Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 6, 2018
♦В издательстве «Вест-Консалтинг», в серии «Судьбы выдающихся
людей», готовится к печати книга Евгения Степанова «Татьяна Бек — поэт и
человек…»
В книге, в частности, будут опубликованы интервью с людьми, которые хорошо
знали Татьяну Александровну.
Сегодня мы предлагаем вашему вниманию беседу с поэтом и ответственным
редактором газеты «Экслибрис — НГ» Евгением Лесиным, который был учеником
Татьяны Бек по Литературному институту имени А. М. Горького и вместе с ней
работал в газете.
Редакция
ЕВГЕНИЙ ЛЕСИН:
«ТАТЬЯНА БЕК РАБОТАЛА, КАК ЧАСЫ…»
— Евгений, насколько я понимаю, вся твоя творческая биография связана с
именем Татьяны Бек. Ты у нее учился в Литературном институте, потом вы вместе
работали…
Расскажи, как вы познакомились!
— Да, это правда. И учился у нее, и работали вместе.
Поэту редко удается работать в должности поэта. А вот преподавателем,
газетчиком или журналистом — пожалуйста. За милую душу. Так и Татьяна Бек. Я
познакомился с ней в 1990 году. Она была моим преподавателем в Литературном
институте, вместе с Сергеем Чуприниным. И оба они
работали в журналах. Чупринин в журнале «Знамя». Бек
— в журнале «Вопросы литературы» («Вопли»). И печатала там мои тексты. Не
только статьи, но и пародии. Идти от Литинститута до «Воплей» совсем недалеко,
но бывал я у нее все же не очень часто, только по делу. Она же, в конце концов,
«привела» меня в газету «Книжное обозрение». К своему близкому приятелю
Александру Щуплову. Какая-то моя рецензия для строго
научного журнала «Вопросы литературы» не подошла. А разухабистому
Щуплову, уверила меня Татьяна Александровна, будет в
самый раз. Так и вышло. А у Щуплова тогда работал
Саша Вознесенский, с которым мы немного были уже знакомы. Щуплов
пропадал по каким-то литературным проектам и гешефтам, и печатал меня Саша. Ну,
выпивали, конечно. Саша в скором времени Щуплова
покинул, а я остался.
Потом тот же Вознесенский переманил меня в книжное приложение к «Независимой
газете» — «Экслибрис». Тут тоже, полагаю, не обошлось без
Бек. Позвал меня в «Экслибрис» Вознесенский. Принимала на работу Виктория
Шохина. Какова же тут, скажете, роль собственно Бек? Ну, точно сказать не могу.
Могу только предполагать, зная, что они с Шохиной были ближайшими подругами. Ну о чем говорят подруги? О своем, о
девичьем. Но ведь и по делу тоже, наверное. Так что, по всей видимости, и в
«Экслибрисе» я оказался во многом благодаря Татьяне Бек. А год уже был 2002-й.
То есть получается так. С 1990-го по 1995-й — я студент ТАБ
(Татьяны Александровны Бек). Она же меня и печатает в своем журнале. С 1995-го
по 2002-й — служу в газете, куда она, пусть и не буквально за ладошку, но все
же меня привела. А с 2002-го по нынешний день — я в другой газете, где
оказался, ну, скажем, не без ее «влияния».
Каким же надо быть преподавателем, товарищи, чтоб так возиться со своими
птенцами!
Извини, Женя, что я лишь о себе да о себе («а об водке
ни полслова»), но выходит-то, что она со мной «нянчится» с 1990 года по
нынешний день. Уже много лет, как она умерла, а все равно пасет…
— Как вы сотрудничали в «Экслибрисе»?
— В «Экслибрисе» Виктория Шохина предложила ей вести полосу. Есть такой вариант
сотрудничества с газетой, когда ты и не работник, но уже и не просто автор. Она
приносила не просто статью, а сразу несколько, объединенных общей идеей,
подбирала к ним иллюстрации. Как раз на целую газетную страницу (т. е. полосу).
Говорить, что она профессионал — глупо. ТАБ все-таки
из «Вопросов литературы».
Но у нас ведь не только она делала полосы. И, знаешь, как
бывает — то слишком много текста, то слишком мало, выходные данные книжек
написаны как попало, а сами книжки «украли где-то в электричке» и т. д. и т. п.
Бек работала, как часы.
Ну, то есть так. Придет, принесет, расскажет, что к чему. И сидит в кресле,
ногой качает. Я копошусь с тем, что она принесла, а она улыбается. Нет, рот не
до ушей, но по глазам видно, что все-таки — до ушей.
Ей нравилось то, что она делала. Интервью с людьми, которых она любила и понимала.
Рецензии на книги — и классиков, с которыми она близко знакома, и тех, про кого
никто, кроме нее, не напишет. Ты, говорит, не знаешь такую, потому что никто ее
не знает, но поверь, девочка очень талантливая.
А как не верить? Тем более — правда.
И сидит, чай прихлебывает, ногой качает. В «Воплях» она меня угощала, а тут уж,
конечно, наоборот.
В качестве иллюстраций приносила картины знакомых ей художников. Ну, например,
Владимира Войновича. Да, он еще и художник был.
Больше всего, впрочем, любила интервью. Любила выспрашивать. Интересоваться.
Закапываться в подробности. По сути, такой глубокий интерес к собеседнику
сродни с заботой хорошего преподавателя об ученике.
А она была хорошим преподавателем.
Завели мы даже специальную полочку в несгораемом шкафу для ее книг. Ну да,
несгораемый шкаф. Когда-то в той комнатушке, где мы сидим, была, похоже,
бухгалтерия. Полочка осталась, несколько книжечек, которые Бек так и не
забрала, там и стоят. Правда, уже заставлены чем-то другим, более «актуальным».
Да еще и книги Шохиной остались. Ушла из газеты Виктория Львовна, а книги до
сих пор у нас в шкафу. Вот Щуплов (он пережил Бек
всего на год) ходил с ручкой на веревочке. Мне жутко понравилось. Я до сих пор
на работе хожу с ручкой на веревочке. А Шохина при встрече любила говорить
«добрый вечер», хотя время суток могло быть и несколько иным. Так я теперь всем
подряд в любое время дня и ночи говорю «добрый вечер»…
А кресло мы разломали. Коллега мой как-то раз так утомился от непосильного
умственного труда, что рухнул в него, да и раздавил к чертовой бабушке. Кое-как
мы собрали кресло, соединив с остатками стула, еще с чем-то.
Вовсю качаться уже нельзя, но ногой качать можно.
Ну, хоть что-то.
Беседу вел Евгений СТЕПАНОВ