Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 2, 2022
Татьяна Гржибовская (Склярова) — поэт, прозаик, публицист. Родилась и выросла в городе Охе-на-Сахалине. После аспирантуры в МГУ оказалась вовлечена в самую гущу глубинных изменений в судьбе страны и судьбах соотечественников. Работала научным сотрудником, преподавателем в школах и вузах, исследовательских институтах Москвы, Сибири, Дальнего Востока, Липецка, Литвы. Автор стихов, рассказов, романа, рецензий, обзоров и публицистических статей в «НГ-Exlibris», «Российском колоколе». Член Союза писателей России. Член Союза писателей ХХI века. Живет в г. Долгопрудный Московской области. В журнале «Дети Ра» публикуется впервые.
* * *
Память рисует картины
здесь, в среднерусской пыли,
как одинокие льдины
море качает вдали.
На перекрестке двух улиц,
чуть в стороне от дорог,
слезоточиво зажмурясь,
греется древний сугроб.
Робкая травка отважно
в срок освежила газон —
скоро хлопчатобумажных
платьев настанет сезон!
Ну, а пока рановато:
в самом начале июнь.
Стланик, от шишек косматый,
весел, разлапист и юн.
В тонком изяществе хвои
лиственниц скрыта печаль,
в каждой — прелестница Хлоя
чудится мне невзначай.
То сахалинское лето
шлет мне из детства привет,
взмахом рябиновых веток
гроздья забросив в рассвет.
* * *
Убегу в город-хаос,
наполненный спешкой и шумом,
от назойливой памяти — подружки угрюмой.
Растворюсь в суете движений и звуков,
распорю сеть навязчивых «глюков».
Память!
Нет с нею слада!
Держит в когтях былого шарады,
сушит мозг, чередуя слепые картины,
строит мост в царство Ундины.
Не пойду по мосту — убегу в город безумный,
заблужусь в лабиринтах соблазнов,
бездумно
окунусь
в карнавал разноцветных надежд,
что всякого манит,
он подхватит, закружит
вихрем призрачных мантий…
Я споткнусь и очнусь —
под ногами обломки карста.
Города бешеная коловерть — горькое лекарство.
* * *
Один знакомый артист любил повторять:
«А нельзя — просто жить?»
Наверное, он очень устал:
играть, играть…
Потому все чаще спрашивал:
«А нельзя — просто жить?»
То с досадой — «достали!»,
то с усталостью.
Он был не старый,
и было так странно слышать:
«А нельзя — просто жить?»
Теперь он обрел вечный покой.
И остался вопрос без ответа:
«А нельзя — просто жить?