Опубликовано в журнале Сибирские огни, номер 8, 2007
Бахыт КЕНЖЕЕВ
Детский метроном. Новый мир, 2007, № 5.
http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2007/5/ke9.html
<…> Ты говорил задолго до Вергилия,
на утреннем ветру простыл, продрог,
струна твоя — оленье сухожилие,
труба твоя — заговоренный рог.
Побыв младенцем и венцом творения —
отчаяться, невольно различать
лиловую печать неодобрения
на всем живом и тления печать.
Игорь КЛЯМКИН, Татьяна КУТКОВЕЦ
Кремлевская школа политологии. Континент, 2007, № 131
http://magazines.russ.ru/continent/2007/131/kl4.html
“В последние годы на российских телеэкранах обосновалась группа политологов, которым предоставлено привилегированное право комментировать текущие политические события в стране и за рубежом. Они выступают в роли экспертов, но избыточный — для аналитических комментариев — пафос выдает в них пропагандистов. Можно сказать, что это пропаганда, представляемая как экспертиза. Свою задачу комментаторы видят в том, чтобы обосновывать правильность любых действий Кремля и показывать несостоятельность аргументов его российских и зарубежных критиков. Сложилась своего рода школа кремлевской политологии, использующая стандартный и уже почти не обновляющийся набор аналитических схем, внедряемых в массовое сознание. Нам кажется, что эти схемы сами заслуживают того, чтобы их проанализировать”.
Деконструкция кремлевского дискурса, как поясняют сами авторы. Не более, надо сказать, убедительная, чем деконструируемые речи Никонова, Миграняна и пр.
Михаил ЛАЙКО
Розанов и Мандельштам. Студия, 2006, № 10
http://magazines.russ.ru/studio/2006/10/la10.html
“Грустно только, что Мандельштам был готов в своём цехе на правах старшего товарища взять на себя ответственную работу по отделению “бесплодных” языконосителей от нужных: “Жизнь Розанова — … увядание, усыхание словесности и ожесточённая борьба за жизнь, которая теплится в словечках и разговорчиках, в кавычках и цитатах, но в филологии и только в филологии”…
Кстати, сам Розанов прекрасно отдавал себе отчёт в этой своей оригинальности: “… иногда кажется, что во мне происходит разложение литературы, самого существа её… И у меня мелькает странное чувство, что я последний писатель, с которым литература вообще прекратится. Люди станут просто жить, считая смешным, ненужным и отвратительным литературствовать””.
Виорель ЛОМОВ
Почти сто лет, а все без разницы. Русский переплет, 2007.
http://www.pereplet.ru/text/lomov07mar07.html
“Отдельная тема — загробная мистика и всякая чертовщина. “Художественные гастроли артистов Московских и Петроградских театров”: “Явление призрака в партере”, “Тамбор-Мажор Люцифера с демонстрацией кабинета Фра-Дмавола и жилища невидимой силы в руинах замка”, “Драма в 5 частях “Венчал их сатана”, “Чернье Варьетэ. Человек, который растет по приказанию публики. Полное разоблачение магических тайн”, “Полет живого мертвеца”, “Таинственный Египтянин и галлюцинатор толпы Эль-Дорус Норини, только что произведший сенсацию на Парижской выставке, дает в городском театре “Гигант” представление “Ковчег дервиша или тюрьма княгини де-Монтини” и готов снять голову желающему из публики””.
Обзор новониколаевских газет за 1918 год. С авторскими комментариями a la Монтень.
Евгений МАМОНТОВ
Три эссе. День и ночь, 2007, № 3-4.
http://magazines.russ.ru/din/2007/3/ma40.html
“А еще один человек занимался бизнесом, он продавал руду и фрахтовал суда на Черном море для перевозки этой руды в Латинскую Америку, пока его приятель и компаньон не выстрелил прямо в офисе ему в лицо из пистолета Вальтер. (Трудно бывает представить, что руда порождает такие страсти.) Но он все-таки выжил. Разводил индюков и однажды рассказал мне, как он поставил новый забор у себя на участке. Это была очень простая история о том, как он строгал, сколачивал и красил доски; неторопливо и обстоятельно, под большим осенним небом, во вторник, хотя последнее не имело для него особого значения, потому что он все еще полагал, что его настоящая, большая и деятельная жизнь кончена, не подозревая пока, что с тем самым выстрелом кончилась как раз суета, а жизнь в настоящем ее смысле для него только начинается. Целясь ему в лоб, компаньон попал точнехонько в тот проклятый будильник, который так неумолимо заторапливает время в зрелости. Можно сказать, что вместо того, чтобы убить его, он в каком-то смысле вернул его к жизни. Без спешки. Потому что спешка съедает нашу жизнь”.
Юлий МАРГОЛИН
О негодяях. Студия, 2006, № 10
http://magazines.russ.ru/studio/2006/10/ma9.html
“Руссэ был назван клеветником, потому что он осмелился обвинить Советский Союз в учреждении лагерного царства. Он, по выражению его коммунистического противника — редактора Пьера Дэкса, “выдумал лагеря в Советском Союзе”. “Места заключения в Советском Союзе, — писал Дэкс, — так прекрасны и образцовы, что он, француз, мог только завидовать народу, у которого такое блестящее достижение культуры, и желать Франции таких же прекрасных мест “перевоспитания””.
Виктор НИКИТИН
Этический контекст современной культуры. Русский переплет, 2007.
http://www.pereplet.ru/text/nikitin08apr07.html
“Кажется, уже ушло в прошлое понятие субкультуры. Бывшие субкультуры, плодясь и множась на разрушенном, освобожденном от прежних смыслов пространстве, постепенно выросли в нечто единое, занявшее главенствующее положение. По аналогии с “мусорной едой”, можно говорить и о “мусорной культуре”.
Однако то, что мы хотим для себя определить как настоящее в культуре, что могло бы у нас вызвать интерес и уважение, в большинстве случаев отправлено на задворки. Оно спрятано, его нужно суметь отыскать. В качестве выхода из сложившейся ситуации культура для некоторых становится осознанным подпольем, тем спасительным одиночеством, в котором не происходит коррозии нравственного обоснования человеческой жизни”.
Райнер Мария РИЛЬКЕ.
Перевод с немецкого Виталия Шнайдера. Студия, 2006, № 10
http://magazines.russ.ru/studio/2006/10/ri7.html
ПОЭТ
Ты уносишься прочь, ты мгновенье.
Больно ранишь меня крылом.
Я один: что мне делать с сомненьем?
с этой ночью и этим днем?
У меня нет любимой, нет крова,
где мой угол и где мой приют?
Но все вещи, которым себя раздаю,
так щедры, что меня дарят снова.
Ольга СЕДАКОВА
“Лучший университет”. Континент, 2007, № 131
http://magazines.russ.ru/continent/2007/131/se14.html
“Я вспоминаю эти официальные установки о содержательном и формальном оптимизме, действовавшие больше 70 лет, только для того, чтобы показать, как затруднена в нашем случае, после крушения системы, всякая позитивная позиция. Не приходится удивляться, что первым ответом “освобожденной” от этого принудительного всеобщего счастья культуры стали цинизм, глобальная ирония (которую точнее бы назвать глумлением), “чернуха”, грязь, насилие, атомический индивидуализм и физиологический отврат как основные художественные темы российской версии постмодернизма. И здесь, в поэтике крайнего разложения, российский радикальный авангард сошелся с европейским (ср. прозу В. Сорокина и М. Уэльбека). Теперь можно не беспокоиться: культурный железный занавес окончательно поднят; мы там же, где все просвещенное человечество. Недавний нонконформизм стал почти такой же принудительной нормой “актуальной” культуры, как прежний позитив. Его политическим оправданием в России, нужно заметить, остается перспектива гонений со стороны нового официоза, нового принудительного “позитива”.
Этот “ответ” — слишком реактивный, слишком прямолинейный, слишком, я бы сказала, не интеллектуальный (всего лишь обратная сторона былых декораций), не требующий умственного усилия, — выглядит для меня простым продолжением нашего прошлого, его последней фазой, выпускным классом той “хорошей школы”, из которой выходит конченый человек”.