Опубликовано в журнале Урал, номер 12, 2004
Лариса Сонина — родилась в 1973 г. в г. Павловске Алтайского края. Окончила судебно-прокурорский факультет Уральской государственной юридической академии и аспирантуру. Работает преподавателем конституционного права. Публиковалась в журнале “Урал”, газете “Наука Урала”, коллективных сборниках. Автор сборников “Инициалы” (1995), “Каленая щека” (1998).
***
Памяти В.П. Астафьева
Когда весна на кромке погорелой,
на краешке зимы неосторожной
рифмует ярко-желтую пыльцу
грядущего бестрепетного лета
с причудливым и нежным львиным зевом,
страшней всего в охотничьей избе,
куда не донесет мансийский говор
ни шороха степного разнотравья,
ни жалобы пропавшего божка,
ни трепета горящих одеяний…
***
Не позолота, а свиная кожа,
И, может быть, грошовые труды
Нас извлекут из-под обло…
Как будто
Не нас учили босиком ходить
По лезвиям и углям раскаленным.
Ах, эти слезы — счастие навылет.
Не плачь, душа, тебя уж не узнают —
Сам Лермонтов с тобою говорит —
Слова до блеска кордованской кожи
Не то чтоб были вытерты, но вот
Их произнес — какое все ж несчастье —
Известнейший бездельник и бунтарь,
Которым только ангелы довольны
И, кажется, его благодарят…
***
Бенедикт с Беатриче, которые слишком умны
Или слишком коварны,
Чтобы в общем и целом и почти ничего не понять.
Ничего не понять…
(Возвращайся, скорей возвращайся в Лугарно!..)
Возвращайся… (Не слишком ли правильный путь
Подсказал Мефистофель?)
Возвращайся, послушай, забудь
Белый профиль.
Полуночный классический бред,
Чаю — крышка…
Ангел мой, я любила тебя,
Но не слишком.
***
Зачем госпоже Ленорман и бусы, и пряжки, и банты,
Ментоловых два рукава и выше сирени — ладонь?..
Зачем, закрывавшей глаза в несчастье, угрозах и страсти,
Гадательный злой антураж неверной красотке-судьбе?
Подумай, какая зима прошла по стекляннейшим окнам,
Прошла по древесным корням, прошла по ладоням твоим…
Подумай, подумай, забудь… Забудь, подари, заповедай,
Как глиняный тот медальон, от сглаза ей даденный нам…
— Какой тут еще медальон, когда на пороге — судьба?..
***
чего ожидаем: возврата иных холодов,
друзей вековечных
и напрочь забытых сюжетов,
высокой травы, земляничных
трехпалых листов,
подвявших, усохших, но так зеленевших в какое-то лето
о масле созвездий стрекочет кузнечик-пиит;
он нежность добротную вновь, вопреки расстояньям,
как камешек белый, на черной земле утвердит,
забывшись в траве с металлическим звездным сияньем
какая-то соль… обожженное небо горит,
какой-то песок… но колючее небо красивей
и как-то забывчивей, нежели хрупкий кузнечик,
играющий в прятки с травою и летом ушедшим…