Опубликовано в журнале СловоWord, номер 56, 2007
Член Союза переводчиков России.
Член редколлегии журнала «Столпотворение» Союза переводчиков (главный редактор М.Д.Литвинова).
У него вышли поэтические книги «День», «Реполов».
В настоящее время готовится к изданию книга стихов и статей «Ленинград».
Он говорит о себе:
Родился я в 1954 году. По образованию — филолог: преподаю русский язык. Очень люблю свою работу, хотя в последние пятьдесят лет, как и у всех неворующих людей, — временные проблемы с деньгами. Проживаю в Москве. Не могу долго жить без Ленинграда, в названии которого от имени Ленина — столько же, сколько от фамилии Крупская в манной крупе. Иногда завидую чужим стихам: хочется присвоить. Но воспитание не позволяет. Всю жизнь веду неравную борьбу с фантомами любви, поэтому не имею сил вступать в борьбу с фантомами власти.
ПЕРЕВОДЧИК И МИР
Положение переводчика в этом мире противоречиво. Переводчик — это человек, несущий божественную идею единства и братства через исполнение божьего наказания – разноязычия. Каждый делает свою работу в своей келье, внешне незаметно, оставаясь в тени автора порой великого, не ведающего об этом удаленном во времени благородстве и самопожертвовании. Однако у московских переводчиков есть место, где они могут, во вторую среду каждого месяца, встречаться и делиться своими достижениями, мыслями о творчестве. Таким местом в последнее десятилетие стал семинар художественного перевода под руководством мастера перевода прозаического, профессора Московского государственного лингвистического университета М.Д.Литвиновой.
Долгое время альма-матер для семинара, созданного на базе Союза переводчиков России, был МГЛУ –его гостеприимная 72-ая комната. Однако в последние два года участники семинара находят радушный приём и в другом очаге культуры – Словацком культурном центре (ул.2-ая Брестская, д.27). Собственно, семинар приобрёл черты клуба – с более свободным посещением, с широким диапазоном тем. Слово “семинар” настраивает души на лад научный, но не все подвластно разуму. «Умная мысль родилась тут в сердце Паллады Афины», – писал при дружеской поддержке В.Жуковского великий Гомер. Даже у древних прекрасных богов мысли рождались в сердце. Даже великие нуждаются в помощи и поддержке в тёмных переходах, соединяющих столетия.
У переводчиков, как и у мастеров в любом ремесле, разговор идёт профессиональный. Однако
Нехорошо выть профессионалом.
Стихи живут. как небо и листва.
Что мастера? Они довольны малым.
А мне, как ветру, мало мастерства.
Думаю, что эти строки Б.Чичибабина созвучны многим истинным мастерам – поэтам, прозаикам, переводчикам, потому что дело не только в умении правильно, удачно или чрезвычайно ловко расставлять слова. Важна направленность речи: с кем говорит человек, который пытается внести свой вклад в культуру – с редактором, с членами жюри по присуждению премии или же, выражаясь высоко, но неподдельно, – с Богом.
Что касается автора этих строк, то неустанно жалею об одном: мало знаю языков. Лишь мальчику Гайавате было дано изучить языки всех птиц и всех зверей. Но
Если б знал я немецкий,
Я бы старого Гёте
Переходом подземным
Давно б перевёл
За дрожащую руку –
Такая работа! –
И двоился бы Гёте,
Двуглавый орёл.
Но с работой такой
Господину Мефисто
Я бы в помощи братской
В сердцах отказал.
Пусть, зрачками сверкая
На манер сталиниста,
За границей возводит
Свой душеповал.
Шекспир. 66-ой сонет
Tired with all these, for restful death I cry, —
As, to behold Desert a beggar born,
And needy Nothing trimm’d in jollity,
And purest Faith unhappily forsworn,
And gilded Honour shamefully misplaced,
And maiden Virtue rudely strumpeted,
And right Perfection wrongfully disgraced,
And Strength by limping Sway disabled,
And Art made tongue tied by Authority,
And Folly, doctor-like, controlling Skill,
And simple Truth miscall» d Simplicity,
And captive Good attending captain 111:
Tired with all these, from these would I be gone,
Save that, to die, I leave my love alone.
———
Зову я смерть. Мне видеть невтерпёж
Достоинство, что просит подаянья,
Над простотой глумящуюся ложь,
Ничтожество в роскошном одеянье,
И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганную грубо,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой.
И прямоту, что глупостью слывёт,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.
Всё мерзостно, что вижу я вокруг,
Но как тебя покинуть, милый друг?
УЙТИ, забыться, умереть хочу,
Не в силах видеть мерзостей венок:
Отвагу в латах, словно ко врачу
Спешащую пасть немощи у ног,
Любовь, глумливо втоптанную в грязь,
И мастерство с зажатым крепко ртом,
И прямодушие, которым власть
Себя смешит на троне золотом.
Высоко низость гордая парит,
Пирует ложь, всевластна на века,
И нуль ничтожный на талант глядит
С уверенной улыбкой дурака.
Готов от тягостных отречься дней,
Но ты — простишь ли смерть любви моей?
декабрь 2002