Опубликовано в журнале Урал, номер 1, 2002
Трагедии сначала Афганской, а затем новейших Чеченских войн удручают любого, кто берет на себя труд сохранять достоинство гражданина России, а дежурное заявление, что “Восток — дело тонкое”, никак не помогает осознать суть проблемы. Между тем, поговаривают уже и об экологических последствиях сражений на Кавказе, а экология, как известно, является заложницей экономики, т.е. пребывает под двойным гнетом политики. Но начинать анализ ситуации, по-видимому, следует с истории рассматриваемого конфликта.
“Границы между государствами — это шрамы истории”, — заметил некогда бывший министр иностранных дел Франции Жорж Бидо. Развивая эту аналогию, и некоторые государства можно уподобить раковой опухоли, которая время от времени смердит и дает метастазы. Другое дело, что государство, надо полагать, не следует отождествлять с народом, а упадок государственности — с закатом цивилизации.
Л.Н.Гумилев в своей последней книге “От Руси к России: очерки этнической истории” (1992) дал впечатляющую картину движения народов, причастных к истории географического пространства, называемого теперь европейской частью России. На этом грандиозном фоне не затерялся и Кавказ. Сам Гумилев признает свои представления иногда “экстравагантными до неприличия”, но в них подкупает пристальный интерес к настроениям и судьбам именно народов, а не только их правителей.
Отдаленные предки нынешних чувашей — х у н н ы — вышли к берегам Волги в 50-х годах II века. Перед этим государство Хунну, существовавшее на территории современной Монголии, около 400 лет вело борьбу с Китаем (300 тыс. против 50 млн. человек), а после окончательного поражения наиболее активная часть хуннов и двинулась через Казахстан на запад. “Женщинами они обзавелись, сделав набег на аланов (Сев. Кавказ — В.П.), а объединившись и породнившись с народом вогулов (манси), хунны создали новый этнос — западных гуннов, так же мало похожих на старых азиатских хуннов, как техасские ковбои на английских фермеров”.1 Вероятно, и скромные манси были в ту пору отпетыми головорезами… Как бы то ни было, а уже в IV веке аланы были подавлены гуннами полностью.
К VI веку славяне вышли к Черному морю, а затем распространились и на восток вплоть до Оки. Тем временем на территории современного Дагестана развивалось довольно миролюбивое племя хазар. В VII—VIII вв. хазары испытывали мощное давление со стороны арабов, наступавших из Закавказья через Дербент. Отразить нашествие помогли воинственные тюрки, вытесненные сюда китайцами из Центральной Азии. К началу IX в. Хазарский каганат окреп чрезвычайно.благодаря экономическому, интеллектуальному и политическому влиянию осевших здесь евреев — выходцев из Персии и Византии: славяне, мордва, меря и камские булгары были обложены данью. Столицей Хазарии стал город Итиль в устье Волги. В 913-914 гг. славяно-русы совершили морской поход в Персию как наемники иудео-хазар, в 943-944 гг. — как их данники, и лишь в 964-965 гг. киевский князь Святослав взятием городов Итиля, Семендера (близ устья Терека) и Саркела (на Дону) решительно подорвал военно-политическое могущество Хазарии. Тмутаракань (она же Самкерц, она же Тамань) стала русским городом лишь в 986г. В 1022г. тмутараканский князь Мстислав Владимирович побил черкесское племя касогов и сделал их своими союзниками, а потом поладил и со степными осетинами — ясами. По-видимому, именно в те времена Тмутаракань в просторечии стала символом распрозабытой и отдаленнейшей окраины, а в 1094 г. отошла к Византии.
В 1222 г. багатур Субэдэй и тойон Джэбэ, перезимовав в районе нынешнего Тегерана, тремя туменами (по 10 тыс. всадников) двинулись через Кавказ в тыл к половцам, которые были главным препятствием перед стремлением орд Чингизхана на запад. Легко миновав Азербайджан, монголы встретили яростное сопротивление грузин: в генеральном сражении последние потеряли убитыми около 13 тыс. человек. Но и степным кочевникам не очень-то понравилось драться в горах, где каждое ущелье — западня или крепость. Найдя проводников, монголы преодолели Крестовый перевал, а затем вышли в бассейн Кубани. Военно-стратегическая задача была решена. Уже в 1223 г. на реке Калке 20-тысячный корпус монголов нанес сокрушительное поражение 80-тысячному русско-половецкому войску. Но на Кавказ монголы больше уже не совались, а в Куликовской битве осетины (аланы) и черкесы (касоги) сражались на стороне Мамая. И только в 1385 г. золотоордынский хан Тохтамыш в борьбе с Тимуром одолел Дарьяльское ущелье и захватил азербайджанский город Тебриз, но был вытеснен обратно в приволжские степи. А в 1391г. Тимур все-таки “прищучил” Тохтамыша на берегах Терека и затем широким фронтом двинулся дальше на север: лишь восстание черкесов, осетин и татар в тылу профессионального (!) войска Тимура предотвратило тогда его поход на Рязань и Москву. Жестоко подавляя сопротивление горцев, Тимур обогнул Каспий с юга и через Персию ушел в Самарканд.
К середине XV в. Московская Русь достигла внушительного влияния: за полтора века ее пределы расширились примерно в 25 раз, преимущественно за счет юго— и северовосточных территорий. А на развалинах Золотой Орды сформировались Казанское (1438) и Астраханское (1460) ханства. В 1453 г. турки-османы захватили Константинополь, положив конец загниванию Византийской империи. Наконец, Персия пребывала под властью наследников Тимура и держала в зоне своих интересов практически весь Каспий. Кавказ для России оставался “за семью замками”.
Обстановка резко изменилась, когда молодой царь Иван Грозный в 1552 г. покорил Казанское ханство, а в 1556 г. присоединил к России и ханство Астраханское. Бассейн Волги, таким образом, полностью отошел к Руси, а на Дону тем временем набирало силу казачество, признававшее власть исключительно московского государя. Население Московского царства к середине XVI в. достигло девяти миллионов человек (при завоевании Казанского ханства было освобождено около 100 тыс. русских пленных).
Выход к Каспийскому морю и Северному Кавказу весьма укрепил торговые связи России со Средним и Ближним Востоком (граница с Персией установилась по Тереку). Между тем Крымское ханство, управляемое Турцией, еще очень долго и активно претендовало на казанские и астраханские земли. Ситуацию неплохо регулировали донские казаки. В 1637 г. они захватили теперь уже турецкую крепость Азов и 5 лет удерживали ее, совершая к тому же набеги на Крым и южное побережье Черного моря. При этом они пользовались “неформальной” поддержкой московских властей…
В конце марта 1668 г. атаман С.Т. Разин во главе нескольких тысяч казаков и прочих лихих людей оставил Яицкий каменный городок и крупной флотилией стругов вышел в Каспийское море. После серии дерзких набегов на Дербент, Баку и другие населенные пункты западного побережья Каспия разинцы прибыли в Решт, откуда обратились к иранскому (персидскому) шаху с просьбой принять их в подданство, в чем им было отказано. Зазимовали казаки на лесистом полуострове Миян-Кале. Летом 1669г. около Свиного острова они одержали морскую победу над флотом Менеды-хана, захватив в плен даже дочь последнего (злополучную песенную “княжну”). В августе 1669 г. отряд с огромной добычей вернулся в Астрахань, а затем по Волге двинулся на Москву… В разгар казачье-крестьянского восстания (1670) у Разина было до 200 тыс. человек войска.
Фаворит правительницы Софьи Алексеевны В.В. Голицын предпринял два безуспешных похода на Крым. Петр I со второй попытки в 1696 г. взял все-таки Азов, но проблем на Черном море это не решало… Астраханское восстание 1705—1706 гг., народное движение 1707—1708 гг. во главе с донским казачьим сотником К.А. Булавиным и восстание башкир были подавлены во многом благодаря содействию калмыков, которые в то же время сдерживали натиск ногайцев…
Петровская эпоха знаменовалась чрезвычайной политической активностью России на кавказском и среднеазиатском направлениях, причем все делалось без классической русской медлительности. Так, в начале 1714 г. в Петербурге появился некий туркменский землепроходец (Ходжа-Нефес) и имел беседу с царем Петром, а уже 29 мая 1714 г. последовал указ об организации экспедиции в Хиву. В том же году туда был послан отряд из трех тысяч драгун и казаков под началом полковника А. Бековича-Черкасского (он же кабардинский князь Девлет-Кизден-Мурза). В 1715 г. Бекович составил карту Каспия, в 1716 г. заложил Красноводскую крепость, а в 1717 г. был предательски уничтожен кочевниками вместе с отрядом.2
В 1715 г. посланником в Персию был направлен А.П. Волынский. Не везло Артемию Петровичу с коронованными особами! В 1722 г. после Персидского похода Петр Алексеевич лично отвозил его дубинкой, якобы за неверные сведения о настроениях кавказских горцев, а государыня Анна Иоанновна приказала четвертовать его за организацию антибироновского заговора, однако перед этим Волынский успел все-таки побывать астраханским и казанским губернатором. А при посольстве Волынского в Персии были молодые люди, которым надлежало изучать восточные языки.
К Персидскому походу Петр I готовился обстоятельно. В 1719—1720 гг. экспедициями капитан-лейтенанта К. Вердена, гидрографа Ф.И. Соймонова и топографа А.И. Кожина была произведена съемка западного и южного берегов Каспийского моря, а соответствующая карта уже в 1721 г. (!) была послана царем в Парижскую Академию наук. Надо заметить, что подобные послания в ту пору расценивались как своего рода “заявки” на приоритет в части освоения обозначенных на карте территорий. Лейб-медик и путешественник Г. Шобер в 1720 г. привез в Петербург материалы о языках народов Кавказа.
Сам по себе Персидский поход Петра в одних источниках оценивается как весьма успешный, в других — как крайне неудачный. Во всяком случае, ряд районов Дагестана и Азербайджана был присоединен к России почти без сопротивления, но уже в 1735 г. эти земли были возвращены Персии. Похоже, интересы России здесь столкнулись с имперской политикой Англии, которая тогда прибирала к рукам торговлю иранским шелком: именно в разгар продажной бироновщины английские бизнесмены сумели развернуться на Каспийском море и в Поволжье под вывеской персидской торговой компании… Так, в 1742—1744 гг. английский капитан Вудруф с купцами Эльтоном и Ганвеем на судне, построенном в Казани, совершили грандиозное путешествие по Каспию: именно тогда на острове Челекен англичане понюхали каспийскую нефть.
Елизаветинская эпоха (I74I—I76I гг.) на кавказском направлении ничем особенным, казалось бы, нe ознаменовалась. Но это была полоса крупных географических исследований на территории России и прилегающих пространствах. В частности, в составе посольства князя М.М.Голицына в Персию (I745—I747 гг.) числился медик и путешественник И.-Я. Лерхе. Его разнообразные наблюдения на маршруте Астрахань—Киздяр—Дербент—Баку—Ленкорань—Решт, опубликованные в 1790—91 гг., неплохо было бы продублировать.
Екатерининский век, напротив, чрезвычайно богат военно-политическими эпизодами, в том числе и на Кавказе. Так, после очередной и довольно успешной русско-турецкой войны 1768—74 гг. на юго-западном направлении Г.А.Потемкин решительно ликвидировал Запорожскую сечь, которая давно “трепескалась” между Россией, Турцией и Польшей. После этого часть беглых запорожцев осела на Дунае, образовав Сечь Задунайскую (Добруджа), а из казаков, поселенных на Южном Буге, было организовано Черноморское казачье войско, которое в 1792-93 гг. было переселено на Кубань. Перед этим усмирили ногайцев и 6уджакских татар.
В 1783 г. Крым наконец и почти бескровно был присоединен к России. Тогда же по Георгиевскому трактату, заключенному c грузинским царем Ираклием II, был установлен протекторат России над Грузией по вопросам внешней политики. Плохо ли, хорошо ли это было для Грузии — не нам судить, но с 1800 по 1900 г. ее население увеличилось с 800 тыс. до 4.0 млн. человек.
В 1787 г. разразилась новая война с Турцией: имея в своем тылу Крым, Черноморский флот, возглавляемый Ф.Ф. Ушаковым, выиграл ряд крупных морских сражений. Замечу, что еще в 1704 г. в Амстердаме был издан атлас “Прилежное описание реки Дона, или Танаиса; Азовского моря, или озера Меотского; понта Эвксинского, или Черного моря”, составленный адмиралом К.И. Крюисом, т.е. Корнелием Крейсом — одним из ближайших сподвижников Петра I.
В 1796 г. под командованием генерал-аншефа. В.А. Зубова был предпринят новый Персидский поход. Г.Р. Державин разразился тогда одой “На возвращение из Персии через Кавказские горы графа В.А. Зубова”. При штурме Дербента в мае 1796 г. отличился артиллерийский поручик А.П. Ермолов, за что и награжден орденом св. Владимира IV степени. А в 1801 г. к России добровольно присоединилась Грузия. Последним ее царем 6ыл Георгий XIII.
В 60—70-х годах XVIII в. была организована Астраханская экспедиция Академии наук. Первым ее потоком руководил ботаник Самуил-Готлиб Гмелин; он детально исследовал Прикаспийскую низменность, а затем отправился на Кавказ и в Персию, там был арестован как русский шпион и умер в тюрьме от истощения и болезней. Его записки были опубликованы в I77I—I785 гг. под названием “Путешествие по России для исследования трех царств естества”.3 Вторую Астраханскую экспедицию возглавлял натуралист И.-А. Гильденштедт. Будучи медиком по образованию, он тем не менее дал превосходные описания природы каспийского побережья между Астраханью и Кизляром, Кавказских гор и долин рек Куры и Риони. Oн же впервые и вполне научно объяснил происхождение черноземов. Наконец, на публичном собрании, посвященном полувековому юбилею Академии наук, он произнес доклад “О произведениях российских, способных к содержанию всегда выгодного превосходства в продаже в чужие краи российских товаров перед покупкой иностранных”. Записки Гильденштедта были опубликованы в I787—I79I гг. под названием “Путешествие по России и кавказским горам…”, но в русском переводе с немецкого известны лишь частично.
Даже войны с Наполеоном не могли отвлечь внимания России от своих кавказских окраин. Так, после русско-персидской войны I804—I8I3 гг. (!) по Гюлистанскому договору к России был присоединен Северный Азербайджан… Какие здесь нужны комментарии?
Многие герои Отечественной войны 1812 г. знали Кавказ не понаслышке: некоторые участвовали в походах, другие там родились и выросли, а третьим лишь предстояло изведать превратности кавказской экзотики. Гордость русской армии — князь П.И. Багратион был родом из Кизляра. А полковник Швецов на пути из Дербента в Кизляр в феврале 1816 г. был захвачен чеченцами: офицеры Кавказского корпуса “скинулись” и выкупили его за 10 тыс. рублей. Об этом сообщал в свое время А.А. Бестужев-Марлинский, который и сам был убит в стычке с черкесами у мыса Адлер…
Крепость Грозная была заложена А.П. Ермоловым еще в 1815 г., когда он был назначен наместником и командиром Кавказского корпуса. Целую эпоху составляет деятельность на Кавказе Н.Н. Муравьева. Первый раз он прибыл сюда в октябре 1816 г. и тотчас же начал производить инструментальную съемку местности между Моздоком и Тифлисом (с ним работали Воейков, Лачинов и Бабарыкин). Летом 1819 г. капитан Муравьев с весьма деликатной дипломатической миссией был послан в Хиву и лишь в декабре после многих приключений вернулся на поджидавший его двадцатипушечный фрегат “Казань” под началом лейтенанта Г.Г.Басаргина. В I82I г. Муравьев предпринял вторую туркменскую экспедицию и заложил Вознесенскую крепость почти там же, где в 1716 г. работал Бекович (заново Красноводск был основан лишь в 1869 г.).
После восстания декабристов народ на Кавказ “повалил косяком”. Штаб Кавказского корпуса в 1825 г. обосновался в станице Червленой (раньше был в станице Екатериноградской). В июле 1825 г. вспыхнуло восстание чеченцев (сами себя они называли “нахчо”) под предводительством Бей-Булата: они овладели постом Амираджиюрт, но Грозную взять не смогли, а в 1826 г. были “усмирены”.
В августе 1826 г. началась война с персами, которые вторглись в Карабах. Для отражения неприятеля был сформирован отряд под командованием поэта и генерал-майора Д.В. Давыдова. Начальником штаба был назначен вездесущий полковник Муравьев. Под занавес персидской кампании Муравьев, действуя практически самовольно, небольшими силами сумел овладеть столицей предводителя персидского войска Аббаса-Мирзы — Тавризом (ныне Тебриз). По Туркманчайскому договору 1828 г. с Персией к России отошла Восточная Армения (Эриванское и Нахичеванское ханства). Кроме того, за Россией закреплялось исключительное право держать на Каспии военно-морской флот. Персия обязывалась также выплатить контрибуцию в размере 20 млн. рублей.
В 1827 г. ссыльный декабрист В.П. Романов на шлюпе “Диана” производил съемку Черного моря у берегов Грузии. А в апреле 1828 г. император Н.П. Романов объявил войну Турции. В середине июня начались боевые действия в Закавказье. В конце июня была взята “неприступная” турецкая крепость Карс. При этом особо отличился… генерал-майор Муравьев. В том же году начато строительство Военно-Сухумской дороги (от г.Черкесска через Клухорский перевал). Тогда же первым имамом Дагестана и Чечни был провозглашен Гази-Магомед, объявивший газават — священную войну против “неверных”. А полномочным послом в Персию назначен А.С. Грибоедов.
В начале 1829г. Грибоедов погиб. Сам А.С. Пушкин, написавший свои путевые записки “Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года”, по свидетельству очевидцев, чуть было не вмешался 14 июня в схватку с турками с казачьей пикой “наперевес”. А 27 июня, в годовщину Полтавского сражения, был взят Эрзерум. В ставке И.Ф. Паскевича Пушкин за обедом встретил уже известного чеченского “боевика” Бей-Булата (Таймазова), перешедшего к тому времени вместе с отрядом на сторону русских. Несколько дней спустя был убит генерал И.Г. Бурцов, декабрист и приятель Пушкина со времен лицея. В “Записках” Н.Н. Муравьева рассказано о том, как весной 1829 г. Бурцов по приказу Паскевича усмирял бунт грузинских крестьян: “Бурцов пошел с батальоном по дороге к Мцхету и, встретив бунтующую толпу мужиков, остановил их, поговорил с ними, успокоил их и разослал по домам, что они и исполнили беспрекословно”. После гибели Бурцова в сражении с турецкими курдами-лазами под Байбуртом Муравьев с егерским полком и тремя ротами карабинеров поспешил к этой важной крепости и овладел ею с ходу. В награду за все эти подвиги после стычки с Паскевичем весной 1830 г. Муравьев получает казенную бумагу, по которой он “увольняется из войск Кавказского отдельного корпуса по личному желанию”…
По Адрианопольскому мирному договору от 2 сентября 1829 г. Россия получила право неограниченного прохода торговых судов через проливы Босфор и Дарданеллы, а Карс и Эрзерум возвращены Турции, которая при этом уплатила значительную контрибуцию.
В 1834 г. имамом Чечни и Дагестана стал Шамиль. А Гази-Магомед погиб в горном Дагестане еще в 1832 г. в бою с русскими. Вторым имамом был Гамзат-бек, он был убит аварцами прямо в мечети.
Кавказский корпус еще в 1825 г. насчитывал до 100 тыс. штыков. Но регулярных войск в нем было около 50 тыс., до 40 тыс. составляли казаки, а 10 тыс. приходилось на долю аборигенских воинских формирований. И вся эта масса крохотными гарнизонами была рассеяна по огромной территории, так что, например, в боевых действиях на Карско-Эрзерумском направлении в войне 1828—1829 гг. с нашей стороны принимали участие лишь 11 тыс. человек. При этом прекрасно зарекомендовали себя грузинские и армянские воинские подразделения.
Те меры, которые были предприняты против внешних врагов (Персии и Турции), совершенно не решали внутренних проблем Кавказского региона, тогда как именно там и в ту пору перемалывались судьбы многих лучших людей России. Даже в те славные времена Россия не имела никаких шансов покорить население Кавказа, как, впрочем, и любого другого региона.
Опальный поэт М.Ю. Лермонтов получил золотое оружие за доблестное участие в банальнейшей стычке с горцами: изнурительная служба на тогдашних “блокпостах”, как и сейчас, существенно проигрывала “победоносным” рейдам по основным базам противника. С переменным успехом это занятие могло бы развиваться и дальше, не случись очередной Крымской войны 1853—1856 гг. События этой войны отлично известны всем, но мало кто помнит, что имам Шамиль получил тогда от султана Турции титул генералиссимуса черкесских и грузинских войск. А в январе 1855 г. Н.Н. Муравьев был назначен наместником и главнокомандующим Кавказского корпуса с присвоением ему звания полного генерала и возвращением титула генерал-адъютанта. В корпусе к тому времени числилось 260 тыс. человек, но начальник штаба корпуса А.И. Барятинский постоянно просил подкреплений “для охранения края и войск”.
18 февраля 1855 г. император Николай скончался. Ему на смену пришел Александр II. Сложными политическими маневрами Муравьев не допустил соединения Шамиля с турками. Карс в очередной раз был взят, а война проиграна…
Условия Парижского мирного договора (март 1856 г.) были чрезвычайно суровы по отношению как к побежденной России, так и к победившей Турции. Та и другая лишались права держать на Черном море военный флот и иметь там крепости, Босфор и Дарданеллы закрывались для прохода военных судов любых стран, но Севастополь и Крым возвращались России в обмен на Карс и прочие малоазиатские земли, отвоеванные войсками Муравьева. А последний с Георгиевским крестом второй степени, естественно, отправился в отставку. Наместником Кавказа назначен Барятинский, о котором самим Муравьевым сказано: “Суживающаяся к макушке голова его с редкими волосами как-то не предупреждала в пользу его природных дарований”. Кавказский корпус тотчас был преобразован в армию, которая насчитывала до 200 тыс. человек. В 1858 г. в районе аула Ведено (резиденция Шамиля) произошло восстание чеченцев против самого имама. В 1859 г. Шамиль был схвачен и отправлен в ссылку в Калугу, в 1870 г. он был отпущен в Мекку на поклонение мусульманским святыням, где и умер.
Отмена крепостного права была лишь частью либеральных, экономических и военно-политических реформ, в результате которых Россия быстро становилась ведущей мировой державой. Так, почему-то не только американцы, но и мы не любим вспоминать, как в разгар гражданской войны в США (1861—1865 гг.) одна русская эскадра стояла в Сан-Франциско, а другая — в нью-йоркском порту: тем самым были решительно предотвращены всяческие демарши Англии и Франции в пользу конфедератов (южан). Аракчеевские военные поселения были упразднены еще в 1857 г.; так называемые иноверцы относились к неподатному населению, т.е. не облагались налогами и не подлежали призыву на воинскую службу. “Записки из мертвого дома” Ф.М. Достоевского публиковались именно в 1860—1862 гг…
В 1864 г. было введено русское управление Абхазии, а очередное польское восстание 1863—64 гг. было подавлено с “примерной” жестокостью. И все это не располагало “мировую общественность” в пользу как имперских амбиций России, так и ее “мирных” инициатив. Но когда министр иностранных дел (канцлер) и князь А.М. Горчаков в 1870 г. заявил, что санкции Парижского договора 1856 г. исчерпаны и что Россия не обязана их далее соблюдать, то представители крупнейших мировых держав только “крякнули”. В 1877—78 гг. снова разразилась русско-турецкая война и в очередной раз были взяты крепости Карс, Эрзерум, Баязет и Ардаган… По Сан-Стефанскому мирному договору (февраль 1878 г.) эти крепости “навечно” отошли к России, но уже в июле на Берлинском конгрессе европейских держав многие условия этого договора были пересмотрены в пользу Турции (Берлинский трактат, 1878). Закавказские “приобретения”, однако, оставались за Россией вплоть до 1921…
А тем временем герой Плевны генерал М.Д.Скобелев готовит о ч е р е д н о й поход, который в некоторых источниках называется попросту Туркменской войной, а в других — Ахалтекинской экспедицией. Как бы то ни было, а после падения Геок-тепе (12 янв. 1881 г.) не имеющая единого политического центра Туркмения “охотно” присоединилась к России. Таким образом, и без того прочное стратегическое положение России на Каспии укрепилось необычайно. Кстати, для Скобелева это был уже третий поход в будущие республики Средней Азии: раньше были Хива в 1873 г. и Коканд в 1875-76 гг. Англия в 1878-80 гг. вела вторую и не последнюю войну в Афганистане.
1 марта 1881 г. русскими террористами из “Народной воли” был убит император-“освободитель” Александр II. Известно, что в царствование Александра III Россия не вела внешних войн, да и внутренняя обстановка была вполне благополучной, но это был период мощного политического противостояния между Российской и Германской империями. Честь и слава Александру III и канцлеру Отто Бисмарку за то, что, обладая чудовищными вооруженными силами, они нашли возможность вести борьбу исключительно дипломатическими средствами: русско-французский союз 1891-93 гг. с присоединением Англии завершился образованием Антанты и т. д…
Самым замечательным достижением России на Кавказе в конце XIX в.были крупное железнодорожное строительство, сооружение морских портов, но, главным образом, разведка и освоение уникальных нефтяных месторождений. Все это происходило при весьма существенном участии иностранного капитала, но интересы России при этом оставались доминирующими и беспрекословными, ведь рубль был практичеки самой прочной валютой в мире. А в недрах Кавказских гор созревал злой гений И.В.Джугашвили.
Революция 1905-07 гг. на Кавказе ознаменовалась стачками в Баку и Батуме, а также вооруженными восстаниями в разных частях Грузии; в Нахичеванском крае прошли крупные крестьянские волнения. В июне 1907 г. была распущена II Государственная дума, а в августе заключено англо-русское соглашение, разграничивающее сферы влияния в Иране и Афганистане; в 1909 г. была организована Англо-Иранская нефтяная компания…
Первая мировая война разразилась в июле 1914 г., а уже в ноябре на стороне Германии вступила в боевые действия Турция. России пришлось срочно развертывать Кавказский фронт: в декабре 1914 — январе 1915 гг. турки потерпели здесь первое поражение. В августе 1915 г. на кавказский фронт был переведен бывший верховный главнокомандующий, двоюродный дядя царя, великий князь Николай Николаевич. В декабре 1916 г., после убийства Григория Распутина, в Персидский отряд был выслан великий князь Дмитрий Павлович — двоюродный брат царя. В повести А.Н. Толстого “Эмигранты” упоминается тот факт, что в 1916 г. на Кавказском фронте небезызвестный генерал Юденич “отличился” резней аджарцев (за несколько дней были вырезаны сотни аулов), продажей земель под Батумом и на Чохоре под дачные места, резней армян, расстрелом трехсот семидесяти офицеров и солдат Эриванского полка. Тем временем англо-французский флот с десантом пытался безуспешно овладеть проливами Босфор и Дарданеллы.
Февральская революция и октябрьский государственный переворот 1917 г. дезорганизовали все механизмы жизнедеятельности воюющей России. “Декларация прав народов России” от 2 ноября 1917 г., провозгласившая право народов на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства, добавила в этот хаос чрезвычайно взрывоопасный материал. Северный Кавказ в этом смысле и и без того представлял собой “пороховую бочку”.
И действительно, уже к началу 1918г. руководители казачества и предводители горских племен сформировали так называемое Терско-Дагестанское правительство, а во Владикавказе начались столкновения между ингушами, с одной стороны, и казаками и осетинами — с другой. В январе 1918 г. Революционный комитет казаков Терской области разослал из Моздока воззвание с приглашением на съезд делегатов от всех народностей и сословий. Приглашение не распространялось на чеченцев и ингушей как на “антигосударственный элемент”. Съезд кочевал из Моздока в Пятигорск и Владикавказ. На Грозненском и Сунженском фронтах казаки сражались с ингушами и чеченцами, а на Ольгинско-Бозоркинском фронте ингуши бились с осетинами. И на всю эту свару обрушилась лавина из сотен тысяч солдат и казаков, бегущих домой в Россию с Кавказского и Персидского фронтов! “На станциях хаос, не поддающийся описанию. Батареи продавались с аукциона на вес. Горские князья, офицеры горских полков покупали у русских солдат артиллерию и боезапасы. В ту же ночь эта артиллерия превращала в горящие щепки следующие эшелоны этих торгующих русских полков”,— так живописуются события зимы 1917-18гг. в “Рассказах о Кирове” (1976, с. 103).
Пользуясь неразберихой, в 1919 г. на Каспийском море и в Нижнем Поволжье появились военные суда под британским флагом. А как мы помним, еще по Туркманчайскому договору 1828 г. лишь Россия имела исключительное право держать на Каспии военно-морской флот, но постоянный “ограниченный контингент” русских войск в Персии был развеян волнами революционного энтузиазма. Туркестанским военным округом с 1916 г., командовал антигерой русско-японской войны генерал А.Н.Куропаткин.
По горячим следам упомянутых выше эпизодов написаны книга Г.Уэллса “Россия во мгле” (1920) и роман А.С.Серафимовича (I863—I949) “Железный поток” (I924): Уэллс ядовито высмеял надежды большевиков на пролетарскую сознательность народов Кавказа; Серафимович весьма убедительно показал, какими средствами и жертвами достигаются цели “кремлевских мечтателей”. В мемуарах маршала Г.К.Жукова кратко упоминается, что в 1920 г. он сражался против “беляков” в бассейне Кубани. Ситуация в Закавказье, исключая Баку, Батуми и Тбилиси, представляется чрезвычайно запутанной, хотя в новейшей литературе Азербайджана, Армении и Грузии, вероятно, есть немало документальных аналитических обзоров тогдашних событий.
В феврале 1921 г. был подписан советско-иранский договор о дружбе, по которому Советскому правительству предоставлялось право ввести в Иран войска, если какая-либо третья страна попытается превратить последний в базу для вооруженных выступлений против СССР (еще в 1919 г. Англия вела очередную войну в Афганистане). В апреле 1921 г. была провозглашена Горская Автономная Советская Социалистическая республика, включавшая в себя территорию и население бывших Кубанской и Терской областей. К тому времени уже были образованы Азербайджанская (апрель 1920 г.) и Армянская ССР (ноябрь 1920 г.), Грузия в марте 1922 г. присоединилась к Закавказской федерации трех республик. Последняя 13 декабря 1922 г. была “преобразована” в Закавказскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику (ЗСФСР) и 30 декабря 1922 г. опять же “охотно” присоединилась к Советскому Союзу. Лишь с высоты 2000-го года можно представить, какая бездна политических интриг лежит за всеми этими историческими датами!
Горская АССР раздиралась внутренними и смежными “парадами суверенитетов”: в январе 1921 г. образовалась Дагестанская АССР (с ее десятком только коренных народностей), в сентябре выделилась Кабардинская автономная область, в июле 1922 г. — Черкесская (Адыгейская), в июле 1924 г. — Северо-Осетинская АО, но были ведь еще Карачаево-Черкесская и Чечено-Ингушская автономии… В Москве, надо полагать, восторженно следили за столь бурным ростом пролетарского правосознания народов Кавказа, почему-то не замечая, что пролетарии всех стран вообще-то должны соединяться.
31 января 1924 г. была принята первая конституция СССР, по которой Горской АССР уже не существовало, тогда же, по-видимому, началось и массовое “расказачивание”. Уместно напомнить, что силами нескольких батальонов регулярной армии в период с 23 августа по 12 сентября 1925 г., удалось подавить очередное восстание в Чечне. Операцией руководил зам.председателя Реввоенсовета И.С.Уншлихт (С. Мошкин. Покорение Чечни:20-е годы.—Наука Урала, №20, 1999, с.6). ХV Съезд ВКП(б) в 1927 г. определил курс на коллективизацию сельского хозяйства.
В разгар коллективизации большой знаток ее проблем Ф.И. Панферов побывал в Абхазии, где присутствовал на встрече Г.К. Орджоникидзе (I886—I937) с председателем совнаркома Абхазии Нестером Лакобой. Воспроизвожу их беседу полностью по автобиографической повести Панферова “Родное прошлое”:
— Как у вас дела с коллективизацией?
Лакоба как-то весь вспорхнул:
— О! Процентов девяносто семь!
Серго только скосил на него глаза, как Лакоба снова взвился:
— Но если, товарищ Серго, подсчитать, туда-сюда — утрамбовать, восемьдесят…два, семьдесят…два.
— Ну, для Абхазии и это процент, — произнес было Серго. Но Лакоба не дал ему закончить:
— А если, товарищ Серго, так: на счетах шашка туда, шашка сюда. .. то сорок два, тридцать два…
— Ну, для Абхазии и это процент, — повторил Серго. А Лакоба уже как победитель:
— Однако, товарищ Серго, ежели так: твердо, как гвоздь в дуб, двадцать два, шестнадцать… А по-партейному восемь процентов.
Вот как — от ста к восьми! Вот так “по-партейному”! Я захохотал. Серго более внимательно посмотрел на меня.
— Я где-то вас видел, — сказал он.
— И не раз, — ответил я, добавляя, — Панферов.
Серго обнял меня, шепнул, показывая глазами на Лакобу:
— Вы ему не верьте — хвастун.
Затем Панферов отправился под Пятигорск в сельхозкоммуну “Пролетарская воля”, где увидел еще более удручающую картину.4 Тогдашняя обстановка на Дону, т.е. у “ворот Кавказа”, исчерпывающим образом отражена в романах М.А. Шолохова. В 1932 г. коллективизация считалась “в основном завершенной”, но молниеносный крах аграрной, национальной и почти всякой прочей “партейной” политики в 1991 г. убедительно показал, что прав был товарищ Серго. Идея Советской власти, нет слов как хороша, но несчастный “советский народ” так и не попользовался ею на практике.
5 декабря 1936 г. после бурного “всенародного обсуждения” была принята Сталинская конституция СССР. Кабардинская, Североосетинская и Чечено-Ингушская автономные области были преобразованы в автономные республики. Кстати, еще в 1923—25 гг. чеченцы и ингуши получили свою письменность. Зловещезнаменитый 1937 г, ознаменовался известными всем репрессиями. Класс-гегемон, существенно пополненный за счет обездоленного, но беспредельно законопослушного и трудолюбивого среднего крестьянства, ошеломленно рукоплескал решениям, принимаемым его именем… Не пощадил Коба и лакировщика Лакобу, а товарищ Серго застрелился сам.
22 июня Германия напала на Советский Союз, а уже 17 сентября 1941 г. советские войска вступили в Тегеран. Одновременно со стороны Персидского залива в Иран пришли англичане, а в конце 1942 г. — американцы, Турция выжидала, но была настроена прогермански.
В “Воспоминаниях…” Г.К. Жукова о событиях на Кавказе сказано так: “В конце июля — начале августа (1942 г. — В.П.) развитие событий на северо-кавказском направлении складывалось явно не в нашу пользу… Вскоре немецкие войска вышли на реку Кубань. В середине августа противник, заняв Моздок, вышел на реку Терек. К 9 сентября, сбив с рубежей нашу 46-ю армию, немецко-фашистские войска овладели почти всеми горными перевалами. Над Сухуми нависла серьезная опасность. В эти дни суровых испытаний народы Кавказа не дрогнули, не потеряли веры в силу и мощь единства многонационального Советского государства. Партийные организации Грузии, Армении и Азербайджана взяли на себя снабжение действующих войск и их обслуживание; формировались вооруженные отряды, добровольцы вливались в ряды Красной Армии… Расчет гитлеровцев на то, что с приходом немецко-фашистских войск народы Кавказа отойдут от Советского Союза, провалился… большую помощь действующим войскам оказали партизанские отряды, сформированные из отважных горцев, великолепно знавших свою местность, горные перевалы и тропинки…” (1987, т. 2, с. 262). У маршала А.А. Гречко, который в 1943 г. командовал 56-й армией Северо-Кавказского фронта, есть книга воспоминаний “Битва за Кавказ”, в которой ситуация освещается более подробно, но в том же казенно-патриотическом ключе.
А вот что пишет А. И. Солженицын в “Архипелаге ГУЛАГ”: “Когда гитлеровцы завоевали наш Юг, число добровольческих батальонов (в РОА — В.П.) еще увеличилось: грузинский, армянский, северо-кавказский и 16 калмыцких. (А советских партизан на юге почти не возникло)” (1991, т. 5, с. 223). И дальше: “Кто помнит великий исход населения с Северного Кавказа в январе 1943 — и кто ему даст аналог из мировой истории? Чтобы население, особенно сельское, уходило бы массами с разбитым врагом, с чужеземцами, — только бы не остаться у победивших своих,— обозы, обозы, обозы, в лютую январскую стужу с ветрами!” (1991, т, 7, с. 26).
Похоже, Сталин действовал все-таки “по Солженицыну”: в 1943 г. были депортированы калмыки, чеченцы, ингуши, балкары и карачаевцы; в 1944 г. — крымские татары; в 1948 г. — приазовские, кубанские и сухумские греки. Уже в марте 1944 г. на месте ликвидированных северо-кавказских автономий была образована Грозненская область. Технология депортации была отработана идеально: видать, на полях сражений и на трудовом фронте возможностей отличиться уже не оставалось. “Масштабы события нередко можно измерить величиной молчания вокруг него”, — заметил критик В. Непомнящий по поводу сборника произведений Ю.О. Домбровского (I909-I978), но эту формулу можно применять и гораздо шире.
На Тегеранской конференции трех великих держав (28 ноября—I декабря 1943 г.) была принята, в частности, так называемая Иранская декларация, содержания которой мы не знаем. На Ялтинской (Крымской, февраль 1945 г.) и Берлинской (Потсдамской, 17 июля—2 августа 1945 г.) конференциях послевоенный раздел мира (а не только Германии) был полюбовно согласован. Прогерманская Турция успела увернуться от тяжелой лапы “русского медведя”, объявив 23 февраля 1945 г. войну Германии и Японии. Кавказ оказался в глубоком тылу советской политики в юго-западной Азии.
В январе 1957 г. упраздненные северокавказские автономии были восстановлены. По официальным данным, в январе 1939 г. население Чечено-Ингушской АССР составляло 727 тыс. человек, в январе 1959 г. — 710 тыс., на I января 1965 г. — 987 тыс., в 1970 г. — 1028 тыс., в январе 1977 г. — 1159 тыс., в 1986 г. — 1222 тыс. человек. По национальному составу население Чечено-Ингушетии в 1970 г. распределялось следующим образом: чеченцев — 508.9; ингушей — 113.7; русских — 366.9; народностей Дагестана (кумыки, ногайцы, аварцы, дагцы, даргинцы и пр.) — 19.7; украинцев — 12.7; татар — 5.6 тыс. человек. По данным переписи на 17 января 1979 г., чеченцев стало уже 756, ингушей — 186 тыс. человек (в составе населения СССР). Лукавство официальных статистических данных общеизвестно. Хотите видеть торжество “национальной по форме и социалистической по содержанию” демографической политики Партии и Правительства? — Смотрите и ликуйте! Только полезно было бы выяснить, какова динамика русского населения в северо-кавказских автономиях России. Кстати, равнинная часть ликвидированной в 1957 г. Грозненской области была бесхитростно присоединена к Дагестану. С такой же легкостью еще в феврале 1954 г. Украине был подарен Крым…
В мае 1955 г. был заключен Варшавский договор, а год спустя страны — учредители договора дружно подавили венгерское восстание. Правда, перед этим была какая-то “заварушка” в Польше, но кто тогда терзался какими-либо тревожными предчувствиями? Государство, обладающее армией в 5.8 млн. штыков и чудовищным военно-промышленным комплексом, могло позволить себе невиданный либерализм (“хрущевская оттепель”), но с примерной суровостью искоренило вольнодумство студентов. А уж братские народы СССР и не помышляли о суверенитете, тем более что колхозники впервые получили паспорта… Западно-германский (1961), Карибский (1962) и Вьетнамский (1964) внешнеполитические кризисы весьма способствовали укреплению так называемого “ленинского стиля партийного руководства”, а проще говоря, — атмосферы показухи, лицемерия и самодурства.
2 июня 1962 г. автоматными очередями была расстреляна демонстрация трудящихся в Новочеркасске. При этом “отличился” командующий войсками Северо-Кавказского военного округа генерал армии Плиев: более 20 человек было убито, 70 — ранено, семеро “зачинщиков” в августе были приговорены к расстрелу. Разумеется, в разгар событий на улицы мятежного города были выведены танки… Первая достаточно правдоподобная официальная версия случившегося появилась лишь в 1989 г.
“Победоносный” ввод советских войск в Чехословакию в 1968 г. несколько поколебал наши представления о “своих” и “чужих”. Оказалось, что и международную пролетарскую солидарность можно крепить автоматными очередями и танками (за венгерские события 1956 г. давали звание героев Советского Союза, как, впрочем, и за подавление венгерской революции 1848—49 гг. — русские боевые ордена). Оказалось также, что в СССР еще сохранились люди, способные протестовать против подобных действий. А в 1969 г. разразился вооруженный конфликт с Китаем… Социалистический лагерь трещал по всем швам, а обещанный коммунизм все не наступал.
Одни только цифры союзного и республиканских бюджетов могли бы многое объяснить: из доходов РСФСР лишь 34—35% шло на собственные нужды, а остальное уходило в союзный бюджет; братские республики в большинстве все доходы оставляли себе, да еще и пользовались дотациями из союзного бюджета. Но тем временем у Советского Союза вдруг образовался еще и колоссальный “интернациональный долг”. После II Мировой войны вооруженные силы СССР в той или иной форме активно присутствовали в Алжире (1963—65 гг.), Анголе (1975—79гг.), Вьетнаме (1965-73 гг.), Египте (1967—73 гг.), Йемене (1962—63 гг.), Корее (1950—53 гг.), на Кубе (1962), в Мозамбике (1975—79 гг.), Сирии (1967, 1973), Эфиопии (1977—79 гг.)… В некоторых “развивающихся” странах при помощи СССР велось крупное промышленное строительство… Все эти обстоятельства никак не способствовали росту “морально-политического единства, материального благосостояния и культурного уровня” советских людей.
По воспоминаниям бывшего секретаря ЦК КПСС и академика А.Н. Яковлева, еще в 1978 г., став первым секретарем ЦК компартии Азербайджана, Гейдар Алиев проводит мощную кампанию борьбы с коррупцией заевшейся республиканской номенклатуры: с теплых мест летят около 2000 чиновников… Аналогичные акции под эгидой КГБ вскоре проводятся в Грузии, а затем в республиках Средней Азии. Результаты этих операций потрясли шефа КГБ Ю.В. Андропова…
Под занавес 1979 г. “ограниченный контингент” советских войск был введен в Афганистан. Не вдаваясь в высокую политику, отставной генерал и маститый писатель А.В.Коржаков объяснил мотивы советских военных с обезоруживающей простотой: “Никто, конечно, в глубине души не чувствовал, что исполняет интернациональный долг на этой войне, — все ездили в Афганистан, чтобы заработать. Другой возможности поправить материальное состояние просто не было. Вот и я, как только начались поездки в Кабул, подошел к начальнику и говорю: “Хочу подзаработать, тяжко стало”. И вскоре отправился в командировку в Афганистан, на полгода. Вернулся в начале 82-го года. Продал “Запорожец”, купил “Жигули”, обставил, наконец, квартиру. Произошло и продвижение по службе” (1997, с. 45). Любопытно, что в 1979 г. в Афганистан отправился и 22-летний Усама бен Ладен и, надо полагать, без всякого намерения подзаработать на “Жигули” или продвинуться по службе… А у десятков тысяч солдат и миллионов мирных жителей никто ничего и не спрашивал.
За девять (!) лет необъявленной советско-афганской войны через нее только с нашей стороны прошли многие сотни тысяч солдат и офицеров. Как незатейливо и тем более убедительно показал Коржаков, именно на этой войне начал в массовом порядке вырабатываться современный социальный слой профессиональных вооруженных наемников. Тогда же идеологически оформился так называемый “исламский фундаментализм”. Наконец, именно тогда созрела существенная часть предпосылок для молниеносного развала СССР.
В середине 1982 г. репрессии обрушиваются на голову “наместника Кубани” — первого секретаря Краснодарского крайкома КПСС Мигунова. Разумеется, у многих тогдашних “наместников” тряслись поджилки, но Б.Н.Ельцин, например, отважился даже проехаться на трамвае и ответить на вопросы студентов… А 10—12 ноября 1982 г. состоялась мирная передача высшей партийной власти от Л.И.Брежнева Ю.В.Андропову. Война в Афганистане набирала обороты, причем противник все чаще применял против нас именно советское (!) оружие. Считают, что здесь не обошлось без посредников, на роль которых могли претендовать, например, и страны …Варшавского договора. Недаром же в декабре 1984 г. в результате “сердечной недостаточности” поочередно скончались министры обороны ГДР, Венгрии, Чехословакии и СССР. “Эти полтора года особенно приятно вспоминать”, — записал в своих мемуарах Коржаков…
В марте 1985 г. к власти пришел большой знаток Северного Кавказа М.С. Горбачев, началась знаменитая “перестройка”. Одна только антиалкогольная кампания мигом развалила обветшалую экономику страны и создала идеальные предпосылки для подпольного бизнеса, организованной преступности и первоначального накопления грязного частного капитала. В конце февраля 1988 г. вспыхнули “беспорядки” в Нагорно-Карабахской автономной области Азербайджанской ССР, 28 февраля были “учинены бесчинства” в г.Сумгаите. 19 марта 1988 г. в Ереване собрался так называемый “комитет Карабаха” и было провозглашено, что армяне Нагорного Карабаха “…не верят ни в Москву, ни в ЦК, ни в высшую справедливость, ни в русский народ, ни во что”. С 15 мая 1988 г. начался вывод советских войск из Афганистана. 15 июня сессией Верховного Совета Армянской ССР было принято решение возбудить процедуру передачи Нагорного Карабаха Армении. 12 июля областной Совет народных депутатов НКАО оформил соответствующее решение, а Президиум Верховного Совета Азербайджанской ССР в тот же день признал его незаконным и отменил.
Вся эта кутерьма была затеяна из-за автономии, площадью 4.4 тыс. кв.км и с населением 180 тыс. человек. События развивались по нарастающей, но тут вмешалась мать-природа: 7 декабря 1988 г. в северных районах Армении произошло землетрясение, в эпицентре силой более 10 баллов. В одночасье погибли около 50 тыс. человек, полмиллиона людей остались без крова…
К 15 февраля 1989 г. вывод советских войск из Афганистана был завершен. Итоги войны могли утешить только заокеанских стратегов: военно-политическая доктрина СССР (если таковая вообще была “внятно” сформулирована) потерпела сокрушительное фиаско, а на внутренний рынок неквалифицированной рабочей силы выплескивались волны обманутых и озлобленных молодых людей, обученных лишь “науке убивать”. Советской экономике эта авантюра обошлась в один миллион долларов США в сутки.
В начале апреля 1989 г. имели место печальные события в Тбилиси: малые саперные лопатки с заточенными ребрами на некоторое время охладили вольнолюбивый пыл горцев. Действия военных “курировал” генерал-полковник И.Н. Родионов. Между прочим, одним из требований “бунтовщиков” было упразднение Абхазской и Юго-Осетинской автономий… Обстановка 1988—89 гг. в республиках Закавказья весьма обстоятельно освещена А.Д. Сахаровым в книге воспоминаний “Горький, Москва, далее везде” (Знамя, 1991, № 9, № 10).
В конце мая — начале июня 1989 г. проходил Съезд народных депутатов СССР. В последние дни Съезда в Узбекистане свирепой резне подверглись турки-месхетинцы, выселенные туда из Грузии еще в 1944 г. и безуспешно добивавшиеся возвращения на родину. Во избежание дальнейших эксцессов московские власти предложили несчастным месхетинцам переселиться …в Смоленскую область.
“Разборки” в Азербайджане тем временем продолжались, и в начале 1990 г. в Баку были введены войска под командованием маршала Д.Т. Язова. Неясно, какую цель преследовала эта стратегическая акция, но за одну только ночь с 19 на 20 января погибли несколько сотен людей (АиФ, 2000, № 11). Жарким летом 1990 г. на границе Армении и Азербайджана шла настоящая позиционная война, а в Кремле проходила Российская партийная конференция. Сокращение вооруженных сил и отказ от вмешательства во внутренние дела Анголы, Мозамбика, Никарагуа и Эфиопии привели к тому, что неимоверно разросшийся советский генералитет косяком повалил в публичную политику.
9 сентября 1990 г. был зверски убит А.В. Мень, о котором писатель “кавказской национальности” Фазиль Искандер сказал так: “Он был светом нашей Родины и для нашей Родины. И его за это убили. Какой силы свет, покажет только будущее. А если вновь мрак накроет нашу страну, мы поймем: откуда пришел мрак, оттуда и пришел убийца” (Знамя, 1991. № 9, с, 206). Осенью же 1990 г. были опубликованы размышления А.И. Солженицына “Как нам обустроить Россию?”, воспринятые общественностью довольно холодно. О проблемах “обустройства” распадающегося и разваливаемого СССР говорить становилось уже как бы и неприлично.
17 марта 1991 г. был проведен первый и последний всесоюзный референдум о дальнейшей судьбе СССР: большинство полноправных граждан высказалось за его сохранение. Но руководители “братских” республик имели на этот счет собственные соображения, хотя формально уже готовился новый федеративный договор. 19 августа 1991 г. была предпринята попытка государственного переворота (ГКЧП). После путча в СССР на некоторое время установилось двоевластие, под маркой которого не делал политической карьеры только ленивый. Республиканские генсеки КПСС срочно переквалифицировались в президенты, прирожденные прапорщики в одночасье становились генералами, жулики — министрами, бандиты — олигархами, профессора — бичами…
В августе 1991 г. бывший первый секретарь Свердловского обкома КПСС Б.Н. Ельцин подпишет Указ об упразднении КПСС. Вялость, с которой отреагировала на это 20-миллионная и высокоорганизованная армия коммунистов не поддается рациональному объяснению.
В декабре 1991 г. состоялось Беловежское соглашение, по которому упразднялся теперь уже и Союз Советских Социалистических Республик. Назвать эту сделку грязной мешает лишь то обстоятельство, что она происходила, по-видимому, главным образом в …бане.
Документы совещания руководителей Содружества Независимых Государств 21 декабря 1991 г. в Алма-Ате подписаны десятью президентами бывших союзных республик и одним Председателем Верховного совета (Беларусь). Грузия и республики Прибалтики в этих решениях не участвовали. На этом историческая часть моего повествования закончена и далее наступает суровая действительность, но прежде следует подвести некоторые итоги.
***
История народов Кавказа, разумеется, не исчерпывается их взаимоотношениями с Россией. Напротив, последние представляют собой лишь новейший, весьма драматический, динамичный и наиболее обозримый именно с российской точки зрения эпизод. С таким же успехом, но с меньшими подробностями можно было бы рассматривать отдельно, например, колониальную политику по отношению к Кавказу хотя бы Древней Греции (V—IV вв. до н.э.). Римской империи (IV—I вв. до н.э.), Византиии (IV—VI вв.) или Багдадского халифата (VШ—ХШ вв.), не говоря уж об Иране (Персии) и Турции.
Никакой из этих достаточно агрессивных цивилизаций не удавалось покорить Кавказ, да только они к этому не очень-то и стремились. Во всяком случае, когда багатуру Субэдэю понадобилось с 30-ю тысячами всадников пересечь Кавказ с юга, так он это сделал, да еще и поколотил 80-тысячную русско-половецкую армию…
Предпосылки для организованной военно-политической экспансии России на Кавказ были заложены во времена Ивана Грозного покорением Казанского и Астраханского ханств, а также становлением в низовьях Дона уникального вооруженного крестьянского сословия — казачества. Итогом явилось широкое аграрное освоение одних из самых плодородных земель в мире. Но и холопской покорности от вооруженного народа ожидать не приходилось.
Персидский поход императора (!) Петра I сразу после окончания Северной войны 1700-21 гг. — это не воскресная прогулка! Многие обстоятельства, часть которых изложена раньше, располагают к убеждению, что Петр еще с 1714 г. вынашивал далеко идущие стратегические планы, в свете которых Кавказ и Каспий должны были стать глубоким тылом. В военно-политических приготовлениях зрелого Петра подкупает серьезная проработка инженерных и научных аспектов интересующих его проблем (хорошо его поучили шведы и турки!). В елизаветинскую и екатерининскую эпохи такой подход к делу стал вообще непререкаемой традицией.
По-видимому, не будет большим преувеличением утверждать, что Грузия буквально ломилась в российское подданство еще со времен деда первого русского императора — Михаила Федоровича: с юга ей грозили турки и персы, на севере разбойничали воинственные разноплеменные горцы. Почти двести лет Россия противилась этим объятиям.
Надо заметить, что политика России в черноморском бассейне исторически преемственна и легко объяснима, но упорство, с которым она теснила Персию (Персидский поход Зубова, русско-персидская война 1804—1813 гг. и т.д.), вероятно, существенно подогревалось действиями Британской империи сначала в Индии, а затем в Афганистане. Тем временем на Кавказе накапливались и созревали свои внутренние (региональные) проблемы, как и во всяком другом географически целостном регионе мира. Вот с проблемами-то и хотелось бы разобраться более обстоятельно.
Итак, в начале XIX в., особенно после присоединения Грузии и окончания Отечественной и русско-персидской войн созрела проблема управления Кавказским регионом: из Петербурга осуществлять эту функцию оперативно становилось уже невозможно. Александр I решил эту проблему с завидной легкостью: в 1816 г. боевой генерал А.П. Ермолов был назначен полномочным наместником государя на Кавказе, а для придания этой акции должного веса одновременно был образован отдельный Кавказский военный корпус под командованием того же Ермолова. Эта неспецифическая, но безусловно политическая региональная проблема оказалась весьма скоротечной. Понадобилось налаживать отношения с местными влиятельными политическими фигурами, создавать цивилизованную администрацию, решать пограничные конфликты и т.д. В экономической части потребовалось способствовать развитию сельского хозяйства, промышленных производств и торговли, а для этого стало необходимым изыскивать и прокладывать транспортные коммуникации, а затем налаживать их обслуживание… Подавляющая доля организационных функций осуществлялась силами чинов Кавказского корпуса. После восстания декабристов здесь оказалась, несомненно, интеллектуальная элита российского общества.
Ермолова часто упрекают в том, что он действовал слишком круто, но обстоятельства первой трети XIX в. на Кавказе надо еще себе представить… Зато его пехота передвигалась без всяких БТР-ов с “крейсерской” скоростью до 30 верст в сутки и успевала везде. Его офицеры жили в палатках и производили инженерные изыскания на трассах Военно-Грузинской и Военно-Сухумской дорог, сооружали мосты, строили крепости и вели разведку на дальних стратегических рубежах России. А из законопослушных кавказцев формировались полноценные подразделения регулярной русской армии.
Европа смотрела на действия России против Турции на Кавказе и Балканах не то чтобы снисходительно, но с пониманием, а потому и набросилась на нее в Крымскую войну 1853—56 гг. Кавказский корпус в ту войну спас честь русского оружия и предоставил в распоряжение русских дипломатов неотразимые политические аргументы.
Другой влиятельнейшей силой на Северном Кавказе было донское, кубанское и терское казачество, косвенным образом в событиях участвовали и уральские казаки. Бестужев-Марлинский в повести “Аммалат-Бек” отметил: “Двое казаков не струсят четверых наездников, — в равном числе всегда победители. Почти все они говорят по-татарски, водят с горцами дружбу, даже родство по похищенным взаимно женам, но в поле враги неумолимые” (1986, с. 260). Там же он дал замечательные психологические портреты рядовых и главных действующих лиц кавказской исторической драмы.
В противовес официальной триаде “Православие, Самодержавие и Народность” лидеры горского сопротивления выдвинули идеологические доктрины ислама. Основоположник последнего — Мухаммед (570—632) вряд ли подозревал, что его проповеди будут иметь столь внушительные последствия, мелким эпизодом которых станет и Кавказская война. Политику первых трех имамов Чечни и Дагестана уже давно было принято объяснять происками британских империалистов, но совсем недавно муфтий Чечни Ахмед Кадыров доказал, что и с Кремлем вполне можно договориться.
Последняя треть XIX столетия на Кавказе отмечена относительным затишьем, если не считать победоносной русско-турецкой войны 1877—78 гг. С присоединением Туркмении Россия обрела дополнительный стимул к обустройству своих окраин: в последние годы XIX в. там сооружалось в среднем более 2000 км железных дорог в год, по всему периметру насаждались новые подразделения пограничной и таможенной служб… Можно сказать, что из XIX в XX век Россия переходила с таким балансом способностей и возможностей, какой в дальнейшем никому и не снился.
Настроения российской общественности на грани столетий с грубой прямолинейностью пророка отразил А. Блок в поэме “Возмездие”:
Двадцатый век…
Еще бездомней,
Еще страшнее жизни мгла.
(Еще чернее и огромней
Тень Люциферова крыла).
Суровый приговор грядущему XX веку вынес в свое время О. Бисмарк, высказавшись
о Марксе: “С этим бухгалтером еще наплачется вся Европа”. Действительно, марксизм и марксистов Бисмарк знал не понаслышке, потому и предрекал: “Чтобы строить социализм, надо выбрать страну, которую не жалко”. К сожалению, в случае России, как и во многих других, выбор-то делали как раз те люди, для которых не являлась предосудительной даже прямая измена родине.
В 19I3 г. была опубликована статья Сталина “Национальный вопрос и социал-демократия”, известная позднее под названием “Марксизм и национальный вопрос”. В самом переименовании этой работы задним числом видится некий зловещий смысл: точно так же “Декларация прав народов России” плавно переросла в депортацию этих народов, и особенно населения Северного Кавказа. Советская история последнего изобиловала эпизодами насилия и беззакония нисколько не больше, чем предыдущая, но она не идет ни в какое сравнение с тем, что творилось тогда у себя дома против русских.
Вновь и вновь приходится напоминать себе замечательный афоризм немецкого математика Г. Вейля: “…прошлое может быть познано, но его нельзя изменить, будущее неизвестно, но его можно изменять решениями, принимаемыми в данный момент”. А сейчас уже каждый бушмен знает на собственном опыте, что важнейшие политические решения принимаются подчас людьми, не обладающими не только соответствующими знаниями и полномочиями, но и элементарной гражданской порядочностью. Именно так и случилось, когда в декабре 1991 г. Россия в одночасье лишилась своего векового и доминирующего стратегического влияния на Балканах, Черном море, Кавказе и Каспии. А по этой дуге ориентирован, так сказать, “внешний” пояс политических интересов Югославии, Румынии, Болгарии, Турции, Ирака, Ирана и Афганистана. Ко “внутреннему” поясу отошли Молдавия, Украина, Грузия, Армения, Азербайджан, Туркмения, Узбекистан и Таджикистан. Европейская часть России вернулась в допетровскую эпоху и платит дань за проход судов через Керченский пролив…
В биологии давно известно, что при рассмотрении отношений между тремя индивидами следует учитывать разнообразные и весьма деликатные связи, в которых индивиды еще и группируются парами. Так обстоят дела, например, в семье из трех членов; в “коммуналке” из трех семей или деревеньке из трех дворов, но точно так же они складываются и в блоке из трех государств. Какие превратности заготовлены историческим процессом для конгломерата из полутора десятков упомянутых выше государств? На перекрестке интересов очень многих политических субъектов расположился Кавказ.
В конце 1980 г. разразился затяжной Ирано-Иракский конфликт, а мы уже год выясняли отношения с Афганистаном. В начале 1991 г. США учинили “бурю в пустыне” против Ирака, а мы увлеченно занимались внутриполитическими разборками… Короче говоря, еще при СССР мы в значительной степени потеряли свободу политического маневра везде, куда могли бы еще “дотянуться” (в Средней Азии, в Юго-Западной Азии и на Балканах). Утрата стратегических позиций в Кавказском регионе не остановила верховного главкома и “лучшего министра обороны всех времен и народов” перед нападением 11 декабря 1994 г. на мятежную Чечню. По признанию А. Коржакова, президент суверенной Ичкерии Джохар Дудаев лишь в 1994 г. обращался в администрацию президента России с какими-то предложениями восемь раз, но с ним не захотели разговаривать. В результате получилась более чем полуторагодовая война, в которой только при штурме Грозного в январе 1995 г. полегло более 1800 российских солдат и офицеров, а всего в ней погибло свыше 6000 наших военнослужащих, около 15 тыс. чеченских боевиков и более 70 тыс. мирных жителей (АиФ, 2000, № 20). А сотни тысяч людей превратились в бездомных бродяг…
Сам идеолог “ковровых бомбардировок” угодил под прямое попадание самонаводящейся авиаракеты, но что-то уж слишком быстро скорбящая вдова Дудаева упорхнула за кордон… По сообщению бывшего директора ФСБ, а ныне депутата Госдумы Н. Ковалева, последнего чеченского бандита времен Великой Отечественной войны удалось отловить в горах лишь в 1968 г. (АиФ, 2000, № 9). По сообщению бывшего заместителя директора ФСБ, а ныне секретаря Совета безопасности С. Иванова, последний чеченский бандит был убит в горах в 1974 г. (АиФ, 2000, № 17). Здесь, как говорится в рекламных объявлениях, возможны варианты, но вероятней всего, что “последний бандит” просто еще и не родился. Феномен бандитизма, т.е. его происхождение, эволюция и “экология”, заслуживает самостоятельного исследования хотя бы в рамках фундаментальной работы Ф.Энгельса “Происхождение семьи, частной собственности и государства”, написанной в 1884 г.
Вопрос о выгоде войны на Северном Кавказе сегодня уже не риторический. Разумеется, заинтересованность в войне — это не “знак качества” и не акцизная марка, которые лепят на самые видные места. Напротив, она всячески маскируется, а деятельность всесильного ВПК и соответствующих спецслужб вообще “выше всяких подозрений”. Рассмотрим, например, некоторые эпизоды из биографии знаменитого террориста Салмана Радуева: в марте 1996 г. в Чечне он получил тяжелейшие ранения, после чего был эвакуирован сначала в Дагестан, затем в Азербайджан, потом в Турцию и, наконец, в пригород Мюнхена — Пуллах; после нескольких ювелирных операций он был вывезен в Барселону, оттуда в Москву, потом поездом в Минеральные Воды и, наконец, в первой половине июля в его родную Ичкерию… В апреле 1997 г. Радуев опять был тяжело ранен и наезженным маршрутом (через Дагестан и Азербайджан) чуть ли не с “мигалками” вывезен на лечение в Турцию… И зачем надо ломать голову над какой-то долгосрочной военно-политической доктриной, когда буквально в кармане сидит матерый, хотя и одноглазый враг?
Кто вооружил до зубов шкодливых горцев? Известно, что полтора века назад они отстреливались от неверных преимущественно медными (!) пулями, поскольку не знали собственных месторождений свинца. А в наши дни Грузия требует от России компенсацию за оружие Советской Армии, вывезенное оттуда после развала СССР (около 10 млрд. долларов). Куда подевалось это оружие? Между тем Россия блюдет границу Грузии с Турцией, а также сдерживает развитие конфликта между Грузией и автономной Абхазией, причем не без жертв со своей стороны, а ее еще и поругивают… Граница Чечни с Грузией (протяженностью всего 81 км) является для боевиков “дорогой жизни”, а рядом лежит горный Дагестан, граничащий и с Грузией, и с Азербайджаном… Тем временем Челябинская область, например, серьезно озабочена состоянием своей границы с Казахстаном, через которую завидным образом организован транзит наркотиков из Средней Азии. С аналогичной проблемой, только еще в больших размерах, имеет дело и Оренбургская область. Короче говоря, военные действия на Кавказе создают чрезвычайно благоприятный субстрат для преступного бизнеса во всех его формах, и не только там.
Недавние откровения экс-министра обороны П. Грачева (АиФ, 2000, № 20) не оставляют сомнения в том, что многие военно-политические решения у нас принимались, как в анекдоте, по принципу “от забора до обеда”. Так, Грачев рассказывает о событиях 1991 г.: “Да, тогда чеченцы силой захватывали наши склады. Я Дудаеву при встрече заявил: “Джохар, куда тебе столько оружия и боеприпасов? Давай, возвращай половину”. Он в ответ: “Нет, это все мое, пусть остается”. “И вы оставили?” — спрашивает корреспондент. “А как иначе? На моем месте другой бы ничего не вывез и сам погиб. Там же в это время уже убийства пошли…” Иными словами, вот вам “забор” и вот вам “обед”, а между ними делайте, что хотите. Параллельно невиданными темпами шло стихийное формирование чудовищного по объему контингента военных наемников. Сам по себе сословный институт “ландскнехтов” зародился, вероятно, одновременно с появлением оружия. Швейцария, например, ни с кем не ссорилась с 1515 г. (после поражения в войне с Францией Франциска I), но швейцарцы и до сих пор составляют цвет дворцовой гвардии некоторых европейских государств. В нашей стране это сословие сейчас рекрутируется с такой же скоростью, с какой в период коллективизации сельского хозяйства пополнялся городской пролетариат. Самая дееспособная часть общества уходит в полукриминальные силовые структуры, и эта проблема актуальна так же, как и демографическая.
Теперь уже для всех очевидно, что многие проблемы нынешней России глубоко закопаны в недра самоубийственной национальной политики СССР. В связи с этим уместно напомнить, что даже столица современного Дагестана Махачкала носила когда-то славное название Петровск-Порт, поскольку являлась опорной базой военно-морского флота России и ключом к Прикаспийскому Закавказью. Калмыкия в сталинскую эпоху вообще нигде не упоминалась, а стало быть, и не существовала, но по какому-то иезуитскому абсурду, судя по картам, она до сих пор владеет крохотным территориальным “аппендиксом” (район Цаган-Аман), пересекающим великую русскую реку Волгу между Сталинградом и Астраханью. Этак “независимая” Россия потеряет когда-нибудь свободный выход к Каспийскому морю даже и по Волге…
И вот уже президент суверенной Калмыкии К. Илюмжинов поучает простодушных российских обывателей: “Ну что такое политика? Это большой бизнес. Дальше я пойду в религию. Потому что религия — это большая политика” (АиФ, 2000, № 5). Затем он признается, что ему хочется уйти в монастырь и “годик посидеть”. Остается разинуть рот и удивиться: почему именно в монастыре и почему только годик?
А ему вторит муфтий Чечни А. Кадыров, который буквально накануне своего назначения на пост президентского “наместника”, походя напоминает о “высочайшем авторитете чеченцев, который они завоевали в мусульманском мире благодаря победе над Российской армией” (АиФ, 2000, № 6 ). Политическая программа муфтия предельно проста, и он ее не скрывает: побежденная российская армия должна и впредь силой удерживать чеченцев от междоусобной резни, российские деньги теперь должны уходить не только в “черную дыру”, а великий чеченский народ должен сам решить, оставаться ли ему в неуютной России, либо сразу махнуть в число независимых государств, типа Швейцарии или Кувейта… Несоразмерность претензий с реальным положением вещей погубила немало могущественных цивилизаций, не говоря уж о тысячах безвестных племен и народов.
По данным переписи 1979 г., к народностям Дагестана принадлежали 1657 тыс. человек, из них аварцы — 483, лезгины — 383, даргинцы — 287, кумыки — 228, лакцы — 100, табасараны — 75, ногайцы — 60, рутульцы — 15, цахуры — 14 и агулы — 12 тыс. человек. У каждого из этих народов, как говорится, “собственная гордость”, а потому они не очень-то ладят и между собой. Так, в мае и сентябре 1998 г. существенными беспорядками заявило о себе лакское национальное движение “Кази-Кумух”. Вторая половина 1999 г. в Дагестане прошла под знаком сопротивления агрессии чеченских боевиков Шамиля Басаева. Сам Басаев не скрывает, что им руководит идея создания исламской державы Ичкерии, простирающейся от Черного до Каспийского моря. В настоящее время по всему Кавказу и особенно в Дагестане всячески насаждается ортодоксально-агрессивная ветвь ислама — ваххабизм, который зародился в ХVШ веке в Саудовской Аравии. Идеолог ваххабизма Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб задолго до Маркса призвал правоверных к мировой исламской революции.
Идеологическое обоснование своих намерений — самое слабое место любого общественно-политического движения, а с развитием электронных средств массовой информации оно стало беспредельно влиятельным, управляемым, но и уязвимым. Очереди и залпы альтруистических деклараций уже никого не впечатляют, а лишь все более неуклюже маскируют элементарную, т.е. на уровне первобытного инстинкта, борьбу за власть. Культ наживы, насилия и мракобесия организованного сопротивления практически не встречает, хотя именно к этому и призваны все известные способы общения людей.
На отсутствие информации из “горячих точек” Северного Кавказа грешно жаловаться, но итоги “второй чеченской войны” подводить пока еще рано. Единственный несомненно положительный результат: мы наловчились виртуозно манипулировать эвфемизмами, т.е. войну называть кампанией по наведению конституционного порядка, партизана — боевиком, казнокрада — олигархом и т.д. Удивительно, что на всем этом фоне пресса совершенно равнодушна к экологическим аспектам северокавказских экономических и военно-политических проблем, хотя о них-то как раз можно говорить и открытым текстом.
Я считаю, что глубоко наивно и бесперспективно искать, оценивать и тем более прогнозировать экологические последствия тех или иных текущих событий и решений, не принимая во внимание, во-первых, чисто экологических предпосылок для возникновения всевозможных критических ситуаций; во-вторых, экологических условий, в которых конкретные конфликты протекают; в-третьих, сугубо экологических средств, которыми можно усилить, ослабить или даже предотвратить, как правило, печальные результаты непродуманных действий. Как видим, последствия в этой схеме размышлений занимают отнюдь не “призовое” место.
Принимая эту логику, целесообразно различать действительно глобальные (планетарные), зональные, региональные и локальные экологические проблемы. Полезно также учитывать и динамические измерения событий (текущие, исторические, эволюционные).
Рассмотрим кратко нынешнюю экологическую ситуацию на Кавказе, какой она видится с Урала, т.е. на основании общедоступной информации и, к сожалению, весьма поверхностных, но достаточно профессиональных научных соображений. Думается, что время планомерных исследований наступит не скоро, а дело не терпит отлагательства.
Вполне очевидно, что “ковровые бомбардировки”, ракетные залпы, артиллерийский, минометный и пулеметный огонь помимо своих основных целей неизбежно поражают неимоверное количество и совершенно безобидных живых существ, но рыдать надо, главным образом, не над этим печальным обстоятельством. Еще недавно мы с восторгом наблюдали, как из зенитных орудий расстреливают лавиноопасный участок высокогорного склона. Теперь расстреливают склоны, как если бы они были самым матерым врагом. Ответная реакция будет сокрушительной, поскольку каждая лавина создает более благоприятные условия для последующей. На этом нехитром принципе основан глобальный эрозионный процесс, и не стоит громоздить здесь систему каких-либо примеров и доказательств. Больше всего от упомянутых выше неприятностей страдает не растительный покров, а непритязательный, но живой и животворный почвенный слой. Образовавшийся за сотни лет, но нарушенный однажды, он будет неизбежно смыт, если его не защитит растительность. Но по ней-то и наносится удар из всех видов современного оружия.
В высокогорной части Кавказа к настоящему времени известно около 2200 ледников, общей площадью более 2000 кв. км, а число снежников, т.е. скоплений снега, сохраняющихся значительную часть или даже весь год, не поддается и приблизительной оценке. Между ледником и снежником нет резкой грани, но мелкие снежники геоморфологически чрезвычайно активны; периодически промерзая и протаивая, они буквально перепахивают подстилающую поверхность и образуют так называемые подснежно-вырезные формы рельефа. Напыление поверхности ледников и снежников (а именно это и происходит в результате военных действий в горах) существенно усиливает их водоотдачу, а при увеличении скорости потока всего вдвое его транспортирующая способность (по весу) возрастает в 64 раза. Отсюда ясно, какие мощные дополнительные предпосылки создаются для схода лавин и снежно-грязе-каменных селей. Надо заметить, что на Кавказе накоплен огромный опыт горно-лесомелиоративных работ, но он вряд ли будет эффективно использован в ближайшее время.
В бассейне Терека еще в 70-х годах числилось более 500 тыс. га орошаемых земель. Тогда же стало ясно, что мирная хозяйственная деятельность на водосборе Терека стоит на третьем месте по степени своего влияния на экологическое благополучие Северного Каспия (после Волги и Урала). Так, в 1973 г. Терек прорвал Аграханский полуостров: осушилось около 300 кв.км площади залива; длина основного русла реки сократилась на 25 км, а его деформации распространились на 40 км вверх по реке, в новом устье отложилось 12 млн. т наносов… А ведь этот полуостров отражен еще на карте Ф.И. Соймонова, составленной в I7I9—I720 гг…
Биокомпонент региональных экосистем не замедлит отреагировать на драматические события последнего десятилетия на Северном Кавказе. Одна только арборифлора Кавказа (древесные, кустарниковые, полукустарниковые и кустарничковые растения) насчитывает более 800 видов; из них почти 35% составляют эндемики, т.е. виды, свойственные лишь данному региону. Некоторые из последних являются реликтами, т.е. свидетелями весьма отдаленного геологического прошлого. Видовой состав флоры Кавказа в полном его объеме вряд ли может быть установлен даже в принципе, поскольку процесс видообразования (как и видоисчезновения) еще никто не отменил. Во всяком случае, новые обстоятельства складываются явно в пользу сорных и рудеральных растений — обитателей пустырей и мусорных свалок.
Что касается зоологических объектов, то не надо обладать мощным воображением, чтобы представить, как реагирует всевозможная дикая живность, например, на взрыв объемно-детонирующей (“вакуумной”) авиабомбы, залп из 30 стволов тяжелой огнеметной системы “Буратино” и вообще на тактику “огневого катка”. И дело, разумеется, вовсе не в крупных млекопитающих или птицах, а в десятках тысяч видов массовых беспозвоночных животных. И дело опять же не в том, что какие-то из этих “невидимых зверей” несут ощутимые демографические потери. А действительно неясно, каковы могут быть микроэволюционные последствия столь радикальных экологических воздействий на местные популяции мелких животных. В частности, насколько возрастает частота генных и соматических мутаций. Самостоятельный интерес представляют поведенческие (этологические) реакции насекомых: нашествия саранчи, например, или “бешенство” пчел имеют сугубо экологическую подоплеку, но на роль “спусковых механизмов” находится все больше совершенно неконтролируемых антропогенных факторов.
Микроскопические элементы региональной биоты на полях сражений, в разрушенных селениях и в местах скоплений “вынужденных переселенцев” способны в любой момент заявить о себе сокрушительными эпидемиями и эпизоотиями. Можно опасаться и вспышек природноочаговых болезней, старые (!) эпицентры которых отлично известны медицине. Новые создаются на наших глазах, и это, пожалуй, одно из самых предсказуемых последствий новых войн и природных катаклизмов на Кавказе. Проточные (транзитные) человеческие популяции с абсолютно разрушенной структурно-функциональной организацией и к тому же пребывающие в хронически стрессовом состоянии — это феномен, анализ медико-биологической природы которого потребует от исследователей очень крепкой психики…
Серьезные опасения внушают состояние и перспективы заповедников Кавказа. Ни для кого не секрет, что и в “застойные времена” стремление некоторых государственных деятелей СССР приватизировать лучшие заповедники страны было практически неотразимым. Но обстоятельства изменились, и теперь уже каждый уважающий себя бандит может претендовать на личный “уголок нетронутой природы”, размером с иное европейское государство. А в условиях Кавказа ситуация усугубляется политической раздробленностью территории, тогда как биосфера решительно не признает каких-либо “таможенных ограничений”.
***
Замечательный поэт Давид Самойлов 21 декабря 1980 г. записал в своем дневнике: “Изучая эволюцию чего угодно, даже зажигалок, мыслящий человек может предсказать ближайшее состояние общества”. Так надо ли удивляться, что выдающийся эволюционист-антидарвинист А.А. Любищев без промедления отреагировал на печальные события в Венгрии 1956 г. статьей “О смысле и значении Венгерской трагедии”. Эта публикация увидела свет лишь в октябре 1991 г. в журнале “Знамя”: “Подавлением венгерского восстания движения вперед не остановить, и если наше руководство будет придерживаться сталинизма, то возникнет весьма серьезная опасность восстановления капитализма не только в странах народной демократии, но и в Советском Союзе… А так как мы, кроме того, утверждаем, что никакого сталинизма не существует, то тем самым принимаем на свою ответственность все грехи прошлого. …венгерское восстание — не контрреволюция, а настоящее народное и притом прогрессивное восстание, несмотря на то, что к нему примазалось, может быть, даже довольно значительное число контрреволюционных сил и просто бандитов. Георгиу Деж считает, что это контрреволюция, так как сейчас, мол, власть принадлежит в Венгрии рабочим и крестьянам, то восстание против нее обозначает переход власти к прежним эксплуататорским классам. Нет, власть в Венгрии принадлежит, как и в СССР, новому сталинистскому классу партийных олигархов, и свержение этого класса есть прогрессивная задача…” (1991, с. 176—177). Известно, что Любищев не сорил словами, и назвав Венгерское восстание “настоящим народным и притом прогрессивным”, он явно подразумевал, что настоящее народное восстание может быть вообще-то и весьма реакционным. В связи с этим вспомним “картофельные бунты”, которые в 40-х годах XIX в. потрясали центральные губернии России, не говоря уж о “холерных бунтах” 1892—93 гг. в Поволжье, когда люди громили больницы и били врачей.
Удивительно, что самые дерзкие аналитики почему-то буквально заклинились на проблемах Чечни. Между тем, существует огромный физико-географический и технико-экономический регион, более трети которого пока еще принадлежит к территории России. Ближайшими внешнеполитическими партнерами России здесь теперь являются Азербайджан и Грузия, опосредованными — Иран и Турция. Такова реальность, история которой была кратко освещена в предыдущих разделах. Крохотная Чечня на всем этом фоне занимает чрезвычайно важное стратегическое положение. Но это положение не совсем “от природы”: оно в подавляющей степени создано руками России в ходе ее многовековой экспансии на юг (как и сам город Грозный). Следовательно, оно в одночасье может быть подорвано если и не навсегда, то очень надолго, как было уже не раз и не два в истории “горячих точек” мира.
В связи со сказанным выше считаю полезным напомнить читателю печальную историю “златокипящей” Мангазеи — международного торгового порта, расположенного за Полярным кругом на сибирской реке Таз. Именно тогда, т.е. в начале ХVII века, невероятно ослабленная внутренней смутой и внешними войнами Россия была вынуждена ликвидировать Мангазею и наглухо закрыть Северный морской путь из Европы в Сибирь. Без этих решительных мер север Западной Сибири, возможно, и до сих пор находился бы под юрисдикцией Нидерландов или Великобритании. И хотя сейчас на месте Мангазеи стоит вековая тайга, мимо нее идут танкеры с н а ш е й нефтью.
У Азербайджана, Грузии, Ирана и Турции имеются, так сказать, свои “скелеты в шкафу”, т.е. вопросы сепаратизма им не безразличны. Между тем, если отбросить дипломатические ухищрения, достаточно ясно, каким образом чеченские боевики исправно получают подкрепления людьми, оружием и провиантом. В “третьем эшелоне” стоят Саудовская Аравия, Ирак и Афганистан, с последним из которых у России очень свежие “старые счеты”. Там проходят военную подготовку самые оголтелые ваххабиты, от “принципиальности” которых хуже всего самим правоверным мусульманам. И если даже Чечня вообще будет стерта с лица Земли, проблемы вооруженной национально-освободительной борьбы, пособничества сепаратизму, объективного посредничества и соответствующих мудрых многосторонних переговоров — все это вполне предсказуемые принадлежности внешней политики России на кавказском и среднеазиатском направлениях.
Всей историей человечества доказано, что против террора эффективен только еще более жестокий террор. К счастью, или к еще большей беде, пока что насилие во всех его самых изощренных и свирепых формах пребывает преимущественно в виртуальной среде, т.е. в сфере влияния средств массовой информации. А последние находятся под контролем крупных и достаточно цивилизованных государств. Стало быть, именно в этом пространстве и будут происходить ближайшие и все последующие генеральные сражения титанов мировой политики и экономики, как это получило развитие на мировой валютной бирже задолго до появления Интернета. Именно из этого сугубо виртуального мира приводятся в действие вполне реальные авианосцы и неумеренные амбиции “маленьких, но гордых народов”, самосознание которых еще не доросло до осознания того печального факта, что они являются иногда козырными, но все-таки “шестерками” в принципиально чужой игре.
Всемерное и всемирное разъяснение этой ситуации, на мой взгляд, является лишь первым шагом на пути к здравой постановке и разрешению дальнейших вопросов. В частности, достойной задачей пропаганды глобальными средствами массовой информации можно считать внедрение в общественное сознание простых и ясных выводов, что отождествлять государство и власть — нелепо, а приватизировать государственную власть — преступно, что суверенитет — очень дорогое удовольствие, а демократия без равенства людей перед законом — фикция… Авторитарный режим, весьма откровенно насаждаемый сейчас в некоторых бывших республиках Советского Союза, давно созрел для решительного разоблачения, но с этим почему-то сегодня еще никто не спешит, хотя завтра уже будет поздно…
Модное заграничное словечко “менталитет” (умонастроение, образ мыслей) ничего не объясняет. Аналогов нынешней ситуации на Северном Кавказе в мировой практике можно найти сколько угодно. Стоит, например, покопаться в истории Шотландии или Ирландии. Благодаря политической деятельности “налогового инспектора” Даниеля Дефо и романам окружного шерифа Вальтера Скотта можно составить довольно полное представление о былых умонастроениях шотландских горцев, но и это мало что объясняет. Кстати, Вальтер Скотт был лично знаком с кавказским наместником А.П. Ермоловым, а от Дениса Давыдова имел в подарок портрет и кавказский кинжал… Но действительно потрясает лишь то обстоятельство, что сотни лет спустя и на Кавказе осуществляется тот же сценарий: в политических играх торжествует двойная и тройная мораль, кланы аборигенов помимо “внешнего врага” усердно сражаются между собой, а трофеи борьбы всех против всех при любом исходе достаются оборотистым бизнесменам, особенно если последние еще и в генеральских погонах.
Баски, северные ирландцы, курды, пуштуны, сикхи, чеченцы и сонмы прочих народов в конце концов непременно добьются вожделенных суверенитетов, но ради чего и какой ценой? Ведь цивилизация вообще-то развивается в противоположном направлении: расовые, этнические, национальные и религиозные различия между людьми постепенно стираются даже просто за счет роста народонаселения (за XX век оно увеличилось в 3.75 раза), не говоря уж о миграционных процессах, развитии коммуникаций, создании единого глобального информационного пространства и влиянии мощных надгосударственных политико-экономических объединений. Силой оружия эти тенденции не остановить, к тому же и войны в конечном итоге их лишь усиливают, а карательные меры ожесточают и правых, и виноватых.
При близком рассмотрении любой конкретный конфликт представляется совершенно уникальным, но в достаточно широких исторических и географических измерениях каждый из них вполне укладывается на определенную “полочку”, т.е. может быть предметом классификации. Разумеется, последняя не является самоцелью, а служит лишь средством ориентирования в необозримом объеме разрозненных фактов. Любопытно, что мы оцениваем в баллах силу землетрясений или штормов, хотя не можем их предотвратить или ослабить, но не беремся разобраться в гораздо более актуальных и у п р а в л я е м ы х .явлениях… Короче говоря, интуитивные соображения о причинах, динамике и последствиях всевозможных конфликтов нуждаются во всемерной формализации (однозначном толковании понятий, применении условно-количественных показателей, выработке эмпирических обобщений и т.д.). Только на этой основе прогнозы могут быть убедительными и достоверными.
Специалистам хорошо известно то парадоксальное обстоятельство, что общественно-политические, экономические и технические прогнозы способны оказывать весьма существенное влияние на ход соответствующих событий, как бы подталкивая их в обозначенном направлении. Объяснение здесь очень простое: прогноз в данных случаях становится орудием пропаганды, а прогнозист оказывается в довольно-таки щекотливом положении. Перефразируя мысль гениального поэта, уместно заметить, что некоторые “волхвы” изрядно побаиваются “могучих владык”, а “княжеский дар” для них гораздо предпочтительней горьких истин. С другой стороны, в среде даже самых добросовестных оракулов, вероятно, существует своего рода эмбарго на обнародование особенно мрачных предвидений. А иначе как объяснить, что общество сплошь и рядом остается безоружным перед печальными последствиями опрометчивых политических и экономических решений властей?
Итак, политика “независимой” России на Кавказе к оптимистическим прогнозам не располагает, поскольку даже при самом благополучном исходе Чечней дело не закончится. В частности, заслуживает внимания предложение Б.Е. Немцова (АиФ, 2001, № 7, с. 4) подразделить Чечню на равнинный и горный округа с принципиально различными системами управления. Но точно так же в дальнейшем понадобится районировать Дагестан, Ингушетию, Северную Осетию и прочие южные автономии. “Административный ресурс” родового строя на Северном Кавказе, несмотря на все превратности или благодаря им, далеко не исчерпан, однако полагаться на столь архаичный способ самоуправления нет оснований. Над сложными межнациональными и межплеменными взаимоотношениями необходимо постоянное присутствие некоей “высшей силы”, обладающей вполне конкретными материальными и духовными перспективами. Как следует из данного контекста, именно Россия обречена на эту неблагодарную роль.
1 Л.Н.Гумилев. От Руси до России: очерки этнической истории. 1992.С.26
2 Л.С.Берг. История исследования Туркмении. Древнейшие сведения о восточном побережье Каспийского моря.// Избранные труды. Т.I. 1956.
3 История Академии наук СССР. Т.I, 1958.
4 Ф.И.Панферов. Собр. соч.1986. Т.I. С. 206-210.