Жан-Филипп Жаккар, «Литература как таковая. От Набокова к Пушкину: Избранные работы о русской словесности»; Ольга Буренина-Петрова, «Цирк в пространстве культуры».
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 2, 2023
Сергей Бирюков — поэт, филолог, культуролог, саунд-поэт, перформер, исследователь и теоретик русского авангарда. Лауреат Международного литературного конкурса в Берлине, Второй берлинской лирикспартакиады, Международной литературной премии имени А. Кручёных, дипломант поэтического конкурса имени М. Волошина, лауреат премии «Писатель XXI века». Основатель и президент Академии Зауми. Кандидат филологических наук, доктор культурологии, член Русского ПЕН-центра и Союза писателей XXI века. Живет и работает в ФРГ.
Жан-Филипп Жаккар, «Литература как таковая.
От Набокова к Пушкину: Избранные работы о русской словесности»
М.: Новое литературное обозрение, 2011
После прорывной книги «Даниил Хармс и конец русского авангарда», вышедшей на русском в 1995 году и ставшей настольной у всех, кто занимается не только авангардом, но и историей и теорией литературы, швейцарский русист как будто взял паузу. На самом деле Жан-Филипп Жаккар продолжил сквозное освоение русской словесности в особом ракурсе. Как говорит он сам, погружение в литературу эпохи модернизма и авангарда помогло «по-новому посмотреть на классику». Увидеть «процесс осознания формы и автореференциальный характер любого произведения». То есть увидеть, что писатель (и тем более поэт) не только описывает то-то и то-то, а всматривается в то, как это описание происходит. Такое всматривание не всегда опознается читателем и даже исследователем. Жаккар убедительно показывает, как Набоков просмотрел у Достоевского особенности авторской организации текста. И показывает, как Виктор Шкловский, увидев «воскрешение слова» в футуристических текстах, приходит к осознанию искусства как приема (знаменитая статья Шкловского «Искусство как прием»). Ж.-Ф. Жаккар показывает, что идеи русских формалистов живы, что они коррелируют с новейшими подходами (он приводит пример близкого подхода из Роллана Барта). Но самое главное, именно Жаккар эти новые подходы ищет и находит, причем на максимально контрастных стратегиях поэтов и писателей. Набоков и Достоевский, Хармс и Пушкин, Ахматова, Хлебников, Туфанов, а еще Гоголь, Булгаков, Николай Эрдман, Леонид Липавский… Это из тех, кто попадает в название статей, а там внутри еще множество имен из русской и других литератур. Из разных эпох. Ведь эпохи не уходят окончательно. Элементы классицизма, барокко или романтизма возникают и в авангарде, а сам авангард никак не заканчивается. Книга Жаккара как раз хороша тем, что автор-исследователь чутко улавливает сложные переплетения внутри произведения и находит инструментарий, чтобы выпукло их показать. Ученый вообще не должен стесняться поверять алгеброй гармонию.
Ольга Буренина-Петрова, «Цирк в пространстве культуры»
М.: Новое литературное обозрение, 2014
Не помню, кто из великих сказал, что цирк такое искусство, где невозможно солгать, потому что цена может равняться жизни. А то, что цирк — это явление искусства и культуры — вроде бы уже закреплено. Наверно, каждый может вспомнить свои цирковые впечатления, а также рефлексии на цирковое искусство в литературе, изобразительном искусстве, в кино. Самое демократическое, площадное изначально, искусство, одновременно самое сложное. «Ему б чего-нибудь попроще, а он циркачку полюбил,» — пел Высоцкий. Интересно, что тот, кто соприкасается с цирком, в той или иной степени становится цирковым. Цирк влюбляет в себя и сопротивляться бесполезно. Известный историк и теоретик литературы Ольга Буренина-Петрова вошла в цирковую проблематику с такой основательностью, что в результате получилась монография, охватывающая самые разные аспекты искусства цирка и его вписанности в пространство культуры. В коротком отзыве всего не охватить, но на одном моменте следует сделать акцент. Это начало ХХ века, когда цирковое искусство осмысляется по-новому. Художники, поэты, прозаики, театральные деятели буквально одержимы цирком, вплоть до того, что дружат с цирковыми и сами готовы выступать в цирке, да и выходят на арену. Например Василий Каменский, друживший с выдающимся цирковым атлетом Иваном Заикиным, сам выходил на манеж с чтением своей знаменитой «Сарынь на кичку!». Маяковский сотрудничал с известным цирковым артистом Виталием Лазаренко, который играл в спектакле «Мистерия-буфф», поставленным Мейерхольдом в цирковом ключе. Таких примеров в книге множество. Автор делает вывод: «По мнению футуристов, цирк — вершина не только футуристического, но и всего авангардистского искусства… Цирк — особое пространство, в котором каждый может проживать и переживать реальную опасность».
После прочтения книги я подумал о том, что в современной поэзии интерес к цирку утерян. Если, например, Семён Кирсанов называл себя «циркачом стиха», если Николай Глазков ассоциировал себя с клоуном («я поэт или клоун»), то сейчас, пожалуй, ничего подобного из современной продукции не вспомнишь. В этом смысле книга Ольги Бурениной-Петровой могла бы стать провоцирующей на новый виток интереса к цирку, да еще с фундаментальной поддержкой!
В заключение разговора о двух книгах должен объявить urbi et orbi о том, что Ольга Буренина-Петрова и Жан-Филипп Жаккар стали в этом году лауреатами Международной Отметины имени отца русского футуризма Давида Бурлюка и соответственно академиками Международной Академии Зауми.