Опубликовано в журнале Урал, номер 8, 2004
Алексей Мельников. Наши в Чечне. — Екатеринбург, 2004.
Не так-то просто одним словом сказать, кто таков Алексей Мельников. Он и поэт, и прозаик, и эссеист, и переводчик, а также бизнесмен, издатель, философ, заядлый театрал… Поскольку нельзя объять необъятное, то остановимся лишь на одной его ипостаси — поэта, так как речь идет все-таки о сборнике стихов. Это первая книга стихов Мельникова. Он сам написал ее как писатель, сам отредактировал как редактор и сам издал как издатель. Назойливо просится на бумагу: “и сам прочел как читатель”, но если бы так, то и говорить было бы не о чем. Нет, все гораздо сложнее: ее прочли многие, и многие еще прочтут, потому что книга на самом деле забавная.
Вообще “Наши в Чечне” — совокупность двух стихотворных циклов. Первый из них посвящен, нетрудно догадаться, чеченской войне, второй — то, что называется “блатная лирика”. Хотя стоп, как раз никакой лирики там нет, а есть ряд стихотворных рассказов и баек от лица ролевого персонажа, ушибленного соответственно войной или тюрьмой. То есть как бы творческий метод Владимира Высоцкого — писать о том, с чем знаком только понаслышке, благодаря чему возникает известная легкость мысли и лихость, с лихвой заменяющая все остальное. В общем, творчество скорее драматического, нежели лирического, рода. Ну что сказать? Если вкратце, то так: стихи ужасные, байки часто расхожие, но читать почему-то хочется, и желательно вслух, в веселой компании. Я однажды так и сделал, и все присутствующие порадовались, и даже один журналист сказал, что это посильнее “Фауста” Гете.
Вообще знаменательно, что хотя компания была литературная, разговоры о книге велись исключительно фактологические, типа того, должны ли пальцы снайпера пахнуть порохом и все такое. Стихи воспринимались не как литературное произведение, а как безыскусный рассказ о реальных событиях, а вот хорошо это или плохо, нельзя решить, не зная, какие задачи ставил перед собой автор. Потому что, по большому счету, о какой безыскусности рассказа может идти речь, если перед нами стихи, то есть форма априори искусная (или не очень). Что это, стилизация ради большего жизнеподобия или эксперимент ради эксперимента? Ведь по части лексического экстремизма Мельников заходит очень далеко: к каждому стихотворению приложен словарик арготизмов, без которого понять смысл текста затруднительно, и этот словарик имеет тенденцию расширяться до размеров подстрочника, читателю как бы предлагается побывать в шкуре переводчика, этнографа и социографа, и тут уж, конечно, не до поэзии.
Возникает следующий парадокс. Автор отказывается от литературного языка (как от мало приспособленного для передачи специфического содержания), как бы спускается с Парнаса на улицу. Но приходит не к просторечию, как уже упомянутый Высоцкий, а к арго, к наиболее герметичному из всех языковых явлений, и вместо Парнаса и улицы не оказывается ли в какой-то библиотеке спецхрана? Но если никаких глобальных культурологических задач автор перед собой не ставил, а просто пошутил, то шутка получилась, и на мой взгляд — отменная, и я даже выучил наизусть два стихотворения — про козырную отмазку и прописку наглушняк.
Теперь о книге как таковой, поскольку автор сам же и издатель. “Наши в Чечне” оснащены всеми возможными наворотами — тут вам и предисловие Н. Коляды, и выдержки из критических статей на обложке, и “Summary” на английском языке (с отсылками к Р. Киплингу и Э. Хемингуэю, Р. Бёрнсу и Ч. Буковски, Э. Бёржессу и У. Кеннеди, Д. Джойсу и У. Фолкнеру), и рекламная выдержка из будущей книги (глава из романа), и даже нечто плутарховское, а именно: сравнительное жизнеописание Мельникова и Мельникова-Печерского — они, оказывается, родственники. Для тонкой книжки в мягкой обложке, пожалуй, и многовато, ну да зато от души. Во всяком случае, очень хотелось бы посмотреть на другие книги из замышляемой Мельниковым грандиозной серии. И, конечно, прочесть то, что он сам еще напишет, хотя я не удивлюсь, если это будут не стихи, а флибустьерский роман, эротический киносценарий или пьеса из жизни животных.
А. Печерский