Опубликовано в журнале Урал, номер 6, 2003
В редакцию журнала по-прежнему поступает огромное количество писем. В основном они содержат стихи, подавляющее большинство которых, как нетрудно понять, возвращается стихотворцам с пожеланиями творческих успехов. Такая судьба, по всей видимости, ожидала и автора нескольких чрезвычайно зловещих, но не лишенных примитивной энергии текстов, который подписался “Евгений псевд. Фантомов”. Однако, поразмыслив, мы сочли, что все это — и мрачность, и примитивность, и энергия — немного зашкаливает, поэтому, как говорится в известной телепередаче, давайте просто немного понаблюдаем за “Животным”.
Животное
В лесу серый заяц под елкой скакал.
Он мрачной судьбы своей не ожидал.
Тут ветром внезапно послышался рок —
Под елку за зайцем вдруг выскочил волк.
В то самое время, в ближайшем селе
Решили корову забить по весне.
Хозяин собрался, подправил топор.
Отправился в хлев учинять злой террор.
В лесу же под елкой сомкнулись клыки.
Дыханье гнилое сковало мозги.
Кровью младая трав залита.
Заяц погиб от ушей до хвоста.
В хлеву раздавались удары и вой.
Убийство скотины, но все же живой.
В агонии пала и бросила взгляд:
“Хозяин, ты падаль! Ведь смерти ты рад
Меня выводил ты на поле гулять…
Чтоб после безжалостно смерти предать”.
Хозяин корову свою зарубил
И мясо ее он на части делил.
Но тут его жажда застала и вот
Берет кусок мяса и кровь жадно пьет.
А после все мясо в мешок он сложил.
“В избу, там поспать бы”, — устало решил.
Заходит в избу он, а дети кричат.
Здесь он забранился, велел замолчать.
Но деткам ведь видно видней с стороны
У рта капли крови, потеки слюны…
А вот еще одно письмо. Из него мы почерпнули материал, озаглавленный: “Юрий Якма. “На пути к Schwanz’у (второго тысячелетия)”. Прустовские аллюзии, однако, оказываются иллюзиями: на самом деле мы имеем дело с текстом в форме дневника. Выдержки прилагаются.
“23.1. 99. Написано: “Неподалеку неплохой кабак. Всегда свежие скатерти”. А я прочитал: “Всегда свежие скаретти”. Оно понятно: современный провинциальный кабак нонсенсичен “свежим скатертям”. А вот нечто неопределенно-итальянистое — без удивления. И даже не попытался озадачиться, что бы это могло значить.
19. 2. Дроздов в “Мире животных” рассказывал об эволюции в море. Как дошел до амбулакральной системы и амбулакральных ножках иглокожих, так меня разобрал дикий смех.
22.3. По радио реклама оптовой фирмы, идет перечисление мясопродуктов. Мне послышалось “свиных прыщей”. На самом деле было “свиных хрящей”. Вот ведь куда, сволочи, завели страну!
29.4. В стране, где “любовью — занимаются”, столь же рьяно взялись “заниматься верой в Бога”
9.6. (в ночь с 8.6.) Голос у нее был как у тощей селедки, крепкого, но не пряного посола.
Я разбил эту лампочку. Я возненавидел ее: свет от нее был чересчур волновой природы. А я не выношу волны. У меня идиосинкразия на них. Меня мутит даже от лужной ряби. Мне хорошо только под лампочкой со светом корпускулярной природы. Это так приятно, когда корпускулы-фотончики нежно стучат тебя по макушке.
12.6. Суслик скусил саженец тыквы. Один пенек остался. Я разгневался. Встал на колени у норы и прямо в отверстие не стеснял себя в выражениях. Задавил подлеца морально своими трех-четырехэтажными сложносочиненными, ложноподчиненными и деепричестными. Прочуял грызун профессионала. И больше тыкву не трогал.
29.6. Захотелось мне леденцов.
— “Театральные” — это леденцы? — спрашиваю в магазинчике у продавщицы лет тридцати.
— Нет. Это сосательные, — бестрепетно ответствовала она. Я только горько ухмыльнулся и пошел себе.
Далее — в ларьке вижу точно такие же конфеты, и по такой же цене.
“Театральные”, — спрашиваю, — это леденцы?
— Да, — сердечно выдохнула симпатичная продавщица лет 35, — это леденцы.
Тут я совсем разнежился и купил.
17.7. (клея обои) Вспомнил вдруг деревенское детство. На бревенчатые стены были наклеены обои. Между обоями и бревнами бегали, шурша, мыши. И я по шуршанию шилом! шилом! шилом!
1.9. Перемена мест слагаемых что-то все-таки меняет: “филология” — это понятно, это индифферентно; а вот “логофилия” — уже растягивает губы в кривую ухмылку.
22.10. По местному радио заврайзагсом говорит: “За 1998 год зарегистрировано 28 ребеночков и 38 трупиков”.
24.10. К матери пришла женщина, принесла долг. Усадили пить чай. И за разговорами должница (бывшая) съела котлет (рыбных) на сумму прикидочно большую, чем была должна. Вот и давай деньги в долг таким прожорливым…
26.10. Пошел тут рано утречком погулять, часов в шесть. И по ходу погуляния услышал петуха. Из петушиного горла вырывались стоны судьбы, похожие на собачий вой. Жизнь, значит, довела.
19.12. (отголосовав) “Виброфонист” — это одно, а “фибровонист” — уже совсем другое.
14.2. (Валентинов День) Реклама. На этикетке банки (сверху вниз): “Поглотитель жира. Натуральный продукт. Глисты”.
29.2. Говоруны наши хоккейные комментаторы: “игра не отличается красивой красотой”, “гости запёрли хозяев”.
29.4. (ночью, смотря “Муму”) А что было с Герасимом после того, как он утопил Муму и ушел от барыни? А Герасим ушел на болото и начал разводить собачек: Баскервилей.
13.8. Сегодня в Англии и кое-где в Европе отмечали (отмечают) День Левшей. Тоже бы надо как-нибудь отмечать, а то как-то уедает круглогодичная правосторонняя дискриминация. Сегодня же в Туркмении отмечали (-ют) День Дынь. Дынь не было, зато целый день поедал сметану.
24.9. Когда В. Ленин узнал, что Г. Уэллс, после встречи с ним в Кремле, назвал его “кремлевским мечтателем”, он на внеочередном Политбюро обозвал Уэллса “английской вонючкой” и “лондонским п…сом” (т. 99 ПСС, сс. 57, III, 160, 224, 293).
13.12. Занимательный сюжетик из жизни: с краю тротуара на стульчике терпеливо сидит старушка, торгует венками; а рядом с ней большущий, никак не обойдешь, совершенно заледенелый участок… Так и видится, как она выходит из дому глухими ночами и поливает из чайника выщербленные участки”.
Пишите…