Опубликовано в журнале Дети Ра, номер 3, 2014
Александр Иванников, «Ареал
Кириллик»
Ростов-на-Дону, 2013
«По ту сторону торжественного неба» — так называлась подборка стихов
ростовского поэта и художника Александра Геннадьевича Иванникова (1955–2013) в
№ 9 (23) «Детей Ра».
А совсем недавно вышло в свет его двухтомное собрание стихотворений и поэм —
Александр Иванников, «Ареал Кириллик. Стихи.» в 2-х тт. — Ростов-на-Дону, 2013 — наиболее полное издание
его сочинений с начала 80-х гг. прошлого века до наших дней. Оно было
составлено самим автором, который совсем немного не дожил до публикации. И,
надеемся, что теперь станет очевидным подлинный масштаб дарования этого
русского поэта.
Многие критики и читатели относят творчество Иванникова к последней плеяде
классической русской поэзии XX столетия, сумевших расширить ее тематические и
философские границы — Цветаевой, Пастернаку, Мандельштаму, Ахматовой, Бродскому…
В самом деле, Александр Иванников унаследовал поэтическую ясность этой
традиции, жесткий и трезвый реализм в сочетании с напряженной метафизичностью.
В пространстве, замкнутом дождем
Мы все еще чего-то ждем.
И протираем на просвет
Стеклянной юности браслет…
Мы под дамокловым дождем,
Которого не переждем.
Укромный сумеречный свет
Всех невостребованных лет.
Откроем души и тела,
Дождь это капли и слова.
При этом, его поэтической интонации особенно близки мистические смыслы существования, очевидные для него и в повседневности.
Осколок горячего чая
Разгонит любую печаль.
И, словно птенца, привечая
Я смерти тебя обучал…
Два полюса компасной стрелки,
Два острых конца у иглы…
Свист крыльев в дырявом простенке
Закатной пугающей мглы.
Не чужд поэту и — порою — взрывной темперамент.
Чтоб не сойти с ума,
Давай сорвем обои
И стены обнажим,
Чтоб не сойти с ума.
Наверное, весна
Сведет с ума обоих,
И в этом свой резон,
Отрада и вина…
Мне грезится, что мы
С тобою повсеместно —
Расплавом темноты
На всех материках,
Мы — пленники весны,
И в нас живет окрестность,
Как кровь живет во мне,
И топчется в висках…
Ничуть не преувеличивая, можно сказать, что Александр
Иванников блестяще владел всем арсеналом поэтических жанров, техники и
риторики: он писал лирические стихи, стансы, сонеты, поэмы, использовал
традиционный пушкинский стих, фольклорно- частушечные формы, верлибр, хокку, танка и многое др., занимался переводами, писал
прозу. Особого внимания заслуживает и его афористика,
более чем скромно представленная в первом томе
издания.
Александр Иванников родился и воспитывался в интеллигентной семье и, можно
сказать, элитарной среде образованнейших людей Ростова-на
Дону: биологов, врачей, физиков, математиков, музыкантов, преподавателей
университета. Он прекрасно учился на факультете биологии Ростовского
университета. Но от научной карьеры отказался, а предпочел далеко не простую и
не сытную жизнь литератора. Видный, привлекательный и обаятельный человек, он
всегда чуждался светской шумихи и гламура, сохранял
порядочность и благородство. Наверно, потому, что с малых лет отличался
чувствительностью и состраданием. Стихи сочинял с 3-х лет.
Из воспоминаний матери поэта, доктора биологических наук, профессора Татьяны Алейниковой. «Я вела Сашу в сад, и он что нашептывал… А потом выдал: “жили-были три слона: муж, ребенок и жена”.
Я как-то читала Есенина, и Саша попросил меня прочесть ему, что я сейчас читаю.
Это было “Собаке Качалова”. Ему очень понравилось: “а еще!”. Я прочитала “Шагане, ты моя Шагане”. Саша с удовольствием слушал и
спросил: “а что, Шагане — это тоже собака?!.”».
Из его последних афоризмов. «У художника, поэта нет личной жизни, он включен в
мировые метафизические потоки»; «Каждый человек от чего-нибудь помирает, если
это грустно, то что же тогда смешно?»
Игнат МАТВЕЕВ