Опубликовано в журнале СловоWord, номер 72, 2011
ФАНТАСТИКА
Лев Либерман
ПАДЕНИЕ ИКАРА
Фантастическая история
Л. видел странный сон. Как будто он Икар, сын Дедала, и летит над землёй. Эйфория полёта заставляет его подниматься всё выше и выше, забыв об опасности. Он видит людей на земле, он хочет, чтобы они разделили его радость и торжество, но они бредут, глядя себе под ноги, не обращая на него внимания. Становится всё жарче, воск, крепящий крылья к основе, начинает плавиться и перья выпадают, страх охватывает его, он знает, что надо снижаться, но неведомая сила не даёт этого сделать – и в этот момент Л. проснулся. Он потряс головой, сбрасывая остатки дурацкого сна, посмотрел на часы – полпятого, – сходил в туалет, залез в ещё не остывшую постель и опять уснул.
УТРО ПЕНСИОНЕРА
Волны пробуждения одна за другой накатывались на берег сна. Первая волна была лёгкой и почти не затронула песок, вторая всколыхнула его, а последующие размыли окончательно. Л. перевернулся на спину и понял, что больше не уснёт. Рядом уютно посапывала жена. Л. повернулся к ней и обнял тёплое тело. Это было тем более приятно, что в комнате царил жуткий холод. Ничего удивительного – на улице была зима, отопление отключено, а дверь на балкон приоткрыта. Семье нравилось спать в таких условиях, может быть, потому, что была законная причина прижиматься друг к другу. Жена что-то пробурчала сквозь сон, но не проснулась.
«Всё-таки в пенсионной жизни есть свои достоинства, – лениво размышлял Л., – и немалые. Никуда не надо торопиться. Можно валяться в постели сколько хочешь. Можешь… Много чего можешь, пока болезни не пойдут на приступ… Пока Бог милует, но что будет дальше? Как говорится «Если смерти, то мгновенной, если раны – небольшой». Так ведь нас не спросят… «О, если б навеки так было», – тихонько пропел Л. слова старинного романса и поцеловал жену в шею, чем окончательно разбудил её. Немного поворчав для порядка, она обняла Л., доставив ему большое удовольствие. Л. всегда любил эти первые минуты после пробуждения, если, конечно, они накануне не поругались, что бывало не так уж редко, поскольку оба были людьми весьма эмоциональными. Сегодня Л. даже почувствовал какое-то смутное шевеление в нижней части живота и задумался: не осчастливить ли жену внеплановым соитием, но после краткого раздумья решил не создавать прецедент. «Она же тогда каждое утро будет надеяться, – логично заключил он, – ничего, подождёт до субботы, два дня осталось».
– Давай, вставай, лодырь, труба зовёт в поход, – он слегка ущипнул жену за мягкий бочок.
– Какой ещё поход, – возмутилась жена, – Я в такой холод вообще нос из-под одеяла не высуну! Вставай сам! – и она стала выталкивать его из постели.
Оба смеялись, потому что это был ежеутренний ритуал (кроме субботы, когда жена по известным причинам должна была вставать первой), который доставлял удовольствие обоим. Свалившись на пол, Л. рысью побежал к балкону, закрыл его и включил отопление. Сдёрнуть одеяло с жены он не успел – она предусмотрительно вскочила сама, сверкнув симпатичной голой попой. «А она у меня ещё очень даже ничего», – подумал Л., наблюдая, как жена в короткой ночной рубашке заправляет постель, и борясь с желанием всё же нарушить порядок. Лень победила и на этот раз. Далее жизнь покатилась по накатанной колее: умывание, бритьё, скудный завтрак из овсянки с изюмом без сахара и масла, и сухого печенья к чаю, опять же без сахара, т.к. Л. и его жена не на жизнь, а на смерть боролись с лишним весом. Но вес побеждал, причем с большим счётом, и супруги не уставали обвинять друг друга в нарушении режима.
– Ты вчера вечером опять не убрал книги с дивана, – раздражённо вспомнила жена от мойки. – Мне надоело за тобой ходить! В следующий раз буду выбрасывать! Иди, наводи порядок!
Удивительно, но почему-то у неё всегда портилось настроение, когда она мыла посуду, а муж бездельничал. Время от времени она пыталась приобщить его к этому увлекательному занятию, но тот, обычно уступчивый, стоял насмерть. Л. вздохнул. Утро кончилось, начался день с его заботами, пусть мелкими, но все равно в основном неприятными. Делать ничего не хотелось, но в голосе жены послышалось нечто, что заставило его оторваться от утреннего пасьянса. Как обычный муж с большим стажем, он воспринимал ворчание жены как некое жужжание, вроде гудения холодильника, но он также знал, что когда это гудение меняло тон, следовало немедленно принимать меры, иначе крупных неприятностей не избежать. Похоже, что это был тот самый случай. Скандалить из-за ерунды в такое прекрасное зимнее утро совсем не хотелось. Он подошёл к дивану. Действительно, на нём лежало штук пять книг, которые он забыл убрать на место вчера вечером, нарушив тем самым установленный порядок. Л. поставил книги на место, но потом вспомнил про сон и вновь достал одну из них – альбом с репродукциями картин Питера Брейгеля-старшего. Он раскрыл альбом на странице с репродукцией картины «Падение Икара», которую он и разглядывал вчера, – картины, которая имела над ним какую-то магическую власть.
– Вот, слушай, – обратился он к жене, – какая странная картина. Я не могу понять её. Где Икар? Его нет на картине! Обычная бытовая сцена. И ничего нигде не могу прочитать про неё. А она меня чем-то зацепила. Когда мы видели подлинник – в Брюсселе, да? – я вообще обалдел. Такая энергетика! Помнишь, вы ушли, а я остался около неё и не хотел уходить. И сейчас всё время достаю альбом и смотрю. Колдовство какое-то!
Л. возбудился, но его жена осталась спокойна. Во-первых, эти высокие материи её не интересовали, а во-вторых, она давно привыкла к неожиданным эмоциональным вспышкам мужа. Поэтому, игнорируя его тираду, она спросила
– Что делать будем? Дома сидеть или пойдем куда-нибудь?
Оскорблённый в лучших чувствах Л., пробурчал:
– Дома! В такую погоду! С ума сошла! В парк пойдём. Собирайся! – И поставил книгу на место.
Расположенный совсем рядом с их домом парк был, наверное, самым красивым, или, по крайней мере, самым диким парком в городе, где они жили. Супруги гуляли там пять-шесть раз в неделю и не уставали благодарить судьбу за такой царский подарок. Ворча «и отдохнуть не даст», жена отправилась одеваться для прогулки. Л., естественно, оделся быстрее и стоял у двери, нетерпеливо позвякивая ключами. Наконец, жена удостоверилась, что она может показаться на люди, и присоединилась к мужу. Он открыл дверь и… в этот момент зазвонил телефон. Л. разозлился. Он не любил, когда неожиданности нарушали его планы.
– Это какая-то твоя дура-подруга, – прошипел он. – Не вздумай болтать с ней. Скажи, что позже перезвонишь.
Жена взяла трубку, сказала “алло,” потом удивлённо “да, дома, сейчас!” – и передала трубку Л.
– Кто это? – тихонько спросил он, поскольку звонили ему очень редко.
– Не знаю, – также тихо ответила она. – Какой-то мужчина.
Л. недоуменно пожал плечами. Незнакомый мужчина, говорящий по русски? Это было что-то новенькое.
–Алло! – сказал он в трубку.
ГОСТИ
– Мистер Л.? – спросил густой баритон по-русски без акцента, назвав Л. по имени-отчеству.
– Да, я, – согласился Л. Он всё ещё был недоволен.
– Я представляю фирму Томпсон. Нашей фирме стало известно, – продолжал баритон, – что вы являетесь автором некоторых технических патентов и разработок, привезенных вами из России, которые вы пытались внедрить в американскую промышленность. Насколько нам известно, эти попытки были неудачны, однако сейчас они нас заинтересовали. Не могли ли вы найти время для встречи со мной и моим помощником для переговоров о возможном сотрудничестве?
Л. слегка обалдел. Он давно махнул рукой на свои изобретения, очень скоро после переезда в Америку поняв, что здесь не слишком стремятся внедрять новое, если в этом нет острой необходимости. Что касается времени, то это было единственное, чем он обладал в избытке, не имея в виду, конечно, долгосрочной перспективы.
– Да, безусловно, – ответил Л., стараясь, чтобы его голос звучал солидно. – Где и когда может произойти эта встреча? – спросил он.
– Мы хотели бы решить вопрос незамедлительно и с минимальным беспокойством для вас. Вы не будете возражать, если мы посетим вас в вашем доме? – вежливо спросил баритон.
– Пожалуйста, – пожал плечами Л., хотя абонент, естественно, не мог его видеть – Если вам так удобнее. И когда?
Л. был даже доволен, что никуда не надо ехать, надевать костюм и галстук и т. д. Лень вообще была доминантой жизни нашего героя, и всякие посягательства на неё он воспринимал с раздражением. К тому же, как известно, дома стены помогают, а Л. уже решил, что будет выжимать из ситуации максимум.
– Мы находимся совсем рядом с вашим домом. Что, если мы нагрянем прямо сейчас? – предложил баритон.
– Давайте, – согласился Л. и стал объяснять как ехать.
– Не надо, – остановил его баритон. – Мы знаем.
Разговор закончился.
– Ничего себе подготовились, – сказал Л. жене, которая с любопытством прислушивалась к разговору. – Приберись хоть немного, сейчас люди придут.
– А чего им надо? – поинтересовалась жена, стаскивая кроссовки.
– Скоро узнаешь. Денег хотят дать!
– И много? – оживилась жена.
– Много! На бриллианты хватит, – буркнул Л., пытаясь привести себя в достойный для переговоров вид. Несмотря на ожидаемую помощь родных стен, он порядком нервничал.
Зуммер домофона загудел через 10 минут. Л. нажал кнопку и вышел в коридор встретить гостей. Двое мужчин вышли из лифта и направились к Л., который помахал им рукой. Встретившись, стороны поздоровались, обменялись рукопожатиями и вошли в квартиру, где и состоялось формальное знакомство.
– Владимир, – представился первый, обладатель баритона, который, видимо, и говорил по телефону.
– Сергей, – сказал тенором второй.
Л., наконец, получил возможность рассмотреть посетителей. Владимир, безусловно старший в тандеме, что было сразу заметно по его уверенному поведению, был рослый мужчина лет сорока с небольшим с лицом, которое Л. про себя назвал суровым. Младший, Сергей, заметно ниже ростом, выглядел лет на тридцать и, казалось, чувствовал себя очень смущённым. Он нёс небольшой дипломат. Оба были одеты в строгие деловые костюмы с галстуками. «Расклад примерно ясен, – подумал Л. – Посмотрим, что будет дальше.» Определённый опыт переговоров, привезенный из России, у него имелся. Он представил жену, которая тут же захлопотала, приглашая гостей раздеваться и проходить в гостиную. Пока Сергей топтался в прихожей, Владимир легко скинул пальто, сложил его, повесил на спинку кресла и без лишних церемоний уселся на стул, который вообще-то навечно был застолблен за Л. «Однако, – с иронией подумал он, – начало хорошее!». Подошли и разместились за столом Сергей и Аля. Л. обратил внимание, что её глаза блестели от возбуждения. Ещё бы! Такое событие! Важные переговоры в её доме! И она принимает в них участие! Подружки обзавидуются! Но первые же слова Владимира прозвучали для неё смертельным приговором.
– Я приношу свои извинения, – веско произнёс он. – Hо я имею строгие указания вести переговоры в условиях полной конфиденциальности.
– У меня нет секретов от жены, – тут же вмешался Л.
– Я понимаю и одобряю такую позицию, но данные мне инструкции не позволяют двоякого толкования. Поэтому я вынужден настаивать на сокращении количества участников, – повторил Владимир.
Жена, наконец поняла, что её вежливо прогоняют. Её глаза наполнились слезами, лицо покраснело, но она сдержалась.
– Воды, сока? – по инерции спросила она и, не дожидаясь ответа, вышла в спальню, довольно громко хлопнув дверью.
Л. был оскорблён. С одной стороны, он понимал, что присутствие на переговорах эмоциональной женщины – а его жена, как он хорошо знал, относилась именно к этой категории, – да ещё не имеющей опыта, может только навредить и затянуть переговоры, но сама форма заявления возмутила его. Однако, поразмыслив, он решил промолчать. Ставки были высоки, а Париж стоил мессы. «Выгнать их я всегда успею, – успокоил он себя. – A с женой как-нибудь договоримся». Ещё он обратил внимание на несколько странную, как бы старомодную манеру изложения старшего из посетителей. Он говорил без акцента, не искал нужных слов, но в его речи ощущалась некая напряжённость, как будто русский язык не был для него родным. Чуткое ухо Л. всегда улавливало оттенки диалектов, чем он очень гордился.
«Давно живёт в Америке», – решил не забивать себе голову ерундой Л. и приготовился выслушать предложение, которое избавит его от унизительной бедности и принесёт заслуженное богатство.
Он посмотрел на чемоданчик, который держал Сергей и в котором, без сомнения, находились бланки договоров, а может быть, и чековая книжка.
ПЕРЕГОВОРЫ
– Я извиняюсь за свою настойчивость, но, поверьте мне, так будет лучше, – начал Владимир. – Дело в том, что я обманул вас. Наш разговор не будет касаться ваших изобретений, по крайней мере вначале. У нас имеется предложение совсем другого рода. Мы воспользовались этим поводом для того, чтобы побеседовать с вами в удобной для нас и вас обстановке, а ваша квартира – лучшее место для этого.
Л. был ошарашен. «ФБР? – мелькнула первая мысль. – КГБ!» – ужаснула вторая. Он молчал, но про себя поклялся, что ни за какие коврижки не согласится на любое сотрудничество. «А если это КГБ, сразу же донесу на них, пусть потом убивают». Он давно ненавидел эту организацию, какое бы новое имя они себе ни придумали.
– Мы не сотрудники спецслужб, если это вас беспокоит, – продолжал гость. – Я, – он сделал ударение на «я», – являюсь представителем того, что вы, люди, называете внеземной цивилизацией. И у нас есть деловое предложение.
Л. сидел неподвижно, потом глупо спросил, указывая на Сергея, который пока безмолвствовал.
– А он?
– Он – человек, – кратко ответил Владимир.
Казалось, он был удивлён неожиданной реакцией на свои слова, хотя на его неподвижном лице трудно было что-либо прочитать. Л. постепенно приходил в себя. Ясно, что это были сумасшедшие, по крайней мере, один из них. «Теперь надо на всё соглашаться, ни в коем случае не спорить и поскорее их выпроводить, ведь они могут быть опасны», – мелькнула разумная мысль. Теперь он был очень рад, что жена находится в другой комнате, в сравнительной безопасности.
– И что хочет от меня внеземная цивилизация? – вежливо, но не удержавшись от иронии, спросил он. Владимир вздохнул.
– Это естественно, что вы мне не верите. Придётся предъявлять доказательства. – Он повернулся к своему спутнику. – Сергей! Мне кажется, что вы устали. Почему бы вам не отдохнуть?
К огромному удивлению Л. Сергей молча встал, подошёл к дивану, снял ботинки, не спрашивая разрешения у хозяина улёгся на диван и закрыл глаза.
– Ваша жена тоже спит, не беспокойтесь за неё, – сказал Владимир.
Л. вскочил и бросился в спальню. Действительно, жена, раскинувшись на неразобранной постели, спала, тихонько посапывая. Л. вернулся к столу.
– Вы – гипнотизёр, – он указал пальцем на Владимира.
– Нет, – отказался тот. – Садитесь, – почти приказал он.
Л. подчинился. Происходящее пугало его всё больше. Мало того, что объявился сумасшедший, так он ещё оказался гипнотизёром. Два спящих человека доказывали это более, чем убедительно. Но главное – он не имел представления, как выйти из создавшейся ситуации.
– Сидите, – повторил Владимир, – И смотрите в тот угол. То, что вы увидите, может ошеломить вас. Но не бойтесь – это только иллюзия. Ваш сын живёт и работает в Европе, не правда ли? – спросил он.
И прежде чем Л. успел ответить, тень прошла по углу комнаты, и Л. увидел и услышал Виталия, который стоял около какой-то промышленной установки и разговаривал по-немецки с человеком в рабочем халате. Изображение было абсолютно реальным.
– Ваша сестра работает в Москве? – спросил Владимир.
Изображение сына исчезло, и Л. увидел Елену, выходящую из автобуса.
– Кого ещё вы хотите увидеть? – спросил Владимир. – Президента Обаму! – ляпнул Л., покрываясь холодным потом и начиная понимать, что это вовсе не гипноз и что происходит что-то действительно страшное.
– Извольте, – пожал плечами Владимир, – и президент Обама, сидящий за столом с телефонной трубкой в руке и гневно выговаривающий невидимому собеседнику, появился в углу комнаты.
– Надеюсь, достаточно? – спросил Владимир.– По-моему, пора переходить к практической части нашей встречи.
Л. убито молчал, вытирая платком обильно струящий по лицу пот, потом с трудом выдавил из себя
– Чего вы от меня хотите?
Oн был смертельно напуган. Агенты ФБР и даже КГБ показались бы ему сейчас божьими ангелами. Как почти всякий интеллигентный человек, он в своё время увлекался научной фантастикой, и встреча с инопланетянами представлялась забавным и интересным приключением. Реальность, как всегда, оказывалась хуже вымысла.
– Что мы хотим? – задумчиво переспросил Владимир. – Мы хотим, чтобы вы стали президентом Российской Федерации.
Л. не упал со стула, но был близок к этому. Всё ещё не до конца веря в реальность происходящего, он нервно хихикнул и спросил:
– А диктатором земного шара нельзя?
Владимир не обратил внимания на иронию.
– Поскольку вам предстоит долгая и напряжённая работа, вы имеете право на получение некоторой информации, – монотонно заговорил он. – Ваша планета находится в сфере интересов наших учёных. Нам не нужны ваши природные богатства, трудовые ресурсы или, к примеру, ваш желудочный сок.
«Так он читал Стругацких!», – промелькнула мысль у Л. Теперь он слушал гостя очень внимательно, хотя фраза о долгой и напряжённой работе ему не понравилась.
– Этот интерес чисто исторического и социологического свойства, а именно развитие сообществ мыслящих существ в изменяющихся условиях, – куча шипящих в научной фразе не смутила Владимира.
– Но причём здесь я? – удивился Л.
– Анализ сложившейся в настоящий момент ситуации показывает, что обстановка в Российской Федерации нуждается в некоторой корректировке. По заключению наших экспертов вы являетесь наиболее подходящей кандидатурой для проведения этой корректировки.
Несмотря на свой страх Л. истерически расхохотался.
– Ваши эксперты – идиоты, – заорал он. – Я – наименее подходящая кандидатура. Вы что, шутите?
Идея показалась ему настолько бредовой, что он перестал бояться, тем более, что уже немного привык к Владимиру и не замечал какой либо агрессии с его стороны.
– Эксперты никогда не ошибаются, – меланхолично возразил Владимир. – Наверное, они обнаружили у вас такие черты характера и такие возможности, о которых вы не догадываетесь. Давайте не будем терять время и перейдём к практическим вопросам.
– Какие такие практические вопросы? – взорвался осмелевший Л., хотя намек на скрытую гениальность ему безусловно пришёлся по душе. – Я в ваши дурацкие игры играть не собираюсь!.
Действительно, идиотизм предложения был таков, что даже обсуждать его было большой глупостью.
– Мне за 70 лет, я – нищий пенсионер! Как вы это себе представляете? Я приезжаю в Москву, выхожу на Красную площадь, залезаю на Лобное место и ору «я хочу быть президентом России!» Вы будете навещать меня в дурдоме?
– Именно практические вопросы, которые я предлагаю вам обсудить, снимут большую часть ваших разумных сомнений, – своим монотонным голосом, который ужасно раздражал Л., продолжал инопланетянин – Л. уже не сомневался в этом.
– Но, – тут Л. грубо перебил его, – никаких обсуждений не будет! Я не хочу быть президентом! Я не хочу никаких переговоров! И я хочу, чтобы вы покинули мой дом немедленно и забрали с собой вот этого, – он указал на спящего Сергея.
Владимир, казалось, не заметил вспышки.
– Но вы не обратили внимания на важную вещь, – без всякого выражения говорил он. – Я не спрашивал у вас согласия. Моя миссия предполагает, что отказа быть не может.
– Вы можете предполагать что угодно, – твёрдо заявил Л. – Но вы не заставите меня участвовать в идиотской затее. Уходите.
Владимир вздохнул.
– Наши отношения с мыслящими существами других планет определяются специальным кодексом. В частности, он требует абсолютно добровольного согласия аборигена на сотрудничество с нами. Я не могу причинить вам никакого вреда.
– Вот и прекрасно, – обрадовался Л. – А теперь уходите.
Владимир, однако, не торопился вставать.
– Но это правило не распространяется на лиц, которые не предполагаются к сотрудничеству. Скажите, вы очень любите свою жену? Не отвечайте – я знаю вас лучше, чем вы думаете.
– Причём здесь жена? – пробормотал Л., и холодный пот потёк теперь уже по его спине – Вы не сделаете ей ничего плохого! – заорал он.
– Конечно, нет, – согласился Владимир. – Тогда мы потеряли бы вас как нужного нам сотрудника. Но представьте себе: вы отказались, я ухожу, а через два часа раздаётся телефонный звонок и вам сообщают, что сына вашей жены – он ведь живёт в Челябинске? – разбил инсульт. Он не женат, его подруга не желает ухаживать за инвалидом. Что же делает ваша жена? Как добрая мать, она садится на первый самолёт в Россию и летит спасать сына. Вернётся ли она когда-нибудь? А ведь у неё есть внуки, с которыми тоже может что-нибудь случиться. Ваш сын…
Оцепенение, в котором находился Л., исчезло и с криком:
– Сволочь, гнида! – он кинулся на инопланетянина.
Точнее – пытался кинуться, но не смог подняться со стула. Неведомая сила обездвижила его. Всё, что он мог сделать – это выкрикивать все ругательства, которые мог вспомнить. Чувство полного бессилия, как в страшном сне, охватило его. Он замолчал. Ему хотелось умереть, чтобы не ощущать этого ужаса. Владимир прервал паузу.
– Вы не можете меня оскорбить, поэтому не ругайте себя за горячность. В дальнейшей совместной деятельности, – при этих словах Л. вздрогнул. – Вы должны учитывать, что наш менталитет значительно отличается от вашего. Вам может показаться странным, даже диким, но у нас нет чувства любви, привязанности, благодарности, жалости, юмора, без чего, как мы понимаем, невозможна жизнь человеческого существа. Поэтому вы можете называть меня любым браным – с вашей точки зрения – словом, не на людях, конечно.
– Что же у вас есть? – пробормотал Л., лихорадочно соображая, как выбраться из ловушки.
– Жажда новых знаний! – ответил Владимир. И здесь его бесстрастный голос впервые приобрёл живое звучание – удовлетворение от добросовестно выполненной работы.
Казалось, он сам удивился своей горячности. «Ага, тщеславие-то у них ест», – подумал Л., а вслух произнёс:
– Не хотел бы я жить в вашем мире!
– Я не помню, чтобы вас туда приглашали, – ответил Владимир, заставив Л. усомниться в отсутствии чувства юмора у инопланетян. Но, скорее всего, фраза была произнесена абсолютно серьезно. – Я не понимаю ваших колебаний. Ведь мы не требуем от вас нанесения какого-либо вреда народам Земли или России. Вы не будете предателем, коллаборационистом. Совесть не будет мучить вас. Наоборот, вполне возможно, что ваша деятельность на посту президента принесёт пользу России.
Л. не мог даже рассмеяться, настолько это было глупо.
– Поймите, – устало сказал он. – Я, мягко говоря, не молод. Моё здоровье таково, что я могу умереть или тяжело заболеть при малейших физических нагрузках или стрессе. После ссоры в магазине я не сплю полночи. А вы представляете, какова нагрузка на политического деятеля? У меня нет денег даже долететь до России! Меня никто там не знает! Президент России с такой фамилией! – Он даже опять невольно хихикнул, представив себе абсурдность ситуации. Фамилия у Л. действительно годилась скорее для президента Израиля.
Владимир терпеливо выслушал Л.
– Вы должны понимать, что мы полностью учитывали ваши проблемы, когда остановились на вашей кандидатуре, – продолжил он. – С нашей помощью большинство из них решается. Правда, мы не можем изменить вашу фамилию, потому что вашу биографию будут исследовать, и она так или иначе станет известной. А смена фамилии, безусловно, не будет одобрена избирателями. У вас не будет финансовых проблем. На избирательную компанию вам будет предоставлена команда, составленная из специалистов высокого класса, полностью вам подчинённых. Вам будет обеспечена личная и информационная безопасность. И, наконец, ваше здоровье будет подвергнуто таким улучшениям, что Вы без труда выдержите любые нагрузки.
– Вы что, собираетесь вернуть мне молодость? – саркастически спросил Л., вовсе не воодушевлённый радужными перспективами.
Владимир вздохнул.
– Наш кодекс запрещает соблазнять существо, которое мы хотим привлечь к сотрудничеству, какими-либо материальными или духовными благами. Согласие на сотрудничество не должно быть вызвано меркантильными соображениями, а только искренним желанием.
«Сволочи», – подумал Л., но воздержался от комментариев.
– Награда сотрудника допускается, но только после успешного выполнения задания, и никогда не оговаривается заранее. Но для вашей необычной ситуации мне разрешено сообщить вам, что ваша внешность практически не претерпит изменений по понятным причинам, но внутренние органы, включая психику, да, действительно, будут на уровне 20-25-летнего человека. Эти изменения будут сохранены после выполнения задания, если вы не нарушите условия договора.
– И вы в самом деле можете это сделать? – недоверчиво поинтересовался Л. Конечно, он не мог поверить в такую чушь.
– Наш кодекс запрещает лгать вообще, в том числе и при заключении договора. Да и какой в этом смысл? Вы, в вашем теперешнем состоянии, выйдете из строя раньше, чем успеете что-то сделать, и задание будет сорвано. А это недопустимо. Теперь представьте, – продолжал искуситель, – что вы отказались от сотрудничества. Жена уезжает, она в отчаянии, чувствует себя глубоко несчастной, её здоровье катастрофически ухудшается. Вы, оставшись в одиночестве, страдаете тоже, ощущая себя виновным за страдания жены. Могут случаться и другие неприятности. Не надо быть пророком, чтобы предсказать, что страдания вас и вашей жены не продлятся долго. Другой вариант выглядит намного предпочтительнее. Вы принимаете наше предложение. Вы едете в Москву. Вас ожидает так много нового и неожиданного, такие яркие события и встречи, которые вы никогда не испытывали в своей прошлой жизни. И вы будете воспринимать это не как пожилой человек, который пять раз посмотрит по сторонам прежде чем перейти улицу, а как юноша, который не избегает, но ищет приключений.
«Этот текст ему явно писал человек – уж больно красиво излагает, – угрюмо подумал Л. – Вот Мефистофель нашёлся…»
Он не хотел ни молодости, ни приключений, он хотел остаться пенсионером. Пойти с женой в парк. Вернуться в знакомый, такой уютный и привычный мирок. Принимать гостей и ходить в гости… Как много, оказывается, было в его жизни вещей, которые он не ценил. Но страшная сила, которую олицетворяло сидевшее против него существо, заставляла его сделать выбор между плохим и ужасным. Ужасным был первый вариант перспективы, нарисованной Владимиром. Л. знал, что не примет его ни при каких обстоятельствах. Оставался второй вариант, но принять его Л., находясь в здравом уме, не мог тоже.
– Но почему я? – опять взмолился он. – Есть тысячи других, более подходящих кандидатур. Они охотно пойдут на сотрудничество с вами!..
– Решение принимает Совет, а я только исполнитель. Моя задача – обеспечить выполнение решения. И эта задача будет выполнена.
Л. обессиленно замолчал.
– Могу я задать вопрос? – спросил он.
– Да, конечно, – ответил Владимир, – если ответ необходим Вам для принятия решения.
– Да, необходим, – подтвердил Л. – Зачем вашим учёным вся эта бодяга с земными делами? Ну, женимся мы, разводимся, убиваем друг друга… Но что вам-то до этого? Живите вы у себя, а мы будем жить у себя, и все будут довольны. Вы ведь сказали, что вам от нас ничего не нужно – даже желудочного сока. – Л. пытался выиграть время, надеясь сам не зная на что.
– Я уже говорил вам, что новые знания, раскрытие тайн сущего являются приоритетами нашей жизни. Но в своё время была обнаружена некоторая диспропорция в наших знаниях о Вселенной. Mы можем, например, рассчитать процессы внутри звезды и определить время её взрыва, но мы не можем прогнозировать, как и куда будет развиваться ваша цивилизация. Мы не можем понять логику вашего развития, и именно поэтому Земля представляет для нас такой интерес.
– Вы могли бы просто наблюдать за событиями на Земле и делать свои выводы. Зачем вам вмешиваться в естественный ход вещей, – возразил Л.
– Пассивное наблюдение не эффективно. Мы используем более активные методики. Вы, как учёный, должны быть знакомы с методом внесения искусственных возмущений в систему.
– Поясните, пожалуйста, – попросил Л.
– В стабильную систему исследователь вводит возмущения и по затуханию колебаний делает вывод о её способности к восстановлению, к регенерации. Тоже самое делается, если система стабильна слишком долгое время и становится неинтересной для исследователя. Введение возмущений позволяет перевести систему на другой уровень – выше или ниже, что в любом случае представляет интерес.
Неожиданная догадка озарила Л.
– Так что, Иисус и Мухаммед, Чингиз-хан, Ленин, Сталин, Гитлер – это дело ваших рук?!
Причина необъяснимого, мгновенного возвышения этих людей, их невероятной харизмы, которая изумляла современников и ставила в тупик позднейших исследователей, даже тот факт, что в условиях жесточайшей борьбы все они, кроме Иисуса, умерли своей смертью, вдруг стала ясна для него.
– История Земли не является предметом нашей сегодняшней беседы, – спокойно сказал Владимир.
– Но ведь гибли миллионы людей, исчезли целые цивилизации… Это бесчеловечно! – взорвался Л., забыв о собственном бедственном положении.
– Причём здесь человечность? Ведь мы не люди! – хладнокровно парировал Владимир. – Скажите, много ли ваши исследователи заботятся, например, о лягушках, которых они препарируют живыми?
– Так ведь это ля… – Л. осёкся.
– Видите, вы сами ответили на свой вопрос. И не беспокойтесь, вы не уподобитесь этим разрушителям, а тем более создателям религий. Цели данного эксперимента значительно скромнее. Но мы отвлеклись от нашего дела. Должен сказать вам, что время уговоров закончилось. Вы должны дать ответ. Предупреждаю вас, что ваше решение окончательное и не может быть пересмотрено вами. Мы со своей стороны можем прервать действие договора в любой момент без консультации с вами, но обязательно с уведомлением вас.
– А если я нарушу договор? – спросил Л.
– Лучше вам этого не делать, – кратко отозвался Владимир.
Л. практически принял решение.
– Могу я подумать? – спросил он.
– Конечно, – любезно отозвался Владимир. – Пять минут.
Л. встал – на этот раз его ничто не удерживало – и подошёл к окну. Мысли, как белки по веткам, скакали у него в голове. Он не мог сосредоточиться. За окном шла обычная жизнь. Люди торопились по своим делам, дети кричали, какая-то парочка нагло целовалась. Никому не было дела до Л.
– А если я пойду в полицию? – спросил он, тут же обругав себя за дурацкий вопрос.
– Тогда я должен буду навещать вас в – как вы выразились? – в дурдоме. Но я не буду этого делать. Кстати, суицид, если вы задумались об этом, приравнивается к нарушению договора, а это в обязательном порядке ведёт к репрессиям против близких нарушителя, – ответил Владимир.
Холодный пот опять потёк по спине Л., хотя Владимир говорил абсолютно бесстрастно. Мысль о самоубийстве, как последнем средстве спасения близких ему людей, уже посетила Л. Все выходы были перекрыты умной и безжалостной рукой. Кроме одного… Л., наконец, решился. Повернувшись к пришельцу, он сказал, стараясь, чтобы его голос дрожал не слишком сильно:
– Я склонен принять ваше предложение. Но у меня есть встречные требования.
– Всё, что вы хотите в пределах разумного, – отозвался Владимир.
– Вы собираетесь привести моё здоровье в соответствие с нагрузками, которые мне придётся испытывать. – Слово «омолодить» он выговорить постеснялся. – Я хочу, чтобы моя жена была подвергнута такой же операции. Ей придётся выносить такие же нагрузки, а у меня не будет времени ухаживать за больной женой.
– Разумно, – согласился Владимир. – Это будет сделано. – Его лицо было по-прежнему неподвижно и не выражало никакого удовлетворения по поводу согласия Л.
– Второе – продолжал он. – Неясно, входит ли моё сексуальное возрождение в основную программу? Если нет, я настаиваю на его включении.
Если Л. ставил целью привести Владимира в замешательство, то он этой цели достиг. В первый раз за время переговоров тот, казалось, не мог принять решения. Пауза затягивалась.
– Технически это не представляет трудности. Но вы уверены, что вам это действительно нужно, что это не отвлечёт вас от выполнения вашего задания? Наш опыт общения с людьми показал, что вы придаёте неоправданно большое, часто даже решающее, значение этой стороне вашей жизни, которое зачастую препятствовало достижению главных жизненных целей. Не случайно в жизни перечисленных вами личностей женщины имели только физиологическое значение.
– В менталитете мужчин неспособность к чему-либо снижает самооценку, а неспособность к сексу снижает её многократно. Чтобы успешно выполнить порученную мне миссию, я должен иметь чрезвычайно высокую самооценку, – Л. невольно заговорил в манере Владимира. – Я не собираюсь бегать за каждой юбкой, если это вас беспокоит. В конце концов, у меня есть жена.
Меньше всего его беспокоил сейчас секс. С чего его потянуло на это заявление, он сам не мог объяснить.
– Ну что ж? – как-то неуверенно протянул Владимир. – В конце концов, это ваши проблемы. Нас интересует только конечный результат. Что ещё? – Он явно выражал нетерпение.
– Ни при каких обстоятельствах я не должен убивать сам, не должен давать команды на убийство людей или действия, которые могут привести к их гибели. Кроме того, я отказываюсь выполнять любые указания, если они, по моему мнению, могут быть вредны России или любой другой стране мира, – отчеканил Л. одним духом.
– Я принимаю ваше заявление, – сказал Владимир. – Но хочу вас успокоить: таких заданий не предвидится. Вы станете президентом – и можете делать, что хотите. Вы свободны, вы нам больше не нужны. Это всё? – осведомился он.
– Да, – ответил Л. – Что я должен делать дальше? Подписаться кровью где-нибудь?
– Вы должны, – не обращая внимания на иронию или не понимая её, продолжал Владимир – произнести следующую формулу: «Я – такой-то – абсолютно добровольно соглашаюсь на сотрудничество с организацией, которую представляет Владимир, и признаю всю ответственность, которую на меня накладывает это сотрудничество».
Глубоко вздохнув, Л. обречённо произнёс требуемую клятву. Ничего не произошло. Гром не грянул, молнии не блеснули. Похоже, что мир за стенами квартиры даже не заметил события. Всё, что ощущал Л., была опустошённость, в чём-то близкая к облегчению. Решение принято, первый шаг сделан, Рубикон перейдён. Он не знал, какая бездна ждёт его завтра, и не хотел знать. Завтра есть завтра, а сегодня есть сегодня. Огромная усталость – реакция на произошедшее – навалилась на него каменным одеялом. Но Владимир не торопился уходить.
– Нам надо решить несколько технических вопросов, – сказал он. – Во-первых, вам надо возобновить свой российский паспорт. После получения паспорта вы немедленно вылетаете в Москву. Сергей остаётся с вами в роли секретаря. Вы можете доверять ему, он так же, как и вы, сотрудничает с нами. В Москве я представлю вас вашей команде. Она состоит из шести человек, среди них – специалист по политтехнологиям. Они полностью подчинены вам и будут организовывать вашу избирательную компанию. Но имейте в виду, что все решения принимаете вы и вся ответственность лежит на вас. Кстати, я рекомендую вам больше полагаться на свою интуицию, чем на рекомендации профессионалов. У вас значительно больше шансов победить, если вы будете использовать нестандартные решения. После этого я исчезаю из вашей жизни и могу появиться только в случае чрезвычайного происшествия или для сообщения о прекращении программы ввиду её выполнения.
– А если она не будет выполнена? – спросил Л.
– Об этом вы узнаете по другим каналам, – загадочно ответил Владимир, и опять холод пробежал по спине Л. – Вам предстоит тяжёлая и напряжённая работа. Вам придётся встречаться и работать со многими людьми. Успех этой работы во многом зависит от добросовестности исполнителей. Но люди имеют склонность лгать, что может привести к принятию неправильных решений. Кроме того, ваши конкуренты и недоброжелатели безусловно будут пытаться проникнуть в вашу команду для получения необходимой им информации или саботажа. Служба безопасности не всегда может обнаружить таких людей, а они ставят под угрозу выполнение задания.
– И вы будете сообщать нам о таких людях? – догадался Л.
– Мы не будем вообще вмешиваться. Это ваша работа. Но я могу предложить вам нечто. Устройство, которое определяет искренность и честность разговаривающего с вами человека.
Он раскрыл сжатый кулак и Л. увидел лежащую на его ладони тонкий с виду металлический лепесток размером примерно пять на пять миллиметров.
– Этот дивайс имплантируется под кожу и не ощущается реципиентом как постороннее тело, – объяснил Владимир. – Если человек, который разговаривает с вами, что-то скрывает или лжёт, вы будете ощущать слабое тиканье в голове, похожее на тиканье часов, и тем сильнее, чем больше ложь или объём скрытой от вас информации. Эти сигналы не будут мешать вам думать или принимать решения. Естественно, слышать их сможете только вы. На недоброжелательность, обиду и другие аналогичные эмоции дивайс не реагирует.
– Наверное, это будет полезно, – согласился Л., уже ничему не удивляясь.
– Это будет полезно для дела, но не очень полезно для вашей психики, – охладил его Владимир. – Вы не представляете, какое количество лжи и лицемерия окружает вас. Как вы думаете, много ли знакомых и друзей сохранится у вас? Вам не нравится наш мир, но у нас, по крайней мере, отсутствует ложь.
У Л. не было сил и желания для продолжения дискуссии о преимуществах и недостатках двух систем бытия. Он понимал ценность предлагаемого устройства для своей дальнейшей судьбы.
– Что поделаешь? – пожал он плечами. – Из двух зол выбирают меньшее. Хотя, может, я выбираю большее… Но я же не могу идти к хирургу с этой штукой.
– В этом нет необходимости, – сказал Владимир.
Он встал, подошёл к Л., и провёл рукой с устройством за его ухом. Л. невольно вздрогнул, но рука оказалась сухой и тёплой. Он почувствовал лёгкий укол и ничего более.
– Вы понимаете, что вы должны хранить свои нынешние способности в тайне. И вы должны вести себя так, чтобы никто не заподозрил вас в том, что вы можете читать мысли собеседника, – предупредил Владимир. – После завершения миссии устройство, разумеется, будет немедленно удалено.
“Не доживу я до этого удаления”, – горько подумал Л.
Он не верил в выполнимость дурацкого задания и хотел только одного – отвести удар от своих близких.
– Ваша техника далеко ушла вперёд, – сделал он комплимент пришельцу, но тот не принял похвалы. Наоборот, он, казалось, разозлился на глупое замечание, хотя на его неподвижном лице ничего не отразилось.
– Мистер Л., – монотонно заговорил он. – 500 лет назад человек на Земле рождался и умирал в одно историческое время. Если бы он заснул на сто лет, как герой известного литературного произведения, то, проснувшись, мог продолжать свою жизнь естественным образом. Но уже вы родились в одном историческом времени, а умрёте в другом. Разве во времена вашего рождения люди имели представление об атомной бомбе? О персональных компьютерах? Интернете? Не хочу перечислять дальше. Даже фантасты с их необузданным воображением не смогли предвидеть сегодняшней реальности. Ваши учёные говорят, что объём ваших знаний удваивается каждые десять лет. Можете ли вы, мистер Л., предсказать, как будет выглядеть Земля через 100 лет?
– Нет, – пробормотал Л., несколько напуганный этой вспышкой. – Не могу.
– А через 500 лет? А через 1000? А вы знаете, что такое 1000 лет в масштабах Вселенной? Бесконечно малая величина! Так вот, наша цивилизация старше вашей намного больше, чем на 1000 лет. Выводы делайте сами.
Он встал и взял пальто со стула.
– Наш сегодняшний разговор закончен. Необходимые процедуры с организмами вашим и вашей жены уже проделаны. Три или четыре дня вы будете испытывать лёгкое недомогание. Не пугайтесь, это следствие изменений, которые происходят в ваших организмах. Сергей проснётся, когда я закрою дверь. Он является членом команды, будет вашим секретарём-помощником и избавит вас от рутинной работы. Чтобы разбудить жену, просто окликните её по имени. До встречи в Москве.
Он одел пальто и направился к выходу. Напоследок Л. не смог удержаться:
– Я понимаю, что ваша, так сказать, естественная внешность отличается от человеческой. А какова она на самом деле? – спросил он спину Владимира.
– Вам бы не понравилось, – не оборачиваясь ответил тот и аккуратно закрыл за собой дверь.
Л. вернулся в гостиную. Сергей зашевелился, опустил ноги на пол и протёр глаза.
– Я вижу, вы договорились, – сказал он без всякого удивления. – Ну да, кто бы сомневался. С ними не поспоришь. Уж они подход найдут.
– А что тебя привело в эту компанию? – полюбопытствовал Л.
Человека, который был на 40 лет моложе, он мог называть на «ты». Глаза у Сергея затуманились, он заговорил нехотя и отрывисто.
– Дочка. 5 лет. Свет в окошке. Люблю больше жизни. Лейкемия. Врачи сказали – безнадежно, осталось месяц-два. Появился этот, Владимир. – Он произнёс имя с нескрываемой ненавистью. – Сказал: будешь служить – будет здорова. Что было делать? Согласился.
– И как она сейчас? – спросил Л.
– Здорова, врачи руками разводят.
– Ну, так чем ты недоволен? Вроде всё в порядке.
– В порядке?! – глаза у Сергея блеснули. – Он сказал: выполните задание, останется здорова, нет – вернётся в болезнь. Представляете! Я ночи не сплю! Когда она болела, я уже смирился! А сейчас я на неё смотрю и не могу представить, что она опять… Что я без неё буду… Жена ничего не знает, только плачет и молится, благодарит… Кого? Я бы всё отдал за неё. – Казалось, он сейчас разрыдается. – Но как я могу выполнить его задание? Как? Сделать вас президентом! Ха! Извините,– спохватился он.
Л. был потрясён. Только сейчас, до него стало доходить, какая громадная ответственность легла на него: не только ответственность за судьбу его близких, но и за этого бедного Сергея, и ещё за шесть человек, чьи истории наверняка не менее трагичны.
– Да… – всё, что мог сказать он. Они помолчали. – По крайней мере, будем стараться, – сказал наконец Л. – Они же не дураки и должны понимать, что задача невыполнима. Наверное, они задумали что-то другое, а мы нужны для того, что бы замутить воду. А потом, после выборов отпустят нас на все четыре стороны. Какой им смысл уничтожать нас? Чтобы мы молчали? Да выйди сейчас на улицу и закричи: «Меня завербовали инопланетяне!» – где окажешься через десять минут? В компании с Наполеонами. Они-то тебе поверят.
Л. не слишком верил своим словам, но старался вдохнуть хоть каплю оптимизма в своего помощника.
– Я уж думал – передумал… Может быть, вы и правы, – без всякой убеждённости согласился Сергей. – Во всяком случае, надо работать. Иначе шансов нет вообще.
Он встал с дивана, подошёл к столу и взял свой дипломат.
– Хватит вам недели, чтобы завершить здесь ваши дела? – спросил он. Л. кивнул. – Хотите взять жену с собой? Я бы не рекомендовал. Первые дни работы будет очень много, семейная жизнь может помешать. Потом, разумеется, она приедет. – Л. согласился. – Тогда я заказываю вам билет на Москву на следующий вторник. Там я вас встречу и отвезу на квартиру, где вы будете жить. Советую вам приобрести одежду и обувь, соответствующую вашему новому статусу, что-то неброское, но и не слишком дешёвое. Покупки можно сделать и в Москве, но лучше, если вы будете одеты в американское.
Он открыл чемодан, достал оттуда пакет и подал его Л. В пакете оказалась платежная карточка и пачка денег.
– Это вам на расходы, – пояснил Сергей. – В Москве вам не придётся платить, но вы не должны выглядеть так, как будто находитесь на чьём-то содержании. И ещё… – он извлёк пачку бумаг. – Подпишите это, пожалуйста.
– А что это? – удивился Л.
– Документы, удостоверяющие факт продажи ваших патентов фирме Томпсон, стоимость продажи, ваши бонусы от их реализации.
– И такая фирма действительно существует? – не поверил Л.
– Да, существует, – подтвердил Сергей.
– И сколько же ей заплатили наши друзья? – догадался Л.
– Не знаю, но думаю, что немало.
Л. просмотрел бумаги. Они были написаны на английском и русском языках. Суммы, обозначенные в них, были весьма впечатляющи, а от Л. не требовалось ничего – только получать деньги. Документ, о котором он так мечтал два часа назад, оставил его абсолютно равнодушным.
– Если я буду президентом, – вслух сказал он и засмеялся этой дикой мысли, – то это мне ни к чему. А если не стану, то тем более ни к чему.
Сергей пожал плечами:
– Это ваши проблемы.
Прочитав текст более внимательно, Л. обнаружил скромную сноску, которая уведомляла, что договор вступает в силу… – как раз через два дня после инаугурации президента РФ – и может быть аннулирован в одностороннем порядке до истечения этого срока. «Наплевать», – решил Л., но бумаги подписал, решив не заморачиваться на ерунде.
– Я ухожу, – сказал Сергей, – и теперь увижу вас только в Москве, если не случится что-нибудь неожиданное. Вот мои телефоны, – он подал карточку. – А сейчас отдыхайте. Думаю, что не ошибусь, если скажу, что сегодняшний день был самым удивительным в вашей жизни.
– Да уж! – отозвался Л. – Скажи, Сергей, а кем ты был до встречи с Владимиром? – спросил он, впечатлённый деловыми манерами партнёра по несчастью.
– Личным секретарём министра, – ответил тот. – И неплохим секретарём, – с гордостью добавил он. – Eсли сам министр просил меня остаться, когда я подал заявление.
– Вот как… – протянул Л.
Неожиданно ужасная мысль поразила его.
– Так, может быть, твоя дочь заболела не случайно? Ведь этим гадам нужен был квалифицированный секретарь в их проекте!
– Я думаю, что это так, – ответил Сергей. – Уж очень неожиданно всё случилось. Я их ненавижу, да что толку? Я беспомощен и вы тоже. Но я буду землю грызть, чтобы дочку спасти, – почти выкрикнул он. Помолчав и немного успокоившись, он закончил: – Ну, хорошо. Встречаю вас в Москве в следующий вторник.
– О.К. – ответил Л., – но напоследок у меня есть вопрос, даже два. Первый. Как ты относишься к тому, что во главе команды поставлен я – человек, наименее подходящий для этого? Второе. Не будет ли тебе западло – извини за грубое слово – после работы с министром подчиняться какому-то ни то ни сё?
– Вы же не напрашивались на эту должность, правда? – ответил Сергей. – И не похоже, чтобы вы очень радовались. Чем они руководствовались, спросите у них, только вряд ли они ответят. Конечно, мне не понятно, но какой толк это обсуждать? Им виднее. Как мы сработаемся – зависит от нас обоих, но, согласитесь, что ситуация не из тех, когда меряются самолюбиями.
– Нормальный ответ, – заключил Л. – Я надеюсь, в этом плане всё будет в порядке.
Они обменялись рукопожатиями и Сергей ушёл. Л. сел за стол и закрыл глаза. Он старался расслабиться и не думать о произошедшем. Получалось плохо. Он сосредоточился на главной в данный момент проблеме, которая казалась ему сложнее, чем будущие трудности, а именно: как объяснить жене, что он решил стать президентом Российской Федерации, что нашлись люди, которые спонсируют это безумное решение, и как объяснить ей изменения в её самочувствии, которые она, безусловно, заметит. «Она тут же сдаст меня в психушку, если я скажу ей правду, – печально подумал он, – И будет права. Но мы погибнем». Тяжело вздохнув, он встал, подошёл к двери в спальню, открыл её и, полюбовaвшись с минуту на сладко спящую жену, тихо позвал её: «Аля!»
Продолжение следует