земле.
Жизнь/Смерть
Распластались листья на земле,
За полночь распнуты и распяты.
И они напоминают мне
О грядущем времени расплаты.
Миг прошедший, будущий — любой,
Он всегда с тобою — настоящий,
Веселее умирать гурьбой,
Да и смерть не делится на части…
И пускай для жертвенной поры
Смерть по одному нас выбирает,
Неизменны правила игры —
Целое в частях не умирает…
***
Когда глаза полонены песками,
И пре грозится обернуться пере,
Вращает время шестернями еле,
И сон засов свинцовыми руками
Все силится, все тужится задвинуть,
И голова кружится, и отринуть
Всю шелуху, лузгу мою, полову
Так хочет птаха, зернышка взыскуя
Из кучи той, что без толку толку я
Уже давно. И, повинуясь зову,
То одолеть пытаюсь безъязыкость,
То в языке отыскиваю кость.
Волной до кадыка — восторженная дикость
Качает яви нутряную ость…
И вот опять то много-, то безликость
Перемежается и путается в картах,
Мне нравится быть вечности бастардом,
Когда идет все накось или сикось.