Опубликовано в журнале СловоWord, номер 79, 2013
Быть владельцем бизнеса в Америке – дело, конечно, хорошее. А для человека независимого – оно, пожалуй, единственный метод добывать хлеб насущный, не конфликтуя ни с личными принципами, ни со складом характера. Правда, взвалить на себя груз ответственности – занятие в какой-то степени обременительное и хлопотное, но уж куда деваться? Никто в жизни не обходится без проблем. Будь то мелкие неурядицы или нелады посерьёзней, не говоря о хроническом невезении. Это уж точно проклятье! Вернее, наказание: то ли за прегрешения предшественников, то ли плата вперёд за будущие собственные проступки. А может и вообще, аванс за неблаговидные дела тех, кто ещё не родился? Впрочем, упаси нас, Господи, от подобной напасти.
Володька был именно один из тех, кому на роду написано чувствовать себя хозяином положения, и он никогда не сомневался в противном. Достойное свойство мужчины и уж, бесcпорно, необходимая черта натуры человека, чью инициативу не смущают трудности на пути к успеху. Неважно, подкреплены ли стремления таких людей какими-то необыкновенными задатками или в них просто живёт неистребимое желание постоянно доказывать самому себе свою состоятельность. В любом случае – неугасимая вера в собственные силы непременно выводит их к намеченной цели.
Никакой редкой профессией, способной сделать собственный бизнес уникальным и востребованным, Володька не обладал. Не существовало у него и особых увлечений, которые у иных со временем перерастают из невинного хобби в повседневную деятельность и статью дохода. Всё, чем он мог похвастаться – это задатками незаурядного организатора и харизматичностью натуры. Природный дар находить подход буквально к любому у Володьки с лихвой возмещал отсутствие специальных навыков или каких-то исключительных знаний. Ведь умение контактировать и ладить с людьми – это не только искусство направлять чужие неосознанные желания в нужное себе русло, но и незаменимое качество предпринимателя, проявляемое им порой в самой неожиданной ситуации. Ну а самое главное, как в каждом потенциальном бизнесмене, в нём жил авантюрист.
С байкерами Володька сталкивался и раньше. Редко, но случалось. Они иногда приезжали в принадлежащий ему ресторан группой в пять-шесть человек. Могли задержаться в баре на пару часов, развалившись на высоких табуретах у стойки и лениво посасывая дрянное местное пиво. Европейские сорта этого доступного и популярного в народе напитка американцы в злачных заведениях не признают в упор, проявляя редкое единодушие в неизменном выборе отечественной алкогольной продукции. И не потому, что хотят сэкономить. Нет. Просто как-то неэтично проявить снобизм и заказать, к примеру, "Хайнекен", когда твои соседи за столиками повально потчуются родным и привычным "Будвайзером".
Вели себя байкеры обычно тихо. Впрочем, не настолько, чтобы Володька мог расслабиться, как он это делал, когда официанты обслуживали семейные пары или наливали завсегдатаям, проводивших очередной субботний вечер в его заведении.
На этот раз Володьку что-то особенно насторожило. Может быть, потому, что байкеры, заглянувшие этим вечером к нему на огонёк, были сплошь латинос и среди них не присутствовало ни одного гринго? Размалёванные татуировками, видневшимися из-под маек-безрукавок на руках и мощных загривках – они явно не походили на членов спортивный секции или друзей общества физкультурников. Да и общались эти ребятки друг с другом на каком-то непонятном слэнге, чередовавшимся движением кистей рук и хитрыми комбинациями пальцев. То складывали их в кулак, то растопыривали всю пятерню, как бы совершая только известный им разговорный ритуал. На экране монитора, соединённым с тремя камерами внешнего наблюдения парковки, хорошо просматривались со всех ракурсов стоявшие в ряд мотоциклы с высоко поднятыми рулями, на которых и прикатила сюда сия живописная группа.
– Эй, Сэм! – окликнул Володька менеджера. Тот перешёл к нему по наследству от прежнего хозяина ресторана и как никто другой имел намётанный глаз на каждого посетителя. Если бы не долголетний опыт Сэма, Володьке пришлось бы непросто на первых порах. Сэм хорошо знал не только всю местную босоту и полицейских, обычно патрулирующих район, но и был в курсе дела о повадках некоторых других далеко не законопослушных граждан, подобных этим, незамедлительно привлёкшим сейчас Володькино внимание.
– Что за клиенты?
Вид мотоциклистов внушал ему оправданные опасения. Судя по их диковато-свирепому виду, сегодняшние гости вполне могли бы ни за что ни про что затеять драку, если не устроить стрельбу. Ну, вроде как позабавиться.
– "Степные волки". Будь с ними осторожен.
– Кто такие?
Володька смутился от собственного непростительного неведения. Он считал, что ему как хозяину следует держать под постоянным контролем абсолютно всё, происходящее в ресторане и, уж конечно, ориентироваться, чем дышит его публика.
– Байкерский клуб.
– Что-то типа "Ангелов Ада"?
Сэм кивнул.
– Примерно. Безусловно, поменьше численностью, но тоже человек триста-четыреста наберётся. Бойцы ещё те. Правда, тусуются они чаще всего на своей территории…
Присутствие байкеров, известных в городе грубыми выходками и буйным нравом — здесь, а не в облюбованных ими местах, по-видимому, озадачило и его.
– Прежде я их никогда тут не видел.
В глазах Сэма угадывалось недоумение.
– Кстати, "Ангелы Ада" не принимают к себе латинос и поэтому эти две группировки враждуют между собой.
– Понятно.
Володька в задумчивости почесал затыок.
– И что, сильно враждуют?
– Ну, как тебе сказать?
Сэм усмехнулся, словно намекая на давнюю и хроническую непримиримость двух противоборствующих кланов.
– Перестрелка в казино несколько лет назад и три трупа с обеих сторон – это всего лишь один из немногих инцендентов. Обычно разборки между байкерами менее кровавые и тогда, должно быть, они что-то сильно не поделили. Вообще, "Волки" не церемонятся: чуть что-то не так, и в ход идут шатганы или ножи. Жёсткие парни.
– Послушай, Сэм, а почему они так себя называют?
– Не стану утверждать, но насколько мне известно, у них культ Чингисхана и его они отождествляют с одиноким степным волком. Многие из этих ребят отращивают бороду и стараются во всём походить на великого завоевателя. Может, он и ещё чем-то прославился, не знаю. Я в истории не шибко силён.
Сэм виновато улыбнулся.
– Наверное, "Волки" тоже. По их мнению, Чингисхан был настоящим мачо. Знаешь, такой молчаливый герой. Гордый и неустрашимый хищник. Сильный, суровый с врагами и справедливый, когда кто-то рядом неправ. Правда, красивые убеждения не мешают им отстаивать личные интересы и мочить всех подряд, но…
Он развёл руками.
– В этой жизни лучше не зевать и всегда быть на полшага проворней противника.
Сэм посмотрел в сторону "Волков", занявших три столика и бесцеремонно сдвинувших их вместе по центру зала.
– По-моему, они здесь неспроста. Пойду проверю секьюрити.
Вечер прошёл без приключений. Володька иногда наведывался в бар, но ничего криминального там не происходило. Какое-то время его ещё немного беспокоили приметные посетители, но вскоре он и думать о них забыл, погрузившись в изучение последних счетов у себя в кабинете. Внезапно раздался стук в дверь и на пороге возник Сэм. А с ним один из тех самых "Волков".
– Ты здесь хозяин? – угрюмо спросил неожиданный посетитель, которого теперь Володька мог разглядеть поближе. Перед ним стоял крепко сбитый латинос и взгляд сам собой немедленно останавливался на его лице, украшенном характерной для члена уличной банды татуировкой – крупными слёзами, стекающими из левого глаза.
– Да… Чем могу быть полезен?
Володька, не меняя позы, бесшумно открыл верхний ящик письменного стола, где хранил заряженный пистолет, и снял его с предохранителя. Ощутив ладонью ребристую бакелитовую рукоятку "Вальтера", он весь напрягся, готовый в любую минуту направить ствол в башку этого субъекта.
"…Иди знай, что у него на уме?" – рассуждал Володька, ожидая непредсказуемое развитие событий. В кабинете стоял сейф с кассой и вся недельная выручка лежала там.
– Вице-президент нашего клуба хочет обсудить возможность проведения закрытой вечеринки у тебя в баре. Мы будем здесь завтра в полдень.
Не произнеся больше ни слова, посетитель повернулся и вышел, оставив Володьку ошарашенным столь внезапным предложением.
– Ну, что скажешь? – обратился он к Сэму.
Не полагаться в таком случае на человека опытного и съевшего собаку в работе с подобными клиентами было бы неразумным легкомыслием.
– Дело – дрянь, – вздохнул Сэм, присевший на краешек стола.
– Та вечеринка, что он имел в виду – это Wing party*. В двух словах – девки и наркотики. "Волки" иногда устраивают такого рода мероприятия и отрываются по полной программе. Как-то один дружок в сильном подпитии мне рассказывал по секрету какой беспредел там творится, не поверишь.
– Поверю, – Володька усмехнулся, – в России знают как правильно гульнуть.
– Нет, – Сэм замотал головой, — я и сам не прочь вволю побалдеть, но чтобы доходить до такого…
Он, округлив глаза, перешёл на полушёпот.
– Прикинь, за трах с тёлкой, к примеру, с сифилисом или с каким-нибудь ещё пикантным сюрпризом в одном месте участник вечеринки в качестве приза получает право наколоть себе на спине зелёные крылья!
Сэм зловеще улыбнулся.
— А если хватит духу отодрать женский труп – пурпурные!
Заметив Володькин недоверчивый взгляд, он добавил:
– Я и сам, когда это услышал, чуть не блеванул, но, похоже, тот парень не соврал.
Они вернулись в бар и, пока говорили, к стойке подошёл один из байкеров за очередной порцией пива. На какое-то мгновение тот оказался прямо под потолочным светильником и с небольшого расстояния Володьке не составило труда прочитать крупную надпись, вытатуированную готическим шрифтом на его бритом затылке:
"Уважаю немногих, не боюсь никого."
– Можешь не сомневаться, – флегматично заметил Сэм, перехватив Володькин взгляд, – так оно и есть. Для "Волков" – лейба на теле не просто бахвальство. Девиз! И они им не щеголяют, как глупые юнцы перед несмышлёными товарищами. У этих ребят такое правило — норма жизни и поведения. Каждый должен заслужить привилегию ношения того или иного символа. Татуировка – как орден или медаль и по ней чётко отслеживается, насколько крут тот или иной, кто принимает участие в их оргиях. Все на виду.
– Чем они занимаются?
У Володьки мало-помалу начинала вырисовываться картина, не сулившая ему ничего, кроме головной боли.
– Да особо ничем. Мелочи. Труха.
Столь наивный вопрос рассмешил Сэма.
– Рэкет, наркотики, отмывание денег. Не говоря уже о том, что при необходимости никто из этих молодчиков не станет раздумывать и пустит пулю в лоб любому, преградившему путь. Своротить челюсть кастетом, а то и переехать мотоциклом свою жертву – для них раз плюнуть. А так – хлопцы вполне смирные.
Он, искоса наблюдая за крепкими пареньками, пытался определить цель их появления в ресторане.
– Ну, что? Что спрашивается, им здесь понравилось больше, чем у других? Проклятье!
Сэм в сердцах выругался от некстати возникшей проблемы. От Володьки не укрылась растерянность менеджера и он понял, что на сей раз рассчитывать ему придётся только на себя. А призадуматься действительно было о чём. Просто ответить отказом, совершенно не решало дела. Чтобы не загубить бизнес – байкеров следовало отшить раз и навсегда.
"…Но как? – сосредоточенно думал Володька, – если они здесь пропишутся – всё, хана! Можно смело закрываться. Ни один из нормальных посетителей сюда больше не ступит ногой. Да и кому нужно быть втянутым в непонятку? За свои деньги?"
После историй, поведанных ему Сэмом, у Володьки в отношении байкеров отпали всяческие сомнения. Представить, что "Волки" будут в баре мирно попивать пиво с солёными претцелс и смотреть бейсбол, болея за любимую команду – означало самонадеянно игнорировать реальность, с которой он теперь столкнулся нос к носу.
"…Нет, этим клиентам требуется что-нибудь погорячее. С такими вляпаешься и потом не расхлебаешь…"
Выбор сводился к минимуму. Володька прекрасно отдавал себе отчёт в том, что его согласие на проведение закрытого сборища неформального объединения мотоциклистов, которые наверняка под колпаком у полиции, а то и у ФБР – подпишет ему смертный приговор.
"…Того и гляди, заметут вместе с ними как соучастника. Наркота, нелегальное хранение оружия…"
У него из головы никак не шёл прочь жутковатый рассказ Сэма.
"…Некрофилия. И это вовсе не конец списка преступлений, каждое из которых потянет на немалый срок…"
Понимал Володька и то, что просто сказать байкерам "нет" – прозвучит не совсем корректно и настроит их горячие головы весьма агрессивно, а уж поквитаться им будет проще пареной репы. Появятся в баре разок-другой каждый уикенд на протяжении месяца, помозолят глаза своими разрисованными мотоциклами на стоянке и вмиг распугают добропорядочных и безобидных граждан.
"…Чёрт возьми. Где выход?.."
Он включил телевизор и стал машинально переключать каналы, занятый одной неотвязной мыслью.
"…Что же придумать?.."
На экране мелькала обычная чушь вперемешку с рекламой, пока Володька не остановился на идиллической картинке с монгольскими юртами и табуном лошадей на переднем плане.
Внезапно его осенило. Он выглянул из кабинета и окликнул Сэма.
– Послушай, Сэм, вот какая задачка… Мне нужно арендовать на пару часов завалящий кинотеатр. Мест на сто, сто пятьдесят. Такой, куда мало кто ходит. Понимаешь, что я имею виду?
– Когда?
Сэм отличался редкой и неоценимой особенностью характера – не задавать лишних вопросов. Причём, не спрашивая, он выполнял поручения с максимальным эффектом и удивительно точно.
– В ближайшие дни. Желательно пооперативней.
Володька уже проигрывал отдельные детали мгновенно родившегося плана.
– Район не имеет значения, главное, чтобы имелась вместительная парковка. И пожалуйста, – он поморщился, – поменьше любопытных глаз. Излишнее внимание будет совершенно не в жилу.
Володька пристально посмотрел ему в глаза, вкладывая во взгляд больше, чем просьбу.
– Это очень и очень важно: мне необходимо знать о результатах завтра. До прихода этих…
Он кивнул в сторону наколотой компании, продолжавшей методично накачиваться пивом.
Байкеры приехали на следующий день, как и обещали. Без опоздания, ровно в полдень. Заслышав под окнами офиса тарахтенье мотоциклов, Володька немедленно вышел из бара, сунув, на всякий случай, за пояс джинсов "Вальтер". Он любил свой пистолет и считал его надёжной защитой. В принципе, покупая оружие для бизнеса, Володька мог выбрать в магазине практически любой пистолет: от "Кольта" до "Беретты", но предпочтение отдал, как он считал, безукоризненно элегантному армейскому образцу, о котором мечтал ещё мальчишкой.
– Личное оружие для личных целей, – любил при случае повторять Володька мнение офицеров Вермахта, когда Сэм снисходительно смотрел на его пушку времён Второй Mировой войны, поигрывая своим новёхоньким "Смит-Вессоном" сорок пятого калибра.
Теперь, едва прикрытый рубашкой, пистолет почти не торчал наружу и в случае чего Володьке хватило бы одного движения, чтобы его выхватить. С ним он чувствовал себя намного спокойней.
Приехало человек двадцать. Некоторых особо приметных Володька запомнил со вчерашнего вечера. Один из них – здоровенный бес лет сорока пяти с бритым затылком, тот самый, что накануне красовался у стойки бара, вынырнул из скопища мотоциклов и подкатил первым. Колесо роскошного чернильного цвета чоппера, с бензобаком, украшенным оранжево-красными языками пламени, чуть ли не упёрлось во входную дверь. Не слезая с мотоцикла, этот громила для равновесия поставил ноги на землю и запустил руку куда-то за пазуху. Его спутники расположились чуть поодаль и через минуту из их толпы вышел человек, вежливо представившийся вице-президентом байкерского клуба. Судя по его годам, как, впрочем, и возрасту всех тех, кого Володька уже видел, "Степные волки" не праздновали молодняк. Самому юному среди них было под тридцать, а в основном, контингент мотоциклистов состоял из зрелых мужичков – матёрых и знающих себе цену. Да оно и понятно: выдержать тест на право быть принятым в жестокую стаю способен человек, уже что-то повидавший в жизни и лишённый необходимости выслушивать всякого рода наставников.
Разговор Володьки с вице-президентом не затянулся. На его протяжении они довольно миролюбиво беседовали и даже обменивались шутками. Под конец вице-президент дружески хлопнул Володьку по плечу и они пожали друг другу руки. У Сэма, наблюдавшего из проёма двери их встречу, упало сердце.
"…Неужели он согласился? – обречённо подумал Сэм, – ну, всё! Труба! Надо подыскивать другое место…"
Понурый, с растерянностью в глазах он встретил Володьку на пороге.
– По-моему, дружище, всё не так плохо, как нам с тобой поначалу казалось.
Володька, ничего не объясняя, подмигнул Сэму и уверенно прошёл к себе в кабинет, не обращая внимания на следовавшего за ним менеджера и атаковавшего его вопросами. Он плюхнулся в кресло, совершенно забыв о "Вальтере", упёршимся ему сейчас прямо в пах.
– А, чёрт! Ох и нервная работка у нас с тобой, Сэм. Так недолго и самому себе яйца отстрелить ненароком, – весело произнёс Володька, наблюдая за явно смущённым Сэмом. Он вынул из-за пояса пистолет и, поставив его на предохранитель, сунул оружие в ящик стола, а оттуда взамен достал небольшую плоскую коробку.
– Надеюсь, это разрешит возникшие проблемы.
– В смысле? – Сэм, продолжая нервничать, в полном недоумении разглядывал обыкновенную упаковку с компактным диском.
– Ну и что это?
– Кино. – Володька спокойно усмехнулся. – Как говорил незабвенный дедушка Ленин, из всех искусств для нас важнейшим является кино. Сэм, знаешь, кто такой Ленин?
Тот ничего не ответил и с нескрываемой тревогой вертел в руках тоненький пластиковый кейс, на обложке которого красовалось изображение фигуры древнего воина в кожаных доспехах на фоне орды скачущих всадников.
– Монгол, – вслух прочёл уже полностью обескураженный Сэм.
– Ничего не понимаю. Да объясни, наконец, о чём вы договорились?
– В общем, значится так.
Володька стал серьёзным.
– Я предложил вице-президенту клуба сделку: они смотрят фильм и если он им понравится – нас оставят в покое.
У Сэма полезли глаза на лоб. Для него поверить кому-то на слово – было уже ненормально, а тут – банда мотоциклистов! И с ними играть в джентльменские игры?
– А если – нет? Что тогда? – воскликнул он в отчаянии.
– Тогда, дорогой Сэм…
Володька откинулся на спинку кресла и совершенно невозмутимо произнёс:
– Я сам поучаствую в Wing party, которая состоится у меня в баре.
Он уже не улыбался, как раньше, и тихо добавил:
– Наверное, мне даже представится шанс заслужить пурпурные крылья. Эх, жалко, не поставил условие, чтобы трупик был не старше двадцати семи и обязательно спелая блондиночка c большим бюстом. Обожаю грудастых баб. А ты?
Заметив, что Сэм ни жив ни мёртв от его чёрного юмора, Володька рассмеялся.
– Ну, чем не случай сыграть в русскую рулетку? О ней-то ты уж точно наслышан, если не знаешь, кто такой дедушка Ленин. Напрасно, кстати. Очень был неглупый мужик. И чему вас только учат в Америке?
У бедняги Сэма выступили капельки холодного пота на лбу. Вероятно, он проклинал тот день и час, когда судьба столкнула его с этим ошалелым русским, способным так хладнокровно ставить на кон личную репутацию и безопасность.
– Теперь тебе понятно, для какой цели мне понадобится кинотеатр, куда никто не ходит?
Володька взял из рук Сэма компакт-диск и в раздумье посмотрел на обложку.
– Да, уж. Великая сила искусства. Вот и проверим теперь, насколько она действительно великая.
Крутить кино Володька отправился на своём "ИЖ-49", привезённым им когда-то в Америку в грузовом контейнере. Мотоцикл он сохранил как память об отце и, уезжая на постоянное жительство заграницу, не посчитал для себя возможным расстаться с драгоценной реликвией. Не жалко было кинуть ничего из нажитого барахла, но к отцовскому мотоциклу Володька прикипел крепко. На товарной станции на него посмотрели как на придурковатого.
– А что, в Штатах нехватка металлолома? – ехидно осклабился один из таможенников и решил проявить служебное рвение. На всякий случай. Очевидно, ему показался уж слишком подозрительным такой необычный багаж, чтобы не проверить его с должной тщательностью на наличие контрабанды.
– Там нечего искать, – спокойно обронил Володька, наблюдая как дотошный служака уже собирается по винтикам раскрутить мотоцикл.
– Нам виднее, – холодно перебил его таможенник.
– А… Делайте что хотите, – Володька устало махнул рукой и не стал пускаться в бесполезные объяснения, не испытывая никакого желания посвящать посторонних людей в свои потаённые чувства.
Ретивый молодец таможенник в лихо заломленной форменной фуражке уже засучил рукава, собираясь обнаружить контрабанду, но тут вмешался его напарник по смене, старший по возрасту и наверняка более прозорливый.
– Да брось ты ерундой заниматься, – равнодушно кинул тот, прекрасно понимая, что они не только даром потеряют время с этим чёртовым мотоциклом, но и вдобавок вымажутся с ног до головы в тавоте, обильно нанесённом на его металлические части. Долгий опыт работы на рубеже защиты государственных интересов безошибочно подсказывал этому человеку, что перед ними парень определённого сорта, который покидая страну, быть может, навсегда, не станет пачкаться напоследок в поисках копеечной выгоды.
С тех пор прошло немало лет и всё это время мотоцикл, успешно пересёкший не одну границу и океан, мирно стоял в гараже. Задерживаясь на нём взглядом, Володька с теплотой вспоминал, как пацаном сидел на заднем сиденье за отцовской спиной, крепко обхватив его руками, и они вместе мчались по брусчатой мостовой.
Мотоцикл прекрасно сохранился, даже краска осталась родная, заводская, лишь потускневшая и утратившая прежний блеск. Его стоимость уже давным-давно перевалила за сумму, потраченную Володькой на перевозку машины в огромном деревянном ящике, изготовленном на заказ для такого необычного груза. Однако этот факт для Володьки не имел ровным счётом никакого значения. Есть вещи, не измеряемые ни рублями, ни долларами.
Регистрировать мотоцикл Володька не захотел. Как ему объяснили в отделении Департамента Транспортных Средств, существовал целый перечень необходимых стандартов для ввозимой из-за рубежа техники. В итоге, вся процедура превращалась в настолько долгую и утомительную волокиту, что сразу же отбивала всякую охоту ею заниматься. Даже ради того удовольствия, чтобы раз в кои веки с ветерком прокатиться по городу, Володька лишь изредка заводил мотоцикл, наслаждаясь хорошо знакомым с детства звуком работающего двигателя, и мог разве что проехать от угла до угла улицы в пределах своего околотка. Теперь его "ИЖ" пригодился как нельзя более кстати, тем более, что в план встречи с "Волками" Володька намеревался внести некоторые коррективы.
…Пусть эти урки знают, что у русских куража совсем не меньше, чем у кого-то, да и к Чингисхану мы чуть-чуть поближе, – думал он любовно подготавливая мотоцикл, на котором решил приехать к кинотеатру. Не рискнуть Володька не мог. Останови его любой полицейский и ему не поздоровилось бы: мотоцикл без номерных знаков, без соответствующих документов, без страховки – прямой путь в участок.
…Бог не выдаст, свинья не съест, – с уверенностью приговаривал он, протирая тряпкой своё сокровище. Впрочем, о нежелательных последствиях такой прогулки Володька не беспокоился. Ведь удача благоволит к бесстрашным и теперь спасовать перед гипотетической, хотя и весьма реальной возможностью напороться на копов, представлялось ему непростительным малодушием.
…Нет, братцы, вы уж лучше ловите настоящих бандитов, а не меня, честного труженика, – ему всё больше и больше хотелось отправиться на встречу именно на "ИЖе". Володька должен был появиться перед байкерами как личность, способная пренебрегать законом и порядком, но на своём уровне. С "Волками" следовало говорить на понятном им языке, но ни в коем случае не подстраиваться под них.
…Вы латинос, а я русский. У вас своя территория, а у меня своя, и я готов её защищать, – он представил, как те удивятся необычному транспортному средству.
…Это мой выбор и вам придётся его уважать, – Володька понял, что не отступит, и с силой толкнул педаль стартера. Двигатель завёлся с первого раза, что называется, с полтыка, и это был хороший знак.
К счастью, обошлось без недоразумений. Как Володька и предполагал, байкеры с любопытством ожидали, на чём он приедет, и, завидев его на диковинном мотоцикле без номеров, восприняли это одобрительным гулом. Начало диалога было положено. Володька подрулил к вице-президенту клуба и даже пошутил:
– Русские кино смотрят без попкорна. Надеюсь, "Волки" тоже?
Тот хохотнул, как бы подкрепляя предположение о привычках своих товарищей, полных презрения к обывателям, напихивающихся как гуси кукурузой по самое горло.
Кинотеатр, который по просьбе Володьки отыскал Сэм, пустовал. Здание выставили на продажу и его хозяин не побрезговал разовым заработком. Того абсолютно не смущало, кто будут зрители и что им станут показывать: то ли порнуху, то ли классику мирового кинематографа. Заплати и делай, что хочешь, хоть бейся головой о стену. По сути дела, говорить о назначении помещения исключительно для коммерческой демонстрации фильмов, стало бы непростительным преувеличением. Довольно вместительный зал без окон, выкрашенный в радикально жёлтый цвет, вполне мог использоваться и для конференции, проводимой каким-нибудь из бесчисленных здесь в Америке фондов, и для прочих общественных нужд. А забери нафиг отсюда стулья – так и вообще, помещение сгодилось бы для склада: просторного и сухого. Впрочем, необходимая аппаратура функционировала исправно и при пустяковой аренде о лучшем месте Володьке и мечтать не приходилось.
На протяжении импровизированного сеанса ни один из байкеров не проронил ни звука. Они удобно расположились в соответствии с внутренней иерархией клуба, благо стульев хватало в избытке. Вице-президент, окружённый дюжими телохранителями – в центре, а уже за их спинами – все остальные. Никто не теснился, наоборот, зрители устроились с комфортом, вытянув пред собой ноги, обутые в тяжёлые ботинки с металлическими шипами.
…Да уж. Башмачки что надо. Таким садануть с размаху под ребро – и считай калека, – невольно отметил Володька, обнаружив у себя под носом ноги соседа. Он с любопытством изредка поглядывал искоса на лица байкеров, сидевших с ним рядом, и замечал, насколько те увлеклись происходящим на экране. Наверное, он не ошибся в выборе картины и, тем более, с таким провокационным названием. Кино настолько захватило его зрителей, что когда поползли титры, никому не хотелось расходиться. Трудно сказать, какой смысл вкладывал режиссёр в образ волка, снятого крупным планом в начале фильма, но только магический и проницательный взгляд серого хищника словно обращался к этим гонимым моралью парням. Он как бы подтверждал их правильный выбор для названия клуба и ту духовную связь, что виделась байкерам между человеком и зверем. Вероятно, именно так, а не иначе, они восприняли символичность появления волка на экране.
К любому из нас нужен свой ключ и вовсе не значит, что его легче подобрать к праведнику, чем к злодею. Володька совершенно не ожидал подобной реакции от разнузданной банды свирепых мотоциклистов, обернувшейся для него моментальным и непредсказуемым уважением с их стороны. Таким негаданным и слепым… А всё потому, что он, даже не ведая, принёс в чужие покорёженные души, как бесценную святыню ту истину, в которую каждый из этих людей мечтал поверить. Недаром Чингисхан говорил о своём прародителе, как о степном волке, спустившимся с небес на землю. Его слова неразрывно связали мифическое прошлое легендарного воина с жестоким настоящим обыкновенного байкера.
Из ничтожного владельца ресторана Володька вдруг превратился в некоего мудреца, сумевшего уловить то тайное благородство, незаметное другим, которое байкеры видели в себе. Возможно, неуправляемое и первобытное, замешанное на уродливой реальности сурового мира, но такое необходимое им самим в желании оправдать свои брутальные действия.
Вице-президент клуба молча пожал ему руку и Володька незамедлительно ответил тем же, с силой стиснув ладонь и протягивая ему компактный диск в фирменной упаковке.
– Это от меня вам всем в подарок. Покажешь президенту и тем, кто не смог сегодня приехать. Твой брат такой же, как ты, и ты, такой же, как он. Не так ли?
Он поднял сжатый кулак, показывая, что уважает законы мотоциклетного братства.
Не прошло и получаса, как байкеры уже выезжали с парковки кинотеатра на запруженную улицу. Их появление на дороге сопровождалось громким рёвом моторов, эхом отдававшимся в замкнутом пространстве, окружённом высокими каменными стенами. Стоило первым мотоциклам показаться из подворотни, как тотчас движение в обе стороны стихийно замерло, парализованное полустрахом-полувосторгом от вида организованной банды ездоков. Впереди, на сверкающем хромом чёрном Харлее невозмутимо восседал вице-президент клуба, а рядом в нескольких футах параллельно двигался Володька на своём скромном "ИЖе". Рули их мотоциклов почти соприкасались. В знак благодарности "Волки" уступили ему сейчас это почётное место. За головными машинами следовали все остальные. Мотоциклов восемьдесят – колонна головорезов, наводившая трепет на тех, кто знал, что можно ожидать от встречи с ними. С жутким грохотом на мощных чопперах – неостывшие от увиденного фильма лихие наездники и суровые мужчины, взволнованные от тех невольных переживаний, что лента принесла в их сердца. Они краем уха слышали о Чингисхане – свирепом и кровожадном завоевателе, но даже и не предполагали о существовании Темуджина – человека, способного не только вести за собой дикую орду, но и при необходимости её укрощать. То, что по странной прихоти судьбы удалось сделать и Володьке, до конца распознавшему всю сложность и в то же время удивительную простоту сознания байкеров. Они, может, даже взяли бы его к себе – уж чем-то его скуластое лицо и чуть раскосые глаза слегка напоминали тех необузданных всадников в малахаях, что во весь опор с гиканьем неслись на экране, размахивая кривыми тонкими саблями. Правда, этому русскому всё равно пришлось бы доказать, что он достоин носить атрибутику клуба и продемонстрировать на деле право называться "Степным волком".
На перекрёстке за несколько кварталов от ресторана вице-президент поднял руку в кожаной перчатке и все остановились. Здесь пути байкеров и Володьки расходились.
– Спасибо за фильм, бро**. Нам понравилось.
Он опять поднял руку и вся группа, не глушившая моторы, с шумом, от которого было впору оглохнуть, повернулa в сторону хайвея. Володька вздохнул. Только сейчас он почувствовал, как безумно устал за последние три дня…
__________________________________
* Wing party – название, непереводимое дословно. По смыслу близко к "Вечеринка крыльев".
** Бро – брат (американский уличный сленг).