Опубликовано в журнале Урал, номер 6, 2004
Дорогие читатели! Наша рубрика не оставила равнодушными и небесные сферы. Независимо друг от друга последний шедевр Александры Марининой прочел Ангел, один из миллионов себе подобных, и Бес, коих, как мы знаем, еще больше. На страницах нашей рубрики с периодичностью раз в два месяца они будут делиться впечатлениями друг с другом и с вами, дорогие читатели.
Александра Маринина. Соавторы. — М.: “Эксмо”, 2004. Тираж 300 100.
Ангел
Как отрадно всё-таки, что наши отечественные детективщики не чужды, оказывается, утончённого психологизма. И новый роман А. Марининой “Соавторы” — яркое тому подтверждение. Сколько же можно, в конце концов, эксплуатировать поистине золотоносную жилу — “кто убил”? Стоит заметить, пожалуй, что в золотой фонд мировой литературы попадали лишь те очень немногие детективы, в которых преступление — не более чем способ показать запутанные человеческие взаимоотношения, трансформацию чувств с течением времени… Читатель, воспитанный на бездумной развлекательности, конечно, поморщится, начав читать “Соавторов” — дескать, что это такое, где труп на первой странице (и ещё девять — через каждые пятьдесят страниц), где преследования, драки? К чему, скажет он, ахи и охи стареющей Каменской, которая постоянно плачет, боясь приближающейся пенсии? Но на самом деле очень хорошо, что Маринина отказалась от погони за увлекательным сюжетом, предпочтя ему тонкий психологизм и даже лиризм. Невозможно не умилиться, читая о старой нянечке, которая в свои 83 года продолжает называть своего подопечного, которому уже за семьдесят, Глебушкой и тревожиться, если он на прогулку не наденет тёплый шарфик. Да и остальные персонажи выписаны просто мастерски, хотя внутренний мир самой Анастасии Каменской, бесспорно, удался Марининой лучше всего остального.
Романы писательницы завораживали (и продолжают завораживать) читателя профессионально сплетенными сюжетами, а Каменская стала почти так же популярна, как Эркюль Пуаро, Шерлок Холмс или появившийся уже позднее Каменской Эраст Фандорин. А ведь создание собственного образа сыщика-героя дело великое: герой запоминается читателю, он становится брэндом, именно с ним начинают ассоциировать писателя. Герой запоминается читателю надолго, понравившийся читателю герой продлевает детективу жизнь. И кстати, говоря о сюжете, нельзя не упомянуть о том, что Маринина, в отличие от большинства своих коллег, сама в прошлом сыщик, оттого-то и “фактуру” она знает лучше, и психологические мотивировки преступников у нее не выглядят надуманными (как это нередко случалось даже у классика жанра — Агаты Кристи), и главное, одна из немногих, Маринина прямо-таки рыцарски защищает честь мундира, доказывает, что герои ее не “менты поганые”, а честные и бескорыстные борцы со злом. Сам коллектив, в котором трудится Каменская, на редкость сплочённый и дружный, хотя, конечно, бывают и служебные трения, и разносы начальства, и прочие неприятности. И такое описание быта сыщиков представляется вполне оправданным — хватит уже нашу милицию-то грязью поливать, надо показать, что не все взятки берут да в КПЗ задержанных шлангом по почкам охаживают.
Но самое главное — всем без исключения книгам Марининой (и “Соавторам” в частности) нельзя отказать в огромной воспитательной силе. Всю вторую половину девяностых годов у нас в литературе (и, соответственно, в кинематографе) наблюдается совершенно безобразная тенденция — героизация образа бандита, “быка”, представленного настоящим Робин Гудом, которого пытаются затравить “мусора”. Причём достигает своего этот, с позволения сказать, герой именно наплевательским отношением к законам страны, в которой живёт. Дескать, мы не воруем, мы возвращаем то, что у нас отобрало государство. Идейные борцы, ни дать ни взять. Маринина же с присущим ей талантом показывает, что стоит только, как говорил Шарапов, один раз закон подмять, и остановиться уже невозможно. Более того — даже самые, казалось бы, невинные прегрешения вроде взяток подчас влекут за собой ужасные последствия. У героев романа супругов Боровенко неприятности, кстати, начинаются именно из-за того, что они отмазали за большие деньги своего сынулю от тюрьмы, где тот, учитывая статью (групповое изнасилование), должен был бы играть роль более чем неприятную. Ну, что ж поделать? Как было сказано в фильме “Берегись автомобиля”, тебя посадят, а ты не воруй. Как кажется, от блатной романтики давно пришла пора отказаться, и замечательно, что стали создаваться произведения, учащие если не любить свою страну, то хотя бы чтить уголовный кодекс.
Бес
Мы говорим Маринина — подразумеваем дамский детектив, мы говорим дамский детектив — подразумеваем — Маринина. Так было еще лет семь назад. Именно с “русской Агаты Кристи” началось господство женщин в этом популярнейшем и прибыльнейшем жанре. Маринина шла от успеха к успеху. Все у нее получилось: и книги выходят тиражами по несколько сотен тысяч экземпляров, а затем еще переиздаются; и придуманная ею Настя Каменская народу полюбилась, и сериал по ее романам сняли с Еленой Яковлевой в роли сыщика-аналитика.
Однако время на месте не стоит. Прибыльный бизнес всегда привлекает конкурентов. Их за последние годы развелось у Марининой множество: не умением они берут (как Анна Малышева), так числом — не угнаться автору “Чужой маски” за Дашковой, Поляковой и тем более за Донцовой, великой и ужасной. Расслабилась Александра Маринина: она один роман напишет, а у конкурентки уже пятый в печать выходит и шестой на подходе. Не угнаться. Но она, кажется, уже и гоняться за конкурентками не стала: довольствуется тем, что есть — тиражи по-прежнему велики, а место не в тройке, как раньше, но хоть в десятке самых популярных бестселлеров худо-бедно держит. Впрочем, нет, не довольствуется.
Известно, что наши писатели подразделяются на два типа: одни пишут для массового читателя детективы, дамские романы, псевдоисторические разоблачительные сочинения и тому подобный, как сейчас модно говорить, “трэш”. Пишут они много. Их творения издают тиражами от пяти тысяч и выше. Другие поступают иначе: пишут интеллектуальную прозу “для избранных”, а точнее — для жюри престижных премий, и, издав свой шедевр карликовым тиражом, безуспешно пытаются распространить его среди друзей. Пишут они немного, нередко действительно хорошо, но массовый читатель их не то чтобы не читает, он даже и имен этих авторов не знает. Не удивительно, что многие (не все!) “высоколобые” авторы втайне завидуют преуспевающим бестселлермахерам: и гонорарам их, и тиражам. Здесь не в деньгах даже дело, а в славе: какой писатель не хотел бы стать народным любимцем?! Не век же оставаться гением, признанным десятком высоколобых коллег и столь же высоколобых критиков. Но, как оказалось, и авторы бестселлеров подчас завидуют писателям “серьезным”.
Как все-таки сложна, загадочна человеческая природа. Если нищий завидует принцу, все более-менее понятно, но ведь и принц, оказывается, нищему может позавидовать. Преуспевающая, обеспеченная, всенародно любимая Александра Маринина, очевидно, позавидовала творцам “серьезной” литературы. Казалось бы, чему завидовать? Тиражам в триста экземпляров, напечатанных за авторский же счет? Гонорарам, существующим разве что во сне? Славе, не распространяющейся за пределы пары редакций толстых журналов? Вот уж воистину: сам черт (то есть ваш покорный слуга) не разберет эту человеческую натуру.
Новый роман Марининой начинается совсем не по-маринински. Прежде писательница ловко заарканивала читателя уже на первой странице и старалась не отпускать его до самой развязки. И правильно, таковы законы жанра. Однако в “Соавторах” дело обстоит иначе. Вялое действие кое-как завязывается странице к семидесятой. В порядочном детективе к этой странице уже бывает пара трупов и десятка четыре подозреваемых. Но и после первого убийства Маринина не балует читателя ни остротой, ни увлекательностью сюжета. Интрига в романе, конечно, есть, есть мастерски сплетенная криминальная история, преступления психологически мотивированы, все нити сходятся, как и положено, в конце книги в руках у следователя, но всё это богатство как-то затерялось в бесконечных философствованиях, в скучноватых рассуждениях героини. Дело в том, что Настя Каменская вдруг почувствовала, что стареет: и усталость одолела бедняжку, и голова болит, и спать хочется, и раздражительной стала не в меру… Описания ощущений стареющей женщины, довольно нудные и в детективе вовсе не уместные, роман, на мой взгляд, изрядно подпортили. Сюжет буксует в них, как легковушка на размокшей от дождя проселочной дороге. Еле-еле, в неравной борьбе с подступающей сонливостью, читатель перебирается со страницы на страницу: вот эту главу дочитал, и еще одну… когда же это кончится! Не скоро, читатель, не скоро, в романе 445 страниц. Александре Марининой, понятное дело, нелегко: в трех десятках романов с одной и той же героиней трудно описывать развитие характера. Время-то идет, героиня и впрямь должна стареть, значит, надо писать о ней как-то иначе… На мой взгляд, Маринина избрала не самый удачный для детективистки путь: читатель не любит, когда его любимый герой чересчур сильно меняется, он может и не принять постаревшую, “расклеившуюся” Каменскую. Но время-то будет идти, когда-нибудь Насте ударит и семьдесят, и девяносто! Вообще-то писатели-детективщики уже давно нашли средство против старения героев: Шерлок Холмс, мисс Марпл, Эркюль Пуаро с какого-то момента переставали меняться. Десятилетиями писатель просто показывал одних и тех же героев, “законсервированных” в своем возрасте. Менялись только внешние обстоятельства, обстановка, окружение, герою же было всегда “под сорок”, или “за пятьдесят”, или даже слегка “за семьдесят”, главное, он не старел ни на год и не менялся ни на йоту. Читатель это любит, но по канонам серьезной литературы характер должен развиваться, вот Александра Маринина и решила показать, как стареет Настя Каменская. Впрочем, дело не в одной героине. Маринина попыталась написать не увлекательный остросюжетный детектив, а серьезный роман, который стал бы для нее пропуском в “большую” литературу. Боюсь, что ни то, ни другое у нее не получилось. Не то чтобы Маринина писала плохо. На мой взгляд, она бесконечно выше Дашковой и Донцовой. Но к выдающимся стилистам ее, увы, не отнесешь. Не скажу, что у нее много явных провалов, откровенных ляпов, однако на то, чтобы вызвать брезгливость у сноба-интеллектуала, впервые в жизни решившего ознакомиться с тем, что читает “пипл”, вполне хватит. Чего стоит, например, такой пассаж: “Двадцатилетняя Лена Щеткина сексом в полном объеме пока не занималась” (надо полагать, что “в не полном объеме” все-таки что-то было). Или такая ремарка: “надменно цыкнул зубом рыночный начальник”. Вы эту картину представляете, то есть человека, который “цыкнул зубом”, да еще “надменно”? Есть и фактические ошибки. Например, Настя Каменская, превозмогая очередную хворь, пытается выяснить у опера подробности жизни одного из подозреваемых. Несчастный оперативник, в двенадцатом часу ночи поднятый с постели звонком неугомонной Каменской, оправдывался, как мог: “Я даже выяснил, что Сафронов в пионерском лагере три года подряд становился чемпионом по прыжкам в длину… Мне что теперь, узнавать, какой марки памперсы ему мамаша покупала, когда он еще писался?” Если господин Сафронов в детстве и мочился, то не в памперсы, о которых в Советском Союзе знали меньше, чем об американской космической программе, а в пеленки.
Общий уровень этой прозы все-таки довольно средненький. Пейзажных описаний у Марининой нет, метафоры время от времени появляются, но текст украшен ими чересчур скупо, из героев запоминается одна Каменская, многим персонажам характер заменяет беглое описание внешности, философствования, скорее, навевают тоску. Словом, Набоковым в юбке Александра Маринина пока не стала, а вот свои козыри понемногу растеряла: вместо увлекательного детектива получилась довольно-таки нудное повествование. Играть на чужом поле всегда тяжело, непривычно. Боюсь, что еще одна такая игра, и Александра Маринина останется без читателя.