Рассказ. Перевод с немецкого Ильдара Харисова
Опубликовано в журнале Студия, номер 17, 2013
Перевод Ильдар Харисов
Андре Шинкель (André Schinkel), г.р. 1972, прозаик и поэт, автор 19 книг. Закончил в 2001 г. Университет им. Мартина Лютера (Галле-Виттенберг) по специальностям германистика и археология. С 2005 г. главный редактор литературного журнала "oda — Ort der Augen". Член ПЕН-Клуба с 2007 г.
Он называет это дыханьем – то, что он носит в себе, тот тяжелый, ненасытимый голод, желание мяса. Хочется не еды. Хочется удовольствия.
Минотавр живет по принципу лабиринта, в запутанных садах и в пещерах, в руинах и снах. Поэтому повадки его почти неизвестны; он и сам не знает потаенных причин своих деяний. Порой его одолевает гнев оттого, что он угрожает людям и требует с них дани, юного мяса, подрастающих девочек, которых он преследует, вопя, сквозь лабиринт выпавшего ему в данный момент места существования.
Люди говорят: это в его натуре. Охотиться. При этом никто никогда еще не видел останков какой-либо девушки. Никто не может утверждать, что девушки были умерщвлены, растоптаны. Минотавр не помнит, что когда-либо он прикоснулся к девичьему телу, тем более съел его. Он бежит на запах юницы, уловив его в лабиринте, забывается в пылу погони, ревет, топочет, скользит, заносясь на поворотах, бездумно, безголово, безрасчетно, пленник в теле плотского безумья, освобожденный демон, спешащий в свой ад, по собственному ощущению, – ибо ничего не боится он так, как встречи, внезапного столкновения с теми, кого он обрекает на гибель.
Неосознанно, но с предельной уверенностью он знает, что только застенчивость рождает в нем бестию. Его ранят людские насмешки, и наказание за них столь жестоко лишь из-за его беспомощности. Его ранит, что днем люди обходят даже тень его крепости. Его ранит необходимость представлять, как они ночью, захмелев, сплетничают о нем. Он так хотел бы сидеть с ними вечерами, и пить, и болтать под коптящей лампой. Но вместо вина люди решили поить его своей кровью, и с тех пор они избегают его взгляда. С тех пор, как минотавр слывет злодеем, люди начеку. При каждом обходе сторожа по их мерзкому поселку униженный минотавр содрогается в гневе: они хоронятся его, своего господина! Его, не требующего от них ничего, кроме спокойного взгляда в его сторону.
Но нет, они не видят его. Каждый год они поставляют дань в виде девиц и еды к месту его укрытия; люди оскверняют его царство, до жертвенного дня напоминающее летнее озеро. Ни к чему из даров не прикасается минотавр, только девушки, проголодавшись, наедаются жертвенной еды из принесенных ему корзин, утоляют жажду фруктами. Ему же давно ничего не надо. Он устал требовать. Примирение с ними было бы ему в радость, всех состарившихся девиц он прогнал бы из лабиринта назад, под людское попечительство. Никогда при своей стыдливости не смог бы он тронуть хотя бы одну из них, вот и сейчас у него режет в животе, а в желудке нарастает протест от одного представления, как он касается морщинистой кожи девствениц, здесь, в бесконечных ходах лабиринта, где его никто не заметил бы, если бы не его прежняя, бессмысленная ярость; где никто в нем бы не нуждался. Кроме него самого.
Остается смотреть на море. Он часто сидит на полуоткрытой терассе в конце лабиринта, месяцы напролет, при растущих и убывающих лунах, задумчив, напрягая мощный тройной затылок в мутном взгляде, устремленном вдаль. Крики голодных девушек, их мелькающие силуэты, крадущиеся, ищущие выход, и хриплые возгласы разочарования, и плач их он порой сопровождает неодобрительным, резким рывком головы. Он ощущает себя измученным и подконтрольным. Он мог бы взреветь, но он знает, что тогда на него наведут огни и голос его сорвется.
Потому он только сидит, стоически глядя на море. Он не был бы хозяином острова, если бы пожелал жить в другом месте. На другом острове. И он отказывается слышать истончающиеся голоса блуждающих по лабиринту старух. Он отказывается замечать невзгляды людей. Сидит и смотрит на море, просиживая в ожидании все лето, минующее его остров, как робкий корабль.
В каютах говорят: там свирепствует минотавр. Там он в наморднике пугает юношей. Но минотавр не бушует больше, он елозит на своем диване и молчит в теперь уже молчащий лабиринт, в такт молчащему морю. Мирный минотавр, самое приветливое существо на острове. Люди его боятся.
Перевод с немецкого Ильдара Харисова (Германия)