Опубликовано в журнале Сибирские огни, номер 4, 2007
ЕЩЕ РАЗ О ТОЧНОСТИ В ПОЭЗИИ…
Федерико Гарсия Лорка поучал поэтов: “Не лишая стихи тумана — иной раз он убережет от сухости, став дождем”. Представляется, однако, что опасения Лорки были напрасными. В неумении напустить туману поэтов не упрекнешь. Альманахи пестрят конструкциями типа: “Соблюдай куздру и будлание, как заповедовал тебе Бокр твой, не делай в это время никакого кудрячества…” (А. Левин). Не слишком ли много мы прощаем поэтам и поэтессам? Впрочем, в защиту авторов выступает другой классик: “Поэзия есть сознание своей правоты” (О. Мандельштам). На просторах чистой лирики с этим утверждением, видимо, придется согласиться: будлание так будлание. А нужна ли точность в гражданской поэзии? Литературоведы правы, что не так важно, что в стихотворении “Железная дорога” у Н.А. Некрасова рельсы сделаны из чугуна, а не из стали. Более того, в поэме Некрасова “Русские женщины” княгиня Волконская встречается с мужем в шахте, хотя это не соответствовало действительности… Поэт парировал: “Не все ли вам равно… а эта встреча у меня так красиво выходит”. Действительно, поэзия — не научный трактат по технологии металлов и не историческая монография.
И все-таки есть темы…
Процитирую полностью стихотворение Сергея Мнацаканяна (сборник “Зимняя философия”, Молодая гвардия, М., 2004):
Прощание.
Март 1980 года
(Похороны Леонида Мартынова)
Восьмидесятый. Мартовская слякоть.
И бестолковый гомон похорон.
В миры иные, не умея плакать,
отчаливает опытный Харон…
Зевак официально отодвинув,
несут венки и речи говорят…
Прощай навеки, Леонид Мартынов,
тебе и в жизни был не страшен ад.
Еще один в скитанья роковые
отправился флейтист и чародей…
Тот гроб несли поэты молодые —
на панихиде не было друзей…
На панихиде не было начальства,
а он, как бы в ладье лежал в гробу,
и в том неизъяснимо намечался
намек на бесконечную судьбу…
А люди шли, рассеянно глазея,
как гроб поэта отплывал туда,
где вечнозолотая Мангазея
рубила голубые города…
Весеннего дождя косая сетка
над глиною кладбищенских святых.
Таких поэтов провожают редко —
все дело в том, что больше нет таких.
Я вспоминаю мартовское утро,
душа озябла в сумеречный день,
а он в гробу спокоен был, как будто
уже отмел всю эту дребедень…
Он чувствовал погибельное время,
его центростремительную суть,
и никакою силою госпремий
его из Лукоморья не вернуть.
Сырым бензином пахнут катафалки.
Бьет молоток. Не увидать лица.
И снова мне невыносимо жалко,
что путь поэта пройден до конца.
Профессиональное трогательное стихотворение. Все атрибуты тематики налицо: Харон, ладья-гроб, стук молотка, катафалки… И речь идет именно о похоронах поэта Леонида Николаевича Мартынова, которого Лев Аннинский назвал великим русским поэтом. Но… в марте 1980 года Мартынов был еще жив! Он умер 21 июня 1980 года. Досадная ошибка Мнацаканяна, граничащая с кощунством, уничтожила стихотворение без свечи или камина.
Максим ОРЛОВ