Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 9, 2017
Время
что ни строка —
протянутая рука
что ни словцо —
рыдающее лицо
в рыбьего рта
прожорливую дыру…
_________________
что ни душа —
чума на его пиру
Реминисценция
если правы — эта музычка в кафе,
эти шпилечки и эти галифе,
эта клиника, ее парад-алле,
эти джипы, ламборджини, шевроле,
эта простенькая матрица и мрак,
эта бабочка, украсившая фрак,
это время, где немерено нулей, —
значит, мы с тобой не правы, Апулей.
* * *
шлейка славы шелковиста,
да петля ее — тугая,
боли дудочку живую
элегантно облегая.
плюс повсюду — как объятье
белоглазого колосса —
простирается пространство,
изначально безголосо.
и уже без опасений —
козлоного, многоруко —
шарит время по карманам,
как отъявленный ворюга.
и — чуток бодрящей соли,
освежающего перца —
над открытостью твоею
усмехнувшееся сердце…
* * *
нудно и немо — в аду, в духоте,
в спину герою,
явно не в тему, прибита к тахте
этой жарою,
в плане канвы не догнав ни черта,
суть выявляю:
не разевая зашитого рта,
«благословляю»
[с виду — не двигаясь, втуне — мечась]…
выгода квеста:
неуязвимое здесь и сейчас.
выхода вместо.
* * *
мордой — в меду, да с дырою — в утробе,
мифа в медвежьем углу,
в облаке боли, в июле, в отрубе,
сидя на этом полу,
в собственном теле — как в яме со львами,
в ужасе — сук обрубить —
с кашей во рту и чужими словами
все же тебе протрубить
[сорри, набоков, без паники, нобель,
оба — забиты в гробу],
брючины вместо цепляясь за мебель:
я-без-тебя-не-бобу…
Эпиталама
белые кроны
белый газон
белой вороны
брачный сезон
внешняя пена
внутренний фарш
всюду — шопена
свадебный марш
черные вдовы
белый перрон
месяц медовый —
декамерон
комната снега
льда будуар
красная книга
черный пиар
* * *
ниже асфальта [такая эра]
персефона ли, примавера…
будто бы умерли, вера-вера,
зимуем зиму…
трудно носить простые вещи.
осознавать простые вещи.
говорить и делать простые вещи —
невыносимо.
как мы незримо перебираем
[будто бы Credo перевираем],
влажные кудри, но, лена-лена,
сухие кости —
там, обхвачены черным фетром…
черная лента цыганит с ветром…
и только голос [уже за кадром]:
Премудрость! прости…
Салим*
высоком во всем и попсовом
[в ток-шоу его густопсовом] —
во хлебе рулады бесплотной,
услады во хляби болотной,
сусеках во всех и альковах,
а паче — в его бестолковых,
холопьих и ласковых лапах —
предательства приторный запах…
*здесь: мир.
Жизнь [центон]
Не говори со мной! Что я тебе отвечу?
Осип Мандельштам
…ты и его, что к выходу тесним
как некий неучтенный аноним,
и это тело [что-мне-делать-с-ним],
как куклу надоевшую, уронишь,
и эту душу выпустишь вот-вот
[воздушный шар, трепещущий живот] —
в отчаянья бездушный небосвод,
уничтоженья каторжный воронеж…
затем и я, дрянной его лубок
[разматывая подлости клубок],
чей кубок пуст, и морок неглубок,
и ноша — не тяжеле, доложу те, —
сижу, реву, цитирую, строчу
и разума, и Музы не хочу,
читателю, советчику, врачу
усердствуя не выдать этой жути…
и позабив на эту дребедень
[хоть ты на вертел жизнь мою надень],
скажу: какой обыкновенный день!
и жалобой строфы — не изувечу,
как тот, угасший в неродных ее руках
[над волчьей ямой, в мокрых ползунках]
и этим самым засветившийся в веках…
_________________
не говори со мной!
что я тебе отвечу?
М.И.Ц.
преувеличенно плавен
шляпы взлет
преувеличенно явен
переплет:
преувеличенно склизок
ангелок
преувеличенно близок
эпилог
что — кэгэбни помимо,
надломив —
после и подкузьмило.
этот миф.
* * *
и грезы… мертвых Королев
(Михаил Усов)
по ходу эпохальной ахинеи
я не открою новыя гвинеи,
проклацав на менжующейся клаве
о доблестях, о подвигах, о славе
и моему подпольному герою
америки опять же не открою,
когда цитну с улыбкою дебила —
как исступленно я его любила
когда б не миокард с его изменой —
над пропастью во лжи, с хорошей миной
и до сих пор стояла б на ветру бы
под медные и медленные трубы
патетики, как водится, чреватой
испариной, как надо, розоватой
[в ответ на все дальнейшие вопросы]
_____________________
на лбу.
в апофеозе папиросы.
Поэтам
а наутро — отмытые заново
от безоблачных снов и воздушности
все минуты тропинкою заданной
поплывут, побегут — по окружности
Антон Очиров
вопреки благозвучью заглавия
[с позолотою у изголовия] –
после бала, облавы, бесславия,
в пересыльной тюрьме послесловия,
обживая просторную клеть ея,
обреченной рукою заранее
отмахни долготе долголетия,
зацени широту умирания
колеси, километры наматывай
ну а хлынет — усерднее сглатывай
______________
[по стопам несравненной Ахматовой
утекая дорогой агатовой].
Ольга Иванова — поэт. Родилась в Москве. В 1995 году окончила Литературный институт им. А. М. Горького, отделение поэзии (творческий семинар Олеси Николаевой и Владимира Кострова). С 1997 г. состоит в Союзе писателей Москвы (отделения поэзии и критики). Публикуется в периодике с 1988 г: «Новый мир», «Континент», «Дружба народов», «Интерпоэзия», «Литературное обозрение», «Арион», «Дети Ра», «Новый берег», «Новая реальность» и т. п. Выпустила семь книг стихов.