Содержание Журнальный зал

Саша Петров

Пустынные законы

Стихотворения

Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 9, 2014

Литературно-художественный журнал ‘Дети Ра’. № 9 (119), 2014. Саша Петров.

 

 

Саша Петров — поэт, философ. Родился в 1977 году в городе Тихвин Ленинградской области. Публиковался во многих печатных изданиях.

 

 

 
ТЫ И ОСЕНЬ

 

Посвящается Евгении Петровой

 

Беззвучие.
Ты стоишь среди шатеновой осени,
снег еще не омолодил постаревший год,
два листка каштана
заколками вплелись в твои волосы,
так природа украсила скромный портрет.
Молчишь,
тишина шепчет твоими устами
три слова:
«Я жду тебя».

Ты любила осень разную:
позднюю, раннюю,
особенно ночью, когда
ветер играл на струнах деревьев.
И как заправский поэт
ты ее называла:
«Моя подружка — смуглая шатенка».

Теперь вы вместе.
Ты и осень.

Осень.
Я ведь должен ее ненавидеть
за то, что украла тебя…

«Я жду тебя» —
слова оживили ветви каштана,
и осыпались плоды,
ты их каждый год собирала,
зная, что они несъедобные.
Это был твой ритуал.
Это было для нас двоих «наше дерево»…

Ты уходишь в беззвучие.
Звук разрывает меня, и время
начинает ход заново
Н
е хочу.
Не хочу просыпаться,
в этом мире нет осени той, что
давала приют счастливым

Мне не снились сны несколько лет,
но я помню тот, последний,
что вернул меня к жизни
на девятый день:
Ты стоишь среди побелевшей осени,
снег уже омолодил постаревший год,
ты — тишина,
но твой голос звучит в мелодии, которую
играет ветер на струнах каштана:
«Я
   всегда
              буду
                     рядом»…

 

2011 г.



ОБЯЗАНЫ

 

За полночь.
Саван постели горяч,
впитав весь огонь из меня,
обжигает бессонницей…

Мыслей тайная комната
вскрыта
.
Но мне бы не думать,
не чувствовать, не существовать,
превратиться в сухую улитку,
эй, где ты, с дубиной снотворной? —
давай… Усыпи по затылку.

Ноль тридцать.
До кухни семнадцать шагов:
семь — по мягкому ворсу,
шесть — по жесткому,
четыре — по битому стеклу паркета.


Саван кухни прозрачен
и черн.
Чирк — вспышка пламени:
уголь кометы,
хвост, в черноте исчезающий
З
атягиваюсь и
выдыхаю, казалось бы —
вместе с мыслями,
отступающими.

Тик, тик — время живет на стене.
Чирк — ноль тридцать восемь.

Мысли — песчинки в песочных часах
падают в одну точку:
Душа — рукотворна,
налей же ей яду,
стань инструментом
могильщика.
Ты придумал себе
этот истинный мир,
в нем душа лишь хранилище боли,
ты обязан стать мертвым —
равнодушным к живым,
и — свободным,
свободным…

Должен,
должен… —
крапает время сквозь ночь.
В замершем дыме сокрылась
прозрачность.
Темность окна,
точно тыльная сторона
картины, распятой на улице.
Кто-то тихо шуршит по дороге,
и быть может, внимательно смотрит
на мой портрет, но не видит, что я —
за холстом,
замурован в стене,
замурован для всех,
замурован… —
крапает время.

Тик… —
три двадцать… одна… две… три…

Сигареты закончились.
Четыре шага, шесть, семь…
и неизбежно — обратно,
в саван друзей.

Часы перевернуты.
Мысли-друзья за секундами вновь
устремились
Н
ет. Вы мысли-враги,
вам убить мою сущность желаемо.
Но не сможете,
у головы пистолет взведен
в ожидании: пять ноль одна.

Я сегодня чудовищно трезв
и вздыхаю пустыми словами,
уподоблен стене,
мне бы просто уснуть,
вместо бремени савана,
вместе с часами.

Тик, тик, тик, тик

П
ять утра, пятнадцать секунд…
Скоро тени приступят к работе,
а мне — пора…

 

2012 г.



ПУСТЫНИЯ

 

Открой иллюзии страницу
для себя,
я исписал ее пустынными
Н
е знаю,
как описать ту пустоту,
что создает свои
пустынные законы.
Представьте —
камень,
он имеет разум,
и все вокруг: весь мир —
живой и неживой
самосознателен,
единый здравый смысл,
и только человек
единственный —
безумен



Мираж реальности.
Осталось только слово,
наигранное, бездною больное,
подхваченное тьмою зараженных
голосов, в которых ненасытное
тщеславие смеется, и все вокруг
в пустынность поглощает



О
хмеляет обрюзглое время,
мы же сами его избрали,
узаконив вишневого сада
пустую судьбу.
Снова в головы вкрался песок,
топоры для сочувствия точим;
кем мы стали… — ошибся пророк,
предрекавший сады Висячие



Н
ет. Пустыню не скроешь,
даже если построишь над нею
эдемовский сад.
Этот рай, как цветы
суррогатные,
что на братском погосте
лежат



Рай-песчинка над ссохшимся полем,
по которому катится шар
из безликих, отмерших растений…
Кем мы стали?! — никто не вскричал;
и не станут, не смогут поверить
в искалеченность собственных чувств,
но мечтают коснуться песчинки,
чтоб сильней полюбить пустоту
самолюбия



В
мнимом раю
я и сам вижу мнимого бога…



Мир зеркальный разрушить —
под силу ли мне?
А затем сотворить
мир лишенный моих отражений.
Не могу… я пытался,
но, видно, в притворном раю
я — бессмысленный бог,
обреченный на жизнь
неживую



Н
е знаю…
как описать ту пустоту,
которая внутри меня
творит саму себя.
Представьте —
камень,
он имеет чувства,
и все вокруг: весь мир —
живой и неживой
доброжелателен,
единая душа,
и только человек
единственный —
бездушен



Закрой иллюзии страницу
для себя,

я исписал ее пустынными
словами…

 

2013 г.



Следующий материал

Доцифровые пейзажи

Стихотворения