Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 4, 2024
Павел Щербаков — поэт, литературный критик. Родился в 1999 году в Калининградской области. Окончил факультет управления экономики и права РАНХиГС. Студент Литературного института имени А. М. Горького. Писал статьи для университетского журнала, в настоящее время пишет стихи, произведения для детей, занимается стихотворными переводами. Печатался в сборнике поэзии и прозы литераторов Калининградской области «Голоса города», в альманахе «Литерра Балтика», журналах «Дети Ра», «Зарубежные записки», в газете «Литературные известия». Лауреат международного литературного конкурса «ЛиТерра БалтиКа».
В журнале Дети Ра 3/2024 вышла подборка Сергея Каратова «Линия любви».
Благодаря мелодизму и рельефности некоторых образов стихотворения подборки оставляют очень положительное впечатление. Стихи полны тонкого лиризма и гармонии, также важно отметить, что они очень музыкальны и легко читаются.
Немного расстраивает излишество эпитетов и разнообразных уточнений. Иногда образ лучше считывается и без них:
Вписавшись плавно в полукруг,
Вперед-назад скользят качели
Нужно ли уточнять про «плавно», если и без того ясно, что качели «скользят», да и в целом весь образ кажется избыточным.
Поэт вопросом задается,
Гуляя в тютчевском плаще:
— Как слово наше отзовется?
И отзовется ль вообще?..
Рифма плаще – вообще удачна, да и в плане интонации риторический прием эффектен, но не слишком продуман, ведь любое слово так или иначе отзывается.
Некоторые образы видятся мне очень изящными и запоминающимися:
Родился я, где Азия с Европой
Сплелись, как два сиамских близнеца.
В подборке присутствуют и афористичные строки:
Все,
что дается без борьбы,
Воспринимается игрой.
Из всей подборки больше всего понравилось стихотворение «Линия любви», близка его естественность и разговорность, особенно при обращении лирического героя к цыганке:
Бери, цыганка, все, что в кошельке,
я все равно неизлечимо болен.
В журнале Урал 6/2024 были опубликованы «Пермские верлибры» известного прозаика Леонида Юзефовича.
Первый текст в подборке посвящен жизни не слишком удачливого, но чрезвычайно сильного поэта:
без переднего зуба, который сам же сломал
концом зубной щетки, неудачно засунув ее в рот.
Про то, что Леонид Юзефович все же прозаик, а не поэт, нельзя не упомянуть. Масштабные стихотворные полотна автора, в которых присутствует много, как мне кажется, абсолютно лишней информации, скорее напоминают прозаические зарисовки, чем стихи:
В сорок лет умер от инфаркта,
затаскивая в трамвай мешок картошки,
выгодно купленный с машины
на площади перед Центральным рынком.
Обязательна ли площадь, Центральный рынок? Ну, умер бы он, выгодно купив мешок красной свеклы, к примеру, что изменилось бы?
Содержание всего текста можно пересказать иначе, по-своему, при этом ничто не будет утрачено, самоценного звука и сложного ритма в этих строках нет, как и нет неразъединимых фраз, слова не самоценны, определенную ценность имеет содержание, то, которое важно в рассказе, но сама мысль довольно размыта.
Леонид Юзефович просто рассказывает истории. Это характерно для всей подборки.
Екатерина Алексеевна Трейтер
преподавала фортепиано в музыкальной школе.
Я проучился у нее три года.
К чему в поэтическом тексте информация о том, сколько длилось обучение, три это года или два, что это меняет, о чем говорит?
Однажды ее попросили аккомпанировать певице,
исполнявшей романсы на стихи Пушкина
на пушкинской конференции в пединституте.
Так ли важна конференция, то, что она была пушкинской, и проходила именно в пединституте?
Подобные вопросы можно задавать практически к любому месту в данной подборке.
Во втором тексте сюжетных подробностей еще больше, их такое огромное количество, что, если в начале произведения и есть надежда на некоторые «чеховские ружья», то к концу она совершенно тает. И все же финал текста позитивен, и, на мой взгляд, удачен. На этот раз картошка играет несколько иную роль:
кулечек жареного картофеля —
это и есть счастье.
Верлибрами эти строки можно назвать только в том случае, если мы примем точку зрения Михаила Гаспарова, который считал, что единственное отличие верлибра от прозы заключается в том, что слова в нем записаны столбиком, а не в строчку.
На мой взгляд, верлибр должен быть неким сосредоточением энергии, как правило — такой верлибр очень лаконичен. Детали должны работать на целое, многословие в таком случае очень опасно и приводит к ослаблению, к инерции. Верлибр не терпит воды.
Так же верлибр видится мне особой формой афоризма, дословно он может и не запоминаться, но мысль, которая в нем заложена, способна сильно врезаться в память, наводить на собственные размышления.
Пример такого верлибра — стихотворение Евгения Степанова, опубликованное в газете Поэтоград № 7/2024:
Печальная история
конкурсы
фестивали
премии
дипломы
поездки по стране
ну а где
хотя бы одно хорошее стихотворение
которое запомнит вся страна
Все в этом лаконичном верлибре играет на смысл, за словами стоит реально ощутимый импульс, при этом явно слышна авторская интонация. Анализировать такой верлибр — только разворачивать заложенное в него, в то время как многословные и холостые тексты хочется сужать и сужать.
Привести это стихотворение захотелось еще и потому, что оно честно указывает на нынешнее положение дел и наводит на те самые размышления.
От редакции:
Точка зрения редакции не всегда совпадает с мнением автора. Верлибры Л. Юзефовича представляются нам яркими и талантливыми и не менее интересными, чем сочинения Е. Степанова.