Опубликовано в журнале Урал, номер 12, 2005
Василий Нестеров
***
В светлом храме легкой тенью
Ты стояла у огня.
В черном зеркале метелью
Посмотрела на меня.
Тихо-тихо спящим звоном
Мерзлых веток цепи тронь.
Синим мелом по иконам
Чуть подернулся огонь…
Вера Орлова
***
А что любовь? Слиянье душ? Слиянье тел?
А если нет души и тело потеряло прелесть?
Любовь ушла, осталась не у дел,
А уходить ей вовсе не хотелось.
Юлия Демченко
***
Как не писать о том, что луг зелен!
Березки желтые! Асфальты голубые!
Что вечер в город, как поэт, влюблен
Иль архитектор — в линии прямые.
Еще не зажжены ночные фонари,
Сквозь сень прозрачно лепятся строенья.
С огнем закатных кольц сопряжены,
Как мир с пространством темой откровенья.
Владимир Вязовский
До и после
…Просторы звенят,
И встают перед взором
Леса непролазные,
В шубах поля.
Распишут
Полозья сугробы узором —
Все ясно и просто:
Родная земля!
И снова не спать и пытаться ночами
Пристроиться в вечность когортами строк,
Но наше “авось”, как за пазухой камни…
Так пусть хоть один из десятка росток…
…И мачта
…И мхом припушенный пенечек,
И желтизны невесомый листочек.
И не пугает уже воронье.
Знать, каждому возрасту время свое.
И истина вновь черноземом под плугом
В валках заблестит,
Что ползут друг за другом.
Туман — в невесомость,
В руке облака…
Струятся, стремясь в бесконечность, века…
Николай Иконников
***
Мечта —
Душа, горящая в душе,
Огонь, пылающий в огне,
Судьба, идущая в судьбе,
Заря, встающая в заре,
Зола, лежащая в золе,
Игра, летящая в игре,
Себя забывшая в себе —
Война.
Владимир Суренков
***
Духовной жаждою томим,
нашел себя на карте края.
Не признавался, что гоним,
на полный вздох себя не зная.
Искал чужое мастерство,
но все ж свое в дороге встретил,
а перехлест и удальство
лишь критик только и заметил.
Что ж, ты, пожалуй, состоялся,
не равнодушен сам к себе,
страх пред высоким рассосался,
и перелом настал в судьбе.
Признали, ценят и читают.
Всепониманье — цель строки.
А то, что где-то поругают,
так это стимул для руки.
Наталья Ланцова
Полоса
Солнышка лучик через щели меж тучами
В сердце моём вдруг пробился тоской!
Вздрогну я и взметнусь всей душою измученной
Прямо в детство моё, где туман над рекой,
Расстилаясь, плывёт над высокой осокою,
Проплывают мечты над заросшей протокою,
И кричит петухом моё детство упрямое;
Пахнет банькой, натопленной мамою.
Нашей Зорькой мычит моё детство молочное
И, парное, зовёт за собой колокольчиком
В отчий дом, где полы добела,
Молодой ещё мама была…
Дед, желтея лампасами, на завалинке,
Опершись одним пальцем на свой поясок,
Забайкальский казак в сапогах, а не в валенках,
Он своею клюкой загребает песок.
Солнце в горнице светит с утра,
И скамейка стоит у стола,
А в углу образа, образа…
У Богородицы — мамы глаза!
В моей зыбке детство качается,
Оно там, далеко, не кончается!
Там плывёт на заре где-то звон колокольный,
А медовые травы мне кивают в росе.
Я по жизни босой по тропинке окольной
Через тёмную к светлой бегу полосе!
Олег Гонтарев
***
Из окна моей комнаты
На седьмом этаже
До неба сегодня ближе,
Чем до земли:
Лишь редкие верхушки
Берез
Достигают подоконника.
Не стоит удивляться
Моей жажде полета.
Николай Ильенко
***
В снегу увязли перелески,
Овраги выровнял снежок.
И, как хрустальные подвески,
Сверкает иней вдоль дорог.
Вдали лиса в полях мышкует,
Искрится снега белизна,
Хоть по весне душа тоскует,
Но жизнь надеждою полна.
Борис Шамов
***
М.
Когда воск будет капать
на руки на скрещенные,
я позволю поплакать
одной только женщине:
что как лучик была —
душу светом кропила;
что целила и жгла,
как пчела и крапива.
А которым,
был жив пока,
не прибавил морщинки,
обещается выпивка,
то бишь…
поминки.
Николай Демидов
Холода
На реке студеная вода,
Даже рядом коченеют руки.
Холода приходят, холода,
Как печаль безвременной разлуки.
Стелет лес плодам своим постель,
Только сам он засыпает стоя.
Что ему земная канитель
На пороге жизни и покоя?
Мне для счастья столько не дано,
Позади давно весна и лето,
И желанья юные давно
По проселкам затерялись где-то.
Я ищу знакомые места,
Вдаль смотрю с орлиного обрыва:
Красота земная, красота,
Ты доступна только несчастливым.
Александр Никитич
Мгновение
А мгновенье высвечивалось бурным накалом страстей.
Потрескивал воздух от сверхвысокого напряженья.
Вспышками менялись векторы скоростей,
Своей пульсацией вызывая головокружение.
А у мгновенья были глаза снов,
И время ложилось ощутимыми звуками.
Но в эмоциях размывался всякий смысл слов,
И нервной жестикуляцией ломались кричащие руки.
А у мгновения было твое лицо.
И неба пропасть будоражила до безумия.
И не понять, замыкалось или размыкалось кольцо,
И никто не думал о благоразумии.
На сердце кошки скребли, и не прятали псы клыков,
Пространство кренилось, а в кривизне времени
Плыл пресловутый и вечный корабль дураков
По лунной дорожке наших благих намерений!
Елена Казакова
***
На глаза натянула шапку
И дорогой своей пошла,
На асфальт уронила перчатку,
Оглянуться уже не смогла.
Не хочу я смотреть на звезды.
Я хотела закрыть глаза.
Но глаза застилают слезы —
Закрывать их сейчас нельзя.
Не хочу, чтобы ты, прохожий,
Мне в глаза посмотрел сейчас.
Я когда-то смотрела тоже,
Незнаком был когда-то страх.
Но сейчас не смотри, умоляю!
Не смотри ты в мои глаза!
Не смотри, как я умираю:
Просто-просто сейчас нельзя…
Игорь Краснов
***
Ночь. Всё снег, и вой метели —
Будто сказка наяву.
Ты не ты — тень старой ели,
След прощальных рандеву.
А внутри тоска сплошная,
Нет покоя — я один,
Без тебя судьба иная:
Я с собою — не един.
Степан Белошицкий
***
Сколько длиться же нашему свету?
Сколько помнить, бороться, страдать,
Восхищаться, чеканить монету
И чего-то неистово ждать?
Подчиняясь движенью по кругу,
Погружаясь в гармонию сфер,
Запускаю дрожащую руку
В паутину законов и мер.
И повсюду я только обязан
Тем, кто был и кого еще нет,
Словно нитью незримою связан
Я со всем в бесконечности лет.
Обусловлен, причинен, посредствен
Элементом структур и систем,
Обезличен, случаен, наследствен,
Я в ответе за все перед всем!
И за эту за высшую долю,
За удел ощущений и мук
Наделен я немереной болью
И поставлен природою в круг.
Вечно длиться же нашему свету!
Вечно помнить, бороться, страдать,
Восхищаться, чеканить монету
И чего-то неистово ждать.
Надежда Ошева
***
Закутанная в паутинку,
Лишь носа оставлен чуток.
Дочурка, как кисточкой, льдинкой
Рисует весенний цветок.
И, хоть пробужденья не видно,
Вздыхают деревья во сне,
С упорством каким-то завидным
Твердит календарь о весне.
Вот-вот и набухнут почки,
Проснётся зелёный листок,
И вновь на ладошки дочки
Берёзовый капнет сок.
Маргарита Бахирева
***
День августовский по-осеньи хмур.
Тревожен шум темнеющего леса,
как будто погрустневшего от дум
в преддверье скорого прощанья с летом.
Природа подозрительно тиха,
лишь лай собаки в шуме ветра тонет.
Холодным блеском светится река,
но уж к себе по-прежнему не манит.
А сумерки и быстры, и легки.
Еще недавно дни так долги были…
И, отражаясь в серебре реки,
дома нахохлились и приуныли.
Ольга Речкалова
***
В подобии ресторана
разговаривать с каждым
подобием человека
и чувствовать в себе
подобие
выбегая на улицу
ртом хватая смерзшийся воздух
пытаясь преодолеть одиночество
Олеся Ромашова
***
По-прежнему скрываю это слово,
Не закрывая страшное лицо.
Ведь мне до слез оно уже знакомо,
Как мятый список, бьющийся в окно.
И аромат от кофе остается,
Немного горький привкус на губах.
Тень, высыхая, тоже кротко вьется,
Чтоб оставляла прошлое в руках.
Вновь отраженье в лужах — мокрой дрожью,
Следы опавших листьев и молитв.
Какое слово служит мне дорожкой,
Чтоб проползать сквозь временный гранит?
Ничто не остановит этой ночью:
Ни скорбь, ни радость — только тишина.
Бесцеремонно, каменно пророчит:
Есть строчка-жизнь, а дальше — пустота.
Вера Светлова
Июнь
Утро в саду.
На цветок садится бабочка.
Она распахнула крылья
и этим сказала мне:
— Здрав…
Захлопнула крылья:
—…ствуй! —
и улетела.