Стихотворения
Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 8, 2014
Тамара Буковская — поэт. Родилась в 1947 году. Окончила философский факультет Ленинградского университета. Научный сотрудник Музея Пушкина на Мойке. На рубеже 1960-70-х гг. участница литературной группы «Поэты Малой Садовой». Автор шести книг стихов. Редактор журналов «АКТ» и «Зинзивер».
В этой осени много вранья еловыми лапами Нечем хвастаться а хотца гностик ты или агностик Будешь плакать как младенец в беспощадной красоте знаешь милый это блажь миллионеры из хрущевок вот собирается гроза уже давно я за руку тебя возьму не чтобы пульс считать
а темноте непроглазной с ранья
где рассвет переходит в закат
утроночь раздают за откат
акатую не снился мозгляк
нежить мзглая и ты в нее вмяк
и по жилам течет чернота
чернота немота гнилота
и не хочется больше дышать
по команде из фортки два ать
по команде небесной ать два
позовут — откликайся ась-а-а-а
пей жизненочек жизнь из горла
решкой бей подкидного орла
* * *
зажженными лампами
и прочей смешной мишурой
в бубенчиках ветками
нарядною ветошью
гульбою да пиром горой
попробуй откупишься может от ужаса
бессмыслицы времени дней
закликаешь кликами лайками криками
задуришь чудной болтовней
да дикими песнями соло ли вместе ли
с припевом эгей-эге-гей
эгейское гейское и арамейское
да хоть и армейское — суть
живое и страстное — общежитейское
колышется дышит и пусть
* * *
похвались хотя бы чем
дни бредущие как овцы
не отмечены ничем
чемпион словесной пыли
каталожник и истец
никогда не бывшей были
студень жизни холодец
кто тебя искатель смыслов
натравил на эту муть
в небе черном коромысло
не дает тебе заснуть
не закатится за елки
смотрит пялится и зрит
кто в позиции неловкой
из окна за ним следит
кто считает соль снежинок
и словесных мух плодит
кто души своей пажинок
на бумаге запалит
запалит и плюнет в пепел
есть чем хвастаться дурак
эй горлань безмозглый петел
пялься с неба красный зрак
* * *
недовер и полувер
духом нищий недорОсль
иль питатель небосфер
разве разуму постижно
отчего и почему
застываешь неподвижно
взглядом целясь в ночи мглу
ожиданием смущенный
и предчувствием томим
ты безгрешный неученый
безъязыкий словно мим
ищешь ищешь на востоке
появления звезды
и таинственные токи
чуешь плотью как азы
страстной силы мирозданья
преумноженной в разы
* * *
в жестких яслях на соломе
и воловьего дыханья
завитки мешать с своим
будешь ждать когда на небе
зацветет звезда большая
будешь знать о том что будет
и не будет никогда
и в избыточности знанья
боль и ужас человечьи
ты постигнещь как слова
будешь плакать в жестких яслях
в предвкушении потери
счастья детского незнанья
о судьбе почти земной
и в дыхании воловьем
блеянье блаженном агнца
сладком запахе телесном
молоке в гортань текущем
жарком теле материнском
растворишься как слеза
* * *
позднего ошметка лета
смесь эстета и кастета
мяса с кровью и сотэ
в дрожи сладкого тепла
леденящая прошивка
чуешь колется игла
арктактической ошибки
подагрический излом
геометрии пейзажа
в памяти стоит колом
двух-трехсотнилетним стажем
что ж ты — пользователь дней
арендатор зоны жизни
дурью маешься — посмей
сделать вдох и зубы стисни
и как в некогда когда
молодым казалось небо
улети за провода
красным шариком для стеба
* * *
перечитывать былое
перестирывать белье и
то поросшее быльем
помнить прошлое — мое
у судьбы свое чутье
и она не ошибется
так веревочка завьется
тень клубочком так свернется
пыль воронкой завернется
сердце под рукой забьется
никуда не увернешься
счастье — вот оно твое
* * *
диктатор из пятиэтажки
такое и не снилось даже
отцу-создателю хрущеву
без горизонта и полета
разгона скорости и драйва
не мысли даже — самолета
мечта о рае — вот он рай вам
и куцее такое счастье
исподтишка с оглядкой зыркой
лепить как вожделенный бублик
рукой ухваткой растопыркой
* * *
набухло небо тяжкими сосцами
и мы под ним нелепыми истцами
того чего нам было не дано
и не сказать себе — я мал и усреднен
такой же как и все простой проситель смысла
зачем зачем скажи я помещен
сюда и мне граница числа
я вычислен зачислен я сочтен
причислен приплюсован и приплюснут
затолкнут втиснут вжат и уплотнен
и представляюсь минусом не плюсом
для будущего а не для сейчас
для чтения просмотра разговора
любви разложенной как простенький пасьянс
без пафоса содома и гоморры
* * *
а считывать рельеф морщин и линий
так Геродот, Иосиф Флавий, Плиний
читали прошлое по земляным листам
не умничать? тогда еще сто грамм
такого воздуха что выжигает душу
и напоказ как фотки в инстаграм
ссыпать слова — бумага их подсушит
так старческую кожу сушит жизнь
выпячивая вен переплетенье
и инвективу а не эвфемизм
за нас прочтут две наши странных тени