***
Весь день лил
дождь. Набухший влагой лес
Не защищал уже
своею ржавой крышей
От струй воды. И
вечер подходил. Ему наперерез
Из леса путник
вышел.
Скат холма
спускался к озеру. За ним
Над низким берегом
и дальше, дальше к небу,
Сливавшемуся
потемневшим краем с окончаньем
Леса, блуждали
волны из листвы и хвои.
Казалось, только
озером одним
И жил тревожный лес.
И где-то в стороне был
Ненужный дождь. А
озеро, в молчанье,
Тонуло в серой мгле.
И ветер, воя,
Оплакивал его.
Постой! Постой!
Опять один я остаюсь во тьме.
Что буду делать я
под этим мрачным сводом
Беззвездной ночи?
Разве ничего
Ты не оставишь мне?
И, откликом природы,
Последний луч
Пробрался краешком
нависших черных туч.
И осень вспыхнула. И
путнику открылось,
Как озеро глубокой
синевой
Ласкало лес,
стоящий сам не свой,
Закрыв глаза, как
будто счастье снилось.
***
Где душа в этот
миг? Все ли в теле живом?
Если так, что за
лица во тьме проплывают?
Я стою на пустынном
мосту Биржевом,
Заглядевшись на
окна трамвая.
Вот на
Кронверкский он или на острова
Повернет за мостом
и уже безвозвратно
Растворится в ночи,
но вступает в права
Сновиденья закон
непонятный.
Озаренная комната
там, за стеклом,
И веселые – я их и
помню такими –
Две семьи собрались
за овальным столом,
Дверь открою, войду
– и я с ними.
А для них ни
рассеянья нет, ни потерь,
Где им знать, что во
тьме заоконной таится
И за мною ворвется
сейчас в эту дверь,
Если снящееся –
вдруг не снится.
Нет! Очнусь я, в
потемках домой добреду
Вслед за тающими
огоньками трамвая.
На пороге рукой по
глазам проведу,
Ту же комнату не
узнавая.
Вспыхнет свет. И
зачем-то к окну подойдя,
Глядя в ночь, я
пойму и уже не забуду –
Отделенный стеклом
и завесой дождя,
Что-то зная, он
смотрит оттуда.
***
За далеким лесом,
За широким плесом,
Под шатром
небесным,
Над юдолью слезной,
Утром ли
хрустальным
Иль в ночи
безлунной
Светлый ли,
печальный,
Духовой иль
струнный
Или просто голос
Над моей могилой,
Под ольхою голой –
Вот и я, мой милый,
Я тебя услышу,
Полыхнет зарница,
Ливень смочит крышу
И пригнет пшеницу,
Будет в каждой
капле
Образ твой,
вкрапленный
Золотою цаплей
В небосклон
червленый.
***
Как волной
набегающей
Вдруг пловца
закачало.
Это взглядом
сияющим
Ты на мой отвечала.
Только счастье
отхлынуло,
Муки — не
перемелешь.
То, что было и
минуло,
Возвращалось во сне
лишь.
Там заклятие
странное
Было неодолимо –
И, сирень
безуханная,
Все глядела ты мимо.
Будто тайну
хрустальную
От меня охраняла –
Счастье
первоначальное
В лад со смертью
звучало.