Опубликовано в журнале Сибирские огни, номер 12, 2007
К юбилею Новосибирской библиотеки
имени А.П. Чехова
Тот неизвестный, кто придумал дать первой библиотеке Новониколаевска имя А.П. Чехова, определил ее судьбу. Чехов стал классиком, Новониколаевск — Новосибирском, столицей Сибири, а библиотека — крупнейшей в городе. Оказалось, что Чехов не просто “один из когорты”, титан русского слова, равный Пушкину и Толстому, но и — имя, которое приносит счастье. Судите сами: через три года после его знаменитой “камчатской” поездки по Сибири появился город, а через три года после его ухода из земной жизни — библиотека его имени. И как классик, уже тогда больной, проехал на гужевом транспорте неезжеными сибирскими дорогами, так и новорожденная библиотека имени Чехова с трудом, но пробила себе дорогу. В год столетия, в годовщину всегородской известности, вспомним, как это было.
Все началось весной 1905 года, когда городская управа города официально попросила губернатора разрешить открыть библиотеку в память недавно умершего писателя. Время было неспокойное, революционное, глава губернии жил далеко, в тогдашнем губернском центре — Томске, и все растянулось на целых два года. Усложняло дело и репутация тех библиотек, которые уже были до “чеховской”. Например, “Библиотека Общества приказчиков”, которую открыто называли рассадником крамолы: ее посещали известный новониколаевский революционер А. Петухов, пролетарский писатель В. Бахметьев, а позже знаменитый С. Костриков (Киров). Были там и книги таких “нечеховских” авторов, как марксисты П. Лафарг и Г. Плеханов. Ясно, что зарабатывать себе еще одну головную боль томским властям не очень-то хотелось.
Но за дело взялся народ, который А. Чехова, как и всех классиков, любил и уважал. Летом 1907 года, когда приближалось три года со дня смерти автора книги “Из Сибири”, в газетах Новониколаевска начали появляться умоляющие статьи, которые должны были размягчить сердца отцов города и губернии. С такими, например, трогательными взываниями: “Наши дети и дети наших детей скажут “спасибо сердечное” нам, своим предкам, умеющим понимать вечные нужды людского просвещения” (газета “Обь”, 6 июля, 1907 г.). Хотя, как могли бы возразить здравомыслящие, — кому читать? В городе с 48 тысячами населения было три четверти неграмотных. Центром собирания средств на библиотеку имени Чехова стала уже цитированная газета “Обь”. Именно она известила горожан о благотворительном спектакле труппы М.И. Каширина, который должен был превратиться в целое мероприятие по поддержке будущей “библиотеки-читальни”. И трудно, наверное, было устоять, прочитав такие приглашающие на спектакль строки: “Поставлена будет пьеса А.П. Чехова “Дядя Ваня” под управлением режиссера А.А. Тольского по образцу Московского Художественного театра… На томской сцене по желанию публики пьеса “Дядя Ваня” была четыре раза поставлена труппою М.И. Каширина и каждый раз с большим, заслуженным успехом” (“Обь”, 5 июля 1907 г.).
Там же, в редакции, принимали пожертвования “в пользу” библиотеки. Жертвователи, однако, оказались на удивление скупы. История сохранила и их имена, и количество их благотворительных грошей: “Обухов С.Г. — 3 р., Шлеймович М.А. — 1 р., Монахов П.Г. — 1 р., Кмитта В.А. — 1 р…”. Особенно умиляет благотворитель Ковалев Т.Ф. с его “15 коп.” “чеховцам” и возмущает городской голова Н.Е. Жернаков, пожертвовавший до странности “некруглую” сумму “2 р. 30 коп.”. Эти скупые копейки не последних в городе людей убеждают еще и в том, что первая русская революция, ее деяния и деятели — любители книг, еще свежи в памяти. Да и неверие в востребованность библиотеки тремя четвертями неграмотных щедрости тоже не прибавляло. Их удручающее количество было аргументом не “за”, а “против”.
Зато грамотные, чьим знаменем было имя Чехова, были настойчивее. Об этом говорит полумифический случай, произошедший в тот памятный год на улицах города. Вот как об этом рассказывают авторы двухтомной “Истории города. Новониколаевск — Новосибирск”: “Через Новониколаевск проезжал губернатор. Его встречали. Неожиданно сквозь окружение жандармов и полицейских прорвалась пожилая, решительная женщина и настойчиво потребовала от губернатора, чтобы он ее выслушал. Это была Екатерина Федоровна Сафонова. Губернатор дал согласие на открытие библиотеки”. Семья Сафоновых была известной в городе своей культурой, образованностью, любовью к книгам. Настолько фанатичной, что, как утверждается в книге, эта “пожилая, решительная женщина” вместе с дочерью Софьей Максимилиановной собирали пожертвования для “чеховской” библиотеки даже от “картежных игроков и клубных завсегдатаев”: женщины “самостоятельно обкладывали их налогами”. Возможно, это тоже легенда. Но и она своеобразно “документирует” тот дух, настрой, решимость энтузиастов библиотеки, которые владели тогда оставшейся “четвертью” грамотного населения города.
И вот долгожданный день настал. Газета “Обь” торжественно извещает новониколаевцев в номере от 15 июля 1907 года: “В воскресенье 15 июля с.г. с разрешения начальника губернии открывается бесплатная читальня им. А.П. Чехова. В читальне имеются следующие газеты: “Русское слово”, “Речь”, “Товарищ”, “Русь”, “Русские ведомости”, “Обь”. Читальня открыта в будни с 3-х часов дня до 8 часов вечера, в воскресенье и в праздничные дни с 12 часов дня до 8 часов вечера. Читальня помещается по Кабинетной улице в д. Соловьева, против конторы Каменских. И. д. старосты Кузнецов”.
Понятна радость “чеховцев”, добившихся своего. Но это было только начало. Библиотеке еще предстояло найти постоянную прописку — улицу, дом, залы, накопить книжный фонд, превратиться из “читальни” без выдачи книг на дом в полноценную библиотеку. Началась долгая череда переездов, длившая почти семьдесят лет: из дома Г.Ф. Соловьева, что на ул. Кабинетской, 12 (ныне пересечение улиц Советской и Октябрьской) съехали на ул. Вагановскую, затем Кузнецкую, Асинкритовскую — и это всего за несколько лет. Зато везло с библиотекарями. Первым заведующим был М.А. Иволин, как свидетельствуют архивы библиотеки, “частнопрактикующий врач, гласный член городской думы, глубоко прогрессивный человек”. Затем, в 1909 году к руководству пришла Л.А. Ледовская. Именно при ней 1 января 1912 года библиотека стала, наконец, соответствовать своему статусу, то есть получила право выдачи книг на дом с платой 20 копеек в месяц (невольно вспоминается Н.Е. Жернаков со своими “2 р. 30 коп.”: так и хочется посчитать, сколько книг и на сколько месяцев мог бы он взять на эту историческую сумму?).
К этому важному рубежу в своей истории “чеховцы” подошли с неплохими для того времени результатами: свыше 1,5 тысяч книг в фонде и более 400 читателей. Правда, из 1443 рублей выделенных городской управой денег, только 194 пошли на газетную подписку и всего лишь 22 рубля на выписку книг и журналов (энциклопедия “Новосибирск”). А вот как выглядели интерьеры библиотеки после очередного переезда в 1914 году в дом Александрова на ул. Межениновскую (ныне Челюскинцев): на видном месте находились портрет царя и иконы, низко над столом библиотекаря висела небольшая лампа “Молния”, освещая рабочий уголок комнаты. Не слишком-то, конечно, комфортно, но все-таки прогресс по сравнению с “маленькой полутемной комнатой, в которую приходило не более двадцати читателей” (воспоминания читателя М.Ф. Батракова) налицо.
Пережила, хоть и с трудом, библиотека имени Чехова и гражданскую войну. Дело доходило до того, что занявшие город колчаковцы попытались уничтожить дело рук новониколаевских подвижников. Как утверждает энциклопедия “История города”, “белочешский офицер не только закрыл библиотеку имени Чехова, но и выгнал заведующую библиотекой Л. Ледовскую из комнаты, где хранились библиотечные книги”. Новая советская власть не только возродила библиотеку, но и решительным образом преобразовала ее, не изъяв, к счастью, имя классика из ее названия. С 1 января 1920 года она стала официально называться: “1-я Советская библиотека им А.П. Чехова”, что звучало, конечно, странно, если учесть, что классик не дожил даже до первой русской революции. Так, кстати, был решен, хоть и формально, спор двух библиотек о первенстве: свои права на старшинство довольно аргументированно доказывала библиотека имени Л. Толстого, истоки которой уходят будто бы в 1894 год. Именно тогда один из основателей Новониколаевска инженер Г. Будагов организовал библиотеку в школе для детей строителей моста через реку Обь, чьи книги затем стали основой библиотеки “толстовской”, получившей свое имя лишь в 1910 году, после смерти писателя. Может быть, поэтому 1920-м году “толстовцы” стали “2-й Советской библиотекой”: “чеховцы” отстаивали свои права, в том числе на имя, с 1905-го.
А библиотека “советского Чехова” тем временем, будто подтверждая свою советскость, переезжает “ближе к рабочим кварталам города — в бараки на улицу Лермонтова, где она едва не погибла от пожара”. Но был в истории библиотеки эпизод похуже пожара. В конце 20-х годов, когда библиотека располагалась на ул. Вагановской, № 7 (ныне ул. Фрунзе), ее помещение чуть было не заняли обыкновеные жильцы. По воспоминаниям Л.А. Паршковой, в 1926-1933 годы — руководителя библиотеки, располагалась она тогда “в одной комнате второго этажа небольшого деревянного здания. Было еще две комнаты и кухня, занятые жильцами — в одной помещалась зав. библиотекой т. Рачинская, а другую занимал работник гороно, к работе библиотеки не имевший никакого отношения”. В этой “ужасной тесноте” библиотекарям приходилось выдерживать сначала “длительную борьбу с матерью квартиранта, которая, видимо, была ненормальной, так как вся кухня ее была занята ящичками, корзинками и другими вещами, наполненными щепочками и угольками, различными по размеру”. Когда умер квартирант, у библиотеки появилась надежда на расширение полезной площади. Но комнату еще предстояло “отвоевывать”: на нее “выделили три ордера, а у библиотеки ордера не было”. Приходилось пускаться на хитрости, когда комнату закрывали на замок, а “приходящим претендентам с ордерами говорили, что замок повесили первые, пришедшие с ордерами. Таким образом, за три дня на двери оказались четыре замка, так как каждый приходящий вешал свой замок. В течение недели замки стали сниматься теми, кто потерял надежду на получение комнаты”. И, наконец, настал миг торжества: “Последний замок библиотеки был снят в присутствии комиссии, которая убедилась, что в комнате вещи принадлежат библиотеке, и осада была снята”.
К своему 25-летию библиотека имени Чехова подошла с хорошими результатами, которые, однако, могли быть и лучше. Ее фонд составлял 9.287 экземпляров при 2.822 читателях, почти половину которых составляли рабочие. Но этого было недостаточно, и библиотекари сами пошли “в народ”, как “книгоноши”, — на заводы, фабрики, в мастерские, ФЗУ с передвижными библиотечными пунктами. Л. Паршкова, работавшая в таких “передвижках”, записывала в дневнике: “1. С 3 до 5 на заводе “Трудовик”. Книг со мной было 40, больше беллетристики. Рабочих 120 человек. Разобрали моментально… Рабочие очень благодарны, в том числе один старик лет шестидесяти. 2. Рабочий ждет с нетерпением. Вхожу в ворота — выбегает из цеха, кричит: “Книги приехали!”… Требует “Железный поток”, “Историю французской революции”, “От утопии к науке”, “Женщина и социализм”… Спрашивают классику и воспоминания Болдырева “Директория Колчака и интервенция”. 3. Рабочие стоят и ждут, делятся впечатлениями о прочитанном… Один, получив книги, прыгал до потолка… Книги брались с боем… Отсталые рабочие, беспризорники и морально дефективные ребята доводили до слез: “Не нужны нам ваши книги… Все равно выкурим””.
Подвижничество “чеховцев”, их неустанное просвещенченство не осталось без внимания. И вновь помогло имя А.П. Чехова, которое библиотека, как знамя, несло сквозь времена и эпохи. Именно в чеховскую годовщину группа писателей, авторов нашего журнала “Сибирские огни”, авторитетного и уважаемого уже в те годы, обратилась с письмом в газету “Советская Сибирь” в поддержку библиотеки. Приводим его полностью:
“Открытое письмо Новосибирскому горсовету.
15 июля (1934 года. — В. Я)) исполняется 30 лет со дня смерти замечательного мастера литературного цеха — Антона Павловича Чехова.
Когда-то в память Чехова была создана библиотека. Она существует, но ютится в трех маленьких комнатушках. Ее книжные фонды крайне незначительны. Девять тысяч томов, из которых не менее 2 тысяч нужно изъять за ветхостью.
Между тем библиотека имеет больше 2 тысяч подписчиков, в том числе сотни рабочих — строителей, швейников и других.
Мы, группа писателей, обращаемся в президиум Новосибирского городского совета с предложениями: отметить 30-летие смерти А.П. Чехова помощью чеховской (так в тексте. — В. Я.) библиотеке. Конкретно:
а) расширить помещение библиотеки,
б)отпустить специальный кредит на пополнение книжного фонда.
Такая помощь явится лучшим способом достойно почтить память писателя, который, между прочим, уделил ряд прекрасных страниц Сибири.
Мы же, группа писателей, охотно поможем библиотеке организовать постоянную выставку, посвященную жизни и творчеству А.П. Чехова и примем активное участие в изучении интересов читателей библиотеки.
Г. Вяткин, А. Коптелов, В. Непомнящих, Г. Пушкарев”.
И горсовет услышал писателей: было расширено помещение библиотеки, увеличен ее штат, выделены средства на ремонт и комплектование литературой. Библиотека зажила, по сути, новой жизнью.
Через сорок лет, в 1974 году, библиотека имени А.П. Чехова стала ЦБС — Центральной библиотечной системой сразу нескольких городских районов, а через два года переехала в новое красивое и современное здание на улице Сибирской, 3, где и находится до сих пор. Ушли в прошлое времена ветхих избушек и темных комнатушек с портретами царя и лампами “Молния”. Сейчас это уже не просто библиотека, а крупный “культурно-досуговый, информационный и методический центр” (энциклопедия “Новосибирск”) Железнодорожного района и города. Двадцать пять библиотекарей не просто выдают книги своим “чехолюбам”, но и проводят выставки, конференции, встречи, откликаясь на все культурно значимые даты в календаре города и страны. В памятном альбоме библиотеки можно увидеть подробные фотоотчеты об этих событиях: “День пожилых людей”, “День Победы”, “Рождество”, “Детский праздник “Книжки со всего света””, “Праздник славянской письменности”, “Мы живем в Новосибирске (к 110-летию города)”, “Высокие звезды Расула Гамзатова (к 80-летию)” и многие другие. И, конечно, много Чехова — в фотографиях, книгах, иллюстрациях. Того Чехова, который стал для библиотеки его имени добрым гением, талисманом-оберегом, уже сто лет помогая новосибирцам быть не просто грамотными, но и начитанными. И как девиз подлинных рыцарей книги на фасаде ее здания начертано: “Все бледнеет перед книгами”.
Эту чеховскую мудрость еще предстоит осмыслить юным читателям библиотеки, которые, несмотря на явный перекос в сторону аудиовизуальных средств подачи информации (всего лишь информации!), идут в библиотеку, к книге, к Чехову. Путаницу в юных умах и пристрастиях красноречиво отражают их записи в книге отзывов. Порой лирические: “Здесь много хороших познавательных книг. Можно в тиши почитать любимую книгу, и когда ее читаешь, вникаешь в суть, кажется, что все происходит с тобой. Я очень люблю читать книги в этой библиотеке” (ученица 5-б Алина). Порой сердитые: “Библиотека отличная, только не хватает книг о Покрышкине. И очень злые библиотекарши. Были бы добрее, я бы чаще ходила сюда” (старшеклассница). Чаще доброжелательные: “Библиотека очень замечательная, но, к сожалению, “Доктора Живаго” у вас не оказалось на месте. Очень жаль. А впрочем, все замечательно. Дорогие женщины, с праздником Весны” (11-г). Еще чаще ироничные: “Как-то раз пришла за книгой Толстого “Война и мир”. Ее, ну типа, вы сами понимаете, в библиотеке не было! Из этого следует — я зря потратила свое драгоценное время. С одной стороны, огорчилась — я так сильно хотела прочитать “Войну и мир”, все четыре тома. А с другой — обрадовалась, что мне их не пришлось читать. А так библиотека ничего!” (Валя и Надя). И наконец, нигилистические: “Хорошая библиотека. Но была бы еще лучше, если бы гардероба не было, а книги просто так давали, да и денег” (И. В., 29.09. 2000).
Все это гримасы и улыбки времени, отделяющие нас от Чехова на несколько эпох. Но и приближающие его к нам. Ведь только он мог (ни мятежный Толстой, ни вечно странствующий Горький), несмотря на свою болезнь, бросить столицу и поехать в Сибирь, где еще не было железной дороги. Эти задиристые школьники тоже должны пройти свой путь, важно только, чтобы он не проходил мимо библиотеки. Особенно такой замечательной, такой новосибирской, как библиотека имени А.П. Чехова.