Опубликовано в журнале СловоWord, номер 52, 2006
Я Маринин папа и помню ее детские слова. Первые стихи она сочинила в 4,5 года.
Папа 22 июля улетел на Сахалин, мама 28 июля уезжает на Белое море. По этому поводу строчки:
Я уехала в Москвуразгонять свою тоску.
На горизонте жалкие цветы,
на горизонте мы с тобой одни.
Слушая мое чихание, говорит: «Папа, слушая твое чихание, от ужаса леденеешь».
Как-то:
– А кем ты будешь?
– Я буду сидеть за столом, обмакивать ручку в чернила, и писать на книгах сказки.
В пять лет, в троллейбусе, сочинила такой стих:
Ветер накатился,Налетели тучи,
И летит по небу
Смуглый и могучий.
Она рассказывает о маме, а маму все время кладут в больницу: «Мама уже уехала, а потом она приедет такая здоровенькая и скажет – Здравствуй, Мариша.
И мы будем с ней играть и разговаривать: «Мамочка, ты, наконец, приехала». Я мамочку люблю, а тебя больше всех люблю».
– Мариша, что ты все поешь?
– Потому что рот есть.
Хохочет и грохочет:
– Мариша, ты что все безобразничаешь?
– Я просто веселая.
Ей в России не нравилось. Она говорила: «В вашей стране я жить не буду, потому что здесь поэтов убивают».
Она считала себя грузинкой. Мама у нее грузинка, Георгадзе, как вы сами понимаете.
Там, в Грузии остались родственники, бабушка моей жены, т.е. Маринина прабабушка. Она сейчас, по-видимому, уже умерла. Но семья у них такая известная. Муж этой бабушки Нины был министром юстиции в правительстве, которое позднее свергли. Никакого отношения к Георгадзе из советского правительства она не имела.
Марина знала грузинский язык. В литературном институте был альтернативный курс, хочешь ходи, хочешь не ходи, для грузин, который она брала. Там она изучала грузинский язык, а потом поехала на практику в Тбилиси, жила – у своих родственников в общем три года. Переводила по подстрочнику с грузинского на русский. Хорошо знала Нику Табидзе, жену Галактиона Табидзе. Бывала часто в его квартире-музее. У нее в Грузии было много друзей, как и в любом месте, куда она приезжала. Кроме грузинского, Марина хорошо знала английский язык, даже писала на нем стихи. Она выучила еще и итальянский, когда ездила в Бразилию – португальский, в этом году она ездила в Мексику – выучила испанский. Когда Марина была в 3-м классе, я взял ей учительницу французского языка. Они регулярно занимались, подружились, потом эта преподавательница стала моей женой. Они очень любили друг друга.
Вечер памяти Марины Георгадзе в библиотеке Windsor Terrace, Бруклин. Слева направо: Александр Петрович Межиров, Лариса Шенкер, Александр Львович Косоруков — отец Марины, Екатерина Салманова, Людмила Шакова