Опубликовано в журнале Урал, номер 10, 2003
Шадринская старина 2002. Краеведческий альманах. Выпуск десятый. / Составитель и ответственный редактор С.Б. Борисов — Шадринск: Издательство Шадринского пединститута, 2003. 80 с.
Шадринский краеведческий словарь. / Авторы-составители С.Б. Борисов, Е.А. Брякова, С.А. Парфенова. Ответственный редактор С.Б. Борисов. — Шадринск: Издательство Шадринского пединститута, 2003. 68 с.
Читатель любит историю. В любом порядочном книжном магазине вы найдёте отдел или хотя бы полку с научными и псевдонаучными монографиями, учебниками, мемуарами, а то и со сборниками документов, — и почти всегда — с историософскими штудиями не Шпенглера, так Тойнби, не Тойнби, так Питирима Сорокина. Но книги по краеведению вы там не найдёте, разве что её занесёт туда чья-то прихоть. Почему? Нет спроса. Читатель предпочитает масштаб: если заговор — то всемирный, если история — то цивилизации или в крайнем случае страны. Что там какой-то городок или деревенька!
В середине 1970-х французский историк Эммануэль Ле Руа Ладюрри написал монографию, в которой подробно реконструировал жизнь деревни
Монтаю (что на юге Франции) в конце XIII—XIV вв. Эта книга стала не только образцом научного исследования, но и бестселлером, выдержавшим десятки изданий на многих языках. Увы, русской “Монтаю” пока что нет. А если бы такая книга и появилась, на неё вряд ли бы нашёлся покупатель: отпугнула бы его “мелкая”, “узкая” тема. И невдомёк читателю, что пухлые претенциозные историософские труды в большинстве своём написаны шарлатанами, которые подменяют изучение истории отвлечённой философией. Зато исторические факты, собранные “по крупинкам” историком-краеведом, и составляют фундамент подлинного исторического исследования. Не пренебрегайте краеведением.
В этом году в Издательстве Шадринского пединститута вышел очередной, десятый выпуск краеведческого альманаха “Шадринская старина”. В него вошли, в частности, научные исследования, посвященные истории шадринских типографий (М.Ф. Ершов. “Шадринские типографии в 1877—1916 гг.”), семье дореволюционных “олигархов местного значения” Густомесовых (В.Н. Иовлева. “Густомесовы”). Есть в книге и очерки, посвящённые шадринским знаменитостям: гроссмейстеру Ю.С. Балашову, одному из лучших шахматистов мира семидесятых — первой половины восьмидесятых годов прошлого века (А.В. Плотникова. “Международный гроссмейстер Юрий Балашов”) и известному советскому скульптору Шадру (С.Б. Борисов. “Иван Дмитриевич Шадр” в годы гражданской войны). Отдельные очерки посвящены людям без сомнения замечательным, но всероссийской известности не получившим: учительнице с неподходящей ни к профессии, ни к характеру фамилией Дериглазова (Л.А. Бякова. “Слово об учителе”) и местному библиофилу В.Г. Зенцову (В.В. Иванихин. “Памяти Владимира Гордеевича Зенцова”). И всё-таки публикация исторических источников, на мой взгляд, самое ценное, что есть в книге. Это и запись интервью с девяностопятилетней Зоей Ивановной Туманишвили (Худеевой) и воспоминания В.И. Медведевой и Т.И. Чижовой о проведённом в Шадринске детстве, соответственно в 1910-е и 1940-е. Очень интересны посвящённые Шадринску фрагменты писем 1886—1900 гг. профессора Ф.А. Бронникова его племяннику Д.Е. Прусову. Их публикацию подготовил сам редактор С.Б. Борисов. Именно эти тексты содержат те крупинки информации, по которым историк может воссоздать макет прошлого.
Помимо альманаха, Издательство Шадринского пединститута выпустило “Шадринский краеведческий словарь”. В словаре можно найти довольно подробные сведения по истории самого Шадринска, шадринского краеведения. Многие словарные статьи посвящены шадринским краеведам-исследователям, а также жившим в Шадринске знаменитостям, включая тех, кто навещал этот город проездом.
Сергей Беляков
Зак А.С., Калистратов И.Г., Воронченко В.Г. Уральский фотокаталог советской фалеристики. — Екатеринбург: “Уральское издательство”, 2003.
Лев Толстой в “Войне и мире” назвал знамёна “цветными тряпками на палках”. Это не мудрость, а элементарное непонимание того, что вещи помимо практического имеют и символическое значение. Жизнь наша символами пронизана, почти что каждый предмет нечто символизирует. Слово — символ из символов. Но вот беда: символ понятен лишь для того, кто может понять его значение. Заговорите с кем-нибудь на ашанти, и ваш собеседник в изумлении уставится на вас, гадая, не случилось ли с вами внезапное умопомешательство. А вы всего-то перешли в другую знаковую систему! Вечная беда археологов: найден предмет, его функциональное значение ещё можно вычислить, а вот как быть с символическим? Использовали его в храме, при богослужении, или дарили “на счастье”, или им пугали детей? Кто знает. Советская эпоха ушла, постепенно мы утрачиваем её язык. Её символы, прежде понятные каждому, превращаются в загадки, ребусы, криптограммы. Пройдёт время, и лишь историк сможет понять их смысл. Да сможет ли и он?
В этом году “Уральское издательство” выпустило вторую часть Уральского фотокаталога советской фалеристики. Фалеристика — это и наука, и род коллекционирования: изучение истории орденов, нагрудных знаков, медалей, жетонов и т.п. Книга в своём роде уникальная. Этот фотокаталог (великолепно иллюстрированный) посвящён советским трудовым наградам тридцатых-сороковых годов прошлого века (значкам “ударников”, “отличников соцсоревнования”, “почётных работников”). Неспециалиста каталог поражает разнообразием: едва ли не каждая отрасль имела свои значки. Наряду с достаточно известными (“Ударник первой пятилетки”, “Отличник социалистического соревнования”) встречаются и экзотические: “VI лет на продфронте”, “Охотник-ударник” (бедные звери!). Боюсь, сейчас лишь специалист поймёт, что значило награждение значком в тридцатые-сороковые. При “застое”, когда пиджаки государственных мужей покрылись панцирями орденов, началась девальвация знаков отличия. Она продолжается и ныне. Но вдумаемся, что значил значок ударника в сталинском Советском Союзе, когда трудолюбие ещё было нормой. Нет сомнения — едва ли не каждый обладатель значка был личностью действительно примечательной. Каждый значок — дверца в прошлое, в чью-то жизнь, давно прошедшую. Но и сам значок требует расшифровки. Лишь погрузившись в “дух” тридцатых, мы поймём его истинный смысл. Желающие приглашаются.
Сергей Беляков