Опубликовано в журнале СловоWord, номер 54, 2007
ИРИНА КОВАЛЁВА
1967 – 2007
Поэт Ирина Ковалева – один из лучших в Москве специалистов по древне- и ново-греческой литературе, профессор Московского университета, переводчик, автор статей о поэтике Мандельштама и Бродского. С этой утонченной, хорошо организованной образованностью уживалась совсем иная, скрытая от мира (кроме ближайшего круга) ипостась: дикая, неуправляемая, поэтическая; главная, а потому тщательно оберегаемая.
Ирина была одним из тех людей, на которых держится душа современной литературы в России.
Мы публикуем подборку её последних стихов.
* * *
– В этом ли дело? –
Бездну в лице твоем, взгляд отводя,
Видеть умела.
Свет был большой обитаемый дом.
Белые своды.
Можно войти и вернуться потом –
Сколько свободы.
Ставнями забраны окна, а вход –
Вход заколочен.
Был и у нас свой Тринадцатый год.
Пропуск просрочен.
Мокрой щекой к ледовитой стене –
В самом ли деле
Бальные шорохи чудятся мне,
Дальние трели?
Сыплет нарядный пушистый снежок,
Ставит кавычки.
Выпал из пальцев пустой коробок.
Кончились спички.
Мы – тебя – любили – мало?
Ты куда-то уезжала
и писала не всегда.
Мы – бежали кто куда.
Были разные дела.
А потом ты умерла.
Мы тебя любили мало?
Как умели? Как попало?
Мы тебя не сберегли.
Мы чего-то не смогли?
Видишь – нож торчит из стёкол
и душа, как Финист-Сокол,
бьется ночью о стекло.
Что с тобой произошло?
Что, надев сапог железный,
хлеб железный прихватив,
ты пошла путем над бездной.
– впрочем, всех предупредив.
Мы тебя не удержали.
Не навек же провожали!
Все надеялись успеть.
А в дверях стояла смерть.
Впрочем, там она стояла
cразу, с самого начала
и была тебе видна.
Ты-то знала, где она.
Мы шумели и дымили…
– правда! мы тебя любили!
Встала ты и вышла в дверь.
Так прости же нас теперь.
Холодная весна сверкает и гремит.
Холодная весна – твой первый день рожденья.
Безлиственный пейзаж, похожий на Аид,
Но только солнце есть и слышно птичье пенье.
Ты первая прошла в прозрачные врата.
Еще колышутся несомкнутые створы,
И что-то видно там – то будто темнота,
А то как будто свет – как в поезде, в котором
Куда-то прибыли. Пустой ночной перрон.
Со сна не разобрать ни надписи проплывшей,
Ни что там рявкает в вокзальный микрофон
Надсадный женский бас – усталый и простывший.
И душно наверху. И дует из окна.
И хочется домой – иль ехать степью темной
Вперед или назад. Огромная луна –
Нет, это бьет в лицо фонарь пристанционный.
Проснуться бы теперь и знать, что это сон,
Что лето впереди, и мы с тобой поедем
На море Белое! На Тихий Океан!
И хлебом не накрыт твой с водкою стакан,
А просто не допит, и нет конца беседе.