Опубликовано в журнале ©оюз Писателей, номер 15, 2013
Сергей Анатольевич Панкратов родился в
1963 году в г. Балей Читинской области. С 1974 года
живёт в Харькове. Окончил ХПИ, работал на различных заводах Харькова, в
настоящее время — на авиационном. Рассказы
публиковались в «їП» № 7 и № 10, журналах «Радуга»,
«СТЫХ», «Харьков — что, где, когда», в интернет-издании «Топос» и др.
Цзюань 1. Братья
Татары несколько дней (неизвестно) тащились по бескрайней выжженной степи. Они везли кефир в бурдюках, везли своим кривоногим детям, которые мучились животиками, потому что глотали полусырое не жуя.
Вдруг из-за угла вывалился тяжёлый танк ВИГ-3 (Ваджра Иосиф Грозный) и исключительно ловко выстрелил в татарский кагал шрапнельным снарядом.
Татаров разорвало, разорвало и бурдюки. В клочья.
Кефиром плеснуло на чугунную башню танка. Но танк поехал по своим делам (убийственным) куда надо, то есть дальше.
Кефирные пятна через какое-то время высохли, загнулись-зашелушились и были сдуты горячим ветром под ковыли — удобрение.
Братья Черепановы (это они сидели в танке за пушкой и фрикционами), даже и не поняли, что боевая машина обрызгалась кефиром. Головы братьев были заняты другим, они думали, как уменьшить зазор между поршнем и цилиндром в паровой машине до непролезания пятака, братья собирались её соорудить.
Не является ли так называемая творческая реализация всего лишь победой видимости над сущностью, пирровой победой? Вот что братьев ещё тревожило.
И ещё: братьев жалко, они неправильно понимали жизнь, смо-т-рели в прицел без наслаждения — много, много в степи происходит непотребного.
Цзюань 2. Татарская басня про звёзды
Лягушка к старости слаба глазами стала —
На самую большую кочку приходилось залезать, чтоб звёзды рассмотреть.
Но аистов голодных в камышах немало.
Понятно, какова была зелёной астрономши смерть.
Загадочно мерцают звёзды в вечной мгле,
Дабы цепочка пищевая не прервалась на Земле.
Цзюань 5. Косточки
Татары, обдуваемые зелёными ветрами, кружком сидели на кургане и били о священные славянские камни мозговые косточки, добытые из барана. И высасывали, и продовольствовались.
Александр Невский это подсмотрел, возжелал, подошёл и по-просил сладкого бараньего жира.
Татары ему щедро дали. У степняков этого добра — завались.
И Невский понял, что татары добрые и до конца своей жизни рубился неимоверно — по большой амплитуде — исключительно с тевтонами-храмовниками. И губы его на морозном ветру никогда не шелушились, так как были значительно обмазаны.
Потомки организовали в память всего этого орден с камушками драгоценными.
Цзюань 7. Татарин Петров
Татарин Петров зорко смотрит вперёд.
Мчится свирепо
его самолёт.
В дюзах бушует
огненный шквал.
Татарин Петров
крепко держит штурвал.
Бродит в лесу
сепаратный бандит,
который пока что
в тюрьме не сидит.
И самолёт,
и Родину-мать
этот бандит
очень хочет сломать.
Он поднимает
вверх пулемёт
и на крючок
с наслаждением жмёт.
Дрожь. Перебой.
Отвратительный визг.
Глохнет движок,
Петров падает вниз
камушком, камушком,
камушком…
Бац!
Всем всё понятно —
полный абзац.
Мрачное солнце
по небу бежит.
Татарин Петров
под берёзкой лежит.
Страшный,
словно главком ВВС,
смотрит Господь
на Петрова с небес.
Цзюань 9. Татарская басня про пшено
Два воробья пшено клевали.
Один избытком ел, другой харчил немножко.
Недолго наши гастрономы пировали —
В картине появляется злодейка кошка.
Пры — жок!!
Ужо тебе, усатый зверь, ужо!
Гурман активный сгинул в мягких лапах.
Едок умеренный (он более вертлявый) уцелел.
На ветку сел, переизбытком чувств покакал
И о пропавшем друге песенку запел.
Продюсер музыкальный мимо проходил.
Его певец печали восхитил,
Он в шоу-бизнес птичку голосисту пригласил.
Теперь у воробья пшена немеряно —
Живёт он творчеством спокойно и уверенно.
Отсюда вывод: основной движок искусства — смерть,
Лишь опалённый холодом Небытия способен чудно петь.
Цзюань 10. Фенечка
Один татар всё не мылся и не мылся, всё скакал и скакал, и как-то так незаметно для себя и окружающих сперва влип, а потом и врос в своё средство передвижения. Лошадиные бока засосали татарские ноги, упрятали под звериную шкуру. А позвоночник азиата сросся с позвоночником животного. Перпендикулярно.
Старшим татарам этот интересный симбиоз почему-то не понравился, и они изгнали его из своего племени.
Навечно.
Он ушёл к Будённому, там таких принимали.
В Первой Конной звали его Фенечкой, он был ласковый и игривый. Очень любил поэзию Тинякова и обожал фильмы Бергмана настолько, что со временем лицом стал схож с Максом фон Сюдовом, актёром. Галстук, подражая Сартру, не носил. А от матрёшек, глупых игрушек, Фенечку просто тошнило — очень уж напоминали они ему построения гностиков. Прозу Юрия Коваля обожал, книги В. В. Малявина считал юмористическими. Фрейда ставил невысоко, а из Конфуция больше всего ценил изречение:
Как низко пал я!
Третью ночь
Мне девушки не снятся.
Смешная деталь: Фенечка был уверен, что Ингмар Бергман и Ин-грид Бергман — это брат и сестра. Как для нас, европейцев, все тата-ры на одно лицо, так и для азиатов европейцы неразличимы.
Цзюань 13. Появления
Колумб, когда первый раз отбыл на поиски пути в Индию, через месяц плаванья обнаружил в трюме своей каравеллы тринадцать татаров, разнополых и безлошадных.
Зайцы!
Колумб, даром что католик, отнёсся к татарам хорошо — покормил и погладил по головкам. И даже разрешил дрелью просверлить в борту маленькую дырочку, чтобы бороться со скукой путём смотрения на волны.
За день до прибытия в Америку он осторожно, с помощью блоков отпустил татаров в океан и сказал:
— Плывите!
И махнул рукой в сторону запада — задал курс.
И татары поплыли, опережая экспедицию.
Они и встретили первооткрывателя на берегу — цветами и по-клонами, песнями и подарками. Был и табак, как же без табака. Очень хорошо набитые трубки.
Снимали всё это действо на цветную плёнку.
Все были довольны.
Потом татары перебрались на Тихоокеанское побережье и основали Голливуд, фабрику грёз.
Это — самое здравое и вразумительное объяснение появления Голливуда из всех имеющихся в наличии.
Цзюань 18. Без жёлтых ботинок
На хуторе он не жил и бабочек не ловил и, понятно, — жёлтых ботинок в гардеробе не держал.
Он был мощный и умный татар и поэтому лежал (без ботинок) — не находилось дела по размерам. Занимался неприкаянным знанием и выбраковкой устаревших практик, направленных на удовлетворение исключительно первичных нужд. Время он цедил, мучался пролежнями. Кушать ему приносили почитатели, а испражняться он откатывался самостоятельно в три переворота.
Дождь-ветер смывал-сдувал в овраг.
Однажды он увидел, как на небе три крупных стервозных облака, серых и грозных, гонятся за маленьким, белым и пушистым.
Сожрать хотят, подумал он и закрыл глаза. А когда открыл — маленького и белого уже не было.
Он заплакал, потом заснул.
А когда проснулся, достал блокнот и записал мысли, наработанные во сне.
*
Только сабля может заполнить пустоту (непонимание) между человеком и человеком. Чем сильнее удар сабли, тем глубже понимание.
*
Как много в Церкви от сутенёрства.
*
«Живое» — эвфемизм для «больное».
*
Розанову, когда он умирал, было видение: триста спартанцев, пробившись через персиян и время, стали ядром партии большевиков. Но Розанов не успел записать это видение на какую-нибудь бумажку — умер.
*
Хороший психоаналитик выходит только из семьи скотоводов.
*
Я сегодня до зари встану.
Посмотрю в окно, и дрожь меня проймёт:
Из пещер и дебрей Индостана
Вновь Ленка Блаватская ползёт.
Гусей крикливый караван
Звучит тревожно, словно зуммер.
Я не люблю диван! —
Христос на нём не умер.
*
Любовь величественна, как пирамида, пирамида МММ (Монах, Мясник и Мастурбатор). Перестановка М в аббревиатуре МММ не что иное, как эволюция Вечности.
*
Пацифисту
Товарищ, ты не варишь.
Товарищ, ты тупишь.
От огней пожарищ
Всем большой бакшиш.
*
Поэты любят ночь потому, что ночью Солнце под ногами.
*
Из всех инопланетян самые противные — соседи сверху.
*
Говорят (злопыхатели?), что предсмертные слова Фёдора Ивановича Тютчева были такие: взяли ли наши Хиву? Каково различие между молодым поэтом Тютчевым и старым поэтом Тютчевым? Молодой Тютчев читал газету и видел там Космос. Тютчев в возрасте смотрел на звёздное небо и думал о политике.
*
Возможна ли критика Гомера? Нет. Его никто не читает. Но последователи и толкователи у Гомера есть. Самый известный — Паниковский. Паниковский утверждал, что Гомер был русофоб, Гомер якобы ехидничал: 50 миллионов человек — империя Николая, но русский там всего один — маркиз Астольф де Кюстин. Да и то проездом.
*
От чтения умных книг не становишься умнее, просто начинает казаться, что вокруг много дураков.
*
Умеющему слушать, но не слышащему, жить легко.
*
Константин Петрович Победоносцев, КПП (Контрольно-Пропуск-ной Пункт) — хорошее имя для выдающегося консерватора… Если на одну чашу весов положить всю русскую литературу XIX века, а на другую — перевод на русский «Подражание Христу» Фомы Кемпийского, выполненный Победоносцевым в 1898 году, то, думаю, перевод Победоносцева перевесит…
*
Пифагор, зоркий, заметил, что арифметика есть обман человеков, ибо она мир, сформированный расположением чисел, подменяет миром, сформированным расположением цифр.
*
Конечная точка секулярного пути от религиозного экстаза до оргазма — Фрейд.
*
Библия врёт. Пять дней Бог работал в поте лица — творил Ад. Шестой день, перед отдыхом, Бог приводил себя в порядок — мылся. После помывки осталась некая ерунденция: грязная вода, обмылок и мочалка. Из этого добра деятели Ада Вселенную и сотворили: из грязной воды — пространство, из обмылка — время, из мочалки — материю.
*
Николай Первый, хороший военный строитель, очень
любил фортификационное дело, был попечителем и куратором Главного инженерного
училища — кузницы военно-инженерных кадров Империи. Николай просматривал все
дипломные работы выпускников училища. В архиве Зимнего дворца сохранилась одна
работа выпускника инженерного училища
Звали этого горе-специалиста — Фёдор Михайлович Достоев-ский…
Уже и изменив инженерному делу со словесностью, превратившись в матёрого писателя, так ничему и научившись, Фёдор Михайлович всё продолжал конструировать в том же духе: все его знаменитые романы безвыходные.
*
Райкин как-то после пятисот грамм рассказал, что в приёмной Лаврентия Павловича 1 апреля 39 года сидели два гнусных типа: польский шпион Дунайский и румынский шпион Привисленский. Опознавали всех подряд.
*
Звёзды
Времена, как и дела, предельно скорые.
Через пару галактических минут
к нам приедут навсегда народы бодрые —
в путь нам сытных булок напекут
и укажут на широкую дорогу.
До свиданья! Пламенный привет!
Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу.
Бесконечно жаль, что Бога нет.
Вдоль дороги — девственные пашни.
Рядом, в трубах, синий газ плывёт.
Изредка с высокой Спасской башни
муэдзин глумливо пропоёт.
Яркие, весёлые, красивые,
всё прозревшие — и Небо, и Тартар
светят в спину нам поп-звёзды негасимые —
Сиоран, Генон и Бодрийяр.
*
Сталин как-то сказал Образцову: «Ошибаетесь, не кукольник, а кукловод — лучшая профессия в мире».
*
«Человечество обязательно придёт к демократии для того, чтобы отдышаться от чтения умных книг. А как отдышится — с энтузиазмом займётся выращиванием новой аристократии», — сказал Максим Галкин Алле Борисовне, когда они занимались сбором колорадского жука.
*
Гинеколог, начитавшийся александрийского гнозиса, подвержен опасности влюбиться в одну из своих пациенток.
*
Глобализация — это когда рожа от счастья треснет.
*
Щупает
Татарин свёрнутым ковром
Лежит в корявых травах.
Змеится рана по лицу,
И мухи копошатся здраво.
А конь тревожно сунул лапку
В нору, что пробуравил суслик.
Вращает конь копытом меж корней,
Хозяина нащупать хочет.
Но ад не там.
И конь грустит и думает о том.
Что папуасы Кука ели зря —
Глобализации процесс не прекратился.
*
Безъязыкому легче дышится.
*
Мысли, из которых можно сделать практические выводы, всегда ложны.
*
Человек испытывает отвращение к насекомым потому, что бессознательно чувствует свою близость к ним.
*
Библейский рассказ о том, как на глазах египетских кудесников жезл Моисея превращается в вялую змею, есть футуристическая тоска по виагре.
*
Сохраниться во времени, обрасти комментариями, можно только став отвратительным, невнятным и непонятным.
*
Зачем что-то доказывать, когда можно просто зарезать? — мысль очень оккамовская.
*
Гегельянство
Убийцу посади в тюрьму —
Он там всех в карты обыграет.
Жизнь движется благодаря тому,
Что умирает.
*
Проза без сладости книжной есть пустая дерзость.
*
Рабочим обещали фабрики, крестьянам — землю. А матросам воду — забыли. Вот тебе и Кронштадт.
*
В жизни только один выбор: или быть успешным, или чего-то достичь.
*
Если бы на Земле существовала гора, взобравшись на которую, можно было бы доплюнуть до звёзд, то к этой горе со всех сторон толпами шли бы и шли люди… Что же скрывается в глубинах вашего подсознания, альпинисты!?
*
Якубовский утверждал, что Тынянов стал заниматься в молодости началом XIX века только потому, что в «Биржевых ведомостях» прочитал — Аракчеев оставил завещание, в котором помимо прочих были и такие пункты:
«Х) Я, нижеподписавшийся генерал артиллерии, граф Алексей
Андреевич Аракчеев, который будет ценить до могилы незабываемые достижения и
добрые дела императора всея Руси Александра Павловича, уважение и почитание моё
к которому не знает границ и который оказал мне честь своим высочайшим
доверием, в
XI) Эта сумма будет пожалована русскому писателю, который
в 100-летие со дня смерти прославленного императора, т. е. к
Два миллиона рублей.
Это — зависть. Тынянов — наиболее известный из ОПОЯЗовцев, Якубовский — самый незаметный.
*
ЧП, что это?.. Чувство Прекрасного или Чистые Помыслы?..
*
Писатели, которые пишут о том, что думают, глупее тех, которые пишут о том, что выдумывают. Но первые честнее.
*
С точки зрения тандема Фрейд-Шпенглер, что символизирует Пизанская башня?
*
Дорога в космос была такой крутой, что карабкающийся в небо видел каблуки ботинок впереди идущего: царапины на лице Ю. Гагарина — от когтей задних лап Стрелки и Белки.
*
Основной вопрос философии: что первично, смерть или тление? Плоско.
*
Блаженный Августин — основоположник метеорологии, твёрдые осадки описаны им в трактате «О граде Божием». Плоско.
*
Наивный уверен, что идея продумывается, а после записывается. Но всё по-другому. Мыслитель лишь комбинирует слова, а затем смотрит: не сложится ли какая комбинация в идею. Кому открылось, что Разум и Метод синонимы, Мысль изречённая видится плодом любви Словоблудия и Случая, Истина представляется осадком Хаоса. Дело уже зашло так далеко, что любая комбинация не только слов, но и букв (знаков) считается идеей. В свете вышеизложенного есть смысл поставить задачу Борхесу переписать «Вавилонскую библиотеку», чтобы из детской литературы вернуть этот текст в круг чтения интеллектуалов.
*
1. Я рыл могилку, я бросал
Тудысь окурки, спички, слёзы.
А как закончил, то сказал:
«Гроб лучше делать из берёзы».
2. Могильный холмик мне напоминает
Живот беременной.
Из этого мысль плавно вытекает —
Всё — суета, всё — призрачно, всё — временно.
3. Бреду между крестов, могилкам улыбаясь —
Закаменело, значит, естество.
Чем ближе к старости, тем больше убеждаюсь,
Что немочи и святость — тождество.
*
Эмиль Мишель Сиоран (Чоран) — это какая-то неудачная реинкарнация кардинала Ришелье. Чоран тот же кардинал, но за вычетом властолюбия и энергии. Основообразующее в Чоране — ревматические боли в суставах (наверняка синдром Рейтера), бессонница и некая «сопливая хрустальность» — определение Бодрийяра. (Сестра Ришелье, Николь дю Плесси, страдала тяжёлым психическим расстройст-вом: ей казалось, что она состоит из хрусталя. Николь боялась «разбиться», и потому стоило большого труда заставить её присесть или лечь спать.)
*
Записав сии силлогизмы, он опять заснул. Утром проснулся — нет блокнота.
О том, что исчезли записи, он никому не сообщил, бесполезно — милиции ещё не существовало даже в зачатке, а в прокуратуре сидели циники — сплошь бывшие воры, которые проявляли интерес только к поимкам сексуальных маньяков, так как порнографических журналов и порносайтов тоже не было.
Сурово.
Это его обокрали семиты, которые откуда-то ехали на Русь, чтобы стать древнерусскими евреями, чтобы выполнить сквозную метаисторическую функцию — написать «Слово о полку Игореве» (социальный заказ).
Цзюань 22. Месторождение
Когда татары валили на Русь, то через Итиль они переправлялись игрой «Call of Duty».
Переправа под Сталинградом.
Руси невероятно повезло, множество степняков бездарно погибло на этой водной переправе из-за элементарной геймеровской нерасторопности — при налёте «Мессеров» на баржу не все татары вовремя жали на клаве кнопку с функцией «присесть».
Пулемёты питомцев Геринга рвали беззащитных бойцов в клочья.
Итиль вынес трупы в Каспий, а морские течения доставили их к Апшеронскому полуострову. Там они осели на дно и без доступа кислорода за несколько веков заквасились в жидкую чёрную субстанцию, образовав месторождение нефти.
Цзюань 25. Татарская басня про осу и питона
На сладкой булочке оса сидела, сахар ела.
Чёрной извилиной подкрался к ней питон и ухватил осу за бок.
Зу-зу! — заплакала оса и улетела.
Питон же, булку заглотив, уснул, свернувшись в омерзительный клубок.
Оса, голодная и рваная, под незабудкой Богу душу отдала —
Весьма печальные и скорбные дела.
Мораль:
Преуспевает в жизни тот, кто ползает, а не летает.
И сладких булочек на всех в природе не хватает.
Цзюань 26. Обрывок
Темуджин в юности очень много и вдумчиво читал. Был, значит, книгожором. Всю школьную библиотеку перелопатил, имел абонементы в районную и областную, не обошёл вниманием и домашние библиотечки товарищей по степи и полупустыне. Всё подряд читал — философию и фантастику, детективы и классику, научно-популярную литературу и газетную однодневку. Посещал, активно, поэтические сайты в Интернете — знакомился, сам кое-что во всяких «Форумах» размещал. С некоторым успехом.
Как-то раз школьный учитель велел Темуджину написать миниа-тюрку на тему «Я и древние татары», — домашнее задание: конкурс, видно, какой-то в Азии был литературный. (Этот текст потом послужил основой для известного политического трактата «Ужин в Бокере».) Темуджин начал так:
«У Томаса Карлейля, когда он писал свою знаменитую книгу “Герои, культ героев и героическое в истории”, на письменном столе, под стеклом, лежало двенадцать фотографий татаровских воинов. Карлейль очень внимательно рассматривал эти фотографии.
А мы что можем сказать о татаровах?
Фаллос у каждого татарова всегда смотрит вверх, словно меч, поднятый для удара, у татаровок от грубого седла постоянный зуд, поэтому татаров несусветное число. С каждым шагом увеличивая бытийную содержательность, погружаясь в идиллическое созерцание явлений, это несусветное число, невнятное (значит, забвение ему не обеспечено), мчалось ниже уровня радаров и всегда появлялось неожиданно (т. е. первыми принося весть о своём появлении), как и поэ-ты (уполномоченные для столкновений с вызовами Будущего (Хаоса)). Металл в татаровских руках казался трухлявой деревяшкой. Идей в голове они не имели (по Ницше, идеи приходят в голову только во время пешей ходьбы), объедков крупнее обезьяньих репродуктивных органов после себя не оставляли, т. е. в онтологическом алиби (дарвинизм) не нуждались. Они спокойно били Логос в солнечное сплетение — экспериментальная наука — и смеялись, когда Он, скрюченный, задыхался, пытаясь злоупотребить прилагательными. Они никогда не говорили того, что было понятно только специалистам, и делали всё бесплатно, из-за чего и наступил коммунизм (он ещё не закончился). В системе товарно-денежных координат древние татаровы смотрелись мартышками с голыми, воспалёнными задницами (мечта амбициозного проктолога). Они никогда не пили водку из пластмассовых стаканчиков и не ели шашлыков из жидкомясой бройлерной курятины, то есть — все они были отщепенцами-выродками (стихийными фелицитологами, нашими философскими современниками).
Поэтому мы и глядим на них с завистью…»1
Дальнейший текст не сохранился.
Цзюань 29. Алашанский ван
Алашанский ван живёт в городе, называемый татарами Ямунь-хото, то есть канцелярским городом. Город сей удачно расположен посередине караванного пути из Урги в Гумбум. Три сына у вана торгуют в г. Харькове на рынке имени звездочётов Барабашова и Фельдмана без обсчёта и недовеса, хотя официально считается, что молодые люди учатся в местном университете на социологическом факультете. Они отличники, получают повышенную стипендию. Поэтому алашанский ван любит харьковчан настолько, что дымит исключительно харьковской «Ватрой», а не опиумом, как большинство его подданных. Подражая Кальтенбруннеру, ван выкуривает по пять пачек в день. Раком его не испугать. В бумажнике у алашанского вана лежит цветная фотография, на которой он запечатлён вместе с Вольфрамом Зиверсом у подножия горы Белуха. Оба заняты ловлей хариуса в горном ручье.
Множество татаров в советское время работало на сборочном конвейере харьковского моторостроительного завода «Серп и молот», что очень огорчало вана, так как этот завод производил двигатели исключительно для сельскохозяйственной техники, которая, понятно, беспощадно рыхлила почву, а это противно истинному ламаисту. Ныне завод порезан на металлолом, и алашанский ван доволен. Когда ван летал к сыновьям в гости, то над Уралом он открыл иллюминатор самолёта и трижды плюнул на гору Магнитка. И за это ему ничего не было. Вот что значит дипломатический паспорт.
Как-то я спросил у вана:
— Скажите, почтенный, стоит ли мне читать Диккенса в переводах?
И ван ответил, что Диккенса в переводах читают только наивные люди.
В переводах на русский можно знакомиться только с Прустом или Камитакэ Хараоку, — так посоветовал ван.
— Почему? — поинтересовался я.
— Они не производят впечатления искренних писателей, — сказал ван.
Сам же он читает в переводах книги исключительно вроде «Пола и характера» Отто Вейнингера, я заметил. По телевизору смотрит только программы новостей и «Нашу Russia», причём твёрдо убеждён, что главный автор «Нашей Russia» Л. Н. Гумилёв. Я пытаюсь ему объяснить, что Л. Н. Гумилёв не имеет никакого отношения к этой передаче, он меня не слушает. Усмехается и говорит:
— Как же, как же, такой выдающийся юморист и не в «Нашей Russia»? Я, конечно, отнюдь не Станиславский, но — не верю! не верю! Я знаю изнанку жизни.
Что на это можно возразить?
Однажды был такой случай: ван продал в Европу триста молодых женщин, за что его вызвали в Пекин на суд, где бы вана непременно признали оппортунистом и соратником Блюхера (ван действительно в 1924 году какое-то время служил в роте охраны Блюхера, есть такой грех). Но ван продал и чиновникам ли-фань-юаня (инородческий приказ) триста молодых женщин, и всё обошлось. Женщины, когда их на двугорбых верблюдах отправляли в столицу Поднебесной, сильно плакали. Ван же, наоборот, был весел и улыбчат. Погонщикам он пожелал:
— Пусть ваши верблюды будут весь путь уравновьючены.
Вот какой он, алашанский ван.
Цзюань 31. Реальное время
Жидкая подушка. Серая простыня.
Запах мочи. Хирургическое отделение.
Чем Бытие отличается от Небытия?
Небытие несомненнее.
Медсестра. Только что от провизора.
Капельницы. Таблетки. Ампулы. Свечи.
«С добрым утром, татары!» — доносится из телевизора,
Но реальное время всё-таки вечер.
Писано монголотибетским суржиком,
перевод Г. Ф. Семёнова (брошюра «Отказ от колесования в пользу ли-чжи как более
соответствующей восьмеричному пути» 2,
Тезис атамана Семёнова о
том, что ли-чжи (китайская казнь, когда человека разрезают на 10 000 кусочков
за двое-трое суток, отказавшись от техники «камышовые клинья» в пользу техники
«тупой перочинный») 3
более соответствует восьмеричному пути, чем колесование, с точки зрения
современной ламаистско-анатомической классификации махакал (так называемая
подноготно-выворотная школа морфологии), является ошибочным, устаревшим, хотя в
целом пытологические характеристики Г. Ф. Семёнова были сделаны на уровне монголоведения его времени,
являлись правильными и в современных условиях не потеряли своего значения.
См.: Рерих Ю. Н. Тибетский язык. — М., 1961.
Следует помнить, что термин «язык» Ю. Н. Рерихом часто не вполне оправданно используется
как синоним термина «военнопленный», что делает его работу довольно трудной для
восприятия филологом среднего уровня. Чувствуется сильное влияние Хайдеггера,
точнее — его тавтологически-хитротазобедренного стиля. Префиксы и аффиксы имеют
влияние на характер действия, или тон, но вопрос о тонах не исследован
окончательно, существует определённая путаница. Сами тибетцы делят свои
действия на пять разрядов сообразно характеру телодвижений. Европейские же
исследователи комбинаций телодвижений со звуком различают главным образом три
тона: высокий, средний и низкий. Для иллюстрации данного различия Ю. Н. Рерих
включил в «Тибетский язык» текст «Повести о волшебнике без антисептика, или
Тринадцать психоаналитически значимых опечаток слова “кукушечка”» Цзонхавы
(1357–1419), считая, что данный текст может служить как бы перешейком,
соединяющим европейское и азиатское восприятие квазихаотических телодвижений,
подчиняющихся сложно вычленяемым алгоритмам и антитонам. В «Тибетском языке» Ю.
Н. Рериха характеризуются алфавит и фонетика, части речи и склонения, нашивки и
шевроны, а также практически все воинские звания от
низшего до высшего (отсутствуют только фендрик и черпак). Причём для каждого
звания даны ценные примечания, где в лаконичной форме объясняются вопросы
этимологии, сопряжения глаголов, синтаксиса, помещены словарики —
русско-тибетский с транскрипцией на основе лхасского диалекта и
тибетско-русский с такой же транскрипцией.