Опубликовано в журнале Урал, номер 6, 2003
Нина Александровна Ягодинцева — родилась в 1962 г. в Магнитогорске. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького. Работает преподавателем в Челябинской академии культуры и искусств. Автор пяти сборников стихов, лауреат премии им. П.П. Бажова и премии им. Константина Нефедьева. Живет в Челябинске.
***
На том берегу Юрюзани,
Словно уже на небе.
Избы стоят высоко.
Мостиком в три дощечки,
Тропкой по косогору —
Разве туда взберешься?
Речка бежит и плачет
К морю, как будто к маме, —
Сбиты ее коленки.
Платьице пенит ветер.
Выгоревшие прядки
К мокрым щекам прилипли.
Смотришь так отрешенно,
Словно душа узнала,
Куда ей потом вернуться.
***
За тем невидимым пределом,
Где все невинны и чисты,
Как будто в фильме черно-белом:
Вокзал, автобусы, часы.
Туман ли, дым ли — странно горек,
Но это все-таки весна.
И можно выбрать век и город,
Автобус, место у окна:
Из мира в мир, всегда навстречу
Иным улыбкам и слезам
В слепое утро, зыбкий вечер,
Другой сырой автовокзал…
Душа моя, Господь с тобою,
Не говори, что жизнь прошла,
Когда ладонью восковою
Туман стираю со стекла…
***
Спасибо, Господи, за детское:
За сердце, что теряет такт,
Отравленной стрелой задетое
Или от счастья — просто так,
Когда восходит солнце заспанно,
Над черным ельником горя,
Когда с кордона — ружья за спины —
Уходят в чащу егеря.
Чужая жизнь, чужие праздники,
То пироги, то самогон…
Сырой траве какая разница,
Под чьим клониться сапогом.
Реке-беглянке не загадывать,
Кого прохладой оросить,
Чьи губы сладкой стынью радовать,
Чье отраженье уносить…
Летит ли в чащу эхо выстрела
Иль быстрый шепоток стрелы, —
Но земляника тайно выспела
И стелет щедрые столы.
Спасибо. Я не знаю — гостья ли,
Но песни на пиру легки.
Прими меня в ладони, Господи,
Как путник влагу из реки.
***
Загремел трамвай простуженный
Лабиринтом узких улиц.
Словно краденой жемчужиной,
Вашим городом любуюсь.
То-то радости, что крадена,
В кулачке до боли сжата.
Понимаю, что неправильно,
Но ни в чем не виновата:
Равно — днями ли, ночами ли —
Было небо молчаливо.
Я ушла за ней в отчаянье,
Как пловец на дно залива.
А теперь на знаю: рада ли?
В темном океане плача
Всеми правдами-неправдами
Редкую добычу пряча…
***
А. П.
Мы были в Греции. А рядом
Струилась черная река.
Театр возвысился над садом,
Не распустившимся пока.
Следами облачных пробоин
По капле, медленно, с трудом
Просачивалось голубое
И вновь затягивалось льдом.
Мы были в Греции. Ну вспомни!
Туда идет шестой трамвай.
Там прыгают с разбегу волны,
Пытаясь заглянуть за край
Гранитной набережной. Сами
Мы жаждем так, чего нельзя.
Там бык с безумными глазами,
Европу в Азию везя,
Смеется и, зрачки сужая,
Вбирает в ноздри высоту…
И женщина, всему чужая,
Стекает по его хребту.
И кажется: за стенкой, рядом,
Трещит свеча, и воск течет,
И царь Кощей сидит над златом
Под вывеской “Переучет”…
Тебя же, словно струйку дыма,
В пустой трамвайчик вовлекло —
Кондукторша проходит мимо
И сквозь тебя глядит в стекло.
Заклинание
По-иному не могло быть:
Это облако должно плыть.
Этой музыке дано звать.
Эта боль обречена спать.
Отбелила ли зима холсты?
Замостила ли река мосты?
Запевает, небо пробуя,
Колоколенка шатровая.
Разливает золотой звон.
Развевает молодой сон.
По-иному не могло быть:
Этой жажде суждено пить.
Остается не бедой, не виной
Опустевший ковшик берестяной.
Век проходит — за верстою верста,
Рукавицей утирает уста.