Опубликовано в журнале Урал, номер 9, 2002
Исполнилось 80 лет со дня рождения директора Нижнесинячихинского музея-заповедника, Почетного гражданина Свердловской области Ивана Даниловича Самойлова.
“Светлеет душа, когда думаешь, какой необыкновенный человеческий подвиг совершил Иван Данилович Самойлов”. Эти слова академика Д. С. Лихачева взяты из его предисловия к книге “Сокровища Нижней Синячихи”, выпущенной в 1985 году Средне-Уральским книжным издательством. Ученый-подвижник с мировым именем, корифей и защитник отечественной культуры, подчеркнул в своем вступлении главное, то, что на несколько десятилетий стало делом жизни другого подвижника — бывшего землеустроителя Алапаевского района, а затем директора уникального музея в селе Нижняя Синячиха.
Знаменательное в культурной жизни Урала событие, открытие народного музея в сельской глубинке, произошло 16 сентября 1978 года. Со временем музей получил статус государственного, стал первым в Свердловской области музеем-заповедником деревянного зодчества и народного искусства.
Ивану Даниловичу давно и справедливо воздано по его заслугам. Он — заслуженный работник культуры России, лауреат премии “За подвижничество в культуре”, академик Демидовской академии искусств и художественных ремесел. Он первым на Среднем Урале получил звание “Почетный гражданин Свердловской области”, он — единственный из уральцев обладатель высшей награды русской православной церкви — ордена Преподобного Сергия Радонежского.
Но первые версты его подвижнического пути отнюдь не были усыпаны розами. Местные чиновники посматривали косо: как, мол, так — коммунист Самойлов в поповщину ударился, возится с развалюхой-церковью? Культурные деятели областного калибра дивились “провинциальному чудачеству” человека, взявшегося реставрировать огромный, 62-метровой высоты храм — памятник архитектуры республиканского значения.
Но преодолел недоверие и хулу, отбил все бюрократические наскоки бывший фронтовик, командир пулеметной роты! Представленный им план реставрации здания Спасо-Преображенской церкви, возведенного иноземным зодчим в XVIII веке, был так научно обоснован и детально разработан, что автор плана стал и руководителем реставрационных работ. Только один Иван Данилович знает, сколько очередных отпусков прошло в поездках по российским городам, прославленным памятниками зодчества, какие горы специальной литературы, архивных документов пришлось перевернуть.
Почти двенадцать лет шли реставрационные работы. Самойлов набирал сменявшие друг друга бригады плотников, каменщиков, кровельщиков, штукатуров, маляров. Работы велись знаменитым в недавние времена хозспособом, будто не памятник зодчества возрождали, а строили прозаический зерносклад или коровник… Бюджетных денег была выделена малая толика, на членские взносы местного отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры расчет тоже был невелик: тридцать (30) копеек всего был взнос-то! Про спонсоров в те годы еще не слыхивали, и не счесть, сколько порогов — уже не чиновничьих, а матерых зубров-хозяйственников — обил Иван Данилович! Дипломатничал, убеждал — и порой успеха добивался.
Но финансы все равно “пели романсы”. Было: нечем оказалось расплачиваться с бригадой, и руководитель реставрационных работ снял со сберкнижки деньги, предназначенные для покупки мотоцикла. Вещи, кстати сказать, решительно необходимой: от Алапаевска до Нижней Синячихи — пятнадцать километров, автобусные рейсы редки, но бывал на “объекте реставрации” Самойлов после каждого почти госслужебного дня, а по выходу на пенсию так вообще ежедневно-ежесуточно.
Это уже позже, после открытия музея, посодействовал выделению дефицитного тогда “Уазика” председатель облисполкома Анатолий Александрович Мехренцев. Впрочем, тот с самого начала, в отличие от большинства обладателей солидных чиновничьих кресел, оценил важность задуманного Самойловым и сказал: “Великое дело делаете, Иван Данилович. Что понадобится — обращайтесь. Будем помогать”.
Миновала реставрационная эпопея. Еще два года ушло на подготовку музейной экспозиции. Наконец, на двух этажах огромного, издали видного и похожего на белоснежный корабль храма разместились коллекции, собранные Самойловым за четыре десятка лет, а также экспонаты, преподнесенные в дар музею. На первом этаже — иконы, храмовая утварь, церковные книги, уральские самоцветы, старинная медная посуда, изделия из бересты — всего и не перечислить. На втором — гордость создателя и директора музея — коллекция уральской домовой росписи.
В нее вошли без малого полторы сотни экспонатов — расписанные растительными орнаментами и сценками крестьянского быта двери и простенки, целые стены и потолки старинных изб и домов середины XIX — начала XX века (самая ранняя роспись относится к 1869 году). Это поистине уникальное собрание, по заключению специалистов Московского НИИ художественной промышленности, не имеет аналогов ни в одном из музеев мира.
Самый ценный из экспонатов — знаменитая “белая горница” из деревни Мезень Алапаевского района, расписанная в 1910 году мастерами Егором и Павлом Мальцевыми, — помимо древней, имеет и свою новейшую историю. Вообще-то вход в горницу заказан для всех, кроме штатных работников музея; посетители разглядывают дивную роспись “из-за порога”. Но как-то возникла поистине “нештатная” ситуация. В “белой” горнице” самолично чаевничал первый президент России, тогда — первый секретарь Свердловского обкома КПСС Б. Н. Ельцин… Рожденный в уральской глубинке, секретарь необычное чаепитие оценил. Вообще-то не особо склонный к сантиментам, отчаевничав и выходя из горницы, он просветленно проронил: “Будто в детство вернулся, дома побывал…”
Дополняет расписное великолепие музейного собрания коллекция расписных предметов быта — шкафов, столешниц, прялок, берестяных туесов… Сухие цифры, которые будут приведены сейчас, просто немыслимо приводить без восклицательных знаков. Все перечисленное найдено и приобретено одним (!) человеком в 130 (!) домах, избах в 68 (!) селах, деревнях и хуторах 10 (!) районов Свердловской области.
Надо сказать, справедливости ради, что в отличие от чиновников, подвижничество Ивана Даниловича с самого начала заметила и оценила пишущая и снимающая на фото-, кино- и видеопленку братия. Среди сотен газетных и журнальных заметок, кинофильмов, видеосюжетов немало и талантливых. Но этой же справедливости ради, отмечу: лучше всех о нижнесинячихинском чуде рассказал сам его творец, Самойлов, — в упомянутой в начале этих заметок книге.
Как захватывающая остросюжетная повесть, читается история создания музея деревянного зодчества. Один лишь эпизод чего стоит: с самого севера области, из Гаринского района, на мощных “Уралах” везли в Нижнюю Синячиху ветряную мельницу. Везли сотни километров, по бездорожью, через две паромных переправы. Сейчас “ветряк” уютно расположился — как там и был — на берегу протекающей по территории музея речки Синячихи. Между прочим, старинная мельница и сейчас могла бы молоть муку, да некому ее в ход пустить, перевелись былые мельничных дел мастера…
Несколько лет из разных концов области свозил Самойлов деревянные постройки, спасая их от разрушения и тлена — часовни, сторожевую башню, целые подворья крестьян XVII, XVIII, XIX веков. Искусно реконструированные, на новом месте они в точности сохранили свой прежний облик и внутреннее убранство. Все там словно говорит неслышным голосом минувшего. Зайдите хотя бы в избу крестьянина XVII века: от каждой детали интерьера, каждого нехитрого предмета домашнего обихода так и веет жилым духом, и кажется, что хозяин жилья лишь вышел на минуту и вот-вот вернется, а следом — его многочисленные домочадцы.
Книга “Сокровища Нижней Синячихи” издана семнадцать лет назад. Издана обидно малым по тем временам пятитысячным тиражом, так что говорить о том, что она нашла широкого читателя, увы, значит погрешить против истины. Разошлись “Сокровища…” по рукам музейных работников, реставраторов, искусствоведов, краеведов. Ох, как надо бы переиздать эту книгу! Тем более что через год уникальному музею, первому музею-заповеднику Свердловской области, исполнится 25 лет. Много воды за четверть века утекло. Много новыхинтересных экспонатов, экспозиций представил посетителям музея неугомонный Самойлов. Но о них речь впереди, а сейчас хочется вспомнить еще об одной книге Ивана Даниловича, появившейся три года спустя после “Сокровищ…” Названа она менее броско: “Каталог уральской народной росписи крестьянских домов и предметов быта в собрании Нижнесинячихинского музея-заповедника”, но сколько энергии, времени и души в нее вложено!
Работал над каталогом коллекционер и этнограф Самойлов четверть века. Поначалу и сам того не зная, он открыл неизвестный вид народного прикладного искусства. Обычай расписывать крестьянские дома растительными орнаментами, пышными “розанами”, изображениями сценок деревенского быта возник в уральских краях в начале XIX века. Предполагается, что перекочевал этот обычай на Каменный пояс с переселенцами из Вятской губернии.
Уральские мастера жили в деревнях по реке Кармак (территория нынешнего Тугулымского района). Они скромно именовали себя красильщиками, а в народе были прозваны “петушатниками” — по имени часто встречавшейся в их композициях домашней птицы. Вероятно, на реке Кармак в позапрошлом веке сложился настоящий центр домовой росписи, откуда деревенские живописцы в свободное от крестьянских работ время отправлялись на своеобразный отхожий промысел. Уезжали на лошадях порой далеко от родных мест; на восток добирались до Барнаула, на юг — до “самой орды”, на запад — до Екатеринбурга и Нижней Салды.
В каталог включены цветные фотоснимки и описания 150 образцов домовой росписи. Автор составил и подробный список населенных пунктов, где они были в разные годы выявлены; открыл для нас, вернув из небытия, имена народных мастеров, а то и целые династии “красильщиков”. В перечне имен владельцев расписанных изб есть и такие строки: “Деревня Исакова. Самойлов Данило Николаевич”. Это — название родной деревни Ивана Даниловича и имя его отца.
Специалисты-искусствоведы отмечали, что каталог составлен и вступительная статья написаны на высоком, истинно профессиональном уровне. А само собрание домовой росписи дало богатый материал для исследования ранее почти не известного явления народной культуры. Уральская домовая роспись теперь считается связующим звеном между ветвями этого рода прикладного искусства, формировавшимися в европейской России и в Сибири.
Наконец, скажу еще об одной книге — сборнике очерков под названием “Человек с изюминкой”. Один из очерков нем озаглавлен “Самойловские купола”. Из заголовка ясно, о ком и о чем этот очерк. Екатеринбургское издательство “Пакрус”, похоже, подгадало выпустить книгу накануне заметного для культурной жизни Урала события — 80-летия директора Нижнесинячихинского музея-заповедника.
…С Иваном Даниловичем мы знакомы лет тридцать, часто встречались то в Нижней Синячихе, то в Алапаевске, то в Екатеринбурге. Как-то в общении образовалась длительная пауза, в конце которой я позвонил в Алапаевск. Трубку взяла жена Ивана Даниловича, Анна Ивановна, и ответила на мой вопрос точно так же, как много раз отвечала во времена реставрационной эпопеи:
— Так нет Ивана Даниловича, на храме он…
— Что, в Синячихе?
— Нет, в Алапаевске, на Свято-Троицком.
Так я узнал, что Самойлов взялся за реставрацию Свято-Троицкого храма в районном центре. Директор музея-заповедника, у которого и так дел по горло, согласился возглавить реставрационные работы по настоятельным просьбам местной администрации и церковной епархии. Мотивация самойловская была предельно простой: “Кто же возьмется, как не я? Ведь вконец разрушится, сгинет храм…”
Свято-Троицкий храм был возведен в Алапаевске в 1702 году. Гордо возвышался над городом и округой в XVIII и XIX веках. А в XX — прозябал брошенным и разрушался вплоть до начала 90-х годов. Реставрационные работы Самойлову пришлось вести по немногим сохранившимся старым фотографиям и описаниям архитектуры храма. Изучив историю его создания, детально обследовав старинное здание, Иван Данилович сделал открытие — установил, что оно, вначале выстроенное в стиле барокко, позднее перестраивалось по канонам классицизма знаменитым уральским зодчим Малаховым. Характерные очертания куполов, полуколонны, арочные окна — это его архитектурный почерк. Составляя план реставрации, Иван Данилович собрал столько сведений из области истории, краеведения, искусствоведения и этнографии, что их хватило бы как минимум на кандидатскую диссертацию.
Немало интересного ожидало его и в ходе реставрационных работ. Когда со стен убирали многолетние наслоения краски и штукатурки, стали обнаруживаться то абрис лика апостола, то плохо различимые фигуры… Алапаевский художник Л. Ю. Кейт, сотоварищ Самойлова еще по работе в Нижней Синячихе, расчистил и частично восстановил около ста квадратных метров древней настенной росписи. Самую большую, 50-метровую роспись на библейский сюжет Нагорной проповеди удалось восстановить полностью. Но остальное благолепие утрачено безвозвратно: в советские времена в храме располагался хлебокомбинат. Жар круглосуточно горящих печей свел на нет работу церковных живописцев.
Свято-Троицкий храм, считает Самойлов, — памятник не только архитектурной, но и исторической ценности. По сути, это мемориал представителей одной из ветвей династии Романовых, убитых и сброшенных в шахту под Алапаевском через день после гибели членов царской семьи и их приближенных в страшном подвале Ипатьевского дома в Екатеринбурге. Свято-Троицкий храм посещали ныне канонизированная православной церковью великая княгиня Елизавета Федоровна и разделившие ее трагическую судьбу великие князья. Здесь после прихода в Алапаевск белой армии ждали упокоения тела убиенных (возле храма сохранились остатки прицерковного строения). Иван Данилович записал воспоминания алапаевского старожила, который поведал, как при отступлении белых в специальный вагон, стоявший на ближайшей железнодорожной ветке, грузили цинковые гробы: предстоял долгий скорбный путь в далекий Харбин… На месте той шахты была сооружена часовня, ныне там построена церковь. Памятное место включено в территорию Нижнесинячихинского музея-заповедника.
При восстановлении Свято-Троицкого храма Иван Данилович безоговорочно подтвердил свою репутацию реставратора, известного не только на Урале, но и в России. Возрожденный храм посещал, в сопровождении губернатора области, Патриарх Всея Руси Алексий Второй, совершивший в нем богослужение. Во время пребывания в Алапаевске высокой священной особы случился любопытный эпизод. В разговоре с Самойловым патриарх с улыбкой обронил: “Вот мы и снова встретились, коллега…” Загадочная для присутствующих фраза объяснялась просто: некогда депутат Верховного Совета РСФСР Самойлов не раз встречался в первопрестольной столице с депутатом Алексием Вторым…
…Два красавца-храма поднял из развалин славный реставратор. Не много ли для одного-то человека? Видимо, Иван Данилович такого вопроса не ставил, потому что взялся возрождать и третий — церковь Вознесения в старинном селе Коптелово. Но если прежние самойловские деяния отличались бескорыстием, то на этот раз Иван Данилович имел личный интерес, некую “корысть”… Не буду дальше интриговать читателя: дело в том, что почти восемьдесят лет назад в церковь Вознесения из деревни Исаковой принесли крестить младенца. Младенца того нарекли Иваном…
Не в укор будь сказано: задуманное удалось не в полной мере. Старинное здание лишь предохранили от дальнейшего разрушения: укрепили восточную и западную стены, заделали одну арку, “связали” двутавровой балкой другую. На реставрацию не нашлось денег; снова стать ходатаем по кабинетам Иван Данилович на этот раз не смог: силы уж не те, да к тому же недавно перенес тяжелейшую операцию. Однако детальный проект реставрации им разработан, так что последователям его — а такие, уверен, найдутся — можно будет коптеловскую церковь возрождать, как “по нотам”.
Во время нашей недавней встречи Иван Данилович вдруг прервал рассказ, словно сам удивившись неожиданной мысли:
— Знаешь ли, больно долго жить на свете бывает невыгодно… Спасо-Преображенский храм ремонтировать пора — на будущий год 25 лет сравняется музею. И почти тридцать семь минуло со времени окончания реставрации…
Как добрый хозяин, затеявший поправить подворье, к ремонту огромного здания Самойлов подготовился основательно. Загодя был заготовлен каркас и древесина для строительных лесов (храм, напомню, простирается ввысь на 62 метра). Загодя заложена в яму для гашения известь: при штукатурных и малярных работах Иван Данилович применяет только такой материал — по старинному рецепту русских зодчих, возводивших каменные храмы. Сейчас Спасо-Преображенский начал одеваться лесами. И, как много лет назад, высоко над Нижней Синячихой поплыл перестук-перезвон плотничьих топоров… На смену плотникам придут каменщики, штукатуры, маляры, и к урочному дню 25-летия музея-заповедника — 16 сентября 2003 года — Спасо-Преображенский храм предстанет в прежнем белоснежном великолепии. К четвертьвековому юбилею музея директор его готовится деятельно и с размахом. Задумано показать посетителям немало новых экспонатов, экспозиций в новых помещениях музея. Причем задумки реализуются в кратчайшее время.
На столе в алапаевской квартире Самойлова я увидел репродукцию известной картины Василия Перова: группа крестьян у железнодорожного переезда, черно-белая сторожевая будка… К чему бы это? Оказывается, репродукция послужила исходным материалом для создания нового экспоната музея. Теперь полосатая будка, как бы перенесенная из XIX века, стоит на территории музея, на выезде в сторону Ирбита. Дополняют ее старинные верстовые столбы — те самые, по слову поэта, “версты полосаты”.
По старинным канонам возведена на территории музея деревенская кузница, со старинными же кузнечными мехами, наковальней, молотами-молотками и прочими инструментами. В кузнице пылает горн и священнодействует кузнец из Алапаевска Владимир Николаевич Мозин. Впрочем, в штатном расписании музея должность его названа по-современному: художник-реставратор по металлу.
Рядом с кузницей вскоре будет выстроено еще одно музейное здание, где разместится экспозиция кованых изделий (в том числе сотворенных руками Мозина) и чугунного литья. И тут же рядом — весточка из минувших веков, образец мастерства уральских кузнецов. Недавно на реке Реже, рядом с курортом “Самоцвет”, был найден судовой якорь демидовских времен. Махину весом центнера в полтора (немалые, однако, суда ходили когда-то по Режу!) доставили в Нижнюю Синячиху и водрузили на бетонный постамент.
Удивительно органично вписалось в комплекс старинных деревянных строений единственное каменное здание. В начале XVIII века в нем размещалось управление заводом. На памятном знаке — надпись: “На этом месте у реки Синячихи стоял завод Саввы Яковлева. 1724—1834 гг.” Здание, сложенное из “дикого” камня и украшенное архитектурными деталями, недавно отреставрировано. В нем вскоре развернутся экспозиции выставок резных деревянных изделий, художественного ткачества и вышивки, картины местных художников.
…Да, в будущем
году первому в Свердловской
области музею-заповеднику
сравняется четверть века. Нижняя
Синячиха, давно ставшая
туристической Меккой, —
обязательный пункт посещения
туристами и по линии ЮНЕСКО.
Сравнительно недавно, в июле 1999
года, этот туристический маршрут
обрел поистине всепланетное
звучание: в уральское село
приезжали гости из многих стран
мира. В Екатеринбурге работал тогда
V Всемирный конгресс ассоциаций,
центров и клубов ЮНЕСКО.
Организаторы конгресса отдали
предпочтение столице Среднего
Урала, хотя на право его проведения
претендовали, среди прочих городов,
столицы Франции и Японии.
Всемирная организация ЮНЕСКО в последние годы выбрала главное направление работы: идти к истокам культуры разных регионов планеты. Уральский регион, регион многонациональной самобытной культуры, как нельзя лучше отвечает этим веяниям. И лучшее тому подтверждение — музей, созданный И. Д. Самойловым. Приведу здесь строки официального письма, полученного им накануне конгресса.
“Уважаемый Иван Данилович!
С Вашим именем связана известность уральской культуры в мире, и мы рады информировать Вас о значительном событии международной культурной жизни. В соответствии с решением Исполнительного Совета Всемирной федерации ассоциаций и клубов ЮНЕСКО, V Всемирный конгресс ВФАК ЮНЕСКО пройдет в Екатеринбурге. В нем примут участие делегаты из более чем 100 стран мира. Приглашаем Вас в качестве гостя принять участие в работе конгресса.
С уважением, Генеральный секретарь Всемирной Федерации АЦК ЮНЕСКО Патрик Галло”
Любопытная деталь: это письмо звонким голоском прочла мне вслух шестилетняя правнучка Самойлова Анна. Причем прочла, не спотыкаясь на незнакомых словах и замысловатых аббревиатурах. Прадед при этом старался хранить вид самый отсутствующий, но было ясно, что находится Иван Данилович если не наверху блаженства, то в непосредственной к нему близости…
Вот еще “официальные” строки:
“Урал, регион России, рад вас приветствовать. Наше общение поможет свершению добрых дел — сохранению исторических и культурных памятников наших народов”.
Это строки из выступления И. Д. Самойлова на пленарном заседании конгресса. Именно ему было оказано доверие выступить там как радушному хозяину, принимающему гостей со всего мира.
Перед началом конгресса мне довелось беседовать с генеральным директором Урало-Сибирского центра клубов ЮНЕСКО Ю.С. Борисихиным. Между прочим, родом Юрий Сергеевич из упомянутого старинного села Коптелово, а в Нижнесинячихинском музее есть экспонат — семейная реликвия рода Борисихиных. Это — книга церковного нотного письма, певческий октоих (восьмигласник) 1879 года, написанный особыми знаками — крюками. “Дар уроженца села Коптелово журналиста Ю. Борисихина” — гласит надпись.
Журналист, путешественник, известный деятель ЮНЕСКО объехал весь мир, видел разные страны, разных людей.
— Есть у людей во всем мире — хоть в Мексике, хоть на Урале — нечто глубинное, нас роднящее, — сказал он как-то. Это тяга к родным корням. К своим истокам человек возвращается из самых дальних странствий. Вот что раньше других понял и всей своей жизнью доказал Иван Данилович Самойлов — обыкновенный русский гений…
Все верно. Перебираю в памяти многочисленные поездки, беседы, встречи, и многое вспоминается. Например, вот такое. В одной командировке я добирался до Нижней Синячихи не совсем попутным автобусом и в ожидании нужного перекрестка дорог разговорился с кондуктором. Меня поразило, что и как сказала пожилая усталая женщина с тяжелой, набитой денежной мелочью сумкой:
— Он у нас как святой, Иван-то Данилович, и святое дело делает…
— Вы, выходит, в бога веруете? — невпопад ляпнул я.
— Крещеная. Но в этом ли суть? Для народа он старается. Значит, святое дело делает…
А как-то раз мы с Иваном Даниловичем и столичной журналисткой из газеты “Труд” шли по улице в центре Алапаевска. Навстречу — огромного роста мужчина, заметно навеселе.
— Здравствуй, Иван Данилович. Не узнаешь, что ли?!
— Ну как же, как же, — зачастил Самойлов.
По лицу его было видно, что не может припомнить…
— Да как же! Ведь когда-то я тебе храм ставил! — бухнул кулаком в могучую грудь встречный.
Выяснилось: это каменщик, работавший на реставрации Спасо-Преображенского храма лет этак двадцать назад. Забавный эпизод, не более? Отнюдь. Ведь врезалось же в память человеку участие в том самом святом деле, стало частью биографии!
Заметный след на земле оставляет Иван Данилович Самойлов. И дело даже не в его материальном воплощении — величественных зданиях и уникальных коллекциях. Всего важнее то, какой отзвук вызвало его подвижничество в душах множества людей.
Снова вспомню слова академика Д.С. Лихачева: “Если мы живем сейчас надеждой возродить деревню, русское крестьянство, то И.Д. Самойлов давно уже работает на то, чтобы она сбылась, ибо знает — без возрождения народной культуры, лучших ее обычаев и традиций невозможно нравственное оздоровление общества”.
…На памятной доске, что у входа в Спасо-Преображенский храм, начертаны имена плотников, каменщиков, кровельщиков, художников — тех, кто когда-то возвращал его к жизни. Имени директора музея, понятно, нет.
Но придет время, и оно появится — имя крестьянского сына Ивана Самойлова. На вывеске Нижнесинячихинского музея-заповедника народного искусства деревянного зодчества.